Крапивники

Глава 3. Луна

Академия. Большая территория почти посреди столицы. Из родного города уезжать не надо — хорошо.

Что включает в себя это место, огороженное зачарованным забором? Несколько корпусов, стадион для студенческих дуэлей и занятий спортом, сад, оранжерею, конюшню, корпус с магическими существами и кусок леса, переходящего в самый большой парк города «Королевский лес».

Собственно, всё. Место работы на ближайшие месяцы.

Забавно…

В четырнадцать я провалила экзамены сюда. По совету маминой подруги была отправлена в маленький городок учиться у одного старика, а он взял и помер.

Как оказалось, в том же городе жил Эдмунд. Они с мамой учились в академии в одно время. Чуть не поженились, но после ряда трагических событий на военной службе Эд сбежал, разорвав все связи и поселился в захолустье на долгих восемнадцать лет, за которые мама вышла замуж, родила меня и овдовела.

Я перешла учиться к нему. За год прошла программу двух курсов академии. Приехала в родную столицу сдавать экзамены, ибо дипломы всё равно выдаёт только академия. И нет разницы, учился ты в ней или у кого-то из выпускников, прошедших курсы педагогики.

Тогда я познакомилась с одним мерзопакостным пацаном, поругалась с ним и чтобы «всем», а по факту себе, доказать какая я хорошая, записалась на конкурс от академии, в котором он тоже, как оказалось, участвовал.

Гадёныш был на год старше меня и обладал просто огромным магическим потенциалом. Настолько большим, что из-за его ошибки чуть не погибло множество людей.

Помогая ликвидировать чары этого малолетнего урода, Эдмунд выжег искру источника. Пацан, правда, получил ровно тот же диагноз, но он во многом виноват сам.

Решив, что без магии Эд меня учить не будет, любимый отчим и бывший учитель по своим связям пропихнул меня на третий курс академии.

Забавно то, что, не поступив в академию самостоятельно и оказавшись там лишь по блату и феерическому везению, я теперь иду туда преподавать. Опять же, по блату.

Престарелый сторож пропустил меня на территорию академии, стоило показать ему бумажку с приглашением на работу.

Меня встретил главный корпус — здание на три этажа с высокими потолками. Странная архитектура со множеством круглых элементов и розовым фасадом. Красиво и старомодно. Последний век в архитектурной моде преобладают острые углы.

Добравшись по длинным коридорам и массивным лестницам до кабинета ректора, я прошла мимо и посмотрелась в окно, как в зеркало.

Его отражающая способность оставляла желать лучшего, но я вполне себя различала. Ничего с утра не изменилось: тушь не потекла, полупрозрачная помада не смазалась.

Надо признать, у меня не самая подходящая внешность для преподавателя. Со своим круглым лицом и плоской фигурой я выгляжу на пятнадцать. Правда, ворчу на семьдесят. Постоянно.

Душевное состояние отражает только седая прядь над ухом справа — напоминание о том, что конкурсы от магических академий бывают опасны, особенно, когда в них участвуют одарённые засранцы.

Я постучала в дверь.

— Войдите.

Со времён моего обучения человек в ректорском кресле сменился. Теперь на месте седого старичка с проплешиной сидел какой-то лысый мужик лет тридцати.

Урод уродом, если честно, ещё лопоухий и голова треугольником, но глаза умные, располагающие. Мне он понравился.

Кроме него в кабинете сидело ещё девять человек.

Семеро из них — деканы факультетов по каждому типу магии: «Огонь», «Вода», «Земля», «Воздух», «Светлая», она же целительская магия, «Тёмная», преимущественно боевая, «Ментальная» — магия сознания — моё направление.

Восьмая персона — заведующая кафедры не магических предметов.

Десятый человек был мне не знаком. Но его брошь своей золотой оправой и серым камнем в центре свидетельствовала о статусе преподавателя и принадлежности к кафедре «не магических».

Молодой мужчина примерно моего возраста. Кажется смутно знакомым. Брюнет, стройный, глаза тёмные, почти чёрные. Лицо очень «правильное» — почти без асимметрии, но я бы сказала, что слегка длинное. Одежда с иголочки и вся чёрная. Даже платок в нагрудном кармане. Он в трауре или просто весь такой «мрачный-загадочный»?

