Избранница Хозяина холмов - 2

Глава 14

Совсем не так я представляла себе тот миг, когда буду покидать Нижний мир. Собиралась бежать, точно вор, а ‘уезжала вместе с мужем, рядом с ним в одном седле. Не скрываясь, без страха и с уверенностью в том, что моя правда сейчас одержала верх.

До того, как мы покинули фоморский замок, Всадник ещё о чём-то говорил с Балором — меня словно нарочно не хотели посвящать в подробности их договора. И, признаться, сейчас мне не хотелось их знать. Теперь я хотела позволить себе небольшую слабость — положиться на своего мужа, в каком бы облике он сейчас ни был.

— Каково это — быть Королём Дикой охоты? — всё же спросила я у Всадника, когда мы отдалились от озера по присыпанной снегом тропе.

Замок фоморов, вместе с Балором и пленённым Индехом, остался далеко позади, за толщей холодного тумана.

Меня одолевали противоречивые чувства: радости оттого, что Атайр рядом, и горькой тревоги, что он, связанный обязательствами перед Охотой, всё же не сможет вернуться в Верхний мир.

— Это пустота, которая постоянно требует заполнения чужими душами, — ровно ответил Всадник. — Как будто своей у меня не осталось. И эту неполноценность нужно чем-то заменить.

От его спокойных холодных слов стало ещё хуже. Хотя чего можно было ещё ожидать? Король Охоты не может остаться прежним. Он не может быть просто человеком. И в каждом его направленном ко мне движении я чувствовала невероятное преодоление того груза, что сейчас на него давил. Словно каждый раз ему приходилось прикладывать огромное усилие, чтобы просто вспомнить моё имя. Но он не потерял волю Атайра, которого я знала, и это сейчас было самым важным.

Нам пришлось углубиться в лес по уходящей в гору тропе и выйти с другой его стороны, чтобы сила озера и замка наконец отпустила любого путника, что приблизится к незримой границе.

Мы с Атайром ехали впереди, а всадники Охоты, как и всегда, безмолвные и бесшумные, следовали за нами на почтительном расстоянии.

— Мир Охоты, какой он? — вновь заговорила я, преодолев тяжкое напряжение, что охватывало меня тем сильнее, чем больше я размышляла о том, что нас ждёт дальше.

— Мы скитальцы, — тихо хмыкнул Всадник. — У нас нет дома. Мы всегда в пути. Здесь, в Сиде, в Верхнем мире.

— Скоро ваше время. Самхейн. Охота заберёт много душ?

— Не так много, как могла бы. Всё благодаря одной маленькой, но очень упрямой королеве.

Я повернулась к мужу и вгляделась в темноту под его капюшоном. Он что, ещё и шутить способен? На миг показалось, что рядом со мной совсем прежний Атайр, что наша с ним связь никуда не делась. Я словно чувствовала его через невидимую, тонкую, но пока непреодолимую преграду. Словно его голос порой всё же прорывался ко мне.

— Я не знаю, что происходит сейчас там. Сколько времени прошло. Ничего не знаю. — Я поёжилась, когда ленивый, но оттого не менее пронизывающий ветер пронёсся между деревьями и ударил в лицо. — Я вообще не понимаю, как ещё существую здесь и жива ли на самом деле.

— это всё замок Фоморов. Он заставит сомневаться в этом кого угодно. Они только выглядят как люди. Живут как люди — внешне. — Всадник помолчал. — Ты можешь сколько угодно обманываться почти обычной внешностью Балора, но внутри он такой же, как те демонические существа, которых мы встречали на просторах Нижнего мира. Они питаются угасающими жизнями людей. здесь оседают все души умерших. Озеро наполнено ими. Все реки — это потоки душ. И оттого, что фоморы выйдут в Сеогх Даонна, ничего не изменится в них. Они давно стали другими.

— Мне казалось, Балор сожалеет. — неведомо почему мне захотелось его оправдать. Хоть немного.

Пусть о тех обстоятельствах, что связали его и мою мать, я ничего не знала. Но надеялась, что когда-то спрошу у него.

— Он только преследует свои цели. А ты — средство, с помощью которого он может их достичь. У фоморов нет чувств.

— Значит, всё обман? Иллюзия?

— Да, можно считать итак, — бесстрастно подтвердил Всадник.

Мы выехали на ровное, поросшее мёрзлой травой плато. Серый, голый, но всё такой же непроглядный лес остался позади, и теперь нам нужно было найти незримый проход в Сид. Охотники всегда чувствуют их. Я же могла переместиться и так, но мне не хотелось оставлять мужа. Как не хотелось верить в его нынешнюю холодность.

Я, устав щуриться от колючих снежинок, что сыпали в лицо, вновь повернулась к Всаднику. С правом, данным ‘только мне, поддела его капюшон пальцами и опустила на плечи. От тёмной бесконечности, что наполняла глаза Короля, сразу стало зябко в сердце. Сейчас то время, когда мы были просто людьми, жили, ссорились и учились друг друга любить, казалось невыносимо далёким.

— Поцелуй меня, — проговорила я, едва шевеля сухим языком.

Ввсадник опустил на меня вопросительный взгляд, но я была рада уже тому, что в нём хоть что-то отражается. На мгновение почудилось, что этим всё и окончится — непониманием, пустотой. Моим разочарованием. Но Король

вдруг крепче прижал меня к себе и склонился к моему лицу.

— Не боишься потерять душу? — в его тоне неожиданно послышалась улыбка, хоть твёрдая линия его губ осталась такой же непоколебимой.

— Она принадлежит моему мужу. И если вы с ним встретитесь, передай её ему.

Всадник тихо усмехнулся и через миг, пронзённый коротким порывом ледяного ветра, накрыл мои губы своими. Сейчас мне не было страшно, как в том сне, где Всадник приходит в мою спальню. хоть Король был гораздо страшнее и могущественнее него. Сейчас мне просто было хорошо — и невольно все мои тревоги отступали под натиском совсем других, почти болезненных чувств.

Какой путь нам ещё нужно пройти? И сумеем ли мы его преодолеть?

НО в этот короткий миг мне не хотелось думать ни о чём, кроме горячих губ мужа. Жаль, что следом за этим поцелуем меня снова будет ждать привычный холод.

