Избранница Хозяина холмов - 2

Глава 15

У входа в грот мы спешились. Воины сопровождения остались снаружи: похоже, далеко не всем дозволено было запросто входить в гробницу Первого короля.

Проходя вглубь тёмного каменного провала, Нуаду взмахнул рукой, и тут же по всем стенам зажглись старые факелы в держателях. Они пошипели, пощёлкали, плюясь искрами, и начали гореть ровнее.

Я не сразу и поняла, где же лежит тело Финна Маккула: ни саркофага, ни плиты — ничего, что могло бы указывать на то, что он здесь. И лишь когда Всадник подвёл меня к одной из толстых колонн, что держали массивный свод, наконец увидела. Сквозь камень отчётливо проступал барельеф мужского тела. И судя по всему, этот воин и правда был немалой силы. Его голова была чуть запрокинута, а руки с усилием сжимали меч. Одежда и доспехи Первого Короля очень напоминали те, что сейчас были на Всаднике. А вот лица почти нельзя было рассмотреть — казалось, оно заплыло расплавленным камнем, да так и застыло потёками.

— и как же мы заставим его ожить? — задумчиво проговорил Атайр, разглядывая очертания тела Финна Маккула.

— Ожить совсем никто не сможет его заставить, — усмехнулся Нуаду, подходя ближе. — Большее, что мы сможем увидеть, — это лич. Но лич сильный и всё такой же умелый, каким был сам король при жизни. — он подошёл ещё немного, склонился к лицу Первого Короля: тот при всём своём внушительном росте сейчас казался ниже него. — Отойдите чуть дальше. Мало ли что.

Атайр отвёл меня в сторону и прижал к себе, обхватив за талию: так мне и правда было чуть спокойнее. Нуаду поднял разведённые в стороны руки, и от огня факелов к ним потянулись потоки желтоватого света. Ладони короля сидхе сияли всё ярче и ярче, словно бы изнутри, пока не стали напоминать раскалённую сталь. Даже можно было удивиться, что его серебряная рука не плавится.

Накапливая тепло и свет пламени, Нуаду вдруг начал говорить. Этот язык я слышала не раз, порой на нём произносил заклинания Харелт. И тот мужчина, который открывал вход в сокровищницу короля фоморов в одном из моих видений.

Смолкнув, Нуаду приложил ладони к каменной груди Первого Короля. Что-то громко хрустнуло, и поверхность своеобразного саркофага пошла светящимися огненными трещинами. К ногам сидхе посыпалась гранитная крошка, кажется, вся пещера задрожала, загудела, словно сквозной проход, в котором гуляет ветер. Вокруг стало так жарко, что тонкая наледь на стенах вокруг входа в грот начала оплывать, воздух наполнился влагой. Казалось, с это не должно стоить Нуаду никаких усилий, но я видела, как напряжена его спина, как сосредоточено лицо, а на лбу выступает блестящая испарина.

— Похоже, не слишком-то он хочет отвечать на призыв, — мрачно заметил Всадник. — Даже родич не может заставить его.

Я крепко сжала у горла застёжку плаща, жалея, что ничем не могу помочь. Если Финн Маккул не желает слушать прадеда, то куда уж мне лезть. Но уже через мгновение довелось порадоваться тому, что Нуаду велел нам отойти подальше. Потому что каменный кокон, что сковывал тело Первого Короля, с оглушительным грохотом резко разлетелся на куски, брызнув осколками во все сторон.

В воздухе повисли клубы пыли, что сразу полезла в глаза, нос и защипала кожу. Я закашлялась, утирая слёзы, а когда вновь способна стала видеть, перед Нуаду, выпрямившись во весь рост, уже стоял Финн Маккил. Вернее, то, что от него осталось, когда он стал предводителем Охоты.

На миг мне показалось, что хоть он и освободился из своего посмертного заточения, но не ожил — просто стоял неподвижно, глядя совершенно ничего не выражающими глазами перед собой. Его иссохшее лицо выглядело даже умиротворённым: похоже, умирал он явно не в муках.

И когда мы все застыли, напряжённо его разглядывая, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки того, что он способен хотя бы говорить, не то что сражаться, лич вдруг шевельнулся, моргнул, и в его глазах медленно разгорелся холодный сиреневый свет.

