Клятва Крови

Глава 25

Вишес вернулся в кухню дома для аудиенций только спустя пять часов. И Рейдж не мог определиться, радоваться ли тому, что первый допрос дяди подошел к концу… или ссать в тапки в страхе от возможных результатов.

Ви сел к ним за стол, очевидно, очень уставший, волосы были зализаны назад так, словно он бесконечное количество раз пропускал сквозь них пальцы, татуировки на виске выделялись на неестественно бледной коже, рука в перчатке еле заметно подрагивала, когда он прикурил самокрутку и смачно затянулся.

Рейдж поднял чайную кружку, из которой пил горячий шоколад, и толкнул маленькое фарфоровое блюдце в сторону брата, предлагая замену пепельнице.

Потом откинулся на спинку стула, взял руку Мэри и принялся ждать.

Неудивительно, что Вишес заговорил не сразу, и даже Зи подошел к ним и сел рядом.

— Итак, что мы имеем. — Хотя пепла не было, Ви все равно постучал по сигарете над блюдцем. Потом указал на фарфор. — Спасибо за это.

— Обращайся, — пробормотал Рейдж.

Гребаный ад, он не хотел ничего слышать. Мэри, с другой стороны, подалась вперед, очевидно, готовая к новостям.

Рейдж черпал силу в ее боевом настрое. Потому что в настоящий момент он совсем не чувствовал своих яиц.

— Ран рассказал мне все, что знает о матери Битти. Имена их родителей. Когда и где они родились. Где она жила и с кем до переезда в Колдвелл. Как познакомилась с тем мудаком, за которого вышла замуж. Все, что знал о ней после ее приезда сюда. — Брат сделал еще одну затяжку и выпустил очередное облако турецкого дыма. — Он также рассказал, где он живет, чем занимается, с кем общается.

— Чем он занимается? — хрипло спросила Мэри.

— Он разнорабочий. Живет в Южной Каролине. Работает в большом поместье.

— У какого рода? — требовательно спросил Роф. Словно Король уже собирался осадить особняк, как это бывало в Старом Свете. — И его рассказы правдивы?

Ви вскинул руку, хотя Роф и не мог его увидеть.

— Слушай, не стану говорить, что твое королевское величество…

— Но скажешь в любом случае, — пробормотал Роф.

Ви сосредоточился на Мэри, словно понял, что она здесь самое заинтересованное лицо.

— Самым логичным и ответственным для меня шагом будет лично отправиться туда и во всем убедиться. У меня есть адреса, контакты… включая семью, на которую он работает. У меня есть подробности всей его жизни до настоящего момента…

— Я с тобой, — сказал Рейдж, поднимаясь на ноги.

Но сейчас руку в жесте «стоп» вскинули уже ему.

— Нет, точно нет.

— Черта с два я позволю кому-то другому копаться в этом дерьме…

— Нет, — сказала Мэри. — У тебя конфликт интересов. У меня тоже. Здесь должна участвовать незаинтересованная, третья сторона.

Рейдж плюхнулся на стул. От мысли, что он все расследование проболтается на скамье запасных, хотелось биться головой о стол до тех пор, пока столешница не расколется в щепки, не сотрется в пыль…

— Чушь собачья, — заявил Роф. — Дайте мне поговорить с ним. Я узнаю, лжет он или говорит правду.

Ви покачал головой,

— Это что касается правдивости его точки зрения. Но все не так просто.

— Нет, просто. — Рейдж чувствовал, как зверь зашевелился под кожей, подстегиваемый стрессом. — Если этот говнюк лжет…

— Проблема в его пригодности, — перебила Мэри его. — Пригоден ли он для того, чтобы стать родителем…

Рейджа отпустил руку своей шеллан, сжал кулаки и со всей дури саданул по столу, раскалывая тяжелую дубовую панель в центре.

— Мы ее родители! Мы, черт возьми!

Когда он подскочил, Мэри встала вслед за ним и ухватилась за его руку, повиснув на ней.

— Рейдж, ты должен успокоиться…

— Я ее отец! Ты ее мама…

Мэри отпустила его, и потом Рейдж перевернул стол, заставляя братьев отпрыгнуть, сбрасывая фарфор и стекло на пол и засыпая осколками всю кухню.

— Это — дерьмо собачье!

