Проклятие Бессмертных: Король Всего (книга 5)

Глава 16

Нина

Слёзы текли ручьём, невзирая на всю глубину отчаяния. Они прошли, словно проходящая гроза, а я чувствовала себя так, будто через мою душу пронёсся ураган. Всё внутри было перевёрнуто с ног на голову и казалось неузнаваемым.

Но как я могла жаловаться, когда рядом со мной всё ещё лежала без сознания Лириена? Эти Вечные безжалостно искалечили её. Я даже не могла представить, каково это — допустить в своё сознание существ таких масштабов, словно втиснуть слона в малолитражку, а затем быть брошенной ими на произвол судьбы.

В конце концов, мне пришлось подняться. Мне нужно было собрать себя воедино, насколько это возможно, привести волосы в порядок, соткать себе новую одежду и попытаться встретить то, что ждало впереди. Я должна была думать о других — беспокоиться о других.

Агна, Торнеус и Валерия, Максим и все остальные. Я была не единственной, кто оказался в этом новом аду. В этом была своя горькая отрада, некое утешение. Несчастье и впрямь любит компанию. Именно потребность быть рядом с теми, кто мог бы понять мои чувства — даже если они не ведали о новой бездне моего отчаяния, — в конечном счёте заставила меня выйти из маленькой пещеры в главный грот.

Первым я увидела Каела. Его было трудно не заметить: он стоял у стены, скрестив на груди свои могучие, словно стволы деревьев, руки. Вокруг него теснились несколько знакомых и незнакомых мне фигур. Келдрика, Элисару и Торнеуса я узнала. На камне, спиной ко мне, сидел незнакомый мужчина. Рядом с Каелом стояло радостное и привычное видение — Агна. Увидев меня, она просияла и помчалась через всю пещеру, чтобы броситься мне в объятия.

О, как же мне сейчас не хватало этих объятий! Я прижала Агну к себе так сильно, что она рассмеялась. — Зайка, ты же мне все рёбра поломаешь.

— Прости, прости, — я немедленно ослабила хватку.

— Ты стала куда сильнее, чем раньше, — она по-прежнему сияла, глядя на меня снизу-вверх, её рыжие кудряшки разлетелись во все стороны. — Теперь, когда ты стала настоящей королевой, как и должна была. Хотя я буду скучать по твоему маленькому другу.

— Я тоже по нему скучаю. — Что бы я отдала, чтобы Горыныч был сейчас рядом и помог мне идти дальше.

— Ты в порядке? — Агна внимательно посмотрела на меня, без труда прочитав отчаяние, что, должно быть, было написано у меня на лице.

— Нет… Нет, не в порядке.

Агна снова обняла меня, на этот раз пытаясь сжать изо всех сил. Я улыбнулась и просто наслаждалась моментом, каков он есть. Так много моих друзей исчезли, но некоторые всё же остались.

Пока что.

Леденящий ужас окатил меня с этой внезапной мыслью. Вечные отнимали у меня всё. Выбивали опору за опорой. Мой мир, мои друзья, а затем и Самир. Как долго пройдёт, прежде чем они — или их единственный сын — придут забрать оставшееся?

Я была опасна для всех них. Если Самир идёт за мной… он выйдет прямиком на всех остальных. Я мягко отстранила Агну и изо всех сил постаралась улыбнуться ей, несмотря на ледяной холод, разливавшийся по жилам. Мне нужно было уйти, пока не случилось непоправимое. Я не могла позволить другим пострадать из-за меня. Из-за меня уже пострадало так много.

— Нинушка? — Агна с любопытством смотрела на меня, видя прямо насквозь мою фальшивую улыбку. Она никогда раньше не называла меня так, и было ясно, что она обеспокоена.

Каел поманил меня к себе, избавляя от необходимости отвечать. — Идём. Ты должна помочь перевести этого большого немого.

Агна рассмеялась, мгновенно позабыв о своих тревогах.

— Он не так уж и плох.

Когда мы подошли к Каелу, мужчина, сидевший на камне, повернул голову. Его лицо скрывала полная деревянная маска, покрытая зелёной резьбой в форме волчьей морды. Волосы цвета тёмного шоколада, спадавшие до подбородка, казалось, отросли лишь потому, что ему было плевать на свою внешность. Его загорелая спина была испещрена шрамами и зелёными татуировками. На нём были потрёпанные штаны.

