Королевские игры

Глава 14

Когда Розамунда открыла глаза, соседки уже встали и суетились, собираясь на службу. Она редко просыпалась последней, однако сегодня уступила перед натиском странных, тревожных снов. Да и сейчас, в ярком свете утра, чувствовала себя разбитой и вялой.

- Вставай быстрее! - поторопила ее Джоан, сражаясь с чулками. - Сегодня отправляемся в Гринвич на охоту, забыла? Завтрак подадут раньше. Королева любит выезжать не позже восьми, а сейчас уже начало седьмого.

Розамунда зевнула и вылезла из постели.

Одевшись, она вслед за Джоан меланхолично спустилась в маленькую гостиную, где завтракали камеристки.

Графиня Шроузбури уже возвышалась во главе стола.

- Мистрис Уолсингем, сэр Фрэнсис сообщил, что ваша лошадь отныне содержится в королевской конюшне, а расходы оплачивает брат. Сегодня вы уже сможете на ней выехать.

Настроение мгновенно улучшилось. Томас, конечно, не любил лишних расходов, однако отказать кузену никак не мог. Розамунда с поклоном поблагодарила и села на свое обычное место.

Королевские конюшни напоминали гудящий пчелиный улей: лошади нетерпеливо ржали, всадники отдавали распоряжения, охотники созывали собак, конюхи метались, спешно заканчивая приготовления, носильщики взваливали на плечи шесты паланкинов. Со стороны движение казалось беспорядочным, однако каждый уверенно занимался своим делом.

- Давай подождем, и конюхи подведут нам лошадей. Не беспокойся, здесь больше порядка, чем кажется.

Джоан, как всегда, обучала новенькую, а Розамунда, в свою очередь, с благодарностью впитывала каждую каплю полезной информации, способной избавить от лишних оплошностей и неприятностей, и не обижалась на подругу за менторский тон.

Наконец молодой конюх вывел Дженни. Розамунда радостно вскрикнула и бросилась навстречу. Лошадка тоже соскучилась и с тихим ржанием уткнулась мордой в лицо хозяйки, а та обняла любимицу за голову и легонько подула в ноздри: такое родственное приветствие очень нравилось обеим. Конюх помог Розамунде сесть в седло, и, едва оказавшись на привычном месте и ощутив легкую поступь умного послушного животного, юная фрейлина мгновенно почувствовала себя спокойно и уверенно: все странности придворной жизни побледнели и отступили. Оглядев полный скрытого смысла хаос, всадница направила воспитанную и деликатную чалую кобылку сквозь плотную толпу - туда, где ее уже ждала Джоан. Подруга посмотрела на Дженни с откровенной завистью.

- Что за прелесть! А я езжу неважно, и поэтому дома мне достался лишь вот этот скучный пони.

- Все равно гораздо лучше, чем в паланкине, - успокоила подругу Розамунда.

Послышался громкий звук рога, и собравшиеся мгновенно затихли и дружно обернулись к дворцу. Королева Елизавета выехала на великолепной белой лошади. Украшенное изумрудами платье цвета свежей листвы оттеняло и подчеркивало чистоту масти. Над алой бархатной шляпой развевались два огромных белых пера, а шею украшал унизанный изумрудами воротник. Ее величество окружали всадники, также одетые в сияющий драгоценными камнями зеленый бархат.

Розамунда затаила дыхание. Впечатляющая, незабываемая картина! Она узнала лорда Эссекса и лорда Лестера, однако никого из остальных аристократов назвать не смогла. Красивая сцена отчетливо запечатлелась в памяти. Потом, на досуге, можно будет зарисовать ее для сэра Фрэнсиса.

Появление королевы послужило сигналом к началу движения. Розамунда осторожно направляла Дженни среди всеобщей сумятицы, но в то же время старалась придерживаться прямого курса. Оглянувшись, увидела Джоан: подруга ехала в конце процессии на приземистом, невозмутимо-спокойном пятнистом пони, явно не склонном к экспериментам и приключениям. Загонщики с собаками отправились вперед, чтобы вспугнуть оленя или косулю. Смущало лишь одно обстоятельство: огромная толпа охотников создавала столько шума, что ни один уважающий себя зверь не стал бы дожидаться их приближения.

- Доброе утро, мистрис Розамунда, - раздался рядом знакомый голос.

Уил Крейтон подъехал на тощем гнедом мерине. Широкая улыбка, как всегда, ослепляла, а синие глаза смотрели с веселой усмешкой, перед которой так трудно было устоять. В фиолетовом камзоле и такого же цвета панталонах он выглядел особенно эффектно, а украшенная зелеными перьями щегольская шляпа венчала яркий образ галантного и в то же время смелого кавалера.