Не совсем в моём вкусе, но знаю, что многим бы понравился.

Я оправила высокий воротник строгого пыльно-розового платья.

— Здравствуйте.

— Добрый день, мисс. Вы Луна Солена? — ректор указал мне на стул, отставленный и от ряда педагогов и от его стола.

Для тех, кто боится быть в центре внимания, это сиденье стало бы колодцем в Долину Страданий. Но я же вроде как иду преподавать, придётся потерпеть.

— Да, — я изящно опустилась на трон всеобщего обозрения и скрестила лодыжки, как предполагали какие-то странные правила идеальной леди, внедрённые в моё воспитание матерью «на всякий случай». Они бывали полезны на подобных официальных мероприятиях, хотя в повседневности мною старательно игнорировались.

— Мы взяли Вас по рекомендации профессора Королевского Научного Общества Эдмунда Рио, на должность преподавателя родного языка и литературы, на кафедру «Немагические дисциплины».

— Да.

— Вы проходили дополнительные курсы по педагогике на пятом курсе академии… — ректор разглядывал моё личное дело. Вдруг нахмурился. — Вы были приняты на учёбу только с третьего курса?

— Да.

Он прищурился, поглядев на меня, но ничего не сказал. Интересно, почему он так удивлён? Когда брал меня на работу и собирал личное дело, не читал что собирает? Или может, его принёс какой-нибудь секретарь или ответственный за работу с персоналом?

— А так же, как практикующий инженер Королевского Научного Общества, Вы хотите вести факультатив по артифакторике для старших курсов…

— Да.

— … с возможностью для студентов после окончания академии получить работу в сети больниц «Крапивник» профессора Рио.

— Да.

— Хорошо. Вы подписывали договор неделю назад у секретаря?

— Да.

— Вас просили подготовить учебный план по литературе и языку?

— Попросили. Выдали список обязательных тем, сроки и правила аттестации, — надоело раз за разом говорить «да», поэтому я извлекла из сумочки тетрадь. — Сдать Вам на утверждение?

— Не мне, — ректор покачал головой и указал на женщину с «не магии». — Мадам Миони заведует Вашей кафедрой. Она отвечает за все Ваши рабочие вопросы.

Я встала, подошла к женщине и вручила тетрадь. Вернулась на место и уточнила:

— На собеседовании с Вашим заместителем мне обещали полную свободу в отношении факультатива.

— Да, да, этот уговор в силе. Соблюдайте общие правила академии, а в остальном — делайте что хотите. Вы, кстати, ознакомлены с правилами?

— Да. Условно говоря не бить детей, не угнетать из-за происхождения и особенностей и не удержать на занятиях свыше установленных временных границ.

— Всё верно. Есть ли у Вас вопросы?

— Нет.

— Давайте тогда представлю Вам коллег…

Ректор начал перечислять всех присутствующих. Деканов факультетов и заведующую моей кафедры я знала с подросткового возраста.

— … А это мистер Брейскл, — представили мне парня в чёрном. — Наш преподаватель математики. Он проведёт Вам экскурсию после собрания.

Я кивнула, моментально забывая труднопроизносимую фамилию. Какой-то из его предков ведь додумался поставить одну гласную в фамилию из семи букв… мазохист.

— Есть ли у Вас дополнительные вопросы?

— Нет.

— Тогда вручаю вашу брошь, — мне передали коробочку с опознавательным знаком преподавателя.

Серый камушек в круглом золотистом значке. Такой же, как у математика и декана «не-маги».

Я запустила в него плетением-проявителем. Лиловый рисунок ментальной магии растворился в камне. На отполированной поверхности проявились чары, наложенные на брошь.

Считав значение рун этого рисунка, я пришла к выводу, что значок зачарован на проверку человека перед ним. Артефакт мог определять надел ли его хозяин или чужак и начинать сиять в случае контакта с посторонним лицом.

— Следующее общее собрание будет в понедельник в одиннадцать утра в кабинете номер десять. Всем хорошего дня. И удачи в работе, мисс.

— Благодарю.

Мы все вышли из кабинета. Я притормозила, недалеко отойдя от двери, и заглянула в сумочку. Надо куда-то записать дату собрания. Парень, которой должен был показать мне территорию, остановился рядом.