— О, привет, Малахар. Я не узнала тебя в штанах.

Мужчина лишь хмыкнул в ответ. Элисара ухмыльнулась и рассмеялась, и теперь её очередь подошла обнять меня. — Я не стану спрашивать, в порядке ли ты. Ты не в порядке. Никто из нас не в порядке. Но я рада, что ты жива и не в плену. Ни у Древних, ни у Самира.

— Спасибо за твои слова и за то, что не стала меня обнадеживать пустыми утешениями.

Дикарка поцеловала меня в лоб, и на этот раз я даже не стала возражать.

— Мы пытаемся составить план побега. Иди. — Она вернулась на своё место у стены.

С вздохом я присоединилась к кругу и уселась на камень, как можно дальше от Малахара. Это привело меня поближе к Каелу, и он определённо казался лучшей из двух зол. Забавно, как всё меняется.

Более того, он наклонился и тяжело опустил свою руку мне на плечо, сжимая его. Я подняла на него взгляд и слабо улыбнулась его лицу в маске. Я была очень благодарна за этот жест. Особенно от него.

— Откуда мы знаем, что она не шпионка чернокнижника? — проворчал Малахар.

— Ты всё ещё застрял на ненависти ко мне? Отлично, — я бросила на волка сердитый взгляд.

— Я буду терпеть твоё существование лишь по необходимости.

— Занялся бы ты, Шарик, чем-нибудь полезным. Иди свои инстинкты удовлетвори, — у меня не было ни малейшего настроения играть в эти игры.

Малахар поднялся с низким рычанием в горле. Каел поднял руку, давая знак успокоиться. Ворча и всем своим видом показывая, что он готов на всё что угодно, только не на это, волк снова уселся.

— Моё беспокойство остаётся при мне, — повторил Малахар.

— Я не шпионка.

— Ты его… — начал волк.

— Хватит, Малахар, — оборвал его Келдрик. — У нас и без того достаточно забот, чтобы пережёвывать твою застарелую неприязнь к девушке.

— Например, конец света, — мрачно пробормотала Элисара, с беспокойством глядя в сторону.

Я обернулась, так как Каел щёлкал пальцами, пытаясь привлечь моё внимание. Я посмотрела на великана. Он указал на свою шею, потом на меня, а затем на Элисару.

Я моргнула. — Я… прости. Не понимаю.

Каел тяжело вздохнул. Он сделал рукой жест, будто очерчивая нечто почти такого же роста, как он сам. Потом снова указал на свою шею, на меня и на Элисару. На этот раз чуть более раздражённо.

И вдруг до меня дошло. — О! — Потребовалась секунда, но я наконец сообразила. Он имел в виду Сайласа. Бедная женщина не знала, что её муж всё ещё жив. Пусть и под контролем Вечных, но… жив.

Владыка в Зелёном оказался в точно такой же ситуации, что и я.

— Элисара, эм-м… Так вот. Сайлас жив. — Я поморщилась, готовясь к взрыву с её стороны.

— Что? Как? — Элисара вцепилась руками в мой плащ и с силой приподняла меня. Её зелёные кошачьи глаза пригвоздили меня к месту. — Говори.

— Это долгая история.

— Никто из нас не знает, что с тобой произошло, Нина, — сказал Келдрик с того места, где он сидел. Мужчина в пурпурном выглядел уставшим, прислонившись к каменной стене. Все они казались измождёнными. Но я не могла уделить им много внимания, пока на меня так пристально смотрела Элисара. — Я, например, тоже хотел бы узнать, что случилось.

— Но ты говоришь, он жив? — Элисара встряхнула меня, вернув фокус на разгневанную тигрицу.

— Да. Но… эм… Он совсем не в себе. Совсем не тот Сайлас.

Дикарка скривилась, выругалась на непонятном мне языке и тяжело вздохнула. Она отпустила мой плащ и опустила руки мне на плечи.

— Малахар рассказал мне о днях, которые он теперь помнит. Когда солнце палило нестерпимо, и Древние могли забрать любого, кого пожелают. Сайлас — их Жрец. Он всегда им и был. Признаюсь, я не знаю, что чувствую больше — горечь от того, что он лишён собственной воли, или радость, что он всё же жив.

— Я понимаю твои чувства.

Элисара на мгновение нахмурилась, а затем выражение её лица смягчилось, стало понимающим и полным жалости.

