Клятва Крови

Глава 46

Следующим вечером они с Рейджем снова отпустили Битти на встречу с дядей в доме для аудиенций.

Но легче не становилось, поняла Мэри. Нет, к такому нельзя привыкнуть… особенно после того, как в Рейджа стреляли.

Когда «Мерседес» снова отъехал от особняка, они с Рейджем зашли в дом и застопорились в фойе. В особняке царила тишина, столовую уже убрали после Первой Трапезы, Братья и их шеллан разошлись по своим делам.

— Ощущение, будто меня бросили, — сказала она, садясь на первую ступеньку лестницы. — Знаешь, в каком-то смысле наша жизнь подошла к концу. Все остальные продолжают жить. Понимаю, это грустная тема для разговора, но таковы мои чувства.

Рейдж подошел к ней и сел рядом.

— Я с тобой.

Она посмотрела на него.

— Я так рада, что прошлой ночью ты надел бронежилет. Почему ты не рассказал мне?

— Не знаю. Это всего лишь дополнение к амуниции. После последнего ранения… тогда я оказался на волосок от гибели, такого не случалось прежде. А сейчас, когда с нами Битти… — Рейдж прокашлялся. — Да, поэтому я попросил Фритца купить бронежилет. Я опробовал несколько, и вчерашний мне понравился больше всего. И он волшебно сработал.

— Ты закажешь еще?

Он пожал плечами.

— Похоже на то.

Мэри обхватила рукой его плечи… не целиком, его габариты не позволяли.

— Битти так обрадовалась, что ты не пострадал.

— Она — прелестная девочка.

Когда Рейдж опустил взгляд на руки, увлеченно разглядывая подстриженные ногти, Мэри, ощутив скорбь, ставшую за последнее время привычной, поняла, что ей предстоит жить с ней до конца своих дней. В какие-то дни горечь не будет ощущаться так остро, сказала она себе. Будут и времена, когда боль станет почти невыносимой. Сейчас скорбь — ее вечная спутница, шрам внутри, который никуда не исчезнет.

Не нужно было спрашивать у Рейджа, чтобы понимать: он чувствует то же самое.

— Ты жалеешь? — спросила она тихо.

— О том, что мы взяли ее к себе?

— Да.

Рейдж молчал какое-то время, а Мэри изучала его красивый профиль. Его светлые волосы нуждались в стрижке. Лицо, казалось, осунулось. А от мрачного огонька в голубых глазах он выглядел старше своих лет.

Она погладила его по спине, чувствуя, как зверь следует за ее рукой, скользившей по майке, татуировка перемещалась вместе с ее ладонью.

— Я не знаю, — ответил Рейдж. — Все так сложно. Очень трудно. Но нет, я бы все равно удочерил ее. Если мне изначально полагалось два месяца побыть ее отцом, чтобы потом передать ее настоящей семье? Что ж, я благодарен за такую возможность. И уж лучше я буду страдать без нее до конца жизни, чем малышка осталась бы одна в целом мире, с операцией на руках и ногах и без поддержки, не зная, где в итоге она окажется. Это того стоило.

Мэри устроила голову на его плече.

— Я чувствую то же самое.

— Кстати, я должен извиниться перед тобой.

— За что?

— Я должен был рассказать, что они собирались сделать с ее руками и ногами. Но я не хотел, чтобы ты волновалась, и надеялся, что в конечном итоге все обойдется.

— О, Боже… не волнуйся. Это в прошлом.

Ну да.

Они еще долго сидели на лестнице, до них изредка доносились разговоры из кухни, отдаленный шум пылесоса и голос Рофа из кабинета.

В конечном итоге к ним пришел Бу, черный кот устроился рядом с ними на ступени.

— Бу, ты хочешь нам что-то сказать? — пробормотала Мэри. — Нам не помешают хорошие новости.

В ответ она услышала два неподдающихся переводу «мяу». А потом Бу пошел дальше, очевидно, по своим невероятно важным кошачьим делам.

— Ты разговаривала с Мариссой о том, что будет дальше? — спросил Рейдж. — Ну… и когда?

Мэри сделала глубокий вдох.

— Соцработник снова отправилась на осмотр коттеджа Рана. Периодически они будут проверять бытовые условия, хотя Ви и так уже все осмотрел. О… и выяснилось, что работодатель Рана поможет со школой для Битти. Они готовы оказать ему полную поддержку в этом вопросе. Звучит потрясающе.

— Она там никого не знает.

