Хозяйка заброшенной сыроварни (СИ)

Глава 9

Рыбалка обернулась катастрофой. Не той катастрофой, когда всё взрывается и рушится, а ты картинно идёшь по парковке на фоне эпичных языков пламени. А той, где вы ловите четыре рыбёшки на двоих, причём все четыре – не ты.

— Ну ты не переживай так, — успокаивал Марик по дороге домой. — Я с тобой поделюсь, конечно же. Хочешь, половину улова тебе отдам? — Задумчивая пауза. — Те две, что поменьше.

— Хочу, — вздохнула я, прижимая к себе всё тот же глиняный горшок, из которого теперь торчало три хвоста. Четвёртая рыбёшка была ещё меньше, и полностью скрывалась внутри. — А к рыбе я кашу поставлю.

На том и договорились. Дойдя до дома, я уже привычно развела огонь. Водрузила сверху горшок с крупой. И – поручила Марику следить за кашей.

Сама же устроилась на крыльце с уже знакомым булыжником в качестве разделочной доски. В этот раз рыбы было в четыре раза больше, но алгоритм я уже знала. Очень примерно, правда.

Судя по объяснениям Марика, у нас в горшке оказался небольшой голавль, два пескаря и уклейка. И я как ответственный взрослый (не поймавший ни одной рыбки) взялась всё это разделывать.

— Ты будешь чистить рыбу вот этим? — удивился Марик, увидев у меня в руках тесак.

Я критически оглядела рыбу и покачала головой.

— Чистить вообще не буду – тут чешуи почти нет. Только разделаю и голову отрублю.

— А почему нож такой большой? — не отставал парень.

Я пожала плечами.

— Другого я пока не нашла. Так что работаю с тем, что есть.

— Складной подойдёт? — уточнил Марик и вытащил откуда-то из кармана небольшой ножичек. Такой маленький и удобный, что я готова была его расцеловать. Не нож, а мальчика, понятное дело.

Дальше дело пошло проще. Головы я всё-таки отрубила тесаком. А вот внутренности уже вычищала ножом Марика. Это было намного удобнее, да и выходило аккуратнее. Ещё с детских времён я помнила, что где-то внутри был желчный пузырь, который ни в коем случае нельзя было раздавить… Хотя я даже близко не представляла, как он выглядел.

В процессе работы я думала о несправедливости мироздания. Вот как так получилось, что удочки держали вместе, шитиков насаживали вместе (брр, какая мерзость, между прочим), а попалась рыба только Марику?

И это после того, как я успела причислить себя к великим рыбакам. Которые способны поймать рыбу даже ведром.

— Завтра снова пойдём, да? — радостно предположил Марик, наблюдая, как я мучаюсь с последней уклейкой.

Я хмуро покосилась на мальчишку и медленно покачала головой.

— Завтра я буду спать, — отрезала я. — Желательно, до вечера. Так что никакой утренней рыбалки.

— Ну вот, — расстроился Марик. И тут же оживился: — А послезавтра?

— Послезавтра – посмотрим, — ответила я любимой фразой моей бабушки и задумчиво посмотрела на разложенную на камне рыбу. Выпотрошенную и обезглавленную.

— На палочках пожарим? — спросил парень, глядя на рыбу голодными глазами. Кажется, он бы с удовольствием съел её даже сырой.

Я же вспомнила недавний эксперимент со сгоревшей рыбой и покачала головой.

— В углях испечём. Завернём в листья – и закопаем.

— Вкусно будет?..

— Тут уж как пойдёт, — усмехнулась я. — Принеси-ка мне лопух, я его вон там, за углом, видела.

В итоге поесть нам удалось, и даже вполне сытно. Каша практически не пригорела, рыба почти прожарилась. И в довершение я сварила в отдельном горшочке яйца – сколько их уже можно держать? Протухнут – жалко будет.

В общем, мы наконец-то наелись, оба. А наевшись, стали думать, чем бы заняться.

Тело по-прежнему болело, из-за чего я наклонялась, вставала и садилась с большим скрипом. Так что тяжёлая работа однозначно откладывалась… ну, как минимум до завтра.

В общем, вариантов оставалось немного. Перебрать вещи, наконец-то просмотреть документы на сыроварню – и сходить в деревню завилами, лопатой и топором. Заодно починить пилу и тяпку. Тем более, их обещали сделать прямо при нас.

Перед уходом я переодела испачканную в рыбе рубашку, спрятала кашу в дом, чтобы не испортилась, и как следует заперла дверь. Тяпку взяла в одну руку, пилу в другую – и пошла. Правда, успела я разве что выйти со двора.

— Девчонки, — недовольно процедил Марик и, преградив дорогу, отобрал у меня сперва тяпку, а потом и пилу.

Надо сказать, идти с пустыми руками было куда проще – тем более, с учётом ободранных ладоней. Так что я для разнообразия решила не возражать.

Солнце уже успело подняться почти в зенит, но ещё не жарило во всю силу. Сегодня в целом погода была приятной и совсем не жаркой. Отличное утро, в общем. Было. До тех пор, пока из-за спины не послышался стук копыт, а потом не раздался знакомый голос:

— Доброе утро, сола Розвуд. Или у вас всё-таки уже день?