— Зачем ты вызвал меня, Нуаду, король сидхе? — проговорил он хрипло, но его голос с каждым словом становился всё твёрже. — Сколько прошло лет?

— Много. — Нуаду усмехнулся, отходя чуть дальше от своего мёртвого родича. — Очень много. Ты славно отдохнул. Но сейчас нужна твоя помощь. И совет.

Финн медленно, почти со скрипом, повернул голову, озираясь, и остановил взгляд на Всаднике.

— Что же, за мной пришла Дикая Охота? — Он гулко рассмеялся. — Кажется, я уже староват для этого. Поздно.

Где твои воины, Король?

Атайр отпустил меня и шагнул вперёд, подошёл к личу ближе, словно захотел лучше его рассмотреть.

— Моя Охота ждёт меня по другую сторону. Но дело в том, что я не собираюсь к ней возвращаться. Потому и пришёл сюда. Я стал Королём слишком рано. И не могу сейчас оставить жизнь в Сеогх Даонна, где не так давно взошёл на престол.

— И не можешь оставить на растерзание соперникам ту красавицу, что пришла с тобой, верно? — Финн вдруг совершенно по-свойски хлопнул Атайра по плечу. Так, что тот слегка покачнулся, а на его лице отразилось лёгкое недоумение.

Похоже, при жизни Первый Король имел весьма лёгкий нрав. Может, это и хорошо?

— И это тоже. Это.. прежде всего.

— Ты первый Король Охоты, который пришёл сюда с просьбами, — на сей раз озадаченно заметил лич. Он неспешно прошёлся по гроту, будто решил размяться, остановился напротив провала в колонне, что остался от его тела. — Никто и никогда раньше, становясь Предводителем, не сохранял память о том, что покинул в земном мире.

Что не так с тобой?

Финн посмотрел на Всадника через плечо.

— Моя связь с Сеогх Даонна слишком сильна. И слишком сильны чувства, которые тянут меня назад. Потому я не могу смириться. И знаю, в твоей воле вернуть меня назад. Ты первый, кто созвал Охоту. И она сможет обойтись без меня.

— Даже если это возможно, хоть я ничего и не утверждаю, — лич неопределённо развёл руками, — ты не сможешь уйти просто так. Я не могу щёлкнуть пальцами и великодушно сказать: “Проваливай, славный парень. Ни о чём не беспокойся". Ты был выбран Охотой. И она так просто тебя не отпустит.

— У меня есть дар, — с готовностью ответил Всадник. — И я готов пройти любое испытание, чтобы доказать, что достоин доверия. И достоин того, чтобы мне вернули мою жизнь, которой я лишился не в срок.

— Дар? — заинтересовался лич. — Дар, который ты забрал в бою, надеюсь.

ЕЩЁ одно необходимое условие. Я даже переступила с ноги на ногу, тревожась всё больше как бы требование Первого Короля не стало непомерным

— Душа Индеха, — невозмутимо подтвердил Атайр. — Я забрал её в бою. Как и положено.

— Индех возродился и хотел вернуть себе фоморский трон, — пояснил Нуаду на недоуменное молчание Финна.

— Он имел на то право. Но все миры ждала большая беда, если бы ему удалось.

— Я должен увидеть.

Лич протянул руку к груди Атайра — и тот вздрогнул, напряжённо расправив плечи. Бледными светящимися потоками пленённая часть души потянулась к ладони Первого Короля, замерла, задрожала над ней полупрозрачным куполом. Тот склонился к нему, словно в его глубине можно было прочитать имя.

— Это действительно он. Надо же. А ведь сдох столько лет назад.

— Теперь он снова жив. И находится в плену у Балора, с которым мне пришлось заключить договор. Я направлю Охоту за всей его душой, как только узнаю, что этот залог устроит тебя. В обмен на мою свободу.

— Ты говорил о поединке. — Лич сжал кулак, и туманное свечение пропало, вновь вернувшись к Всаднику. —Это самый древний способ узнать, достоин ли воин обладать тем, за что он сражается. Я не стану ломать устои только ради твоего особого желания вернуться к своей хорошенькой королеве.

— Я на это рассчитывал.