— Ну и что ты ищешь? — спросил он с какой-то странненькой усмешкой и оперся на стену.

— Блокнот, — буркнула я. — Обычно к незнакомцам всё-таки обращаются на «Вы», но, раз уж мы теперь коллеги, я, пожалуй, согласна сделать вид, что всё нормально.

— А была бы не согласна, что бы стала делать?

Звучит жутко. Особенно в сочетании с тем, что все учителя ушли, коридор абсолютно пуст и мрачен из-за пасмурной погоды.

И вообще. Мерзотный парень. Говорит так, будто я не могу сломать ему ухо тяжёлой сумкой.

— При отказе от хладнокровного насилия, развернулась бы и ушла. Местоположение спален преподавателей есть у кого спросить, а в остальном я знакома с планировкой академии. Представь, я тут училась. И даже не сто лет назад.

— Да что ты? И хранилища с артефактами найдёшь? — он сделал шаг ко мне.

— В подвале. Третий корпус. Но артефакты на уроке литературы мне не нужны, — я, наконец, вынула из сумки ручки и блокнот и записала дату следующего собрания.

— Всё ещё самая умная?

Я вопросительно вскинула бровь. Этот парень странный. В плохом смысле странный. Чего он так улыбается.

— Только не говори, что не узнаёшь меня.

Так, Луна… а теперь попытайся сделать вид, будто этот кретин в пустом коридоре и со странным поведением тебя не пугает и продолжай говорить скучающим тоном. Если что беги в кабинет ректора. Он-то ещё здесь.

Направив все силы в равнодушную-ироничную мимику, я уточнила:

— Соседский ребёнок, с которым я играла в три года? Ты ли это?

— Неверно. Выпускной в академии помнишь?

— А, так, ты из академии? Из числа чудиков, которых спустя годы никто не помнит?

— Нет, — он всё ещё улыбался. Жутко. — Ты какая-то злая.

— Это удивительно? Ты же понимаешь, что ведёшь себя хамовато, говоришь так, будто хочешь с маниакальным смехом закопать меня в лесу и требуешь угадать твоё имя, когда очевидно, что я тебя не узнаю? Это грубо, странно и подозрительно. Мне заулыбаться или сразу обнять тебя, как старого друга?

— Ну, обнимать точно не надо — этого ещё не хватало, — он сделал шаг назад, излишне манерно отмахиваясь от меня.

— И на том спасибо, — поморщилась я. — А теперь ты либо представляйся и объясняйся, либо пошагали на экскурсию до спален преподавательского состава в вежливом молчании и не треплем друг другу мозги.

— Джастин, — он вскинул брови и улыбнулся. Это было то самое выражение лица, которое означает сразу и смех над иронией ситуации и готовность придушить собеседника. — Тёмный с «объем Астерата».

Хм… если я правильно помню, то по справочнику магических болезней профессора Сэйлера: "Объем Астерата — Отклонение. Выражается в избыточном объёме источника — более трёх объёмов сердца — более чем втрое превышает норму. В качестве побочных эффектов называются: склонность к ослабленному контролю, склонность к разрывам резервуара источника. В некоторых случаях нарушение контроля способствует выгораниям — маг не в состоянии прекратить действия собственных чар'.

А не та ли это морда, с которой я на конкурсе поцапалась в пятнадцать лет?

— Ну, вот теперь вспомнила, — кивнула я. — Кстати, только недавно про тебя вспоминала.

— Отлично. В каком контексте? Надеюсь, раскаивалась в том, что из-за тебя я выжег источник.

— Вот это новость, — я усмехнулась со всей злобой, на какую только была способна моя мимика. — Напоминаю, все проблемы начались из-за того, что ты не удержал собственное заклинание. В том, что ты позёр и тупица, виноват исключительно ты.

У меня была секунда, чтоб сделать пару спокойных вдохов, прежде, чем Джастин оправится от жёсткого приёма и начнёт плеваться ядом.

— Вообще-то… — начал он.

Я развернулась на каблуках и побрела прочь:

— Если ты не идёшь, я пойду искать комнаты преподавателей сама.

— Ты идёшь не туда, — Джастин зашагал в другую сторону.