— Она никого не знала, когда приехала в этом дом. Но адаптировалась.

— Они не знают, что она любит есть. Ее любимое мороженое…сейчас она без ума от мятного с шоколадной крошкой.

— Она расскажет им. — Мэри потерла глаза. — Я помогу ей собрать вещи. Думаю, не стоит оттягивать неизбежное. Перемены и так сложно скажутся на ней, не стоит держать малышку в подвешенном состоянии.

— Я не останусь жить на третьем этаже. Как только она уедет, мы вернемся в нашу старую спальню.

— Думаю, это хорошая мысль. — Мэри размяла шею. — Бедный Трэз. Ему снова придется переезжать.

— Кажется, сейчас его мало что волнует.

— Да.

И, воистину, Мэри изо всех сил пыталась не скатиться в такое же отчаяние.

— Вечером я собираюсь на работу, — сказала она. — Не хочу, но нужно.

— Я тоже. В двенадцать у нас встреча с новобранцами по поводу прошлой ночи.

— Пэйтон выжил?

— Да, Мэнни разослал всем сообщения… этот ублюдок — блестящий хирург. Отек мозга спал, показатели стабилизировались. Парню нельзя появляться на занятиях и спаррингах пару ночей, но он скоро оправится. Ново спасла ему жизнь.

— Я так рада, что все живы.

— Да, они были на волосок от смерти.

Хотя Мэри нужно было поторопиться, она не сдвинулась с места. Она просто сидела рядом со своим мужчиной… а когда Рейдж взял ее за руку, она устроила голову на его плече.

Когда от тебя уходят, потеря воспринимается по-особенному.

***

Натянув пальто и обмотав шарф вокруг шеи, Элиза открыла окно над своей ванной и дематериализовалась в центр города, где ее ждал Акс, узы крови позволили мгновенно определить его местонахождение, пусть они до этого и договорились встретиться в определенном месте.

Когда она приняла форму, Акс стоял, изучая взглядом высокое многоквартирное здание так, словно оценивал прочность конструкции.

— Эллисон жила на четырнадцатом этаже, — сказала Элиза, когда они поцелуем поприветствовали друг друга. — Главная дверь закрыта, но, может, открыта дверь на террасе?

— Ты знаешь, на какую сторону входят ее окна? В этом здании сотни квартир.

Она вспомнила, где в коридоре находился лифт. Направление самого коридора. Куда шла она.

— На Гудзон. На ту сторону.

— Тогда обойдем.

Они направились к дальней стороне высотки, продираясь через вечнозеленые кустарники, прокрадываясь по отмосткам, пока не дошли до стороны, выходящей на реку.

Элиза запрокинула голову, и пришлось придержать рукой волосы, ведь порывы ветра дули прямо в спину.

— Почти везде включен свет. — Она посчитала этажи. — Видишь? На четырнадцатом этаже нет освещения в двух квартирах… если, конечно, они вели отсчет этажей с вестибюля на первом. Одна из квартир, должно быть, наша.

— Плевать, если даже придется залезть в пятьдесят. Просто сотрем за собой память.

Элиза кивнула.

— Ты первый?

— Нет, ты. Я посторожу тебя здесь, пока ты дематериализуешься.

Кивнув, она закрыла глаза… и молекулами устремилась вверх, обретая форму на террасе неосвещенной квартиры, которая располагалась в трех квартирах от края здания. Акс материализовался рядом с ней.

На террасе была раздвижная стеклянная дверь, и Элиза потянулась к ручке. Приготовившись к отказу, она…

— Да.

— Заперто.

Сложив ладони, Акс заглянул внутрь.

— На вид — стандартное человеческое жилье. Здесь вампиру негде спрятаться.

— Следующая дверь?

— Следующая.

Они появились на другой террасе, и когда Элиза посмотрела сквозь стекло, то подумала, что эта квартира точно не могла принадлежать вампиру. Даже с отсутствием света внутри, она видела белые полупрозрачные шторы… такие не создавали никаких препятствий солнцу.

— Здесь кровавый след, — сказал Акс мрачно. — На внешней опанелке.

Элиза проследила за его взглядом, и сердце бешено застучало в груди … а потом она закрыла глаза. Спустя мгновение она протянула руку, обхватила ручку и…

Дверь отъехала без проблем, словно стекло радовалось возможности убраться с их дороги.

— Я чувствую запах крови, — прошептала Элиза. — Слабый… это кровь Эллисон.