Атайр снял с пояса меч Нуаду и вернул его королю сидхе. Я даже качнулась вперёд, собираясь спросить зачем, но сразу поняла, что с волшебным клинком поединок не будет честным. Сейчас же силы противников были равны. У Всадника при себе было и другое оружие.

Нуаду окинул взглядом свой подарок.

— Это очень опрометчиво, Мак Набин, — проговорил напоследок и направился ко мне.

Кажется, ему было всё равно, кто победит.

— Ещё скажи, что нынешние Короли Охоты не те, что прежде, — усмехнулся Атайр.

— Я видел их много. Они всегда только предводители Собирателей душ. Ты же заставляешь меня удивляться раз за разом. — Уважение в словах Нуаду неожиданно согрело душу.

— Посмотрим, каковы же нынешние Короли, — вторил ему лич и, встряхнув укрытыми ржавым доспехом плечами, вынул из ножен и свой клинок. Он медленно повернулся вокруг себя — и неведомо как и откуда на полу широким кругом зажёгся зеленоватый огонь. — Это граница поединного поля. Кто хоть шаг сделает за неё —проиграл.

— А что будет, если победит Первый Король? — Я повернулась к Нуаду, когда он остановился рядом, уперев остриё меча в землю.

— Ты не веришь в своего мужа?

— Верю. Но я хочу знать, что может нас ждать. Потому что я уже много раз видела, как всё оборачивалось совсем не так, как мы надеялись.

— Если победит Первый Король, Мак Набин никогда больше не вернётся в Сеогх Даонна. И он будет вести за собой Охоту до тех пор, пока не пройдёт его срок. А ты отправишься в Верхний мир. Одна.

Меня словно бы что-то толкнуло в спину. И пока противники присматривались друг к другу, я пошла к Всаднику.

Наверное, не чувствуя во мне воина, пограничный огонь опал под моими ногами, позволяя пройти. Ухватив мужа за локоть, я развернула его к себе.

— Надеюсь, ты сделаешь всё возможное, — проговорила, сжимая в кулаках ворот его плаща, всматриваясь прямо в его тёмные глаза. Невыносимо сильно хотелось увидеть хотя бы где то в глубине их ответ. Обещание.

Хотя бы по короткому проблеску чувств на его лице.

Но молчание Всадника просто переворачивало всё внутри меня. Как это понимать? И, не выдержав больше нарастающего напряжения и страха, я подалась вперёд и прижалась губами к губам мужа, продолжая держаться за него, словно позади пропасть.

— И не боится ведь, — где то в стороне усмехнулся лич. — Как тебе, девочка, до сих пор удалось сохранить свою душу?

Я не стала ничего отвечать, просто вернулась на то место, где меня оставил Атайр. Коротко посмотрела на Нуаду, который теперь хранил каменное выражение лица, и замерла, ожидая начала поединка.

Но всё равно оказалась не готова к тому, как он начнётся. Одно мгновение неподвижности и тишины. Другое. И вдруг фигуры Королей размылись в дымные сгустки тьмы. оглушительно звякнули клинки, и холодные искры от их встречи вспыхнули в подсвеченном тусклым зелёным огнём полумраке грота. Шуршание шагов и тихое бряцание доспехов наполнили холодное безмолвие пещеры. Схлестнувшись, противники закрутились в вихрь смертельной силы — и вдруг разошлись. Финн зло дёрнул разодранный край плаща, отрывая от него почти напрочь отсечённый кусок. И тот, упав на землю, тут же истлел.

Всадник глубоко вдохнул, не сводя с него взгляда. А у меня похолодело в груди, стоило только вглядеться в его лицо. Через кожу явственно проступали белёсые очертания черепа. Но через мгновение это видение пропало.

Он встряхнул головой и вновь шагнул к личу, поднимая оружие.

Пепельная мгла обволакивала ноги поединщиков, поднималась вместе с пылью к их плечам и снова опадала, когда они расходились, давая себе передохнуть и прицениться друг к другу. Никто не уступал, никто из них даже близко не подошёл к границе поединного поля. Казалось, скоро они протопчут в земле котлован, но ни тот, ни другой не сделает даже шагу назад.

