Клятва Крови

Глава 4

Порой лучше просто уйти.

Хотя не факт, что Элизе не станет легче после ссоры с отцом. Но, по крайней мере, сидя в спальне, смотря на свое отражение в зеркале туалетного столика, она утешала себя тем, что хуже уже быть не может.

И, учитывая, что она наговорила ему…

Что дальше? Она подожжет их особняк?

Тем не менее, Элиза говорила серьезно. Ее слова были не для показухи, она не стремилась сбить его с толку. И, будь их отношения «отец-дочь» иного формата, то те жесткие вещи, что она выложила, открыли бы дверь к их сближению, прощению, взаимной скорби.

Вместо этого, они оба разозлились, а сейчас ее отец собирался подать петицию об отстранении на имя Короля. Она считала, что у нее раньше были проблемы? Если петицию примут… а, учитывая его влияние в Глимере, иначе быть не могло… она не просто лишится всех прав. Она станет физической собственностью отца, как лампа или машина. Духовой шкаф.

Гребаный диван.

Отец считал, что этот вопрос закрыт. Она больше не ходит в университет, и она примет наказание за ложь в виде заключения. Решено и не подлежит обсуждению.

Сейчас убранство комнаты ослепляло ее, шелковые шторы из парчи, французский антиквариат и расписанные вручную обои могли послужить декорацией для фильмов «Мерчант Айвори»[13].

В таком бы снялась Кира Найтли, в корсете и роскошном парике.

Не в стиле Элизы. Черт, она в принципе даже не могла определить, каким был ее стиль.

Когда зазвонил телефон, Элиза достала его из пальто, которое до сих пор не потрудилась снять, и посмотрела, кто звонил.

— Слава Богу, — выдохнула она, уронив голову на руку. — Ты нужен мне.

— Привет, я сейчас на тренировке. Ты в порядке? — голос Пэйтона звучал приглушенно, словно кузен говорил, прижав ладонь ко рту.

— Нет. Не в порядке.

— Слушай, я, правда, не могу говорить сейчас. Притворяюсь трупом в переулке.

— Что? — Она знала, что парень увлекается всякой жутью, но чтоб настолько. — Ты где?

— Я же сказал, в переулке, — прошептал он. — Меня убили во время занятия, сейчас я жду наказания. Встретимся через час.

Когда он назвал ей адрес в центре города, она покачала головой, хотя он не мог ее видеть.

— Нет, ты не понимаешь. Пока ты там прикидываешься трупом, я нахожусь под домашним арестом. Я тут застряла.

— Что?

Не ей одной же удивляться.

— Долгая история. Я не могу вырваться…

— Конечно, можешь. Просто приоткрой окно и переместись. Встретимся через час.

Звонок оборвался, и Элиза убрала трубку от уха так, будто могла усилием мысли заставить Пэйтона вернуться на связь.

Именно Пэйтон пришел к ним и рассказал о произошедшем с Эллисон. И хотя Элизе запретили присутствовать и слышать подробности, после он подошел к ней и сказал, что если ей что-нибудь понадобиться, она всегда может к нему обратиться.

Скорее всего, он имел в виду ситуацию с Эллисон и ее смертью, но Элизе больше некуда было податься.

Когда телефон зазвонил снова, она ответила сразу же:

— Серьезно, я не могу выйти.

— Прошу прощения? — раздался мужской голос.

— Трой! О, Боже. Я не ждала твоего звонка.

— Я просто хотел узнать… — Ее профессор прокашлялся. — Нормально ли ты добралась домой. И мне… мне жаль, что нас прервали.

— Ну, ты пользуешься успехом среди женщин. — Элиза сделала глубокий вдох, жалея, что не может вернуться в то время, где главной ее заботой был выбор времени для свидания. — Логично, что к тебе подходят в библиотеке.

— Эм, ты в порядке? У тебя странный голос. Это потому…

— Проблемы дома. Ты не при чем.

— Знаешь, ты никогда не рассказывала о своей семье. В смысле, я знаю, что ты не замужем… но кроме этого…

У него приятный голос, подумала она. А человеческий акцент казался ей очень экзотичным на слух. Но было так сложно переключиться с весьма серьезной проблемы с отцом на нечто фривольное вроде ужина.

А он, очевидно, клонил именно к этому.

— Я даже не знаю, откуда ты, — продолжил Трой, когда она так ничего и не ответила. — Никак не могу определить твой акцент. Европейский, наверное…

Когда он снова замолчал, очевидно, надеясь, что она расскажет подробности, Элиза ответила:

— Я не из Штатов, ты прав.

— Как давно ты переехала сюда?

О, но я же родилась в Колдвелле. Просто среди другого биологического вида.

— Я лезу не в свое дело? — спросил он. — Прости.