Розамунда надела бархатное терракотовое платье, украсив его присланным леди Уолсингем воротником из золотого кружева. Прекрасно подошли и тонкие лайковые перчатки с золотистой каймой. Собранные в пучок каштановые волосы прятались под золотой сеткой, а лоб прикрывала широкая лента из зеленого бархата. Утром собственное отражение в зеркале порадовало Розамунду, а судя по восхищенному взгляду Уила, он тоже сумел оценить наряд по достоинству.

- Доброе утро, мастер Крейтон.

Она слегка прищурилась и кокетливо повернулась, как это делала Агата.

Джентльмен слегка поклонился и вежливо поинтересовался:

- Позволите составить вам компанию?

- Конечно, - разрешила Розамунда и обвела взглядом толпу, пытаясь выяснить, много ли вокруг любопытных глаз.

К счастью, никто не смотрел в открытую; даже Джоан погрузилась в общение со своим пони и пыталась убедить его перейти с ленивого шага на более энергичный аллюр. Кавалькада приближалась к берегу, а всадники постепенно разбивались на небольшие группы и даже на пары.

- Сколько ехать до Ричмонда?

- Около часа. Приготовьтесь к долгому дню. Королева страстно любит охоту, никогда не устает и во дворец возвращается в полной темноте.

Беседы с мастером Крейтоном давались легче общения с шевалье де Вожира, они казались естественнее и чище. Конечно, та легкая аура опасности, которая неизменно окружала приятеля Агаты, бодрила и даже вдохновляла, однако умное лукавство Уила служило более чем достойной заменой.

- Вы показали кому-нибудь свою пьесу?

Всадники успели оторваться от основной группы и ехали следом за кавалькадой ее величества.

- Отдал Дику Бербиджу. Он сказал, что прочитает при первой же возможности, но я и сам знаю, как трудно выкроить свободную минутку. - Уил придержал коня. - Не стоит чрезмерно отрываться от остальных: привлекать внимание неразумно.

Розамунда с готовностью перевела Дженни в спокойную рысь и порадовалась осмотрительности и вниманию спутника.

- Уверена, что долго тянуть он не станет; сама слышала жалобы на нехватку пьес.

Уил вздохнул:

- Надеюсь, так оно и будет. Страшно только, что отдал единственный экземпляр. Если вдруг потеряется или испортится, утрата окажется невосполнимой.

- Не волнуйтесь. Мастер Бербидж живет театром и лучше всех понимает, чего стоит новое произведение.

Королевская кавалькада ехала быстро и уже приближалась к краю леса. Ричмонд прославился как любимое место охоты отца ее величества. Привязанность Елизаветы к этому уголку коренилась в воспоминаниях детства, когда в редкие периоды благодушия Генрих VIII сажал дочь перед собой на огромного мощного коня и вез охотиться на вепря.

Королева и ее свита уже въехали в лес и остановились на опушке, чтобы посовещаться с хозяином гончих. Вскоре горн возвестил погоню, и лошади рванулись вслед за собаками. Придворным пришлось поспешить.

Розамунда и Уил оказались впереди толпы. Азартная всадница с радостным криком пустила Дженни галопом, а спутник пустился следом. Спустя пару мгновений оба оказались в лесу, где только что скрылась королевская кавалькада. Густые тенистые заросли встретили прохладой, а спереди и сзади доносился стук множества копыт.

- Догоним королеву! - предложил Уил и погнал своего мерина по широкой просеке.

Поддавшись восторгу скачки и магии погони, Розамунда пришпорила Дженни.

Сзади доносился хруст веток, слышались крики и проклятия. Лошади сталкивались и путались в лесной чаще, пока наконец не восстановился естественный порядок. Дженни потеряла равновесие, поскользнувшись на склоне, и Розамунде пришлось остановиться, чтобы успокоить любимицу, обняв и нежно погладив по потной шее. Охота тем временем мчалась, подчиняясь собственным законам; место в первом ряду оказалось потерянным, а Уил исчез из виду. Подобное случалось нередко, и Розамунда отвела лошадку в сторону, чтобы пропустить всадников, а потом найти параллельную тропинку и наверстать упущенное время.

Она поехала по краю леса и вскоре действительно увидела между деревьями просвет: узкая поросшая травой дорожка шла параллельно главной просеке. Деревья нависали над головой, однако Розамунда немного нагнулась и пустила Дженни легким галопом. Вскоре звуки охоты послышались совсем близко, хотя просека и скрывалась за густыми зарослями.