— Да. Полагаю, что да. — Она снова обняла меня, на этот раз гораздо нежнее. Это было объятие истинного сочувствия. Я ответила ей тем же. — Похоже, в этом мы с тобой сёстры.

Спустя момент Элисара отпустила меня, вздохнула и отошла на своё место.

— Расскажи нам всю историю. Я хочу знать, почему наш мир сгорел.

Я снова уселась на камень и, даже будучи окружённой другими людьми — многих из которых я могла бы назвать друзьями, — почувствовала себя на удивление одинокой.

— Золтан потребовал, чтобы я сдалась Вечным и принесла им клятву верности. Он считал отделение Горыныча от меня мерзостью.

— Так оно и было, — фыркнул Малахар. — Как и ты.

Каел пересёк круг, занёс руку и треснул Малахара по затылку, едва не отправив того кувырком в пыль. Малахар зарычал, как побитая собака, но остался на месте, пока Каел занёс кулак, готовый отправить Короля Лун в нокаут. — Я всё сказал, — пробурчал Малахар, не переставая рычать.

Каел покачал головой и ткнул пальцем в грудь другого мужчины, безмолвно и предельно ясно давая понять, что второе предупреждение будет куда менее вежливым. Затем он вернулся к стене и жестом велел мне продолжать.

— Надо бы научить тебя языку жестов, — заметила я, глядя на Каела.

— У него не хватает терпения. Я пробовал, — сухо прокомментировал Келдрик. — Он говорит, что не желает размахивать руками столь недостойным образом. Уверяет, что может прекрасно объясниться и так, если возникнет необходимость.

Каел снова скрестил руки на груди. Я не могла сдержать смех и покачала головой. Постепенно, но верно, он начинал мне нравиться. Никто не видит злодея в собственной истории, и Каел не был исключением. В этом молчаливом исполине было что-то трогательное, даже если мне потребовалось время, чтобы разглядеть это.

— Так вот, — я бросила злой взгляд на Малахара, прежде чем продолжить, — Золтан хотел заставить меня преклонить колени перед Вечными. Я отказалась. Убить меня он не мог — лишь обрек бы мир обратно в пустоту. Поэтому он планировал заточить меня на дне озера вместе с самими Вечными.

Агна закрыла лицо руками, а Элисара заметно побледнела. Даже Торнеус выглядел встревоженным при одной этой мысли. Я продолжила. — Сайлас попытался спасти меня. Он попытался остановить Золтана. Но Золтан убил его и сбросил тело в озеро. Я последовала за ним несколькими мгновениями позже. — Я на мгновение закрыла глаза, но решила, что лучше смотреть на свои сапоги. Закрытые веки возвращали образ падения в красные воды, Золтана, толкающего меня. Воспоминание о том, как та алая влага обтекала меня, поглощала, увлекая на дно.

— Они заговорили со мной тогда, когда я была уже почти у дна. Они дали мне выбор. Я могла пощадить себя… или пощадить Сайласа. Они либо освободили бы меня, либо вернули его к жизни. Я выбрала Сайласа.

— Почему? — спросила Элисара с любопытством и недоверием.

— Я устала от того, что люди гибнут за меня. Я устала от того, что они жертвуют собой или страдают лишь потому, что я существую. Я не просила об этом. Я не хотела этого. Он… он хороший и добрый человек. Он был одним из немногих здесь, кому я была небезразлична. Я не могла позволить ему умереть. Я готова была провести вечность на дне озера, сходя с ума, лишь бы не допустить его смерти из-за меня.

Элисара склонила голову, закрыв глаза. Она выглядела одновременно тронутой и глубоко страдающей. Женщина хранила молчание, явно погружённая в свои мысли.

— Теперь он Король Крови, — с усмешкой произнесла я.

Это вывело Элисару из мрачного настроения. Она расхохоталась, услышав нелепую мысль. — Он? Король? О, теперь я отчаянно хочу взглянуть, какой катаклизм учинили Древние.

— Самир убил Золтана, чтобы освободить тебя, — Келдрик сложил воедино то, что, очевидно, должно было последовать. — Но разорвать одни оковы — значит разорвать их все.