— Нет. Просто… мой отец выяснил, что я хожу в университет, и сейчас очень злится на меня. Я выскальзывала у него за спиной, и когда возвращалась этим вечером, меня застукали.

— Он не хочет, чтобы ты получила степень?

— Нет, не совсем так. Он… — Она попыталась придумать человеческий синоним. — Приверженец традиций. Ну, человек старой закалки. Он в принципе дал мне шанс лишь потому, что его убедила мама, но она умерла, когда я была на первом курсе, поэтому так вышло.

— Сожалею о твоей потере.

Элиза потерла голову, которая трещала от боли.

— Я ценю это. Слушай, Трой, не хочу быть грубой, но…

— Для тебя это совсем чужая культура, да?

— Ты даже не представляешь, — прошептала она, обнажая клыки перед зеркалом. — Абсолютно другая.

— Так, что ты собираешься делать? В смысле, ты собираешься в принципе возвращаться? И я интересуюсь не потому, что ты мой ассистент. Я могу чем-то помочь? Может, мне поговорить с ним…

— Нет, нет. Правда, это будет…

Если отец узнает о том, что она поддерживает активную социальную связь с человеком? Может, подумывает о свидании с ним?

Посадит на цепь в подвале.

— Не знаю. Сейчас лучше не стоит.

***

Проблема с метафорической смертью во время учебного процесса? В конце занятия ты испытываешь смерть буквальную.

Или максимально близкое к этому состояние, но сердце продолжает биться.

Лежа на полу заброшенного дома, оторвав ноги от пола, Акс издал стон. Рядом с ним лежала Ново в той же позе, спиной на холодном бетоне, ноги так же подняты на шесть дюймов над полом, ладони опущены и возле бедер. Каждый мускул — у них обоих — дрожал так сильно, что у Акса стучали зубы, и по лицу струился пот.

Радует, что наказали не только их.

«Убили» всех, и даже Крэйга.

Брат Рейдж переместил луч света с Акса и Ново на Пэрадайз и Пэйтона, выполнявших отжимания широким хватом… затем сместился дальше, на Буна и Крэйга, которые приседали.

Правило одно — работаешь до истощения, и никто не хотел просить пощады первым. Даже если тело Акса горело от боли, он освободил свой разум, мысленно возвращаясь в «Ключи», на помост, к человеческой женщине и публике. Он вытащил из памяти конкретные детали, чувство женской плоти под руками, вкус ее губ, глубокие проникновения. Но в воспоминаниях не было эмоциональной привязки; если бы перед занятием он «переобувал» автомобили, то думал бы о гаечных ключах, радиальных шинах и покрышках.

Он вспоминал все, что только мог…

Слепящий фонарный свет задел лицо Акса подобно кислоте.

— Ок оже онв стся.

Акс попытался выдавить из себя «что?», но с таким же успехом он бы протолкнул автобус через замочную скважину.

Наклонившись, Рейдж проговорил медленнее:

— Сынок, можешь остановиться. Хватит с тебя. Все остальные уже сдались.

Он словно отпустил резинку, предварительно натянув ее до предела. Тело расслабилось с физическим эквивалентом щелчка, конечности рухнули на пол, в том числе и затылок. Когда боль обожгла его мозг, у него не хватило сил даже на то, чтобы приказать легким качать воздух. Они либо продолжат свое дело сами, либо нет, и ему было плевать, какой в итоге его ждет результат.

В голове проскользнула мысль, что это ненормально. Это не адекватно. Не правильно.

Но не впервые он испытывает подобное пресыщенное отношение к собственной жизни и смерти.

Над ним зазвучал разговор, Вишес и Рейдж обращались к остальной части класса, но Акс был слишком занят с дыхательными процессами, чтобы улавливать смысл.

Когда он, наконец, принял сидячее положение, то обнаружил, что в доме остались только новобранцы. Братья ушли.

Вспыхнула зажигалка, освещая оранжевым светом лицо Пэйтона, прикуривавшего сигарету.

— Час ночи. Нам нужна еда и выпивка. Паскудная выдалась ночка.

Бормотанье. Ругань. А потом Крэйг протянул руку, помогая Аксу встать на ноги.

— Ты с нами? — спросил его парень.

— Ага, — услышал он свой ответ. — Вот же черт.

Он устал, был голоден и беден… и когда они тусовались вместе, Пэйтон всегда настаивал, что платит своим «ЭмЭксом»[14]. Неплохое решение для Акса, особенно потому, что ему не нужно было признаваться, что перебивается лапшой быстрого приготовления, когда не удается поесть в буфете учебного центра.

— Пошли, — сказал Крэйг, поддерживая его за локоть. — Завтра будет лучше.

— Я хочу сражаться уже сейчас, — пробормотал Акс.

— Черт, это да. Паршиво.

Пиф-паф, вы мертвы.

Такими темпами Братство не допустит их к бою с врагом еще несколько месяцев. Или даже лет.

