Королева из другого мира

Глава 29

— Попробуй еще вот это! Гарантирую, не пожалеешь!

На мой поднос, и так уже уставленный всевозможной едой, опустилась небольшая пиалка с каким-то кремом, похожим на взбитые сливки. И это великолепие еще было посыпано засахаренными орешками.

— Бодан, я не могу столько есть! — ужаснулась я.

— Можешь, — совершенно серьёзно отозвался парень. — Поверь! Ты просто еще этого не знаешь. Магия требует огромных энергетических затрат. Плюс физическая нагрузка.

Я огляделась вокруг. Зал столовой, освещенный сейчас сотнями магических светильников и потому кажущийся таким же светлым и приветливым, как и днём, был заполнен студентами. Девушки и парни, моего возраста и постарше, шатены, блондины, рыжие… И поразительно, но среди них не было ни одного с лишним весом! Несмотря на всё то изобилие еды, что красовалось на стойках и на их подносах.

Я с сомнением оглядела свой, на который Бодан уже успел водрузить тарелку со свежим салатом, похожим на наш айсберг, какой-то оранжевый суп-пюре, а еще рыбу, тушеную с овощами, две маленькие, но умопомрачительно пахнущие сладкой сдобой булочки — судя по виду, с корицей и с маком — и эти взбитые сливки. В углу подноса приютилась большая керамическая чашка с каким-то горячим напитком — судя по аромату, это был ягодный морс.

Поднос Шелли выглядел примерно так же, только вместо рыбы она выбрала нечто, похожее на наш плов.

— Магам необходима энергия, как физическая, так и ментальная, — продолжал просвещать меня приятель, пока мы втроём направлялись к одному из столов. — И каждая требует определённых продуктов. Например, в те дни, когда у тебя по плану занятия боевкой и усиленная физподоготовка, твоему организму потребуется энергоёмкая пища. Такая, как мясо, жареная картошка, яйца и всевозможные сладости. Иначе ты не выдержишь нагрузок.

Я молча кивнула, с трудом удерживая на весу свой поднос и с тревогой следя за опасно покачивающейся чашкой. Не расплескать бы!

А Бодан, ловко лавируя меж снующими туда-сюда адептами и прокладывая нам с Шелли дорогу, продолжал:

— А вот перед ментальными дисциплинами, и в особенности перед экзаменами лучше ограничиться лёгкой, хоть и питательной пищей. Рыба, орехи, овощи на пару. В общем, всё то, что не нагружает желудок и не мешает сконцентрироваться. А энергию уже восполнять потом. Но, — он обернулся ко мне, и на его губах заиграла чуть насмешливая улыбка. — Тебе пока просто надо прийти в форму и набраться сил. Поэтому не заморачивайся, а ешь.

Наконец, мы добрались до нужного стола. Ребята, сидевшие за ним, бурно поприветствовали нас. Вернее, приветствовали они, конечно, Бодана, но мы с Шелли были благосклонно приняты в компанию.

Заняв свободные места с краю, мы принялись за еду. И, поскольку рот мой был занят энергичным жеванием, мне оставалось только слушать и глядеть по сторонам.

На другом конце зала я заметила Мелиссу, Ронду и Клауса. Очевидно, у них была другая компания. Даже со своего места я отчетливо слышала тонкий, визгливый голос белокурой красавицы и периодические взрывы хохота. Видимо, она была лидером своей группы.

— Бодан, тебе отец уже рассказал о казусе с лазурными? — до моих ушей донёсся приглушенный голос одного из парней.

Я непроизвольно вздрогнула, услышав часть своей земной фамилии. Внутренне напряглась и навострила уши.

— Да, — так же тихо отозвался мой друг. — Весь Совет на ушах. Охрана дворца усилена, стражи обыскивают город.

— Лишь за вчерашний день нить на гобелене стала толще раза в три, — это прозвучало еще тише, губы парня почти вплотную приблизились к уху Бодана. — И расстояние становится всё меньше.