Внезапно за спиной раздался стук копыт. Стало страшно: несмотря на толпу неподалеку, дорожка оставалась уединенной и темной, словно прорубленный в лесу тоннель. Послушная воле хозяйки, Дженни поскакала быстрее, однако преследователь - кем бы он ни был - приближался, и уже не оставалось сомнений, что его конь намного превосходит и в силе, и в резвости. И вот наконец неведомый всадник догнал ее. Пригнувшись к шее лошади и не оглядываясь, Розамунда мчалась вперед, не обращая внимания на застилавший глаза пот.

- Боже праведный, куда же мы так гоним?

В голосе шевалье де Вожира послышалось искреннее недоумение, и испуганная всадница позволила себе оглянуться. Смуглое лицо Арно озарила насмешливая улыбка, но глаза смотрели вопросительно.

- Может, чуть-чуть сбавим? - шутливо взмолился он. - Боюсь, еще немного, и мой конь не выдержит напряжения и рухнет.

Розамунда рассмеялась: трудно было представить, что широкогрудый, полный энергии молодой жеребец вообще когда-нибудь устанет. Однако, натянув поводья, перевела Дженни в легкую рысь.

- Надеюсь, шевалье, вы не обидитесь, если я не поверю. У вас великолепный конь!

- Прекрасный, - просто согласился Арно. - А главное, еще никому не удалось нас с ним обогнать. Но ответьте же, куда вы мчались?

Розамунда мужественно решила сказать правду:

- Не знала, кто меня догоняет. Даже в голову не пришло, что охотник может выбрать эту же тропинку.

- А я увидел, что вы сюда поехали, и глазам не поверил. Удивился, что молодая леди в одиночестве углубилась в лес. Может, у вас здесь тайное свидание? Я не помешаю?

Тонкие темные брови комично изогнулись, и снова стало очень смешно.

- Разумеется, нет.

- Но почему же «разумеется»? Вы очень привлекательны. Многие джентльмены были бы счастливы добиться расположения столь очаровательной особы.

И снова возникло опасное ощущение близкого огня: если удастся удержаться в стороне, то все будет хорошо, но если подойти слишком близко, можно обжечься.

- Льстите, шевалье.

Хотелось бы произнести короткую фразу безразлично, но почему-то слова прозвучали кокетливо.

- Клянусь: ни капли лести! - торжественно провозгласил де Вожира и картинно приложил руку к сердцу.

Впрочем, тут же стал серьезным и, пронзив пристальным взглядом Розамунду, признался:

- Вы возбуждаете, а это говорит о многом. Меня не так-то легко сразить.

Его голос звучал глухо, словно кто-то мог подслушать признание.

- Вовсе не собираюсь никого возбуждать, - сделав над собой усилие, произнесла Розамунда. - Впрочем, не скрою: комплимент приятный. Спасибо.

Она попыталась легко рассмеяться.

Де Вожира остановил коня, наклонился и поймал уздечку Дженни.

- Давайте немного пройдемся.

Он спешился, связал поводья, а потом сжал талию изумленной, но покорной спутницы и легко, словно та ничего не весила, снял с седла.

Сопротивляться? Но так поступают лишь наивные простушки. Вряд ли шевалье придет в голову изнасиловать ее здесь, поддеревьями. А он тем временем взял Розамунду за руку и повел по дорожке туда, где сквозь листву пробивался солнечный свет. Звуки охоты постепенно удалялись.

Арно остановился возле огромного дуба и бережно повернул юную леди спиной к стволу. Пальцем приподнял подбородок и посмотрел в глаза долгим внимательным взглядом. Поцеловав Розамунду в нежные губы, он почувствовал свежий, чистый вкус. Поцеловал в кончик носа, легко провел языком по векам, коснулся мочек ушей. Розамунда таяла от наслаждения и совсем не думала о том, что получает первый урок чувственности.

Арно не спешил. Медленное соблазнение всегда давало отличные результаты, а эта девочка выглядела восхитительно чистой, волнующе храброй и трогательно скромной. Каждая минута сулила новое наслаждение. Он позволил себе нежно провести ладонью по заманчиво обнаженной глубоким вырезом груди. Розамунда не отскочила в страхе, и за рукой последовали губы.

Чтобы не растерять восхитительных ощущений, ученица едва дышала. Сейчас, наедине с шевалье, все опасения и дурные предчувствия улетучились. Он находил ее привлекательной, хотел целовать, и поцелуи дарили наслаждение… Нет, что-то большее, чем наслаждение. Какое-то новое, неведомое чувство. Если не забывать об осторожности, то можно погрузиться в него еще глубже.