Я почти не ощутила, как через некоторое время мы преодолели преграду между мирами. Но на плечи как будто перестало давить чужое наблюдение. Ветер стих, снег прекратился, и вокруг стало так тихо, что впору усомниться, что не оглохла.

— И всё же куда мы теперь поедем? — Я легонько пожала держащую меня руку мужа, привлекая к себе его внимание. — Сколько разя бывала в Сиде, но ни разу не видела никого из тех, кто здесь живёт.

— Они не открывают себя посторонним. Ходоков в Сид, конечно мало. Единицы. Но и они не все достойны того, чтобы видеть сидхе, — терпеливо пояснил муж.

Значит, не достойны... Это удручает. Впрочем, как-то же я жила без знакомства с сидхе все эти годы, хоть они и были отчасти моими родичами. Теперь же мне было крайне любопытно, как же они всё-таки выглядят. Похожи ли на мою мать? Или в них нет совершенно ничего, что отличало бы от обычных людей. Ведь их не искажал Нижний мир. А Сид всегда казался мне хоть и немного пугающим, но всё же прекрасным.

— И как же мы заслужим ту милость, чтобы сам Нуаду нам показался? Да ещё и захотел говорить с нами..

Да, мы вернули меч. Но насколько велика обида короля сидхе, не знали ни я, ни даже Атайр. Может быть, этого окажется мало.

— Есть одно место. Особое, — чуть хитровато проговорил Всадник. — Оттуда всегда начинался путь Мак Набинов в королевство сидхе. Скрытое королевство.

— Как бы мы не посетили это место зря, — проворчала я.

Признаться, все эти скитания начинали меня утомлять. Хотелось увидеть наконец их финал. Хотя бы в отдалении. Но за каждой горой, через которую приходилось переправляться, оказывалась другая — ещё круче.

А пока дорога уводила нас между холмами, что мягкими перекатами поднимались вокруг и походили на застывшие ледяные волны. Сквозь слабую снежную корку проглядывали островки розового вереска и покрытые лишайником камни, словно путевые столбы.

В какой-то миг я задумалась, что уже не понимаю, сколько мы едем. Солнца не было видно за ровной пеленой облаков, но вокруг было светло, как днём. А может, уже дело к вечеру и скоро снова начнёт темнеть? Я совершенно не чувствовала ни голода, ни жажды. Даже усталость как будто не касалась меня. Может, в Сиде я и сама превращаюсь в бесплотный дух?

Но наконец безлесная холмистая долина упёрлась в стену соснового леса. Тропа стала уже, завиляла между деревьями. Всадник повернул коня на одной из развилок, и светлый полупрозрачный бор как то удивительно незаметно превратился вдруг в дремучую чащу.

Воздух стал ощутимо влажным, уплотнился, словно под ногами развернулось болото. Захрустел ледок на мелких лужах, и я вопросительно посмотрела на Всадника

— Уже скоро.

Что ж, скоро так скоро. Не мне привередничать. И даже если он вдруг решит меня утопить где-то здесь, я уже ничего, кажется, не сумею с этим сделать.

Но все мои опасения и правда оказались напрасными. Скоро глинистая подмёрзшая тропа сменилась выложенной плоскими камнями дорожкой. Она начала забирать в гору, но только едва. Прошла, кажется, по плечу какого-то холма и вывернула к высокой скалистой стене, подножие которой скрывала молодая берёзовая поросль. Складчатые камни слабо зеленели мшистым налётом. Казалось, что где то под этой громадой обязательно есть скрытые ворота. Назовёшь нужное слово — и они откроются, пропуская в умиротворённый мир сидхе.

И оказалось, что я почти не ошиблась. Охота остановилась, замерла между деревьями, почти сливаясь с тенями. Никто из всадников не произнёс ни слова, ничего не спросил у своего предводителя, будто им и так было всё понятно. А может, они слышали его мысли Я тоже хотела бы.

Король спешился и помог спрыгнуть на землю мне. Сухая трава сразу вцепилась в подол шерстяного платья.

Холод влажной земли просочился сквозь подошву моих башмаков.

— Идём, — коротко бросил Всадник, вынимая из ножен, что крепились к седлу его лошади, меч Нуаду. — Ты должна быть рядом со мной. Ты тоже правитель Сеогх Даонна. Истинная королева. Без тебя меня вряд ли будут слушать.

Удивительно, если король сидхе не станет слушать равного себе — короля Дикой охоты, которая ничуть не подчиняется его воле.

Я вложила руку в ладонь Всадника и, придерживая подол, пошла следом за ним, не забывая озираться. С немалым удивлением заметила, что здесь, кажется, раньше было построено нечто вроде храма, от которого теперь остались только обломки грубых колонн и ступеней. Отчего-то представилось даже, как однажды на его месте просто выросла из земли вот эта скала и всё разрушила. Почему бы и нет. Здесь, наверное, многое возможно.

Всадник одной рукой раздвинул прозрачную завесу ветвей, и я едва не ахнула, потому что в неровном, словно бы уложенном слоями камне вдруг обнаружился неглубокий грот. А весь его свод был исчерчен друидскими знаками. Каменный пол казался совершенно ровным. Арка грота была почти идеальной, как если 6ы её вырубили вручную.

Мы с Королём остановились под давящим навесом скалы. Ветки с шорохом запахнулись за нашими спинами.

— И что теперь? — Я вдоволь оглядела небольшую пещеру. Света снаружи вполне хватало, чтобы освещать её полностью.

Вместо ответа Всадник замахнулся мечом и со всей силы всадил его в щель между камнями пола.

На миг я представила, как даже крепкая сталь сидхе ломается от такого усилия, но клинок вошёл легко и плавно почти до самой гарды. В тот тоже миг в глубине скалы словно бы что-то хрустнуло. И пока я стояла, опасливо задрав голову к иссечённому знаками своду грота, его дальняя стена как будто растворилась. Темнота, словно копоть, выплыла из образовавшегося провала и начала растворяться, открывая длинный тёмный ход, конца которого пока не было видно.

— И что же, это приглашение? — Я повернулась к Всаднику, когда всё движение прекратилось, туман рассеялся, а гул в скале стих.

— Думаю, да. — Тот выдернул меч из земли и пошёл вперёд первым.