Я развернулась опять, следуя за ним. Не стремилась нагнать. Просто шла в удобном темпе. Джастин был вынужден остановиться и ждать меня.

— Если бы ты меньше меня провоцировала, не пришлось бы позёрствовать и накручивать слишком сложные заклинания.

— Ты считаешь этот бред аргументом? Ты полоскал мне мозги тем, что я не достойна своего великого учителя. Я тебя провоцировала, отвечая оскорблениями на нападки?

— Я, конечно, не без греха, — Джастин поднял вверх указательный палец. — Но ты сознательно била по больным мозолям.

— Мы были знаком два дня. Всё, что я о тебе знала — считывалось из твоего стервозного поведения. Сам посуди: в первый же диалог ты задал мне какой-то вопрос и тут же начал говорить про себя. Хвастался сильным даром, аристократическим происхождением, быстрым освоением программы… Вдруг я говорю, что никакой ты не особенный и мой учитель известнее и круче твоего и ты уже затаил вселенскую обиду!

Мы подошли к тяжёлой дубовой двери с табличкой «Комнаты преподавателей».

— Я тебя удивлю, но то, что ты называешь хвастовством и позёрством — способ рассказать о своих лучших качествах симпатичной девчонке.

— Это был такой подкат? Элегантно, что сказать. Ты ведь в курсе, что это был балл, где наши учителя читали торжественные речи для выпускников? Приглашение на танец было самым очевидным вариантом завязать разговор. А там уж далее «Как вас зовут?», «Какое у вас красивое платье», «Фантастические глаза», «Не желаете стаканчик сока?» и вручить цветок из клумбы. Просто и со вкусом.

— Ещё и цветок тебе… — Джастин отпер дверь крупным латунным ключом и встал в проёме, мешая пройти. — Не жирно будет?

— Представь себе, девушки любят цветы. Особенно без повода.

— Твоя комната — вон та, — парень указал куда-то вперёд. — Тринадцатая. Но, если хочешь её открыть или пройти через эту дверь, — постучал каблуком по порогу, на котором стоял. — Тебе потребуются ключи. Так что сходи и возьми их на охране.

— А раньше сказать? Мы же мимо проходили!

— Ты хотела посмотреть комнаты и, что бы я не полоскал тебе мозги, — «невинно» вскинул брови парень.

— Класс, — я сделала каменное лицо. — По крайней мере, за десять лет ты научился слушать собеседника в диалоге. Умница.

Ядовитая усмешка образовалась на лице Джастина. Хочу выбить ему пару зубов. Или хотя бы приложить словестно. Я лихорадочно соображала, что сказать, но секунды неумолимо шли, а мы просто смотрели друг на друга.

— Ну и долго ты будешь тут торчать? — улыбка стала шире.

— Пока не дождусь извинений, — я скрестила на груди руки и мысленно завизжала, осознав всю крутость придуманной стратегии.

— Это за что⁈ — искренне не понял собеседник.

— Для начала за то, что не выполняешь свои обязанности. Тебе было сказано провести экскурсию, а важную информацию я так и не узнала.

Раздался смешок:

— Нагло.

— Да что ты. Я начала требовать извинений без причины? Нет, — пожала я плечами, продолжая делать равнодушное выражение лица.

— Нет уж, иди ты к чёрту, — он засмеялся.

— Да? Ладно. Тогда извинись за тот чёртов конкурс. Из-за твоей ошибки пострадал дорогой мне человек.

— Твой учитель?

— Да. Кстати, теперь он мой отчим. Он спасал меня и выжег себе источник.

Секундное молчание. Видимо такая постановка вопроса поставила Джастина в тупик. Время добить его.

— И, кстати, если хотел выйти из разговора победителем, вместо вопроса «Долго ли я буду стоять на месте?» мог с гадостной улыбочкой сразу и молча закрывать дверь. Коротко и доходчиво.

Развернувшись, я зашагала прочь. Далее, что бы он не визжал, буду просто игнорировать.

К моему лёгкому разочарованию, Джастин даже не предпринял попытки уколоть напоследок — дверь просто с грохотом захлопнулась.

Не сказать, что теперь я буду люто ненавидеть Джастина, но приятного от общения получу мало.