Похоже, поединок заходил в тупик. Наверное, ожидая его окончания, можно было простоять в сыром гроте целую вечность. Но у меня не было вечности. Не здесь, не в тот миг, когда в Верхнем мире, возможно, окончательно рушится настоящая, насущная жизнь. Я то и дело косилась на Нуаду, который ни единым движением не вмешивался в ход поединка. Не подгонял, не пытался дать совет или напомнить о времени. Наверное, я ещё слишком мало прожила, чтобы осознавать столь беспечное к нему отношение.

Нужно просто набраться терпения!

Но, видно, Финну тоже наскучило кружить без толку, сыпать тленными ошмётками на землю после каждой атаки Всадника. Размахивать мечом, пытаясь достать его, заставить отступить. Потому в очередной миг, когда они снова разошлись, Первый Король вдруг хрипло выкрикнул какое то заклинание, которое можно было бы принять за проклятие на головы всех, кто тут стоял.

Снова стало тихо. Всадник замер с поднятым к плечу мечом, озадаченно озираясь кругом. Наверное, он понял, что сказал лич, а вот мне осталось только ждать. И холодеть от страха, когда из-под земли, словно бы воплощаясь из пляшущих по пещере теней, начали появляться зыбкие фигуры воинов. Поначалу — только расплывчатые силуэты, совершенно не опасные на вид. Но они всё уплотнялись, обретали чёткую форму, пока наконец не превратились в Охотников. Точно таких же, какими я уже привыкла видеть их рядом со своим мужем.

— Разве так можно?! — гневным шёпотом обратилась я к Нуаду. — Атайр отдал меч. А Первый король вызывает подмогу! Как это?

Сидхе опустил на меня чуть снисходительный взгляд искоса, словно моя непонятливость вызывала у него лишь скуку.

— Если Мак Набин достаточно силён, он справится и с этим. А Первый Король на то и Первый, что он всегда будет выше всех остальных. Иначе твой муж не пришёл бы к нему просить милости.

— Значит, он может творить что угодно?

— Я думал, за время жизни в Сеогх Даонна ты поняла, что далеко не всегда всё происходит так, как нам того хотелось бы. Иначе вы с Мак Набином не оказались бы здесь.

Я вновь перевела почти ослеплённый гневом взгляд на поединное поле. Тени-всадники сходились ближе к Атайру, а он бесстрастно наблюдал за ними, будто только того и ждал. Знал, что так случится.

И, подпустив противников чуть ближе, он вдруг развернулся, широким движением выбрасывая руку с мечом вперёд. Охотники колыхнулись назад, словно дым над костром от порыва ветра. Зелёный свет огня вновь скользнул по лицу моего Короля, и его кожа стала прозрачной, обнажая кости. Я зажмурилась, не желая видеть. И даже схватилась за рукав Нуаду, силясь найти хоть какую-то опору в этом жутком кошмаре, что сгущался вокруг меня день ото дня всё сильнее.

Возможно, мне почудилось, но охотники наступали на нового Короля не так решительно, как могли бы. Словно они не могли понять, что же им делать и чьему приказу подчиняться. Но, видно, воля Финна Маккуна и правда до сих пор была сильна. Налетая, словно чёрные перья мглы, на Всадника, они всё больше теснили его к краю поля .

Он ускользал, двигаясь вдоль границы, вертясь и нападая в ответ почти неуловимо для обычного глаза. А лич будто бы ждал. Не отходил далеко, не прятался за спинами воинов, но и не бросался вперёд них.

Он наблюдал и думал. Наверное, хотел что-то понять, но я не надеялась узнать о его решении раньше времени.

И вдруг горло точно закаменело: Атайр отшатнулся от клинка одного из Охотников и пяткой ступил на горящий край поля. Едва задело — и его плащ вдруг вспыхнул. Ветхая ткань невероятно быстро рассыпалась под напором пламени. Огонь переметнулся на рукав, Атайр хлопнул плотной перчаткой, пытаясь сбить его, но противники не позволили отвлечься.

Миг — и он увернулся от нескольких клинков быстрым сгустком тьмы. Только избавиться от колдовского огня это ему не помогло. Он резкими движениями скинул плащ, обмахнул им зеленоватые сполохи и отшвырнул прочь.

Тот рассыпался пеплом ещё до того, как упал наземь.