Я ещё миг помедлила, ожидая какого-нибудь подвоха. На худой конец — чудище-стража, которое могло бы выпрыгнуть нам навстречу. Но, как это было почти всегда в Сиде, вокруг всё осталось спокойным и умиротворённым, словно этот мир вообще уже тысячу лет не тревожила ни одна живая душа.

Всадник уверенно отдалялся от меня, даже не оборачиваясь. Впрочем, деваться мне и правда было некуда, только идти за ним.

В каменной кишке прохода было промозгло и удивительно ветрено. Словно что-то препятствовало тому, чтобы кто-то вышел на другой его стороне. Кстати, з снаружи и не скажешь, что эта древняя скала скрывает такой секрет! Дальше за ней только высился дремучий лес, а теперь — насколько можно было видеть — впереди простиралась холмистая даль лишь с редкими островками деревьев.

А что было ещё удивительнее и что я не сразу осознала — сквозь туманную дымку, словно бы свисающую с неба, падал рассеянный, но всё равно яркий солнечный свет. Но ведь по ту сторону грота пасмурно!

Показалось, мы шли очень долго, а выход из пещеры всё никак не приближался. Удивительная иллюзия! Но когда наконец Всадник вышел, а я следом за ним, нас, словно водопадом, облило удивительно тёплыми лучами света. Я сощурилась, на миг ослепнув, а когда стала способна снова хорошо видеть, без слёзной пелены перед глазами, едва не обомлела от вида, что открылся перед нами.

Здесь не было снега, словно Сид застыл в вечной весне. Из чуть влажной земли пробивалась молодая травза.

Яркими пятнами среди покатых горбов долины цвели жёлтые и сиреневые цветы. Я пригляделась: крокусы. Так много, что жалко было случайно наступить на эту красоту, которой в Глиннайне теперь ещё долго не увидишь. Да и вообще, смогу лия вообще вернуться в Верхний мир после всего, что с нами уже случилось и ещё случится?

— Здесь, удивительно. — пробормотала я, невольно цепляясь пальцами за плащ Всадника, который стоял рядом, будто давал мне возможность в полной мере оценить красоту истинного Сида.

Между холмами перетекал тёплый на вид туман. Где то вдалеке бодро чирикали и посвистывали птицы. Я прикрыла глаза от света — и тогда, в самой дали, которая отсюда казалась недостижимой, разглядела наконец что-то вроде города, небольшого с виду, но потрясающе красивого. Свет играл на белых стенах вытянутого вверх, словно игла, замка, на бледножёлтых черепичных крышах домов, что раскинулись улочками у подножия скалистого взгорья, куда вросла цитадель наверняка королевского дворца.

— Не обманывайся здешним светом, — проговорил наконец Всадник. — Сидхе бывают очень жестокими. Хотя чаще всего они выбирают невмешательство.

А ведь верно! Сколько раз они могли помешать Балору. Могли помочь Атайру вызволить сестру, коль скоро род Мак Набинов был выбран ими в друзья. Но они просто молчали, сколько бы я ни приходила в Сид. Не пытались заговорить и понять, откуда же я такая появилась: и не сидхе, и не фомор. Но я постоянно чувствовала это, наблюдение — совсем такое же, как и сейчас. Словно они ждали, что мы будем делать дальше, а там уж будут решать, помочь или убить.

— Сейчас сложно будет прикидываться, что им ни до чего нет дела.

— Верно, — усмехнулся всадник.

И вдруг подал мне руку. Я без сомнений взялась за неё, и вместе мы пошли вниз — в долину, по довольно крутой и скользкой от росы каменистой дорожке.

Я до сих пор не могла поверить глазам! Не могла осознать, что нахожусь в самом сердце Сида. Ведь всё, что видела раньше, было только толстой суровой коркой вокруг него.

И совсем не сразу я заметила, что между мягкими волнами холмов, на склонах виднеются тропинки, которые ведут неведомо куда.

Может, в другие города сидхе?

— Многие живут в домах, устроенных прямо в теле холмов, — пояснил Король, явно заметив моё любопытство.

— Многие живут в домах, устроенных прямо в теле холмов, — пояснил Король, явно заметив моё любопытство.

— Пойдёшь по любой из этих дорожек — и окажешься в небольшом поселении. Но говорят, что важно не попасть, туда в день праздника. Иначе можно не вернуться.

Белокаменный замок сразу скрылся за зелёными горбами, как только мы спустились в долину. Теперь совсем непонятно, сколько идти. Но, может, так и лучше. Потому что путь в любом случае нам предстоял долгий.

Но оказалось, что не настолько, как я успела себе вообразить. Потому что мы не прошли и мили, как из-за очередного поворота тропки к нам выехали пятеро всадников.

Впереди всех — точно главный, в роскошных позолоченных доспехах, составляющих, впрочем, лишь нагрудник и внушительные наплечники явно парадного, а не боевого вида. Стройные ноги, узкая талия — видно и так.

Крепкая шея и ниспадающие вдоль нее до груди прямые волосы, ровно такого же, как у меня, цвета. Словно этот незнакомец был мне братом.

Другие сидхе за его спиной выглядели столь же утончённо-сильными, но серебристой шевелюры не имели. Кто рыжий, кто темноволосый, но все с неизменно убранными в тонкие косы прядями и аристократичными чертами лиц.

— Просим вас пройти за нами, — степенно проговорил предводитель этого небольшого отряда.

— Предлагаете нам идти пешком за вами следом, словно неугодным? — голос Всадника, кажется, ничуть не дрогнул, а я всё равно почувствовала горячий всплеск его негодования.

Встречают нас явно не как дорогих гостей. Скорее как вынужденных послов.

— Нет, что вы, — сдержанно улыбнулся светловолосый сидхе. — Нехорошо Королю Охоты передвигаться пешком.

Он отвернулся и громко, на каком-то совершенно незнакомом мне языке подозвал кого-то. Его спутники даже не шевельнулись, словно в том не было ничего особенного. Но вот землю сотряс стук копыт, словно сюда нёсся целый табун, а через миг из тумана, словно бы образовавшись из него же, появились две лошади совершенно удивительного вида. Невероятно длинная зеленоватая грива, слипшаяся сосульками, словно от воды, шкура, покрытая перламутровыми чешуйками с явным синим отливом.

— Келпи. — Всадник усмехнулся, разглядывая животных, на которых нам предстояло ехать. — Мы точно в Сиде?

Или До сих пор в Нижнем мире и всё это — обман?