Они вышли в переулок без лишних разговоров — очевидно, каждый думал о том же самом. По крайней мере, было приятно ощущать холодный воздух, и, черт, снег шел достаточно сильный, добираясь до земли даже в проулках.

Пока они двигались в сторону Коммерческой, Акс раз за разом мысленно прогонял произошедшее безобразие, представляя себя уже с поднятыми пистолетами, лучше подготовленного к засаде, к бою. Позже он осознал, что уже стоит перед местом, куда любил заглядывать Пэйтон после учебы.

Сигарный бар был таким же претенциозным, как и звучал на слух, интерьер выполнен в стиле английского поместья, с всевозможными кожаными креслами и кучей темных, тяжелых кофейных столиков и стульев. Не было ни одного телевизора, транслировавшего человеческие виды спорта, и еда была хорошей… хотя он мог сравнивать только с лапшой. Главный минус? Человеческая клиентура — заносчивые ублюдки с «Мерседесами» и «Рендж Роверами», пользовавшиеся услугами парковщиков, и их женщины-вместо-аксессуаров… по крайней мере, кретины были настолько поглощены собой, что не замечали затесавшихся в их ряды вампиров.

Хотя Пэрадайз и Ново привлекали много внимания.

Да, и потому у мужчин, тренировавшихся вместе с ними, рука частенько тянулась к пистолету.

Администратор устремился к Пэйтону и завел стандартное приветствие. Их обычная зона была зарезервирована, и Акс не стал вышвыривать наглецов, пройдя вслед за остальными в заднюю часть, ближе к черному входу.

Рядом с ним села Ново, и он заказал два виски, по одному на каждого, пока другие рассаживались по глубоким креслам. В середине стоял низкий столик с коробкой для хранения сигар и пепельницами, а вскоре появились разнообразные коктейли и тарелки с закусками.

— … завтра на полигоне.

Акс потер лицо.

— Чего?

— Я сказала, — повторила Ново, — что тебе не помешает расслабиться в том клубе перед занятиями. Прямо сейчас ты совсем замороченный, и вряд ли захочешь облажаться завтра на полигоне.

— Что выносит мозг — так это мои дерьмовые действия этой ночью. — Он взболтал напиток в стакане, утапливая кубики льда в шотландском виски. — Черт, может, я показал бы лучший результат, если бы провел в «Ключах» чуть больше времени.

— Сводишь меня как-нибудь? — Сделав глоток, Ново откинулась на спинку кресла. — Хочу своими глазами увидеть, вокруг чего столько шума.

Он скользнул взглядом по ее телу.

— Да, думаю, справишься. Не скажу такого о большинстве женщин.

— Сексист, что ли?

— У женщин по сравнению с мужчинами завышенные требования. Но ты — своя.

Ново рассмеялась, запрокинув голову.

— Не знаю, оскорбиться мне или порадоваться.

— Если я закажу тебе еще виски, это поможет…

В его голове словно произошла автомобильная авария. В одну секунду он размеренно ехал по пустому шоссе своего привычного состояния — помешанного на сексе, стыдящегося самого себя кобеля с комплексом вины; в следующую все его мысли, каждый импульс, даже на подсознательном уровне, влетели в блондинку ростом пять футов и десять дюймов, с ангельскими глазами, божественным телом и непривычным сочетанием встревоженного взгляда и твердого, как железо, подбородка.

Акс выпрямился на стуле так, словно ему дали прикурить от «Шевроле», мир померк, и он видел лишь ее одну, как свет в конце тоннеля, сияние вокруг нее было порождено его реакцией на эту женщину…

Пэйтон вырос на пути.

Несчастному ублюдку хватило наглости встать и поприветствовать ее объятием. А потом он заговорил с ней, заблокировав своей мускулистой тушей обзор Аксу, его затылок являл собой прекрасную мишень для пули, или, может, молотка, на крайний случай — фортепиано.

— Для сведения, — тихо сказала Ново, — если ты пристрелишь его, виски мне быстрей не принесут. Потому что официантке придется вызывать полицию перед тем, как притащить мне пойло.

— Что ты несешь? — прорычал он.

Но потом Акс опустил взгляд… ну, привет, Отполированный До Блеска… он держал пистолет на изготовке.

В отличие от момента в переулке.

Чудесно, а сейчас, значит, мозг решил последовать инструкциям.

Ругаясь себе под нос, Акс убрал пистолет и допил залпом виски в стакане. А потом устроил целое шоу, пытаясь привлечь внимание официантки… а по факту — выглянуть из-за Пэйтона, который своей тушей заслонял ему свет.

Проблема, наконец, решилась, когда сукин сын отошел в сторону и решил представить девушку.

Но потом стало лишь хуже.

— Это моя кузина, — объявил он во всеуслышание. — Элиза.