А затем вдруг, не обращая внимания на Охотников, Атайр вновь ринулся к Финну. Я никогда не видела такой проворности. И никогда не видела такой мощи, с которой Первый король отшвырнул от себя противника. Он даже проворности. И никогда не видела такой мощи, с которой Первый король отшвырнул от себя противника. Он даже не коснулся его, просто упругая, ощутимая даже на расстоянии волна силы ударилась плашмя в тело Всадника — и тот, сшибая на пути уже настигающих его воинов, отлетел прочь. Под его ногами в пыльной земле оставались борозды. Он пытался остановиться, удержаться, но его несло к границе круга, и мне показалось, что этим всё и кончится.

Что за игру вёл Первый Король? Ведь он мог завершить всё гораздо раньше.

Всадник наклонился вперёд, зарылся пальцами в землю, отдирая сбитые в камень куски. Пытаясь себя остановить, побороть ту сокрушительную силу, что тащила его за пределы круга. Облако пыли на мгновение спрятало его от меня. Я уже шагнула было вперёд, но Нуаду остановил меня уверенной хваткой за локоть.

— смотри, бросил тихо, качнув головой в сторону поля.

Завеса улеглась, Всадник ещё пару ударов моего почти сорвавшегося в пропасть сердца стоял, врывшись в землю ногами — почти до щиколоток — и одной рукой. У самого края круга. А затем выпрямился.

Один медленный шаг, другой — быстрее. Ни капли усталости или сомнения не отразилось на его покрытом пылью лице. Он увернулся от одного противника, от второго. Развернулся, сгущаясь в чёрный, обогнув Первого Короля, напал с неожиданной стороны. острый меч пропорол тому бок. Финн отшатнулся, уходя из под следующей атаки. Но куда бы он ни повернулся, там всадника уже не было. Только туманный след, что закручивался вокруг него спиралями.

Они снова схлестнулись, сошлись, раздирая друг друга на клоки тёмной силы. Я совершенно перестала понимать, кто есть кто. Пока они не разделились, падая в пыль по разные стороны огненной границы. А когда вновь обрели свой облик, оказалось, что снаружи неё стоит Финн Маккул.

Похоже, он даже не сразу понял, как такое могло случиться. Но теперь их с Атайром разделяла полоса хищного огня, что бросал на их лица зеленоватые отсветы, делая иссушенные черты Первого Короля ещё более мёртвыми,

черты Всадника — чуть устрашающими.

— Ты проиграл, Финн Маккул, — проговорил он громко.

Остальные Охотники замерли, словно из них вдруг ушла вся жизнь. Лич обошёл круг вдоль границы, качая головой. Как будто пытался ещё на ходу придумать хоть какие-то оправдания своему поражению. Но, не найдя их, просто взмахнул рукой с зажатым в ней мечом, и пламя тут же погасло, оставив на земле подпаленный след.

— Ты обхитрил меня, Мак Набин. — Он подошёл к Всаднику, убирая оружие в ножны.

— Ты тоже пытался это сделать, когда призвал Охотников. — Тот развёл руками.

— Всё верно. Никто не говорил, какими средствами нужно одержать победу. Но ты победил. И я не могу с этим поспорить.

— Значит, ты отпустишь его? — вступила я в разговор, уже не в силах молчать и ждать их решений. — Отпустишь его душу?

Подошла и схватила мужа за локоть, прежде чем успела подумать над тем, что это выглядит слегка беспомощно.

— Я заберу душу Индеха взамен его души. В залог. И я не могу навсегда освободить того, кто был избран Охотой от обязанности однажды стать её Королём, — принялся степенно рассуждать Финн Маккул. Нуаду подошёл ближе, прислушиваясь. — Ты вернёшься в оставленную тобой жизнь. И проживёшь её так, как посчитаешь достойным.

Охота не станет приходить за тобой в Самхейн. Но если случится так, что ты погибнешь, то этой участи тебе не избежать. Если же тебе посчастливится дожить до старости, то Охота придёт за тобой после смерти.

— Спасибо! — Я едва удержалась от того, чтобы коснуться рукава Первого Короля.

ЕГО решение казалось невероятным подарком. Наверное, я всё же не верила до конца, что с мертвецом, который созвал Охоту и многие сотни лет собирал людские души, можно будет договориться. И что он примет справедливое и удивительно человечное решение.