Несколько сладких мгновений - и Арно отстранился. Крепко обнял Розамунду за тоненькую талию и с улыбкой заглянул в ее пылающее лицо, в подернутые туманной дымкой глаза.

- Значит, я не испугал тебя, моя роза?

Розамунда покачала головой, очарованная неожиданным сравнением.

- Никогда не приходилось думать о себе как о хрупком, душистом, изысканном цветке.

- Пора догонять остальных, пока нашего отсутствия не заметили, - добавил учитель шепотом.

Ученица молча кивнула. Оказывается, он заботился о репутации даже в тот момент, когда сама она не вспоминала ни о чем подобном.

Шевалье помог Розамунде сесть в седло, и они поехали по лесной дорожке в полном молчании.

Вскоре взору открылась поперечная тропинка, и Арно показал налево:

- Сюда. Это самый короткий путь на главную просеку.

Осадив коня и пропустив спутницу вперед, он поехал в отдалении, чтобы не появляться вместе на людях.

Розамунда не встретила никого из знакомых, пока наконец не заметила Джоан: та неспешно тряслась на своем лохматом пони. Оглянувшись, мистрис Уолсингем посмотрела на шевалье; он улыбнулся и коротко кивнул на прощание. Зато Джоан встретила подругу с нескрываемым недоумением.

- Как ты здесь оказалась? Я думала, что ты впереди.

- Дженни немного захромала. Пришлось остановиться, чтобы проверить, не застрял ли в копыте камушек. Сейчас уже все в порядке.

Розамунда сдержала лошадь и шагом поехала рядом с Джоан. Острых впечатлений уже набралось вполне достаточно, так что теперь можно было не спешить и спокойно обдумать обе приятные встречи.

Джентльмены казались такими разными! Если говорить честно, то рядом с Уилом она чувствовала себя и легче, и увереннее, и спокойнее. К тому же с ним так интересно разговаривать! Шевалье смущал, но в то же время волновал и интриговал. В его обществе приходилось каждую минуту быть настороже. Но до чего же приятными оказались эти минуты!

Увлекшись разговором, Томас Уолсингем и Кит Марло отстали от заядлых охотников. Посмотрев вперед, Томас с удивлением обнаружил, что процессия уже почти скрылась из виду. С такой скоростью, глядишь, приедешь на пикник не раньше тех, кто трясется в паланкинах. Прикрыв глаза ладонью, чтобы не мешало солнце, он посмотрел вперед и внезапно похолодел… нет, ошибиться невозможно: из узкой боковой аллеи на просеку выехала Розамунда. Что, черт возьми, девчонка делала в зарослях? Может, пришлось свернуть в поисках места для естественного уединения? Однако успокоить себя не удалось: вскоре с той же тропинки показался мужчина.

Кровь бешено застучала в висках, а сердце едва не выпрыгнуло из груди. Что понадобилось этому человеку при английском дворе?

Кит посмотрел на друга и испугался.

- Что случилось, Томас? Тебе дурно? Выглядишь так, словно тебя вот-вот хватит удар.

- Нет, дело не в ударе, - ответил Томас, пристально вглядываясь в пространство. - Просто на горизонте появился один приятель, с которым давненько не доводилось встречаться. Пожалуй, имеет смысл возобновить знакомство.

Не отводя взгляда от друга, Кит азартно расхохотался:

- Приятель, говоришь? Ну, если он из тех, кого приветствуют острием шпаги, то я с тобой. Вперед! Встретим парня е фанфарами!

Томас на миг задумался, но тут же яростно пришпорил коня. Тот рванулся вперед, а Кит с воинственным воплем бросился следом. Он и понятия не имел, что задумал друг, однако в воздухе запахло хорошей дракой, а драки мастер Марло любил больше всего на свете.

Арно услышал за спиной стук копыт и удивленно обернулся. Лицо мгновенно приняло спокойно-бесстрастное выражение. Он натянул поводья и замер в ожидании, предусмотрительно положив руку на эфес шпаги.

Томас остановился в нескольких футах. Придворные давно проехали и мирно продолжали путь, так что просека опустела…

- Доброе утро, шевалье. - Уолсингем церемонно поклонился в седле. - Позвольте узнать, знакомы ли вы с моей сестрой?

