Лаберилльская Пудра

Глава 24

— Этого не может быть.

Аталина села на край ванны и уткнулась лбом в колени.

Ей стало страшно. Очень. То, что она испытывала раньше — в детстве, в Красном Доме, в постели с Корделлом в первый раз, ещё когда то…

Это не было страхом. Так… Маленькие неприятности, из которых, в общем то и состоит вся наша жизнь. Все эти предательства, смерти, рождения, обиды и прочая ерунда собирается в огромный колючий комок, он движется туда — сюда, подминая под себя все и всех, что встретит на своём пути. Это и называется течением жизни.

Спора нет, попадаются в этом комке мусора и блестки, и даже настоящие бриллианты, конечно!

Да только нечасто. И не всем.

Аталине их пока не попалось…

— Вот теперь ещё и это… — она запустила тонкие пальцы в волосы и застонала — Ну вот зачеееем…

А может, ложная тревога? Она много нервничала в последнее время, мало ли что… Отсюда и перепады настроения, и сбой, и недомогания… Или — как вариант: бракованный тест!

Девушка осторожно разжала руку. Маленькая круглая пластинка красного цвета. Она должна быть голубая! Голубой — цвет надежды, свободы. Красный — опасность. Предупреждение. Конец пути…

Оставались последние дни пребывания её здесь по договору. Если Корделл узнает… Она, Аталина, вмиг окажется на улице! Нет, все решаемо — без денег он её все равно не вытолкнет… Даже, если условия договора будут нарушены, немного сбережений у неё все равно есть. За двадцать килотов можно сделать аборт в недорогой клинике. Снять номер в гостинице, по типу того, в каком жила Тайран. Попроситься в Красный Дом обратно. Понятно, что звездой шоу она, конечно, уже не будет, но обычной проституткой вполне… С Иноной у них были неплохие отношения, она не откажет в помощи. Лишняя девочка в штате не повредит. А если и откажет, мало ли в окрестных городах работы? На крайний случай — можно уборщицей, судомойкой, нянькой в медцентр… Да мало ли!

Аталина встала. Натянув тунику через голову, вымученно улыбнулась в зеркало:

— Рано паникуешь. Может, ещё и нет ничего.

Может, ещё и нет… А даже, если и есть — все решаемо.

Кроме одного. Как она будет без него жить… Нет, не без ребёнка — ведь по факту, в ней нет ещё никакого ребёнка, просто комок клеток… Просто неприятность, которой приспичило обнаружиться прямо сейчас. А вот Корделл уже есть. Есть зависимость от него, и ещё неясно, как Аталина будет отвыкать.

Мужчины завтракали внизу. Когда Аталь спустилась по лестнице, оба повернули головы, как по команде.

— Вы чего? — девушка внутренне напряглась, готовая ко всему.

Они ж оборотни… А у этих тварей, как и у любых зверей — чувствительность к… как же это? К переменам гормонального фона, во! Кажется, так. Меняется фон, запах особи, вся эта херь… Вот сейчас ты и вылетишь отсюда, Аталина Баррет… Сама виновата. Думать надо было башкой, а не вагиной.

— Ничего, — сказал Аркас, внимательно разглядывая девушку — Садись, ешь.

Она присела на край дивана. Взяла с тарелки бутерброд. Поморщившись, убрала с поджаренного хлеба тонкий ломтик вяленого мяса.

Корделл ухмыльнулся:

— Что, Аталина? Решила присоединиться к сторонникам безубойного питания?

— Просто не нравится. — ответила она, прожевывая хлеб — Выглядит, как пластик. И пахнет также…

Оба оборотня переглянулись.

— Аталина, ты ешь. — Рэндар положил руку на стол — Что хочешь, то и ешь… Подберем тебе рацион.

Она быстро посмотрела на него. Взгляд его был тёплым, зелёным без капли огненной примеси.

" Знает. " — бухнуло у неё в груди — " Оба знают. Может, и не выставят… Дождутся, когда рожу. Выставят после. "

И внезапно она вспомнила Тайран Флемм, родиху по договору. Одну из самок Главы Нэйдов…

Небилл твою мать… А ведь она теперь не хуже Флемм… Такая же матка на ножках. Может, у Корделла и был в голове такой план с самого начала? У них мало самок… Мало самок, мало потомства… А тут она, Аталина, подчинённая и помеченная по доброй воле. Дура набитая…

Только вот… КАК ей удалось залететь от оборотня? Это невозможно… НЕВОЗМОЖНО!!!

Она жевала бутерброд. Маленькие хлебные комочки, проходя по пищеводу, падали в желудок, где поджидала их окончательная гибель — быть растворенными в желудочной кислоте, чтобы потом, в виде питательных веществ разойтись по телу Аталины, питая его. Её тело и тот комок слизи и клеток, который заявил о себе утром. Заявил лёгкой тошнотой и красным кругляшком пластика в дрожащей руке.

— У тебя все хорошо?

— Да, Рэндар.

Девушка встала.

— Я прогуляюсь, наверное? — посмотрела прямо перед собой.

— Я в Дайнер, в Центр. — сказал Аркас, когда Аталина ушла наверх, чтобы собраться — Кажется, они что то нашли. Поговори с ней… Только не ори и не рычи, Рэндар. Аталь расстроена. Не знаю, что она там себе напридумывала, но она сильно расстроена. И… смотри за ней. Девочка может наделать глупостей.