Братья мгновенно скрутили его, Зи сжал со спины захватом на шее, сбоку, из ниоткуда появился Бутч — когда он успел прийти? — и обхватил за талию, Мэри попыталась встать прямо перед ним, чтобы он сосредоточился только на ней.

Зверя удержало лишь одно — дракон уже появлялся прошлой ночью. Если бы не то безобразие в клинике, зверь бы уже разнес целое крыло в особняке Дариуса.

— Он не может забрать ее! — закричал Рейдж всем и никому. — Она только стала нашей. Он не может забрать ее… он ей никто, черт возьми…

— Рейдж, — Мэри встала прямо перед ним, подпрыгивая до уровня его глаз. — Рейдж, мы должны…

Вцепившись в ее дикий, опечаленный взгляд, он застонал:

— Она же наша… наша… этот чужак не может забрать ее… она наша…

Он бормотал что-то, не понимал, что бормочет, но словно кто-то сорвал с его мозга подкорку, и каждый страх за будущее Битти полез из его рта наружу.

Мэри позволила ему выговориться, но потом взяла все в свои руки.

— Рейдж. Мы знали, что должны пережить шестимесячный период официального уведомления. И Битти… она говорила о дяде. Нам нужно… как бы ни было сложно, нужно довести дело до конца. Только так справедливо… по закону.

— Она — моя дочь. Она — твоя дочь.

— В наших сердцах, да. Но по закону…

— Нахрен закон!

— Так не может быть и не должно! Подумай об этом… если мы пройдем до конца, до удочерения, мы бы не захотели, чтобы в будущем появился кто-то с правами на нее. Поэтому мы подали объявления и принялись ждать, отзовется ли кто-нибудь.

— Не верю, что ты можешь так логически рассуждать…

— Рейдж, да я рассыпаюсь на части здесь, вместе с тобой. Я пытаюсь сохранить спокойствие, но это не значит, что внутри я не истекаю кровью.

Когда он обмяк, братья ослабили захват, и он прижал к себе Мэри. Поверх ее головы наблюдал за тем, как Ви тушит самокрутку в раковине и следом закуривает еще одну.

После длинной паузы, Рейдж обратился к Вишесу:

— Это будешь ты? Ты отправишься туда и…

— Да. — Ви так сильно затянулся, что чуть не скурил всю сигарету в один заход. — И я правильный кандидат для этого. Не только потому, что проводил опрос, но и потому, что из всех нас, вероятней всего, я один сохраню нейтралитет.

Верно, подумал Рейдж. Ви был самым умным среди них. С железной логикой. Меньше всех поддавался влиянию эмоций.

Черт подери, как, мать твою, они умудрились так влипнуть.

Серией снимков, перед мысленным взором пронеслись воспоминания: он увидел, как они с Битти и Мэри смотрят фильм в кинотеатре, ее руки и ноги уже закованы в гипс. Потом вспомнил, как учил ее управлять «ГТО» во внутреннем дворике… помогал ей заправлять кровать по вечерам… перекусы мороженым и ночные кошмары, от которых он ее будил… Мэри, улыбавшуюся малышке…

— Как долго? — спросил он, когда Бутч и Зи начали прибираться. — Сколько это займет времени?

— По крайней мере, две ночи, может три. Но меня примут там, либо из-за моего статуса, либо поможет пистолет к виску.

— Без насилия, — мрачно предупредила их Мэри. — Я не могу… мы так не можем.

— Возьми с собой Фьюри, — заявил Роф. — Он справится. И благотворно повлияет на тебя.

— Правильно. — Ви кивнул. — Как пожелаешь, мой повелитель.

— Отправишься завтра? — спросил Рейдж.

— Нет, сейчас, только докурю. Я уже говорил с Джейн и знаю, где остановиться.

— Брат мой… — начал Рейдж.

— Нет, — перебил его Ви. — Даже не вздумай благодарить меня. Меня бесит это безобразие. Все бесит. Но, черт возьми, я сделаю все как надо, независимо от результата.

Повисла длинная пауза, в течение которой Рейдж наблюдал за Ви, который уткнулся взглядом в точку в двух футах от его лица. Было очевидно, что брат уже мысленно расставлял приоритеты, составлял список дел.

Потом Рейдж окинул взглядом бардак, который устроил на кухне.

— Где ее дядя сейчас? — спросил он хрипло.