Я кивнула. — Я очнулась немного позже. Он был рядом со мной. Но я видела, как… как они захватили его. — Я поморщилась при воспоминании о том, как исчезал знакомый мне человек, превращаясь в кого-то другого. — То, чем он стал теперь, не…

— Мы знаем. Мы помним, — Келдрик отвёл взгляд. — Я помню оковы. Я помню пытки, и боль, и кровь. Я помню, как горел под безжалостным солнцем. Нет, Нина. Он не тот человек, которого ты знала. Он куда, куда хуже.

— Вы помните, как сковали Вечных? Думаете, мы сможем это повторить? — спросила я, ища крупицу надежды, где только могла.

Малахар фыркнул. — Мы? Мы едва помогли в прошлый, девочка. Этот гнилой ублюдок предал их. Это единственная причина, по которой мы вообще были освобождены. Без его помощи у нас нет ни шанса.

— Почему он это сделал? — Мне казалось, я знаю ответ, но хотелось убедиться.

— Единственная причина, по которой этот мужчина вообще что-либо делал, как кажется, — ответил Келдрик. — Ради любви. Они не могли заполнить пустоту в его душе, как он того отчаянно желал. В своей ярости, в своём презрении, он попросил нашей помощи, чтобы заключить их в тюрьму. Но Малахар прав. Без его содействия мы будем бесполезны.

История повторялась. Снова и снова, раз за разом, мы застревали в этой петле. Самир, уничтожающий мир, потому что не мог быть любим. Я стиснула зубы и снова уставилась на сапоги, размышляя.

— Возможно, я смогу убедить его сделать это снова.

Малахар фыркнул.

— Ты не знаешь, о чём говоришь. Даже если бы тебе это удалось, нам удалось провернуть это в первый раз лишь потому, что они не считали его способным на такое предательство. Теперь они увидят удар заранее. Они предскажут его.

— Какие у нас есть другие варианты? — я подняла взгляд на волка. — Как ещё мы можем вернуть мир в прежнее состояние?

— Мы не можем, — Келдрик поднялся с того места, где прислонился к стене. Он двигался медленно, явно измотанный и разбитый. — Я не вижу пути вперёд. Никакого, что не ведёт к погибели.

Я покачала головой. Я не могла принять, что всё должно быть именно так. Но Келдрик, очевидно, был мастером стратегии. Спорить с ним было бы бесполезно. Но я не могла просто отказаться от надежды. Я должна была попытаться уговорить Самира снова заключить Древних, Вечных богов в тюрьму. Не было иного пути всё исправить. А если нет… — Какие у нас есть варианты?

— Бежать. Спастись. Мы уже жили так однажды. Тогда мы оставили Короля Всего в его Акрополе с верными слугами. Те из нас, кто не подчинился, процветали в других местах. Вдали от его досягаемости, от тени Вечных, — сказал Келдрик, констатируя факт. — Он будет захватывать нас, мы будем убегать. Цикл продолжится, как всегда. Как, кажется, и будет продолжаться вечно.

Это была старая как мир история. Борьба повстанцев за жизнь против воли империи. Я никогда бы не поверила, что окажусь лично вовлечена во что-либо подобное.

— Вы все пытаетесь сбежать? Из города, в горы? — я видела горы на горизонте в своём сне с Самиром.

— Да. Таков план, — вздохнул Келдрик. — Те из нас, кого он ещё не взял в плен.

Илена. Балтор. Кто знает, кто ещё. Я вздрогнула.

— Почему бы не сразиться с ним?

— Даже будь мы армией, у нас не было бы ни шанса против него. Он повелевает великими тварями, что бродят по этому миру, армиями нежити, и два полных Дома служат ему без вопросов. Многие из тех, кто никогда не носил масок, встали под его знамёна. Они будут лучше жить в безопасности и служении, чем страдать в укрытии, — пояснила Элисара. — Трусы.

— Нет. Они не трусы. Они просто хотят выжить, — мягко возразил Келдрик тигрице. — Мы не можем винить их за то, что они остаются в стороне от битвы, которой можно избежать. Но её мысль верна. Любой бой с чернокнижником — это сражение за нашу честь. — Келдрик окинул взглядом людей в пещерах. — Но у нас есть другие, о ком мы должны думать. О тех, кому мы служим как правители. Мы должны думать о тех, кто живёт в наших Домах. Если мы достигнем горизонта, мы сможем жить той жизнью, какая нам доступна.

— В укрытии от короля-тирана, — пробормотала я.