Корделл поднимался по лестнице, чувствуя на расстоянии волны страха и растерянности своей пары. Когда он открыл дверь комнаты, Аталина обернулась к нему. Так и есть: огромные синие глаза, полные ужаса и размазанные по щекам слезы.

— Ты чего, Аталина? Не надо плакать…

— Я не плачу, с чего ты взял? Просто слезятся глаза.

— Иди сюда.

Она подошла, комкая в руках зелёный свитер, который терпеть не могла, обзывая почему — то " погребальным". Этот свитер Корделл купил ей в Ронгоре, хорошая тёплая вещь… На груди и плечах были золотой вязью и стразами нашиты ветви и цветы, Аталь заявила, что позволит его надеть на себя, только когда помрет.

— Мне то тогда будет похер, Рэндар, а вот могильных червей этот кошмар может и отпугнёт!

Корделл сел на кровать, прямо на раскиданные вещи. Притянул Аталину на колени.

— Давай, рассказывай, Аталь. Что тебя расстроило?

— Я беременна… Наверное.

Он хихикнул:

— Да не наверное, а точно.

— Нееет… — простонала девушка.

— Да. Ещё как да!

— И как это вышло, Корделл?

Он расхохотался:

— Тебе популярно объяснить? Ты серьёзно не знаешь, КАК это происходит? Понимаешь, Аталина. Когда мужчина и женщина…

Она рванулась из его рук:

— Я знаю! Только такое невозможно.

— Почему это?

— Потому что ты Хорсетт.

Запустив руку ей под блузку, больно сжал грудь. Девушка пискнула и шлёпнула его по затылку.

— Ты что, хочешь сказать… — зашипел Рэндар — Что Хорсетты бесплодны? Вот ты меня обидела сейчас, линара Баррет…

— Пусти! Сейчас не до шуток, Корделл!

Выпутавшись все — таки из его рук, Аталина отошла к стене.

— Рэндар, послушай меня. Ну послушай, пожалуйста! Я понимаю, что виновата сама. И я не хочу, чтобы…

Она запнулась и замолчала. Мысли перепутались, как нитки в руках неопытной или небрежной швеи.

— Что ты не хочешь, Аталь? Ребёнка? Семью со мной? Все ещё не хочешь? Так и не захотела? Так это не твоя вина, Аталина. Скорее, моя. Знаешь, что? Ты хотела прогуляться. Пойдём. Прогуляемся и все обсудим.

Аталина натянула свитер.

— Я не знаю что делать, Рэндар…

— Рожать.

— Зачем? Он не нужен ни мне, ни тебе…

Корделл сделал над собой чудовищное усилие, чтоб не зарычать, не покрыться броней и не потребовать, чтоб его пара закрыла рот немедленно. В парах Хорсеттов только слово самца решающее… Здесь же… Право голоса имеет и эта себялюбивая девка. Приказать ей что то не получится.

А может… припугнуть?

— Слушай меня, Аталина Баррет. — начал он. Голос звучал, как зимний ветер — Ты родишь этого ребёнка, хочется тебе того или нет. Потомство Хорсеттов бесценно, как ты уже знаешь. Поэтому, позволить тебе распоряжаться им так, как велят твои деревянные мозги или какие то там страхи, я не намерен. Эта беременность уникальна, похоже так же, как и ты сама. До сих пор от смешанных связей не рождалось ничего. Мне, собственно говоря, наплевать, кто ты такая и почему так вышло. Ты родишь его, Аталина. В противном же случае…

Прижав девушку к стене, шарахнул кулаком, оставив вмятину в краске и камне…

— Если ты сделаешь хоть шаг в сторону медцентра или кабинета доктора — Золотые Ручки — спеца по чистке… Я ТЕБЯ УДАВЛЮ, ДОРОГАЯ МОЯ! Тебе понятно?

— Послушай, Корделл! Твою мать, траханый ты оборотень! — взвизгнула она в ответ — Подумай башкой, наконец! Башкой, а не инстинктами! Что это за ребёнок?! Кем он будет? Мало ли в Лаберилле чудовищ? Вы, нэйды, теперь ещё и это! Даже если нам повезёт и он будет обычным Хорсеттом… Корделл! Что мы сможем ему дать? Чему мы сможем научить его? Выселять регионы? Выпускать нэйдам кишки? Охотиться? Что?

— Значит, чудовищ… — глаза Корделла расплавились окончательно — Я чудовище… Дитя от меня такое же чудовище… Одна линара Баррет у нас белая и пушистая! Дочь Смотрителя Региона… Так же безгрешна, как и её отец — убийца…

Он прижал её к стене, плотно, Аталине казалось, что она чувствует все выемки и огрехи штукатурки даже сквозь толстый свитер. Положил руку на горло, слегка сжал.

— Слушай, Аталь… Ты так печёшься о судьбе Лаберилла просто потому, что ненавидишь меня? Или всю нашу Семью? Мне просто интересно…

— Я тебя не ненавижу, Рэндар.

— Да? Тогда что же ты хочешь?

И, глядя прямо в расплавленные глаза, чувствуя некрепко сдавившую горло руку, мелкую остроту когтей на коже, все — таки ответила.

Ответила через ужас, ярость и горячечное кипящее желание, непонятно откуда взявшееся:

— Я хочу аборт, Рэндар. Я. ХОЧУ. АБОРТ.

Некоторые животные, попав в капкан, отгрызают себе лапу. Это больно и страшно, но это выход…

Да вот только выход надо искать, если ты в самом деле в ловушке…

В ловушке, а не в плену собственных амбиций.