— А что с этими конями не так? — всё же уточнила я. Хоть и слышала, что в Глиннхайне полно легенд и суеверий, связанных с лошадьми.

— Они очень опасны, — пояснил Король, с явным укором поглядывая на сидхе. — Порой даже убивают. Но остаётся надеяться, что не в Сиде.

— Всё верно, — невозмутимо кивнул тот. — А для гостей это можно считать честью — добираться до замка верхом на этих лошадях.

— Это значит, Нуаду настроен благосклонно? — Я даже попробовала улыбнуться.

И неожиданно столкнулась с прямым, словно ледяной столб, любопытством сидхе. Как будто он только сейчас заметил, что мы с ним чем-то схожи.

— Король всё скажет вам сам. Когда пожелает с вами встретиться.

Всадник медленно и угрожающе вздохнул. Мы-то с ним знали, что ждать милости Нуаду ещё неведомо сколько не можем. Но я поймала себя на мысли, что король сидхе как раз того и может добиваться. Потянуть время и не оставить выбора.

Но раз мы пришли, то иного пути у нас нет.

Потому Всадник сел верхом на одного из келпи, схватившись за его гриву, а затем тащил за собой и меня.

— Здесь две лошади, — напомнил сидхе, как будто это можно было не заметить.

— Я не собираюсь оставлять свою жену на вашу милость.

Рыцарь только пожал плечами и очередным окриком прогнал второго скакуна. А затем двинулся вперёд, предлагая следовать за ним. Другие сидхе замкнули нашу вереницу. Как будто, придя сюда добровольно, мы ещё могли бы сбежать. Наверное, при первой же попытке наша необычная лошадь просто утопила бы нас в ближайшем озере.

Ехать до замка пришлось долго — и тем удивительнее было то, что встретившие нас сидхе добрались до места так скоро. Обиталище короля Нуаду становилось тем внушительнее, чем ближе мы подъезжали. Здесь холмы обращались самыми настоящими скалистыми склонами и обрывами. На дне глубокого ущелья, за которым и стоял замок, текла довольно широкая река. И от её вод даже наверху веяло ощутимой прохладой. Невероятно тонкий на вид мост соединял две стороны пропасти. дето шумел водопад — невидимый за густой порослью деревьев на склонах. Но убегающий вдаль хвост реки кутался в сырую дымку, что сияла на солнце.

Вокруг было по-прежнему тихо, словно город сидхе спал. Но, лишь проехав дальше по улице, я заметила, как почти из каждого окна на нас уставлены любопытствующие взгляды. Но нас так опасаются, словно мы могли бы испачкать их чистый, невероятно тонкий, как хрустальная бусина, мир. Стоит только с нами соприкоснуться. И наконец мы въехали в высокие — таких я никогда не видела — арочные ворота. Через мощённый светлым камнем дор, где уже было чуть суетно от начавших или ещё не закончивших работу слуг. Где-то словно звенело оружие — и этот звук заметно насторожил Всадника. Даже его рука на моей талии сжалась крепче.

Скоро нас проводили внутрь — так же немногословно и холодно. Стайка служанок в простых, но опрятных платьях перехватила нас на одной из лестниц, а дальше как-то незаметно разделила по разным покоям. И вот тут- то мне наконец стало совсем не по себе.

Девушки наперебой то предлагали мне освежиться с дороги в купальне, то чего-нибудь поесть. Я порой отвечала невпопад, пытаясь осмотреться в просторных и удивительно светлых покоях. Всё тот же белый камень, похожий на мрамор. Огромные окна, как будто совсем без стёкол в них, настолько чётким и осязаемым казался вид за ними. Тот самый водопад, который не было видно с моста, и бескрайняя холмистая долина с островками леса в низинах. После мрачного и холодного Нижнего мира здешние красоты казались и вовсе невероятными, почти нереальными, словно о сне.

Служанки помогли мне избавиться от опостылевшего, испачканного в подсохшей грязи платья. Принесли другое — очень удобное и мягкое на вид, как будто из какой то тончайшей шерсти.

— Что будет дальше? — спросила я у хлопочущих вокруг девушек, весьма шумных и приветливых. — Когда мы встретимся с его величеством Нуаду?

Да, вопрос очень прямой и, может быть, слишком наглый. Но я тоже не простушка, которая попала под милость правителя и вынуждена теперь ждать своей участи. Потому имею право знать!

— Простите, ваше величество, но мы и сами не знаем. Нам сказали, чтобы вы чувствовала себя наиболее удобно, могли отдохнуть с дороги. Сказали выполнять всё, что пожелаете. Но ничего больше, — вполне охотно ответила одна из служанок. Русоволосая, похожая на статуэтку. У неё даже кожа, кажется, была чуть прозрачной и слегка отдавала в зелень. Я пригляделась ещё внимательнее: у девушки, оказывается, были чуть заострённые кверху уши и хищные зубки, словно она могла охотиться на кого-то по ночам.

Никто из служанок не походил даже на сидхе. Скорей всего, они были кем-то из существ, что населяли Сид вместе со светлейшими потомками богини Дану.

— У кого ни спроси, никто и ничего не знает. — Я рассерженно запахнула на груди плотную, отороченную мягким серым мехом накидку.

Что ж, запереть меня в комнате не удастся даже сидхе. И я твёрдо намерена снова встретиться с мужем.

Больше говорить мне здесь не с кем, как и решать, что предпринять дальше.

Потому, всего лишь выпив предложенной воды — не без опаски, надо признать, — я отмахнулась от вновь напавших на меня с рьяной заботой служанок и уверенно направилась к двери.

— Ваше величество! — кто-то из девушек даже попытался меня остановить, правда не прикасаясь. — Вам лучше остаться в покоях.

Да как бы не так! Я прекрасно видела, в какую сторону проводили Всадника, и отыщу его. Потому служанкам пришлось беспомощно наблюдать, как я покидаю предложенную мне комнату.

Покои Короля должны быть где-то здесь. Жаль, не видела, какая именно дверь.

Светлый, невероятно длинный коридор оканчивался поворотом к лестнице. Я прошла по нему, дёргая все створки, что попадались на пути. Хорошо, что их здесь не сотня! Но каждая была заперта, и за ними было очень уж тихо.

