Когда-то я была злодейкой (СИ)

Часть вторая, Глава 16

Ирина Давыдова, ставшая, по примеру мачехи и по её протекции, гидом-международником ещё в студенческие годы, исправно привозила им изо всех поездок за рубеж импортные презервативы (гаденько так хихикая при вручении коробочек и «ленточек»), журналы по вязанию, пряжу и спицы известных марок, чтобы только сводная сестра не отказывалась выполнять «хотелки» нужных людей в стиле хенд-мэйд по моделям европейских дизайнеров.

Лиза брала заказы: платили, сколько говорила, так чего не связать, тем более, что это её увлекало все больше и больше? Уж лучше, чем на машинке стучать, мешая соседям, устающему Хантеру и себе, несмотря на наушники. Да и руки поберечь надо, как и сердце.

Так что «защиту от проникновения» они использовали. Не всегда, конечно! Лиза, дорвавшись до «комиссарского тела», использовала любую возможность совратить молодого мужа, порой чувствуя себя озабоченным кроликом!

Спасибо Хантеру: он не критиковал ни ее активность, ни инициативность, ни фантазийность в этом деле, часто сам перехватывал «управление» и показывал себя внимательным и неутомимым любовником.

В голове у Елизаветы, уставшей, но «сытой», крутилась иногда не пойми откуда попавшая туда фразочка: «Хорошо-то как, Машенька… — Да я не Машенька! — Да все равно хорошо!»

Эти годы Лиза считала очень счастливыми! Несмотря на занятость, они с мужем (как звучит-то!) жили как две половинки одного целого, как иголка и нитка, как, по шутливому определению бабы Жени, «шерочка с машерочкой»: всегда вместе, всегда на одной волне… Сложные вопросы бытия решали после обсуждения, делились учебными проблемами, строили планы на будущее…

Им не нужны были компании, с родней они поддерживали ровные необременительные для обеих сторон отношения, имели пару хороших общих приятелей. Может, это и неправильно, с чьей-то точки зрения, но супругам Манджиевым было все равно. Им хватало друг друга. И пусть весь мир подождет, часто думала Лиза.

Было, правда, одно обстоятельство, омрачающее счастье молодой пары — это взаимодействие, вернее, полное его отсутствие, с матерью Мергена. На письма женщина не отвечала, тётя Таня сообщала, что жива родня, работает, переживать о них не стоит.

Фактически, за прошедшие годы с момента его ухода из дома после памятного избиения Дамбой, парень с новой семьей Иджили виделся лишь однажды, когда, тайком от Лизы, слетал на материн день рождения.

Встреча оказалась нерадостной для обоих. В квартиру, где теперь жили мать, отчим и двое их детей, Мерген не попал, потому что маленькие сводные братья ему просто не открыли дверь, сказав, что не знают его, а родителей дома нет.

Мерген поспрашивал у соседей, выяснил, что мать ушла в магазин, и дождался ее на улице. Иждиля, постаревшая, какая-то поникшая и тусклая, долго плакала, сидя с ним на скамейке рядом с детской площадкой у дома, просила прощения у повзрослевшего сына, говорила, что живет хорошо, но потребовала больше не приезжать и не лезть в ЕЁ семью… Вот прямо так.

Тётя Таня, к которой он буквально приполз, придавленный новостями, извинялась перед парнем, винила себя, что не досмотрела когда-то и позволила Иджиле «замутить» с этим «святым чертом», утешала молодого человека и предложила последовать словам матери.

— Не рви себе сердце, сынок, не вини себя и её прости. Слабая она баба, ведомая… Но раз живет, значит, её все устраивает. Им должны новую квартиру дать, побольше, за твоей пропиской я прослежу, не волнуйся. Пацаны мелкие неплохие, хоть и зашуганные малость, да и Иджиля не цветёт… Однако, сама постелила — самой и спать. Езжай к Лизке, живите дружно, а там как бог даст — посоветовала маленькая дворничиха, похлопав расстроенного парня по плечу.

Лиза, когда, наконец, узнала (после свадьбы уже) о произошедшем, порывалась поехать, разобраться, навалять… Но Хантер резко пресек её поползновения, обнял и сказал, что у него есть семья — это она, Лиза, старики Хмыровы, тетка Сормова и будущие дети. За них он готов отдать жизнь, и большего ему не нужно.