Ви заговорил, выдыхая дым:

— Отправил его в безопасный хостел, здесь, в Колдвелле. Он пытался отказаться, но я сказал, что это не обсуждается. Я не могу выдать его местонахождение… в настоящий момент вам, на самом деле, нельзя пересекаться. Все на эмоциях.

Рейдж шагнул вперед и с помощью Зи поднял разбитый стол. Он больше не стоял ровно на полу, одна ножка покосилась под углом, столешница треснула, на месте удара была выбита доска. Рейдж хотел вернуть стол на место, чтобы все снова могли усесться вокруг него, вернуться к подобию «нормальности», но это было невозможно.

— Ты рассказал ему… — Мэри прокашлялась. — Ты рассказал ему про нас?

Прислонившись к стене, Ви почесал эспаньолку рукой в перчатке.

— Я сказал, что Битти живет в хорошей и благополучной приемной семье, которая заботиться о ее безопасности. Я не давал подробной информации и не упоминал об официальном удочерении. Пока он официально не заявит о своих правах, нет причин выдавать личную информацию о вас.

— Какой… — Мэри потерла лицо. — Какой он?

Рейдж затих, застыл, как вкопанный, когда пытался поднять стул в другой стороне комнаты.

Ви просто пожал плечами.

— Это мне предстоит выяснить.

***

Мэри и Рейдж уехали в особняк на «ГТО», по дороге они молчали, но держали друг друга за руки почти все время, отрываясь только чтобы переключить передачи. На последнем участке пути Мэри уставилась в окно, деревья по бокам от сельской дороги расплывались в ночи, а луна светила так ярко, что могла заменить свет фар.

— Не знаю, как вести себя, когда мы увидим ее, — сказал Рейдж. — Как притворяться, что ничего не произошло.

— Я тоже.

Они решили, что пока не зачем рассказывать ей о появлении мужчины. Что, если он окажется не ее родственником? Это будет жестоко. И, тем не менее… как они будут притворяться перед Битти, что все нормально и ничего не происходит?

Это потребует актерских способностей, которыми она не могла похвастаться.

Боль в животе, начавшаяся, когда Мэри прочитала то личное сообщение, только усилилась, когда они добрались до подъездной дорожки к особняку, подъем на гору, казалось, превратил в кусок бетона непереваренный омлет с хлебом, которые она съела за Первой трапезой несколько часов назад.

Когда огромный серый особняк показался на горизонте, с горгульями, бесчисленным количеством окон, возвышающийся серой массой, Мэри почувствовала, что едва может дышать.

— Паркуйся, не торопись, — пробормотала она, когда Рейдж замедлился, объезжая укрытый на зиму фонтан в центре двора. — Боже…

Он припарковался между вторым «Хаммером» Куина и новым R8[60]Ви. Заглушил двигатель и выключил фары. Даже отстегнул ремень. Но никто из них не стал выходить из машины. Они просто смотрели перед собой, на огромную, укрытую снегом лужайку, уходящую к границе леса… на спуск в долину… на россыпь звезд на небе.

Мэри приготовилась к уродливости грядущих событий. И она не имела в виду, что ей не терпелось встретиться с трагедией, болезнью и потерей. Просто понимала, что их ждет впереди.

Это?

Что ж, жизнь полна сюрпризов, да?

И уж лучше бы ей посчастливилось выиграть в лотерею. Отправиться в кругосветное путешествие. Стать президентом США.

А не эти американские горки, когда она сначала знает, что никогда не сможет стать матерью. Потом она ею становится. А затем у нее забирают ребенка.

Потенциально забирают, напомнила она себе.

И ко всему прочему Битти оказалась в инвалидном кресле, все еще оправляясь от произошедшего у Хэйверса.

— Пошли, — сказала она. — Пошли к ней.

Они одновременно вышли из машины и сошлись перед капотом «масл-кара», Рейдж приобнял ее за плечи. Когда они подошли к фонтану, Мэри стало грустно при виде осушенной и закрытой на зиму чаши, мерное журчание воды всегда ассоциировалось у нее с домом. Но зима на Севере штата не позволяла круглогодично поддерживать подобную роскошь, даже если трубы были в рабочем состоянии.

Главная дверь в особняк Братства напоминала вход в собор, широкие каменные ступени вели к величественному входу с резными косяками. Рейдж завел ее в вестибюль, а потом они подставили лица под камеру, дожидаясь, пока кто-нибудь — вероятней всего Фритц — пустит их внутрь.