Арно удивленно вскинул брови:

- С вашей сестрой, сэр? До этого момента и понятия не имел, что у вас есть сестра. Но если считаете, что я перед вами в долгу, то готов немедленно расплатиться… даже если вы сочли необходимым позаботиться о подкреплении.

Он метнул в сторону Кита молниеносный презрительный взгляд.

Лицо Томаса оставалось кирпично-красным, судорожное дыхание то и дело срывалось. Точным движением он выхватил шпагу, а заметив, что товарищ сделал то же самое, зло прошипел:

- Нет! Я сам!

Шевалье последовал примеру противника, и теперь вооруженные всадники испепеляли друг друга полными ненависти взглядами, однако ни один не шевельнулся, чтобы спешиться.

- Ради Бога, Томас, разберись с ним или позволь мне! - нетерпеливо воскликнул Марло.

Уолсингем молча соскочил с коня, и шевалье тут же повторил маневр.

- Там есть свободное место.

Он кивнул в ту сторону, откуда приехал.

- Останься с лошадьми, Кит.

Приказ показался несправедливым, однако Кристофер понял, что лучше беспрекословно повиноваться. Крепко сжал поводья и приготовился к долгому томительному ожиданию.

Враги удалились на небольшую поляну. Бугристая земля и выпирающие под ногами корни деревьев не позволяли двигаться свободно: то и дело приходилось выбирать, куда поставить ногу. Оба приняли исходную позу, согласно ритуалу полоснули оружием по воздуху, и Томас сделал первый выпад, целясь в незащищенный бок противника. Шевалье отразил удар, и шпаги скрестились. На неровной поверхности движения не отличались изяществом, однако недостаток артистизма в полной мере восполняла решительность соперников. Вот Арно поскользнулся. Томас сумел воспользоваться оплошностью и нанес удар по предплечью. Кровь брызнула на землю, но быстро впиталась. Арно поморщился от боли, а Томас опустил оружие и отступил на шаг.

- Перевяжите рану.

Шевалье оторвал от рукава полоску и замотал руку. Затягивать узел пришлось зубами. Справившись, снова принял боевую позу. Ни один из противников не заметил Кита. Он не смог оставаться в стороне, спешился, кое-как привязал лошадей к дереву, неслышно ступая, прокрался на поляну и вот теперь, затаив дыхание, следил за каждым движением. Несмотря на ярость врагов, было ясно, что битва не смертельна. Да, враги твердо решили свести счеты, но убивать друг друга не собирались. Во всяком случае, здесь и сейчас.

Шевалье сделал ложный выпад, отскочил, снова бросился вперед и нанес резкий, меткий удар. Острие шпаги пронзило грудь, но, к счастью, не задело сердце. Томас с проклятием остановился и зажал рану рукой, пытаясь сдержать кровь. Только сейчас Кристофер Марло вышел из своего укрытия.

- Ну что, в расчете?

Тяжело дыша, Арно вытер платком оружие.

- Пока да, - холодно ответил Томас. Вытащил рубашку из панталон и зажал рану. - Но учтите, де Вожира: если еще хотя бы раз увижу вас возле сестры, расчет будет окончательным.

Шевалье рассмеялся и поднял камзол, который перед поединком небрежно бросил на пень.

- Я же сказал, Уолсингем: не знал, что у вас есть сестра.

- Пойдем, Кит, здесь воздух отравлен.

Не отрывая руку от груди, слегка покачиваясь, Томас зашагал к лошадям, предоставив другу подобрать с земли камзол.

Морщась от боли, он с трудом поднялся в седло.

- Надо срочно вернуться домой и заняться серьезной перевязкой, - с тревогой заметил Кристофер.

- Ерунда, всего лишь неглубокая царапина, - пробормотал Томас.

- Дай-то Бог! Но все равно: если не обработать, может воспалиться.

Томас молча повернул коня в сторону замка и не произнес ни слова до тех пор, пока Кит не спросил игривым тоном:

- Так что же за дела у вас с французом? Может быть, любовная история? Ревность?

Томас метнул уничтожающий взгляд.

- Твои дурацкие шутки совсем неуместны, а дело касается только меня и француза.

Ничуть не обидевшись, Кристофер пожал плечами:

- Как скажешь, друг. Мне-то все равно.

Шевалье де Вожира остался на поляне. Сел на пень и принялся туже затягивать повязку на раненой руке. Он хотел дождаться, пока противник вместе с товарищем окончательно скроются из виду. День все равно потерян, а ехать к докторам рядом с врагом смешно и стыдно. И все же утро прошло не зря: решительная встреча лицом к лицу с Уолсингемом была неизбежна.