Но не успела я дойти даже до середины, как из одной из комнат торопливо и шумно высыпали девицы в тончайших, почти полупрозрачных платьях. Будто бабочки, вспугнутые с цветочной поляны. Кажется, они были весьма раздосадованы, а то и напуганы. Переглядывались, взволнованно шептались между собой, то и дело оборачиваясь на закрывшуюся за ними с немалым грохотом дверь.

— Ваше величество, — залепетали они, когда я прошла мимо.

Но никто теперь не пытался меня задержать. Только вопросительные взгляды один за другим упирались в спину.

Я постучала лишь условно, почти уверенная, что именно здесь и расположили моего мужа. Приглушённый рык:

— Да сколько можно”! — даже меня заставил чуть отпрянуть.

Но я всё же вошла — и почти сразу обнаружила Всадника, который стоял у окна спиной ко мне.

Таким я его ещё не видела. Он всегда казался мне кем-то настолько нереальным и потусторонним, что коснёшься — и рука пройдёт через него насквозь. Даже несмотря на то, что он хватал меня за руки и даже заключал в очень неласковые объятия. Эти его извечные потёртые доспехи. И мгла, скрывающая лицо.

Сейчас я видела перед собой почти обычного мужчину. Почти. Потому что его кожу расчерчивали тёмные неровные прожилки, словно бы выбитые краской. Сродни друидским символам и рисункам, но, кажется, совершенно лишённые смысла.

— Я же сказал оставить меня в покое, — проговорил он ровно, не поворачивая головы.

Словно уронил мне на темя глыбу льда.

— Атайр.. — окликнула я его и тут же приложила ладонь к губам.

Это вышло непроизвольно. Но он выглядел совсем так, как мой муж. Его спина, его сильные руки и наклон головы.

Он повернулся ко мне и окинул бесстрастным взглядом до самых пят.

— Кажется, сидхе не слишком хотели, чтобы мы виделись.

Как будто эта мысль казалась ему самой обыденной. Наверное, нравы сидхе знакомы ему лучше, чем мне.

— И ты тоже? — Я подошла чуть ближе.

— Я видел, куда ты зашла, в какую комнату. И просто хотел дать тебе время хоть немного освоиться. — он пожал плечами и зашарил взглядом вокруг, явно размышляя, во что бы одеться.

Я уже успела заметить разложенную на его огромной постели рубашку с тончайшей вышивкой по вороту и рукавам. Теперь её увидел и Всадник. Откинул от лица волосы и направился было за ней, но я остановила его, уперевшись ладонью в грудь.

— Постой.

Провела кончиками пальцев вдоль чуть неровных на ощупь линий. Нет, всё же это не рисунки.

— это следы каналов, по которым течёт сила Короля охоты. И по которым поглощаются чужие души.

— Они все внутри? — Я скользнула ладонью вверх, к его шее.

— Нет, позже они уходят.

Всадник поймал моё запястье и слегка сжал. Задумался, наверное, убрать или оставить.

— эти служанки. Чем они тебя так разозлили? — Я подняла на него взгляд.

— Они хотели дать мне слишком многое. — Показалось или он чуть усмехнулся?

И лишь от этого у меня в груди ощутимо лизнуло жаром ревности. Да разве же Нуаду не знает, что Атайр, кем вы ни был, в каком бы облике, всё равно только мой? Зачем подсылает соблазнительниц? Чтобы разъединить нас ещё больше?

— Ат.

— Отказался.

И, похоже, в весьма резких выражениях.

Я не успела ещё решить, продолжить ли разговор с обычно немногословным Всадником в том же безобидном ключе или, может, перейти к более серьёзной теме. Потому что через миг меня решительно и резко сгребли рукой за талию.

— Не думал, что будет так__— шепнул Король, приближая лицо к моему.

— Ка же?

— По живому.

Где-то под горлом у меня взволнованно грохнуло сердце. Всадник склонился и припал к моим губам своими.

Мгновенно — я даже не успела понять — жадно протолкнулся в рот языком, заставляя меня глухо застонать.

Голову закружило от безумия происходящего. От опаляющего нетерпения, что сковало мышцы раскалённой сталью. Как же я этого хотела! Каждый миг рядом с ним! И тот почти холодный поцелуй по дороге сюда никак не мог сравниться с сумасшествием, что нарастало в нас теперь.

Продолжая удерживать одной рукой, другой парой резких движений сдёрнул с моих плеч накидку и уверенно принялся ослаблять шнуровку платья на спине.

— Атайр? — Я с трудом отстранилась, чтобы посмотреть в его глаза. Всё такие же бездонные, но теперь наполненные разгоревшимся жаром.

Посмотрела — и на мгновение струсила услышать ответ.

Но Всадник мне и не ответил. Да и мне не позволил больше задавать вопросы, а скоро и я поверила в то, что они нужны. Не помню, как осталась без одежды, как окунулась в прохладные простыни. Лишь ощутила, как меня здавило в глубину перины разгорячённое тело мужа. Кожа горела от поцелуев, губы, кажется, уже мало что чувствовали.

И голова, начисто лишённая каких-либо мыслей, начала обретать ясность, лишь когда мы остановились, застыли, крепко держа друг друга, тесно прижимаясь кожа к коже. Это было чуть по-другому, не так, как в первый раз. Но я могла с уверенностью сказать, что со мной был Атайр.

И он не торопился отстраняться, не торопился покинуть постель, раздражённый столь яростным проявлением временно чуждых ему чувств. Он просто молчал, словно думал над тем, что случилось, и решал, как же ему самому к этому относиться.

Во всяком случае, мне хотелось верить, что всё это для него и сейчас что-то значит.

В такой тишине я даже заснула, теперь уже измотанная до самого дна. Нет, всё же я человек — и все эти испытания утомляют меня едва ли меньше, чем раньше. Я даже не способна была уже подумать над тем, как и когда случится наша встреча с королём Нуаду и насколько я буду к ней готова.

А разбудил меня стук в дверь — настолько осторожный, что можно было бы подумать, что он померещился.

— Подождите! — громко ответил Всадник.

Невозмутимо встал, являя себя в самой неприкрытой красоте. И я без стеснения любовалась им, пока он одевался. Мне же пока не хотелось шевелиться. И стыдиться было нечего, потому я осталась в постели, только получше накрылась одеялом.

— Его величество Нуаду просит вас быть готовыми к встрече перед ужином, — донёсся до слуха робкий голос служанки, которую Всадник даже не пустил на порог.