И все это время внутренний голос кричал, что она не может этого сделать, не сможет смотреть в глаза Битти и врать, не может врать и бездействовать, не может…

— Добрый вечер, господин, госпожа, — средневековый дворецкий с улыбкой открыл перед ними тяжелую дверь. — Как поживаете?

Такое ощущение, что мне всадили пулю в грудь, спасибо за беспокойство, Фритц…

Мэри вошла внутрь. Нахмурилась. Оглянулась по сторонам.

Поначалу она не поняла, что слышит. Смех — да. И это был смех Битти… но почему он сопровождался…

Капитошка пролетела мимо лица Мэри, и ей пришлось уклониться, иначе она бы промокла. А потом Битти выбежала из столовой, волосы развевались позади нее, футболка была мокрой, а в руках она держала два шарика с водой — красный и синий.

— Что за хрень здесь творится?! — рявкнул Рейдж, заходя в дом.

— Привет, мам! Привет, пап!

Малышка устремилась в бильярдную. И да, вот неожиданность, Лэсситер не отступал от нее, держа желтый шар высоко над плечом… и он кинул его в девочку, прямо в спину. Было приятно слышать визг… а потом Битти резко обернулась и зарядила Лэсситеру прямо в лицо.

Идеальный прицел.

Бух!

Но дело даже не в этом.

Когда водная бомба лопнула, заливая лицо и светло-черные волосы ангела водой, Рейдж схватил мужчину и, оторвав от пола, спиной швырнул на пол и накрыл второй рукой шею, словно собирался выдавить из бессмертного жизнь.

Или… что-то в этом роде. Не суть.

Мэри бросилась к нему.

— Рейдж….

— Что ты с ней сделал?! Где ее гипсы?!

А потом мама в ней подняла голову.

— Да, что за хрень?! Предполагалось, что она проходит в гипсе не меньше шести недель! Она не должна стоять на ногах!

Лэсситер попытался ответить, но сжатое чужой рукой горло не пропускало воздух. Именно Битти все объяснила.

— Он исцелил мои руки и ноги! Не бей его! Он все исправил… правда! Папа, не бей его!

Рейдж мгновенно отпустил Лэсситера, а потом рухнул на задницу, словно осознал, что проявление насилия могло спровоцировать ужасные воспоминания.

Но, казалось, Битти это не волновало.

— Видите? — она перепрыгнула с ноги на ногу. Повернулась, широко раскинув руки. Весело рассмеялась. — Намного лучше!

Посмотрев на нее и потом переведя взгляд на ангела, Мэри подумала, что на сегодня с нее хватит сюрпризов.

— Что… что ты сделал с ней?

Битти снова заговорила вместе своего приятеля. Который кашлял и хватал ртом воздух:

— Он просто направил солнечные лучи на мои руки и ноги. Он положил руку поверх шин, не касаясь их, я почувствовала тепло… а потом, не знаю, боль прошла. Мы срезали стеклопластик в гараже. Это было самое прикольное.

Так, Мэри почувствовала головокружение…. И ей пришлось сесть на пол.

— Что ты сделал пилой?

Лэсситер наконец поднял голову, его лицо раскраснелось, но больше он не напоминал спасенного утопающего.

— Я не мог смотреть на ее страдания.

— Видите? — заявила Битти. — Поэтому не злитесь на него.

Мэри покачала головой.

— Я не понимаю…

— Тогда какого хрена ты позволил им сломать ее кости? — наезжал Рейдж — Если способен на нечто подобное, какого черта ты стоял в стороне, пока ее пытали в смотровой?

Лэсситер сел, смело встречая взгляд Рейджа своими глазами странного цвета и без зрачков.

— Я не могу влиять на судьбы, не нарушая равновесие, это может обойтись дороже.

Мэри подумала о сделке, которую Рейдж заключил, чтобы спасти ей жизнь, до того, как Дева-Летописеца узнала о бесплодии Мэри. В той сделке она исцелялась от рака, но Рейджу запрещалось встречаться с ней, говорить… несмотря на то, что они любили друг друга.

Равновесие — закон Вселенной.

— Но, — падший ангел понял вверх палец, — это не значит, что я не могу смягчить падение домино. Если вы понимаете меня. Облегчить боль, не меняя ход судьбы? Это я могу.