— Да. Но это всё же жизнь. И рядом с теми, кого они считают семьёй. Они будут творить, писать, строить новый мир и продолжать путь. Земля и Нижнемирье вновь сойдутся, и мы будем охотиться на свою помеченную добычу, как и всегда. Мы будем настойчивы. Мы делали это тысячи лет и продолжим ещё тысячи. Я намерен отправить остатки Домов Судьбы и Слов как можно дальше. Там они смогут найти способ жить своей жизнью, насколько это возможно, вдали от влияния Самира. Он не бог, как и Вечные. Их силы не безграничны.

Бегство по-прежнему казалось неправильным. Похоже, я была не единственной, кто так считал. Малахар фыркнул.

— Я лучше умру свободным в бою против этого мерзавца, чем буду бегать и прятаться.

Каел кивнул, явно соглашаясь. Два голоса за войну, один — против.

Я мрачно вздохнула. Я не знала, чего хочу. Сражаться, вероятно, было бесполезно, но прятаться казалось… пустым.

— Рада, что мне не о ком больше заботиться в бирюзовых одеждах. — Я изо всех сил старалась найти хоть какой-то проблеск в своей ситуации.

— Ты и без того достаточно беспокоишься обо всех нас, — веско указал Торнеус. Это была правда. Одна мысль о том, что кто-либо будет страдать от рук Самира, вонзала в бок нож.

— Вне зависимости от нашего выбора — сражаться или уйти, — мы не можем вести войну отсюда, из-под земли, — подвёл итог Келдрик. — Мы сможем определиться, когда выберемся из-под гнёта этого города.

— Каков план? Как нам вывести всех отсюда целыми и невредимыми? — спросила я Келдрика.

— Согласна ли ты, что наш приоритет — обеспечить всем, кто здесь находится, побег из города? — спросил Владыка Слов — Готова ли ты помочь нам?

— Конечно. Они, может, и не носят мой цвет, но Торнеус прав. Они все — мои люди. Я королева, и я постараюсь вести себя соответственно. — Я сделала глубокий вдох и выдохнула. — И именно поэтому я не пойду с вами в горы. Я доведу вас до окраины города, но дальше не смогу. Если я побегу, то в другом направлении.

Воцарилась тишина. Я подняла взгляд и увидела, что все смотрят на меня.

— Вы же понимаете, что я не могу идти с вами. И нет, это не потому, что я чёртова шпионка, — я опередила Малахара, не дав ему начать. — Он никогда не перестанет преследовать меня. Никогда не перестанет охотиться. Вы это знаете. Я это знаю. Уже сейчас… он идёт за мной.

— Откуда ты знаешь? — спросила Элисара.

— Он преследует меня в моих снах. — Я бросила взгляд на Агну. — Снова. — Я решила не рассказывать им о своём разговоре с «Лириеной». О Вечных и игре, что они предложили. Это было слишком сложно, слишком свежо. Я и сама ещё не разобралась в этом, не то что объяснить им. — И чем дольше я нахожусь с вами, тем большей опасности вы подвергаетесь.

Каел покачал головой и с силой ударил кулаком в каменную стену за спиной. Он указал на меня, а затем обвёл пальцем, указывая на всех собравшихся.

— Думаю, он хочет сказать, что ты одна из нас. И что мы не бросаем своих, — любезно перевела Агна. Каел кивнул, подтверждая её догадку.

— Ты не бросаешь меня, Каел. Ты не предаёшь меня, — я покачала головой. — Это не твоя неудача. Это мой сознательный выбор. Куда бы я ни пошла, он будет идти по пятам. Сейчас и всегда. Я могу бежать изо всех сил, но куда я могу скрыться, где он не смог бы меня найти? Даже если я покину этот город, я не смогу остаться с вами. Он просто использует вас против меня. Вечные уже использовали моих друзей против меня. Гриша, а затем Сайлас. Вы все — следующие. Это лишь вопрос времени.

Каел тяжело вздохнул и откинулся на стену, опустив голову. Его длинные вьющиеся волосы упали по сторонам лица в маске, словно занавес. Он пытался придумать возражение. Но все — даже Келдрик — молчали.

— Я помогу вам вывести всех из города. А если что-то пойдёт не так? — я сделала паузу. Что ж… Если уж суждено случиться, пусть это будет не зря. — Я буду приманкой.