Но она всё же умудрилась выглянуть из-за его плеча — и меня коснулся её любопытный взгляд.

— Мы будем готовы. — Муж кивнул, оттесняя её назад. — Передайте благодарность его величеству за то, что не заставил слишком долго ждать.

Девушка ушла, а Всадник вернулся ко мне. Но теперь я не видела на его лице и в его холодном взгляде даже следа того, что недавно случилось с нами. Потому решила, что разлёживаться дальше нет смысла. Как и что-то, обсуждать.

Скоро я вернулась в свои покои, где меня ждали чуть растерянные моим исчезновением служанки.

— Ваше величество. — Они повскакивали со своих мест и раскланялись с явным облегчением на лицах.

— Мне нужна горячая вода и одежда, достойная того, чтобы в ней встретиться с королём.

И девушки захлопотали вновь, довольные тем, что их не разжаловали окончательно. Меня проводили в купальню, что располагалась, оказывается, в соседней комнате. Вода в овальном бассейне была удивительно тёплой, как будто что-то подогревало её снизу, точно котёл. Просто невероятное блаженство!

Совершенно обновлённая после чудодейственного купания, словно в воду был добавлен бодрящий эликсир, я отдалась в заботливые руки служанок, которые явно вознамерились сделать из замученной путницы кого-то похожего на королеву.

И когда они закончили, в зеркале я наконец увидела себя прежней — такой, какой была, может даже, дома, в Вархассии.

Вскоре пришёл и Всадник, одетый без особой вычурности, но непривычно торжественно. В чёрном, отделанном вышивкой и серебристой тесьмой дублете, облегающих ноги штанах и сапогах чуть ниже колена. Только один наплечник его остался от доспехов Короля охоты, словно напоминание о том, кем он является. А меч Нуаду — о том, зачем он сюда явился.

Вместе нас проводили вниз — в огромный приёмный зал на многие сотни гостей. Здешнее солнце уже склонилось к закату, красотой которого можно было насладиться сполна благодаря невероятно высоким окнам, что выходили как раз на западную сторону. Словно так и было задумано. Туманный свет наполнял зал почти до самого свода, тени витых колонн расчерчивали пол строгими полосами.

А на противоположном конце от двери, на возвышении в несколько ступеней восседал король Нуаду. На троне с высокой спинкой, словно бы сплетённой из тончайших медных нитей. Тот выглядел невесомым и хрупким, однако не сминался под весом высокого широкоплечего мужчины, одна рука которого ниже локтя была изготовлена из серебра. Из рассказов Харелта и прочитанных книг я знала, что он лишился руки в первой битве за Сеогх Даонна. Но ему изготовили новую.

Чуть рыжеватые волосы Нуаду были убраны от лица в две косы, а свободные ниспадали, кажется, до середины спины. Его черты, как для могучего воина, были удивительно правильными, словно вышли из-под резца умелого мастера. И отсветы заката чуть смягчали их, придавая обманную доброжелательность. Но стоило только посмотреть в его глаза, как сразу становилось понятно, что благосклонности этого сидхе добиться очень непросто.

РЯДОМ с правителем сидела строгая женщина совершенно неопределённого возраста. Ей могло быть и двадцать, и сто двадцать лет. Ведь сидхе, особенно высшие, живут невероятно долго. Она пытливо рассматривала меня, храня совершенно невозмутимое, даже чуть отрешённое, выражение лица. Сегодня я уже видела такой взгляд — у всадника, что встречал нас в долине. И её волосы, струящиеся по плечам и спине мягкими волнами, были того же серебристо-пепельного цвета. На миг мне даже представилось, что она может быть мне дальней или не очень дальней родственницей.

Только теперь я уже сомневалась, что хочу знать это наверняка. Уж больно непростые у меня получаются кровные связи.

— Я предвидел эту встречу,- проговорил Нуаду, кажется, не так и громко, но его голос звонко пронёсся вдоль зала и эхом дрогнул где-то в вышине свода.

— Но, как это и принято у сидхе, не стал ни о чём предупреждать, — холодно проговорил Всадник, останавливаясь перед ним.

Я встала рядом, сложив перед собой руки. И лёгкое льняное платье, щедро украшенное серебристой вышивкой, вдруг стало казаться ужасно неудобным.

— Мы не желаем влиять на судьбу людей без особой необходимости. — Король пожал плечами, показалось,чуть раздражённо стукнув пальцами по подлокотнику в виде волчьей головы.

— Понимаю, иначе сейчас всё сложилось бы по-другому, — усмехнулся мой муж.

А Нуаду вдруг задумчиво посмотрел на меня.

— Значит, ты, дитя, приходишься нам родной кровью? Твоя мать — внучка одного из братьев моей жены Немаин. — Он указал взмахом серебряной руки на супругу.

— Я не знала о своей матери почти ничего. А то, что знаю теперь, меня едва ли радует.

Мы вновь встретились с королевой взглядами.

— Я расскажу тебе, что смогу,-ответила та ровно. — Что знаю.

И у меня даже в спине похолодело от мысли, что придётся разговаривать с этой величественной женщиной, Богиней войны, что сеяла смуту в стане врагов и поднимала боевой дух воинов, которым покровительствовала.

— Так зачем ты пришёл, Атайр? Не только ведь чтобы похвалиться возвращением меча? — Нуаду приподнял густые брови.

— Нет, не только, — кивнул тот. — Я пришёл говорить с тобой. И просить одного: помочь мне встретиться с первым королём Дикой охоты, чтобы отвоевать право вернуться в Сеогх Даонна и прожить там человеческую жизнь до конца.

Нуаду недоуменно приподнял один уголок рта, словно вообще не понял, о чём толкует его гость.

— Всё же ты не первый раз удивляешь меня, Мак Набин. Твои поступки отважны и.. отчаянны. Ты и правда веришь в успех? Почему ты вообще решил, что сможешь завоевать благосклонность Первого Короля? Ты хоть, знаешь, кто он?

— Столь далёкие времена и имя того, кто впервые созвал Охоту, мне неизвестны. Я не смог узнать его даже у своих воинов.

— Он сын одного из первых королей Сеогх Донна и моей правнучки Муирне, которую тот похитил и взял силой.