Я вся превратилась в слух. Почему? Этого я сама себе не могла объяснить. Что мне, по сути, эти государственные дела? Какие-то советы, нити, гобелены? Но всё это звучало так загадочно, что мои внутренние антенны сами потянулись в сторону говорящих.

— Арманд, не тут, — едва слышно осадил парня Бодан. Глаза его беспокойно забегали. — Потом. — Он многозначительно взглянул на приятеля.

Арманд осекся. Потом кивнул, соглашаясь. А Бодан медленно повернулся к нам, окинул нас с Шелли странным взглядом, словно желая удостовериться, что мы заняты исключительно едой. Очевидно, мой друг не хотел, чтобы мы слышали то, что только что прозвучало.

Рыженькая сидела чуть дальше от него, чем я. Поэтому она, наверняка, ничего и не уловила. Мысли ее, судя по выражению лица, витали где-то очень далеко. Возможно, в мечтах она уже смешивала настойки, зачаровывала зелья и листала древние талмуды профессора Грассенфельда. Или как его там звали.

Я же быстро сделала отрешенное лицо, на котором не отражалось ни капли заинтересованности, и еще энергичнее заработала челюстями.

Лицо Бодана заметно расслабилось.

— Кстати, девчонки, совсем забыл! — словно ничего не произошло, воскликнул он. — Хочу представить вам моего сокурсника и по совместительству лучшего друга! Знакомьтесь! Арманд Вернон, надежда нашего курса, гений артефакторики!

— Бодан, прекрати, — щеки парня порозовели.

А я подняла взгляд и принялась с интересом разглядывать нового знакомого. Высокий, худощавый, с всклокоченными светло-русыми волосами и добрыми, по-мальчишески озорными серыми глазами. Он выглядел немножко, как у нас принято говорить, словно не от мира сего. Но лицо показалось мне невероятно симпатичным.

— А это Мэйди, — не обращая на робкие возражение друга, представил меня Бодан. — Она сегодня настоящее представление устроила на экзамене. И — та-дам! — не поверишь! Она будет учиться на боевом факультете!

— Ух! — парень аж присвистнул от удивления.

— А это, — продолжил мой приятель, указав на Шелли, которая отложила вилку и с откровенным восхищением смотрела на Арманда. — Шелли! Будущая великая целительница, если верить оценке профессора Зандельхольц.

Похоже, у Бодана врожденная склонность к театральности и эпатажу! — с улыбкой подумала я. А, возможно, он просто старается ввести нас с рыженькой в свой коллектив.

— Очень приятно, — Арманд едва заметно улыбнулся и с явной симпатией посмотрел на залившуюся краской Шелли. — А вы уже ранее читали какие-то научные труды?

— О да! — радостно воскликнула моя подруга. — Я прочла почти все книги профессора Грассенфельда. А еще…

— О! — расхохотался Бодан. — Похоже, эти двое нашли друг друга. — Он повернулся ко мне. — Мэйди, пропусти-ка нашу травницу! Пусть она сядет на моё место. Похоже, этим двоим чокнутым — в хорошем смысле, разумеется! — учёным будет интересно пообщаться о своём, о сокровенном.

— Бодан! — хором возмущенно воскликнули оба "чокнутых учёных".

— Да ладно вам! — ничуть не смутившись, отозвался парень. — Давайте уже, идите обсуждать своих грассенфельдов. А мы с Мэйди обсудим ее физподготовку.

Через полтора часа мы, усталые и наевшиеся, вернулись в общежитие. Пока Шелли увлечённо общалась с гением артефакторики, Бодан составил для меня четкий план на ближайшие три дня. Похоже, он решил взяться за меня всерьёз. Мой режим был прописан почти до минуты. Два раза в день физические тренировки на улице и в зале. Далее, чтение базовой литературы в библиотеке, куда у него был постоянный доступ даже во внеурочное время. А еще на завтра была запланирована поездка в город, чтобы купить все необходимые для учёбы причиндалы, список которых мне выдала профессор Крафт.