«Закрыли тему» — поцеловал жену Хантер, и только многие годы спустя, приехав на могилу Иджили, безутешно расплакался… Жестоко? Возможно, но бывает такое. И кого винить? А, проехали…

«Съесть банку маринованных помидоров — к беременности, точно» — думала прибабахнутая новостями Лиза Манджиева, сидя в коридоре МИДовской больницы, куда её привезла на такси взволнованная Светлана Давыдова после звонка дочери с сообщением «Что-то со мной не так».

По словам гинеколога, состояние девушки соответствовало нормам начала второго триместра, велела не напрягаться, избегать стрессов и волнений и назначила день следующего посещения.

Лиза до вечера, пока не вернулся с работы Хантер, пребывала в прострации, пытаясь осмыслить и всё равно не осознавая свое «интересное» положение.

Муж сначала даже не понял, что она ему сказала, потом встал перед ней на колени и поцеловал в живот. И Лизу отпустило: она улыбнулась и вступила на путь подготовки к родам, которые, по словам врача, случатся в мае.

«Ну, прям земля в иллюминаторе: я — Козерог, Хантер — Дева (да, муж Лизы был моложе её почти на год), ребенок — Телец. Хоть скандалить не будем» — решила попаданка.

Когда в начале апреля врач осторожно сообщила беременной Лизе, что, так как у неё двойня, рожать, возможно, она будет раньше срока, попаданку осенило: 1986, апрель, Чернобыль… И испугалась до мокрых подштанников!

Несколько дней Лиза психовала, потом села на трамвай и поехала в Елоховский (Богоявленский) собор на Бауманке. Днем там было малолюдно, она поставила свечи всем святым, кого знала, помолилась, как умела, успокоилась и двинулась к выходу.

Ей навстречу осторожно вышагивала невысокая, кого-то напомнившая, беременная в темной юбке в пол, поддерживаемая под локоток смутно знакомым молодым человеком… Лиза уступила им дорогу в тесноватом «предбаннике», вышла на улицу и остановилась, увидев поднимающуюся по ступенькам БЫВШУЮ СВЕКРОВЬ!

«Так это были Сергей и Жанна, а это — Вера Степановна… Мир поистине тесен!». Лиза оглянулась: экс-свекровь подошла к экс-мужу с нью-невесткой, втроем они выглядели счастливыми и торжественными…

«Ну, вот и слава богу! Совет да любовь!» — у Лизы с души свалился камень, и в этот миг она уверовала — все будет хорошо!

Два сына Манджиевых родились 9 мая под залпы праздничного салюта. Хантер напился второй раз в жизни, а Лиза так и не дождалась известий о катастрофе в Припяти: ни в апреле, ни позже…

«Неужели это ещё одна другая реальность? И что дальше? Что мне теперь делать?» — сидя на берегу Волги, у памятной баньки, и укачивая в сделанной дедом большой колыбели сыновей (они приехали в деревню, когда малышам исполнился месяц, на служебной «Волге» расстроенного отъездом внуков отчима), размышляла Лиза.

«Эффект бабочки? Сергей жив, Борюсик уехал не в ЮАР и не в «Диамант и Ко», а в Бразилию, в посольство, секретарем при экономическом советнике, ребенка у него нет, он даже не женат… Ирка во Франции, за ресторатора из Прованса замуж собирается… Давыдову генерал-майора дали и дачу на Рублевке...Отец докторскую защитил, кафедру предложили, сестренка растет, вон, привезли на лето… И виноградники в Молдавии и Грузии сохранили, несмотря на борьбу за трезвость, к счастью… Эй, Голос! Как дальше-то все будет?»

Ответа не было. Предсказуемо, наверное…

Дети закряхтели, Лиза передвинула колыбель чуть в сторону и расстелила в теньке рядом коврик — будет покачивать и сама полежит. Теплый ветерок овевал лицо, мальчишки зачмокали сонно, Лиза тоже закрыла глаза…

«Вот приедет Мерген, у него отпуск по графику, будем квартиры менять на Москву вместе с тётей Таней. За две, надеюсь, хорошую «двушку» выторгуем, где поближе. Блюмин клялся, что у него есть вариант даже «трешки» старой, в Соколях, вроде… Брешет? Хотя он прошаренный товарищ… Или пусть они с тетей Таней съедутся? Надо еще раз поговорить с ней, чего мужика маринует? Хантер, я так соскучилась… Приезжай скорее…»