Он обладает мудростью, что познал, вкусив кожи волшебного Лосося, и силой от крови сидхе, — уточнил Нуаду, словно вдруг решил вразумить Атайра. Словно верил, что этим сможет напугать его и заставить отступиться.

— Что ж, — Всадник пожал плечами, — сойтись с ним в поединке, попытать удачи гораздо лучше, чем опустить руки и смириться с участью, которую я давно уже не желаю принимать.

— финн Маккул его имя. — Нуаду вздохнул и вдруг встал со своего места. Неспешно спустился и остановился напротив Всадника. — Я могу призвать его из тех мест, где заключена его душа. Но на то время, что он вернётся в этот мир, ты должен оставить что-то взамен неё.

— У меня есть подходящий дар, — кивнул муж и распахнул ворот дублета.

Прожилки, что рассекали его кожу, засветились слабым зеленовато-толубым сиянием — ровно таким же, как и знаки на теле Индеха.

Нуаду внимательно вгляделся в пульсацию этого холодного пламени и нахмурился, будто не поверил в то, что видит.

— Откуда у тебя эта душа? — Он даже поднял руку, словно хотел коснуться, но снова опустил. — Как ты вообще сумел заполучить душу Индеха?

— Ты ведь знал, что он возрождается.

— Я знал, что это однажды случится, но не знал когда. — Король задумался, обменявшись взглядами с молчаливо наблюдающей за нами супругой. — Индех был слишком силён, чтобы просто погибнуть. Но и ему понадобилось время. Думаю, его душа станет достойным залогом.

— А что будет, когда Финн Маккул снова вернётся в свою усыпальницу? — поинтересовалась я. — Душа Индеха освободится?

Король сидхе развёл руками.

— Решать будет сам Финн. Но для начала нам нужно его дозваться. И, не буду лгать, мне доведётся сделать это впервые. На рассвете мы отправимся в Фаллигах — пещеру, где похоронены останки Первого Короля. Пока же можете отдохнуть. Боюсь, завтрашний день будет не из лёгких, если всё, что ты задумал, Мак Наби, и правда удастся.

После ужина нас снова проводили в покои — теперь, к счастью, я чувствовала себя гораздо спокойнее. И даже оставила мужа готовиться к непростой встрече, что состоится завтра, в одиночестве. Хорошо уже то, что Нуаду, кажется, был настроен к нам не так сурово, как можно было бы представить. А уж безрассудная смелость Атайра-всадника могла бы убедить кого угодно. Может, королю сидхе было просто любопытно, что из этого выйдет.

Я распустила убранные в косы волосы и собралась уже переодеваться для умывания и сна, как в дверь тихо постучали. Заглянула незнакомая служанка и доложила о том, что ко мне пришла королева Немаин. Я глянула в окно, за которым уже совсем стемнело, но, наверное, для встречи с родственницей сейчас ещё не было слишком поздно. Да и не отказывают королеве. Тем более той, что в мире людей считается богиней войны. Хоть мне казалось сейчас, что я просто смертельно устала.

Нимаин вошла в комнату неспешно и величественно. Сейчас, посреди обычной гостиной, я заметила вдруг, что она довольно крупная женщина, выше меня на целую голову, явно наделённая немалой силой. Всё же она воительница, достойная своего могучего супруга. Даже представилось на миг, как они могли бы сражаться бок о бок с фоморскими ордами.

— Я понимаю, что сейчас уже позднее время, — проговорила она негромко, присаживаясь на резной диван у огромного камина с витыми порталами, внутри которого служанки к ночи развели огонь. — Но если вспомнить о том, что задумал твой муж. То завтра будет неведомо что. И будет ли у нас возможность поговорить — кто знает.

— Я рада и благодарна, что вы желаете рассказать мне хоть что-то о том, кем была моя мать. И почему получилось так, что моим отцом стал Балор.

Безупречные черты Немаин на миг исказила недовольная гримаса.

— На это есть один простой ответ. И это относится ко многим женщинам, независимо от того, кем они родились и чью кровь в себе носят. — Она вздохнула и указала взмахом руки на место рядом с собой. — Нас очень часто пленяют мужчины, которые того не достойны, если мы находим в них то, что заставляет сердце биться чаще.

Считается, что отец Финна Маккула похитил Муирне и овладел ею силой. Но мне видится, что, когда её отец Тадга рассказывал о том Нуаду, в нём говорило немало обиды. Он отказал королю Кумалу в сватовстве — и получил позор на свою голову.

— Что же. — осторожно уточнила я. — Тадга не ваш сын?

Немаин взглянула на меня с лёгким удивлением

— Нет. Он был сыном человеческой женщины. Друидом огромной силы.

Я потупилась, не решаясь расспрашивать о большем. Но королева так спокойно говорила о том, что её муж мог зачать сына какой-то другой женщине, будто в том не было ничего необычного.

— И вы считаете, что Муирне на самом деле была согласна на всё, что с ней случилось?

— Я этого не исключаю. Потому не удивлена тем, что твоя мать, однажды познакомившись с Балором в его человеческом облике, могла забыться в чувствах. Даже будучи на тот миг невестой другого.

— И как же они встретились? — Я села поудобнее, приготовившись слушать.

— Наверное, она думала, что случайно. Но Балор давно искал потомков сидхе среди людей, чтобы у него появилась возможность вновь вывести фоморов в Сеогх Даонна. — Нимаин протянула руку в сторону огня, и тот заметно ослаб. — Твоя бабушка была внучкой моего брата. А её мать покинула Сид ради того, чтобы прожить человеческую жизнь рядом с любимым. Балор давно успел изучить порядки людей, поэтому не просто забрал то, что пожелал забрать. Он заставил твою мать поверить в то, что она ему действительно важна. И, наверное, она ушла бы с ним, куда он скажет. Но её выдали замуж за другого. Уже беременную.

— Балор звал её.

— Да. Но она в стремлении всё же прийти к нему погубила себя в одном из ритуалов. Потому Балору досталась только её душа. И память.

— С помощью неё он обманывал меня. Заманивал и уговаривал! — Я почувствовала, как вновь начинаю злиться, разогреваться, точно тлеющая головня, на которую вдруг подул ветер.