— это щедро, — скупо выдал Нуаду. — Признаться, я думал, ты дашь Мак Набину гораздо меньший срок. Он уже ступил за грань миров. И не принадлежит Сеогх Даонна в полной мере.

Лич повернул к нему голову, обжигая фиолетовым пламенем взгляда.

— Пора бы забыть старые обиды. Я думал, за всю свою бесконечную жизнь ты научился не обращать внимания на такие мелочи. Он забрал у фоморов твой меч.

— Который перед тем упустил, — напомнил сидхе.

— Но он вернул, — настоял Маккул. — И он, может так статься, на многие годы лишил тебя опасности быть разбитым Индехом

— Так, значит, душа Индеха когда-то освободится? — решила я уточнить.

Хотя надеяться на то, что он сгинет навсегда, было бы наивно. Это вовсе не те силы, которые можно подчинить и удержать окончательно.

— Пока она в залоге — нет. А дальше. Всё будет зависеть от нового Короля. — Финн взглянул на меня. — От твоего мужа. Он пленил душу Индеха, ему за неё и отвечать. Я могу только временно за ней присмотреть.

Присмотреть за душой — как будто за сундуком с сокровищами — временно. А потом. Если Индеху вновь удастся вырваться? Он, верно, будет ещё более зол, чем раньше. Но когда это случится? Через сотню, две лет? Всё имеет свой срок и свою цену.

— думаю, я не в том положении, чтобы торговаться, — проговорил Всадник, выслушав Первого Короля. — И твои условия меня устраивают.

— У тебя нет выбора. — Тот коротко рассмеялся. — Теперь — нет. Ты свой выбор уже сделал. И твоему рвению, как и смелости твоей жены, можно только удивиться. Ты готов?

Атайр кивнул без единого мига раздумий. Лич вновь протянул к нему костлявую руку, и теперь часть души Индеха перетекла к нему полностью. Его полуистлевшая кожа вдруг начала разглаживаться, прорехи на ней сошлись, скрывая проступающие кости. Я испугалась было, что сейчас сам король фоморов воплотится в нём: кто знает, на что ещё он способен? Но когда лёгкое сияние вокруг Финна Маккула пропало, стало понятно, что он просто принял свой человеческий облик — довольно привлекательного, хоть и слегка диковатого на вид мужчины.

Пара шрамов на виске и скуле. Короткая борода, волосы с проседью, до плеч, и всё такие же жуткие глаза лича, которые ещё напоминали о том, что он неживой.

— Я уже и забыл, как выгляжу. — Первый Король неспешно оглядел свои руки. — Жаль, что придётся унести всё это обратно в скалу. Гульнуть бы на Самхейн в Гианморе. Обнять бы пару красоток и забрать пару душ.

— Оставь это молодым, — усмехнулся вдруг Нуаду. — Ты сам ушёл на покой. И твоя доля теперь — быть стражем.

Финн покивал и вновь обратил взор к нам с Атайром.

— Не дай ему погибнуть в первые пару дней, королева, — проговорил он. — Будет обидно.

Король опустил тяжёлые ладони нам на плечи. Но не успела я ещё спросить зачем, как меня словно сбросило с земли в тёмную пропасть. И там было ужасающе жарко. Я шарила руками и взглядом вокруг себя, но никак не могла понять, где мой муж, где я вообще и не застряну ли в этом мутном мраке навечно. Может, и моя душа теперь, станет пленницей пещеры Фаллигах? Кто знает, что творится в мыслях этих тысячелетних правителей?

Но все мои сомнения развеялись быстро. Вернее, их вышибло в один миг, когда я вдруг ослепла от невероятного яркого утреннего света, что ударил по глазам, а затем упала ничком на мёрзлую, укрытую пушистым снегом землю. Провалилась в сугроб почти полностью, забарахталась, выбираясь и чувствуя, что силы очень быстро покидают меня.

— Атайр! — крикнула, когда мне удалось сесть и хоть немного смахнуть подтаявший снег с лица. — Атайр!

Я огляделась: вокруг бесконечный простор озёрного берега. Над блестящими на солнце сугробами носится лёгкая позёмка. Всё невероятно белое и ослепительное — кроме тёмной глади озера, которое ничуть даже не замёрзло.

Моего мужа нигде не было видно.