Дойдя до своей комнаты, я попрощалась с Шелли, пожелав ей спокойной ночи, и, тяжело вздохнув, толкнула дверь. Очень не хотелось возвращаться к своей далеко не приветливой соседке после такой душевной компании. Но, делать было нечего. С ней мне придется как-то уживаться.

Когда я вошла, Ронда уже успела переодеться. Теперь на ней был потрясающей красоты шелковый, бирюзовый халат с вышитым на спине огненно-золотистым драконом. В нём девушка выглядела не менее эффектно, чем в платье.

— Красиво! — невольно вырвалось у меня.

— Спасибо, — губы девушки раздвинулись в улыбке, но лишь на миг. Потом они снова надменно поджались, словно она вспомнила, что вообще-то я не ее круга, и тратить на меня позитивные эмоции вовсе не обязательно.

Ну и ладно. Не хочешь — не надо.

— Слушай, а где у вас тут можно помыться? — перевела я разговор в практическое русло.

— По лестнице вниз, потом направо, — словно нехотя отозвалась Ронда. — Там еще на двери будет нарисована фигурка девушки под дождём. Это наш отсек. Тот, что справа — это мужские душевые. Ну и там в самом конца коридора — справа уборные, слева душевые… в общем, найдёшь.

Душевые! Сердца радостно бумкнуло. Ура, цивилизация!

— Спасибо, — я благодарно кивнула соседке. Потом подошла к шкафчику и вынула оттуда одно из полотенец и мыло. — Тогда я пошла?

Вместо ответа Ронда равнодушно отвернулась и принялась показательно читать какую-то книгу.

Вот же высокомерная особа! Я мысленно выругалась, но вслух, разумеется, ничего не сказала. Лишь молча вышла из комнаты, почти бесшумно затворив за собой дверь.

Дорогу к душевым я нашла без приключений. Единственное, что смущало — это то, что длинный, довольно прохладный коридор, освещаемый тусклым светом мерцающих свечей, был абсолютно безлюдным.

Скорее всего, все уже помылись и давно спят, — предположила я. Ведь, когда мы выходили из столовой, она уже почти опустела.

Добравшись до нужной двери, я повернула медную ручку в виде рыбки и вошла в теплое, влажное помещение. Сразу вспомнились душевые в наших бассейнах. Передо мной простирался ряд кабинок с белыми занавесками. А у стены стояли изящные, белые скамеечки и полочки, куда, очевидно, можно было сложить одежду и банные принадлежности.

Неуверенно оглядевшись по сторонам и убедившись, что я тут действительно одна, я поспешно стянула с себя платье и бельё. Всё аккуратно сложила на скамейке и, захватив мыло и полотенце, быстро шмыгнула в одну из кабинок, торопливо задернув шторку.

Странно, но в этом абсурдном мире душ выглядел почти как наш! Я с облегчением посмотрела на две серебристые, крутящиеся ручки: одна — с выгравированной снежинкой, другая — с язычком пламени. Очевидно, для горячей и холодной воды.

Осторожно покрутила первую, и на меня полилась ледяная струя. Я поспешно отпрыгнула и крутанула вторую ручку. Вода тут же согрелась, и уже через несколько секунд я нежилась в теплом, приятном, мягком водопаде.

Тело расслабилось, а льющаяся сверху вода словно смывала с меня всё напряжение, все переживания, все страхи и волнения этого долгого дня. Закрыв глаза, я наслаждалась этим ощущением, совершенно забыв о времени…

Наконец, окончательно согревшись, я принялась намыливать себя. Запах у мыла действительно оказался очень приятным. Свежим, как у белоснежного, вывешенного сушиться на ярком солнышке, белья. Но, намылив голову, я в очередной раз поняла, что с волосами придется что-то решать. Уже смывая пену, я почувствовала, какие они жесткие.

Как пакли. Я огорченно вздохнула.

Закрутив обе ручки, я завернулась в полотенце и вышла из кабинки.

Нет… Я тупо уставилась на скамеечку, где только что лежало моё платье и под которой я оставила свои ботинки.

Ни того, ни другого там не было!