— Так или иначе, ты оказалась сильнее его воли. Частица каждой крови: фоморской, человеческой и сидхе —дала тебе особую силу. Но тебе придётся помнить, что эта связь всегда будет. Пока жив Балор. И пока существует Нижний мир. Ты всегда будешь вхожа за грань. Это дар, но это и большой груз. Просто не вини мать в том, что с тобой случилось. И не вини отца, который тебя воспитал. Он ничего не мог изменить. Но, даже будучи почти уверенным в неверности своей жены, он воспитал тебя достойно.

Я опустила взгляд на сложенные на коленях руки. Да, винить других бесполезно. Это только наполнит меня пустой злостью, а значит, какая-то часть моей души станет темнее.

— я не виню. Я пытаюсь остаться свободной от тех связей, которые протянула не я. Которые от меня не зависят.

— это правильно, — согласилась Нимаин. — Ты должна помнить только, что твои узы с мужем помогают ему держаться на краю пропасти. Признаться, я не думала, что Король Охоты может сохранить настолько человеческий облик. Обычно он более мёртвый. — Она усмехнулась, а у меня от одной только мысли словно бы льдом сковало позвоночник. — Его желание вернуться в Сеогх Даонна велико. Это лишь благодаря тебе. Я вижу. И чувствую. Потому что знаю по себе, что порой наши привязанности способны вытянуть нас из любой беды. Теперь ты знаешь о себе всё. Но прошлое надо оставить в прошлом и не терзаться им.

Я кивнула, выслушав королеву сидхе. Конечно, не сразу мне удастся свыкнуться со своим знанием. Не скоро получится выйти из тени прошлого, что сейчас лежала на мне. Но если Атайру удастся освободиться, это уже перестанет иметь значение.

Мы посидели ещё немного вместе с Немаин. Служанка принесла нам успокаивающее травяное питьё, и уже за разговором я начала клевать носом. Даже не заметила, как королева ушла. Едва только добралась до постели — и просто рухнула в топкую темноту сна.

Меня растолкали на рассвете. Правда, рассветом это можно было назвать лишь едва. Небо только-только начало светлеть, светом прорисовывая из мрака очертания скал и холмов вдалеке.

— Ваш муж просит вас собираться как можно скорее, — напомнила одна из служанок.

Да куда уж скорее! Я едва успела проглотить завтрак перед дорогой, даже не разобрав толком, из чего он состоял. А затем меня сразу проводили вниз, во двор, где под присмотром конюхов ждали три оседланные келпи, к которым я как-то совсем не успела привыкнуть, и несколько всадников сопровождения. Хотя и казалось, откуда вы здесь взяться дорожным опасностям? Настолько всё вокруг тихо и почти безупречно.

Атайр-Всадник встретил меня на крыльце, полностью снаряженный для боя, с уже ставшим привычным мечом Нуаду у бедра. Похоже, король не торопился его забирать даже за все ошибки и проступки обязавшегося хранить, его рода Мак Набинов.

— Мне так страшно, как будто я сама собралась сражаться с Первым Королём. — Я поёжилась, растирая плечи ладонями.

Поутру, когда солнце показало лишь верхний свой край над горбами холмов, в воздухе словно бы стояла мелкая ледяная пыль. Она колола кожу, пробиралась сыростью под одежду. Теперь я чувствовала, что и здесь тоже зима. Только своя, не похожая на привычную человеческому глазу.

— Я бы мог предложить тебе остаться, — задумчиво проговорил Всадник, глядя в сторону ворот, что выводили на мост. — Но, боюсь, без тебя мне будет гораздо сложнее.

И я мгновенно вспомнила наш разговор с Нимаин. Нет, даже будь у меня такая возможность, я не смогла бы просто сидеть в замке и ждать вестей

— Если ты допустил хотя бы мысль о том, что я оставлю тебя одного, ты ещё очень плохо меня знаешь.

— Нет, — усмехнулся всадник. И от его улыбки, что коротким проблеском скользнула по бледным губам, у меня сладко дёрнулось сердце. — Смею надеяться, что я успел узнать тебя достаточно хорошо. Потому-то не стал предлагать тебе остаться даже из-за беспокойства о тебе.

Последним во двор вышел Нуаду, заставив всех подождать себя, пусть и не слишком долго. Его конь оказался самым огромным и злым. Его чешуя была крупнее, а грива спускалась почти до самой земли, поэтому её заплели косы и перевили так, чтобы она не мешала келпи бежать.

— Всё же не понимаю, как они ходят по земле, если они водяные кони? — проворчала я, когда Всадних помогал мне забраться в седло.

Словно бы недовольный моими сомнениями, конь тряхнул гривой и угрожающе клацнул зубами, явно пытаясь меня укусить.

— Здесь всё по-другому. А в Верхнем мире подобные существа могут появляться только там, где грань между мирами почти стёрта.

— Да, я помню. Это как раз вода...

В отличие от меня, почти трясущейся от страха, Нуаду и Атайр запрыгнули в сёдла совершенно спокойно. Всё же мне с ними не тягаться. Как бы не стать обузой в пути. И как бы этот злющий конь не слопал меня раньше, чем мы доберёмся до места.

Но вместе с тем, как я свыкалась с этой зверюгой подо мной, а келпи — с дрожащим слабеньким существом на своей спине, наши отношения понемногу наладились. Зато скоро стало понятно, что такие лошади гораздо удобнее обычных. Среди холмов попадалось просто несметное количество рек и речушек, небольших озёр и болот. Но такие преграды водные лошади преодолевали словно по суше. Да и передвигались они явно быстрее.

Теперь мы поднимались всё выше. Холмы снова превратились в горы, тропа, что вела нас в неведомую пещеру-усыпальницу, порой бежала по самому краю обрыва. Ветер завывал в ущельях, бил в лицо то ли мелкой снежной крупой, то ли каменной крошкой. Кожа саднила, ноги устали от постоянных усилий удержаться в седле.

Но дорога забирала всё выше и выше. По скалистым склонам теперь стекали снежные реки. И вдруг сбоку, почти вросшая в каменную тушу горы, показалась одна колонна. Настолько древняя, что её можно было и не заметить, настолько она слилась с присыпанным порошей гранитом. За ней словно из-под земли выросла ещё одна. И ещё. А за очередным поворотом тропы вдруг открылся тёмный провал глубокого грота.

— это Фаллигах, — громко возвестил Нуаду, который всё это время ехал впереди. — Не знаю, услышит ли нас Первый Король. Но в том, что он здесь, нет сомнений.