Проклятие Бессмертных: Король Всего (книга 5)

Глава 23

Нина

Идти пешком — это было отвратительно.

Песок был отвратителен.

Солнце было отвратительно.

Весь этот мир был отвратителен.

Всё вокруг в эту секунду вызывало у меня тошноту.

Отблёски солнца на бледной пустыне слепили мне глаза, и я устала щуриться. Всё это вызывало у меня жуткую головную боль. Впервые с тех пор, как я стала бессмертной, я почувствовала голод. Я была измождена. Я была несчастна.

И дело было не только в песке.

— Я уже говорила и повторю снова: это несправедливо! — взвыла я в пустоту. Пустой воздух был совершенно равнодушен к моим проблемам. По крайней мере, я так думала.

Но похоже, что кто-то — или что-то — всё же услышало меня.

Что-то пошевелилось у меня под ногами. Что-то, погребённое под толщей песка. Я замерла, мои глаза расширились от осознания: пустота, возможно, и не внемлет моим жалобам… но песок, похоже, услышал.

Нечто начало подниматься из-под поверхности пустыни, извиваясь и шевелясь. Я отступила на шаг назад, когда из песка начала проступать форма. Не из песка, а словно бы сотканная из самого песка. Она поднималась, как жидкость, образуя очертания, с которых обратно на землю стекали песчинки.

Когти. Огромная, костлявая и тонкая рука, возникшая из-под земли и сомкнувшаяся над моей головой в виде клетки. Я вскрикнула и отпрыгнула назад как раз в тот миг, когда когти рухнули вниз, слившись с песчаными дюнами, словно их и не было.

Слева от меня возник ещё один коготь, пытаясь схватить меня. Я снова увернулась, едва удержавшись на ногах, когда появилась третья лапа, бестелесные ладони из причудливо ожившего песка пытались поймать меня.

Вечные. Или же во всём был виноват Самир. Пожалуй, теперь между ними и впрямь оставалось мало различий. Грань стёрлась, даже для него самого. Но почему они явились ко мне? Было очевидно, что они не слишком-то стараются меня поймать. Они просто хотели напугать меня, привлечь моё внимание.

Песок снова зашевелился, и их намерения прояснились. Передо мной возникла фигура, вылепленная из песка, словно извращённый песчаный замок. Самир. Но это былмойСамир. В своём костюме, с металлической маской на лице. Он сделал шаг ко мне и протянул руку. Ладонью вверх, прося, чтобы я вложила в неё свою. Как он делал это столько раз раньше. Прося меня быть с ним.

Это была всего лишь подделка. Всего лишь марионетка. Но это не помешало сердечной боли заставить меня поднять руку и потянуться к нему. Как же отчаянно я желала, чтобы он был настоящим. Живой песок приблизился ко мне, и в тот миг, когда моя рука почти коснулась его, песок изменился. Превратился, принял формудругогоСамира. Владыки Всего. Я в ужасе отшатнулась от него, а он смотрел на меня с жестоким и пустым выражением. Каким-то образом сквозь песок проступал его настоящий холод.

Я споткнулась и упала. Жёстко приземлилась на спину, а песчаная скульптура двигалась ко мне. Когда он наклонился, чтобы схватить меня, эта ужасная марионетка, что растворялась и поднималась, словно жидкость из пустыни, чья-то другая рука вдруг схватила его за запястье, останавливая.

Каел. Каел, но сделанный из песка. Я поняла — это кукольный спектакль. Вечные общались без слов. Песчаная фигура Каела попыталась ударить Самира, но тот разорвали глотку Каелу. Когда он упал, то растворился, возвращаясь в пустыню, из которой возник.

Поднялись и другие фигуры, чтобы напасть на Владыку Всего — Келдрик, Малахар, Элисара, Торнеус, знакомые лица. И одного за другим он уничтожал их всех. Возвращал их в прах у своих ног. Это был ужасающий танец смерти и хаоса, разыгранный крупинками породы, которые двигались, как вязкая жидкость, повинуясь их воле.

Когда Владыка Всего остался стоять в одиночестве, песчаная фигура повернулась ко мне и снова простёрла ко мне руку, одну-единственную, ладонью вверх. Умоляя и требуя одновременно. Он застыл в этой позе на мгновение, а затем и сам рассыпался в ничто, рухнув обратно в песок, и ужасная пантомима завершилась.

Вечные явили мне и предупреждение, и угрозу, и обещание одновременно. Восстань против него — и такова будет твоя участь. Уступи ему — или все погибнут из-за этого.

— Да пошли вы! — закричала я в пустую пустыню вокруг, поднимаясь на ноги. — Идите к чёрту вместе с вашими дурацкими манипуляциями!

Это должно было прекратиться.

Пусть у них не было Лириены, чтобы говорить устами её тела, они всё равно находили способ до меня достучаться. И их послание не стало добрее. Мне нужно было бежать. Отсюда, от ослепляющего пустынного песка, от тревоги, которая впивалась в меня, как заточенный карандаш задиры-одноклассника.

Во мне что-то рвалось на свободу. Что-то внутри извивалось, жажда вырваться из клетки. Я не знала, что это было — это желание, похожее на позыв ринуться к самому горизонту. Это было нервное возбуждение, рождённое потребностью бежать, подобно лошади, бьющей копытом в ворота, жаждущей вырваться на волю и поскакать галопом.

Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я выпустила всё на волю. Словно плотина, рухнувшая из-за трещины в бетоне, всё это хлынуло наружу разом. Не успела я даже усомниться в своём решении, как я перестала быть… самой собой.

Моё тело изменилось. Просто сместилось. Словно сделало шаг в сторону от того, кем я была, и стало чем-то иным. Чем-то одновременно чужим и до боли знакомым. У меня больше не было рук, вместо них — огромные крылья сияющего бирюзового цвета. Мои ноги стали хвостом, призрачным и чёрным, мерцающим и растворяющимся в мире, словно дым. На его конце — пучок таких же странных, бесплотных перьев. Вся я была длиной метров тридцать.

Горыныч всегда был частью моей души, просто ожившей. Его никогда не было — он никогда не был настоящим. Всего лишь часть меня. И теперь я не боялась надеть эту часть себя, позволить ей обрести буквальные крылья.

Я могла летать.

Эта мысль пронесла меня сквозь ошеломление и замешательство. Я моглалетать. Я взмахнула огромными крыльями и ощутила мощь воздуха, бьющего под ними. Я взметнула песок, но облако пыли больше не беспокоило меня, когда я устремилась в небо.

Горячий воздух ласкал моё лицо, пока я взмывала вверх, описала круг и быстро поймала восходящий поток. Наверху воздух был прохладнее, без слепящих отсветов солнца от песка. Я увидела акрополь всего в нескольких километрах от себя, с его раскинувшимися постройками и монументами. Теперь, с высоты, я узнала магический круг. На спине у Самира была такая же метка.

Всё-таки это был его город.

Я отогнала эти мысли, играя с ветром, пробуя свои крылья. Я делала петли и пикировала, взмывала всё выше и наслаждалась восторгом и свободой полёта. Я смеялась, как ребёнок. Мне было всё равно.

Эта радость прогнала зловещее послание. На один короткий миг я обрела счастье даже среди мрака, всего случившегося и того, что происходило вокруг.

Вот это… вот это былонеотвратительно.