Битти улыбнулась.

— И я лучше буду бегать уже сейчас, а не через шесть недель. К тому уже, у меня чесалась кожа от гипсов. А еще купание? Фу.

Мэри сморгнула слезы, сжав руку Лэсситера.

— Спасибо.

— Дерьмо, — выдохнул Рейдж. — Прости меня. Черт, я не должен был говорить «дерьмо». Твою мать. В смысле… жесть.

Пока ее хэллрен глотал проклятья, Мэри казалось, что она сейчас разревется… и Битти это почувствовала и наклонилась, обнимая ее.

— Я в порядке. Я знаю, что вы беспокоитесь. — Улыбнувшись, Битти потянула Рейджа наверх, побуждая встать. — Давайте, пойдем на Последнюю трапезу… и перед тем, как вы скажете мне убрать беспорядок, я отвечу, что Фритц не позволит.

И словно по наводке жужжание заполнило фойе.

— Он обожает работать своим пылесосом, — сказал Лэсситер. — Пошловато звучит, не находите?

— Нет, перед моим ребенком — нет, — пробормотал Рейдж.

Все повернулись к дворецкому, который — ну разумеется — притащил пылесос для влажной уборки и сейчас в своей черно-белой форме радостно собирал лужи на мозаичном полу. Он замер, обеспокоенно посмотрев на них.

Выключив пылесос, он спросил:

— Чем я могу вам помочь? Последнюю трапезу накроют через десять минут. Не желаете чего-нибудь выпить?

— Нет, Фритц, спасибо, — сказал Рейдж устало.

Доджен низко поклонился и продолжил засасывать влагу. Да, Лэсситер был прав, жуткая пошлость.

— Пап, пошли, ты, наверное, умираешь с голоду, — Битти потянула Рейджа за руку. — Да, мамуль?

Боже, как же больно. Эти названия… они разбивали ей сердце.

— Да, — медленно ответила она. — Думаю, он сейчас слона готов съесть.

И это не значило, что он действительно был голоден. Но Рейдж не стал разубеждать девочку, и они вдвоем направились в столовую, крошечный эльфенок, вернувший себе подвижность, шел рядом с огромным мужчиной, который был похож на покойника.

Мэри дернулась, когда перед лицом показалась протянутая рука. Лэсситер уже уверенно стоял в своих «найках» и сейчас смотрел на нее с высоты своего роста с мрачным выражением на лице.

Внезапно она осознала, что дворецкий убирает последствия водяной перестрелки пылесосом для влажной уборки, потому что огромное красочное фойе… с колоннами из малахита и красного мрамора, расписным потолком, огромным камином и парадной лестницей… самое неподходящее место для таких забав.

Встречая взгляд ангела, она сказала:

— Ты знал, да?

— Что Фритц с удовольствием займется уборкой?

— Что объявится ее дядя, и мы с Рейджем в полном раздрае вернемся домой. Ты знал, что это поможет отвлечься.

— А, — он сделал небрежный жест «фи» рукой, за которую она собиралась ухватиться. — Я не настолько умен.

— И ты не мог наблюдать за ее страданиями, как и все мы.

Спустя мгновение Лэсситер опустился на корточки рядом с ней. Потянувшись к ней, он коснулся ее правой щеки правой рукой, затем другой щеки — левой.

Потом он сжал руки в кулаки так, что выступили вены на массивных предплечьях. Секунду спустя он расслабил хватку. В центре обеих ладоней лежало по ограненному алмазу, два драгоценных камня отражали радужный свет.

— Слезы матери, — прошептал он. — Такие твердые… такие красивые.

— Я не ее мама, — выдавила Мэри. — О, Боже… на самом деле, я не ее мама.

— Нет, ты ее мама. Я сохраню камни и верну их тебе, когда все кончится.

— Он окажется настоящим. Я чувствую. Ее дядя… настоящий.

— Может и так — Лэсситер снова встал. — Но я все равно сохраню их у себя, на всякий случай.

Он ушел, с волос капала вода, одежда была помята, золотые украшения сияли на нем, как на солнце, хотя они были не на улице.

Мэри посмотрела на арочный проем, в котором скрылись Рейдж и Битти.

Когда она нашла силы, чтобы дойти туда… она встала… и пошла.