Она переступила через порог, и в глаза сразу же бросился абсолютно белый декор. Даже ковер был цвета принтерной бумаги. Когда глаза привыкли, она посмотрела на кровать напротив. Простыней не было. И подушек. Только подголовник и матрас.

— Включить свет? — спросил Акс.

— Да, спасибо.

Она дернулась, едва зажглись лампы.

О… дражайшая Дева-Летописеца. На матрасе были пятна, большая часть у изголовья. На ковре виднелись коричневые следы ног. На косяках — коричневые отпечатки.

Слово насилие прошло через фильтр времени, лишаясь почти всех — но не всех — свидетельств произошедшего.

Остатков было достаточно.

Элиза обняла себя руками, хотя холод был не при чем, и вышла из спальни в короткий коридор. Гостиная также была отделана в белых тонах, с теми же просвечивающими шторами и белой мебелью. Встроенная кухня не представляла собой ничего примечательного, чистые столешницы, пустые шкафчики. Пустой холодильник.

Крови не было. Но это не назовешь облегчением.

— Она приходила сюда, чтобы принимать наркотики, — сказала Элиза Аксу, застывшему в коридоре. — Очевидно, эта квартира была предназначена для тусовок. И однажды… она привела кого-то…

Не «кого-то», — напомнила себе Элиза. Энслэма. Он был своим, и не только потому, что был вампиром, он также происходил из знатного аристократического рода.

В прошедшем времени.

Сейчас они оба мертвы.

Элиза не торопясь изучала непросторное помещение, не понимая, чего добивается. По всей видимости, это был очередной пример того, что любое психологическое образование бесполезно, когда твои собственные эмоции пребывают в хаосе и раздрае.

Вернувшись в спальню, она подошла к шкафу. Должна была. Словно замыкая круг, она вошла в гардеробную и взглянула на… пустоту.

Всего пара курток на вешалках и официальное платье, валявшееся на полу.

Должно быть, Эллисон пришла сюда после одного из приемов Глимеры. Сбросила маску цивилизованности. Приступая к…

— Это так грустно, — прошептала Элиза, поднимая красный атлас.

Как оказалось, это было не модное платье, а плащ, с красивой отделкой и перламутровыми пуговицами…

Она собралась повесить его, но что-то ударило ее по ноге.

— Ой.

Она просмотрела складки ткани, гадая, что было в полах плаща… или спрятано в потайном кармане.

– Блин, а ведь больно…

Элиза нахмурилась, достав из подкладки большой кусок черного металла. Странной формы и тяжелый… вроде ключ, но не ключ.

— Нашла что-нибудь? — спросил Акс из-за ее спины.

— Не знаю. — Она протянула ему кусок металла.

— Как думаешь, что это?

Когда Акс не ответил, Элиза посмотрела на него, а потом повертела предмет в руках.

— Это для самозащиты? Но здесь нет острых граней… может, это ключ, только я никогда не встречала подобных замков.

— Не знаю. Но думаю, нам пора.

— Да.

Она хотела забрать этот предмет с собой, но если эту вещицу найдут, у нее не было желания объясняться, что она делала у Эллисон.

Положив металл обратно в карман плаща, Элиза вышла из гардеробной и закрыла дверь.

Она подошла к мягкому креслу и села.

— Спасибо, что сходил со мной.

Элиза чувствовала, что Акс стоял у раздвижной двери, через которую они вошли, его тело почти закрывало весь проем.

— Я, правда, ценю это. — Покачав головой, она попыталась представить, что произошло в этой комнате. — Кажется… мне нужно было попасть сюда.

— Да.

— Думаю, сейчас я смогу отпустить ее. Я зашла так далеко, насколько это возможно… это тупик, и, значит, мне пора остановиться. Я буду оплакивать ее, как умею. Может, даже проведу некое подобие Церемонии ухода в Забвение. — Элиза сделала глубокий вдох. — Забавно, сейчас я чувствую себя ближе к ней, чем при ее жизни… а скорбь — это личное дело каждого. Все мы скорбим, как умеем, по своим умершим. А она — моя. Были мы близки или нет, она — моя кровь, ничто этого не изменит.

Акс молчал, может, потому, что не знал, что сказать… и она понимала его. Но потом он дал ей кое-что намного важнее слов.

Он подошел к ней, опустился на колени и протянул руки.

Прижавшись к нему, Элиза благодарно вздохнула.

Порой слова не нужны.

Нужен правильный человек.