Девушка соскользнула в дрему, и ей вроде послышался знакомый голос, как сквозь толщу воды доносивший тихие слова в ответ на ее ранее заданный вопрос:

«Ну что тебе сказать, госпожа Хобякофф, мисс Мортен, Елизавета Манджиева, в девичестве Хмырова? Во Вселенной мириады миров и реальностей, пересекающихся и параллельных, по которым бродят бессмертные души, возрождаясь снова и снова, дабы выполнить кармическое предназначение…

Есть лишь одно правило для всех — не входить в одну реку дважды. История не терпит сослагательного наклонения, поэтому нельзя изменить случившееся прошлое, но можно создать иной вариант его развития. Ну, с нашей, моей, помощью, конечно!

Ты смогла сотворить свой новый мир, в котором будут похожие, но иные события, о чем тебе заранее знать не нужно! Просто живи, люби, созидай! Кстати, идея со страусами… может выгореть и тут! И камешки ты чувствуешь… Мужик у тебя головастый, далеко пойдет, так что — все в твоих руках, Лизаве-е-е-та-а-а! Дерзай! Покедова, бывшая злодейка! Ха-ха-ха!»

Голос затих, Лиза повернулась на другой бок и не увидела, как по узкой тропинке осторожно подошел к ней и детям высокий черноволосый мужчина, присел, глядя на них с нежностью, рядом, а потом и прилег, обнимая… Женщина завозилась, придвигаясь ближе, но не просыпаясь, а мужчина расслабленно закрыл глаза. Семья, любимая, простое человеческое счастье…

Над Волгой прогудел гудок теплохода, за забором ругалась бабка Серафима, гоняя внуков-лентяев, квохтали бродящие по загончику куры, баба Женя готовила голубцы из молодой капусты, а дед Тимофей ремонтировал старенький трёхколесный велик для ленинградской внучки, играющей рядом с черно-белым котенком Мурзиком …

Солнце в высоком голубом небе сияло, ветерок гнал барашки облачков… Неизвестное Лизе будущее ждало своего часа…

Тем временем семья из четырех человек мирно спала под сенью яблони позади дома Хмыровых в приволжской деревне и не волновалась о том, что будет дальше. Зачем? Проблемы, как известно, следует решать по мере их поступления… И вообще, жить и любить надо здесь и сейчас! Не правда ли?

Конец

PS. Первая страусиная ферма «Страус Хаус» открылась в 1996 году в Подмосковье, вторая — через два года под Саратовом. Выращивание нелетающих птах сочеталось на ранчо с элементами эко-туризма, получающего все большую популярность среди жителей мегаполиса: погулять по полям, покататься на пони и лошадях, посмотреть на страусов, эму и нанду, поесть приготовленные французским поваром блюда из мяса страуса и яиц желали многие.

Владелица необычного бизнеса госпожа Елизавета Манджиева в интервью журналу «Животноводство» рассказала, что намерена расширять производство и начать выпуск кожгалантереи и предметов интерьера из кожи и скорлупы (яиц) экзотической птицы, успешно адаптированной в России, уже в следующем году.

PSS.

— Мама, тетя Ира приехала! И дядя Пьер с Эжени и Полем!

— Привет, сестрица! Ну ты и развернулась! Хантер, небось, тебя вообще не видит… Прости, ошиблась… Какой срок? Боишься? Ты? Ну, тогда мой подарок будет кстати. На барахолке в Марселе увидела, прям притянуло к нему… И почему-то я подумала о тебе…

На раскрытой ладони гостьи лежал необычный резной крестик из черного дерева ….

______________________________________________________________________________

Вот и еще одна история подошла к концу. Сердечно благодарю всех, кто разделил ее со мной и с героями! Спасибо за поддержку, которую вы оказывали мне на протяжении всего повествования о бывшей злодейке, прошедшей непростой путь к счастью, и заодно разделили с автором ностальгию по временам, когда вера в светлое будущее не вызывала сарказма, метросексуальность еще не заменила понятие о настоящем мужчине, романтика воспринималась как обязательная составляющая отношений, а не как насмешка, и вообще, когда деревья были большими)) Мне писалось с удовольствием, вам, смею надеяться, читалось также)) Буду рада встретиться с вами снова! Заходите)))