Лаберилльская Пудра

Глава 36

Мужчина, которого по указанию рычащего и извергающего молнии (этому излучению позавидовали бы даже Наблюдатели, мать их!) Корделла, пустили в дом, выглядел странно.

Был он невероятно высокого роста и невероятной же худобы. Волосы незваного гостя, длинные, темно — каштановые были сплетены в некрепкую косу и перехвачены белой тесьмой.

Глаза скрывали темные очки, хотя яркого света ни на улице, ни тем более, в доме Корделла не наблюдалось. Когда Аталина, Рэндар и горничная спустились вниз, странный визитер поднял голову и голосом, неожиданно чистым и певучим, произнес:

— Мира вам… Прошу прощения за неуместный визит!

— Ещё какой неуместный… — зашипел Корделл, начиная закипать.

Аталина сжала его пальцы своими, чувствуя жар.

— Перестань, Рэндар. Надо же разобраться!

Он сжал её руку в ответ, борясь с желанием переплести её пальцы со своими.

— Присаживайтесь, линар. — это было адресовано уже гостю — Мы вас слушаем.

Мужчина выглядел довольно невозмутимо. В ответ на приглашение он кивнул и присел в предложенное кресло. Напротив, на диванчике расположились хозяева.

— Линара Баррет, линар Корделл. — начал гость — Я не буду тянуть резину, скажу сразу. Моё имя Мистисс Гратс. Я из города Хатмон. Может, когда — нибудь вы слышали обо мне?

Девушка сдвинула брови, вспоминая. Хатмон, Нэйлан, стриженная под мальчика…

" Ты что поверила, Аталь? Над ним весь Хатмон ржёт… "

Хатмонский провидец. Пьяница? Почему то этот странный человек не производил впечатления алкоголика… Нэйлан врала? Ошибалась?

— Слышал. — отрезал Корделл — И надеялся больше не услышать никогда. Зря надеялся…

Гость улыбнулся настолько лучезарно и обезоруживающе, будто находился сейчас не в гнезде оборотня, а сидел где — нибудь на залитой теплом и светом лужайке.

— Я понимаю Ваше негодование линар Корделл. — произнёс он негромко и мягко — Но Вы должны понять, что Клану Хорсеттов… как бы это сказать помягче… У Вашей Семьи нет продолжения. Об этом мной было сказано линару Аркасу ещё в ту нашу встречу. Он же то ли недопонял, то ли не воспринял это всерьёз. А может, просто не захотел открыть правду линаре Аталине?

— Какую правду?! — вскрикнула девушка, срываясь с места — Что Вы несёте? Объяснитесь, наконец! И объяснитесь так, чтобы Вас поняли! Хватит мне этих загадок, вашу траханую мать! Вы все достали, все это уже в печенках у меня сидит!

— Сядь. — Корделл рывком усадил её рядом с собой — Сядь и помолчи. Я расскажу тебе все, раз уж так вышло. А ты, херов парламентёр…

Он встал. Взяв за плечо Мистисса, поднял из кресла. Тот как — то не сопротивлялся… Только мелькнула на лице его брезгливая гримаса, мелькнула и растаяла, как пенка в чашке с дешёвым кофе…

— Пошёл вон. — Рэндар изменился в лице — Хорсетты продолжатся. У Семьи есть будущее. Так и передай… вашим новоприбывшим. Так же Нэйдам, доктору Янтлу и… кто там ещё с вами? Весь Лаберилл?

— Боюсь, что так, линар Корделл. — высвободившись, Гратс направился к двери. Положив на круглую ручку двери нервные пальцы, уронил слова в пол — Вы вымираете. Этот Мир больше не принадлежит вам. Дитя, которое носит линара Корделл, поставит точку и вы знаете это. Сейчас я оставлю вас. Но в день, когда придут роды, вернусь. И не один. Желаю удачи.

Аталина сидела, сомкнув в коленях длинные стройные ноги и уронив голову на руки. От хлопка двери плечи её дрогнули, как от выстрела. От выстрела?! Враньё. Нет таких выстрелов, от которых вздрогнула бы Аталь Корделл.

— Рэндар… — сказала она глухо себе в ладони — Расскажи мне все.

Он опустился на колени напротив неё. Обнял неудобно, неловко…

И стал говорить. Говорить о том, о чем они оба не хотели знать.

— Я о тебе давно знал, Аталина. Когда Сонгры… ну ты понимаешь… Мой отец погиб, Главенство ко мне перешло. Мне немного лет было, по меркам Хорсеттов, дури в башке было, как… Месть голову жгла. ТОТ рейд, когда твоя мать погибла, я проводил. Я тебя искал. Рэйз меня не интересовал, если только сожрать… А вот дочь Нера Баррета… Отличный способ рассчитаться. Потомок трёх рас.

— ТРЁХ? — Аталина уткнулась ему в плечо и вдохнула запах. Ей хотелось заплакать. — Почему трёх? Мама человек, отец Сонгра. Кто ещё?

— Подожди, маленький…

Корделл перевёл дыхание. Она не видела его глаз, выражения лица… Видеть было не нужно. Глаза в некоторых случаях бесполезны…

— Мать тебя хорошо прятала, Аталина. Так и не сказала ТОГДА, где ты… Мне пришлось…

— Убить её?

Долбаный сломаный мир… Долбаный сломаный мир! Треснутый, расколотый пополам. Где пластырь, могущий стянуть воедино разошедшиеся края? Ты сама этот пластырь, Аталина Баррет. Пластырь, клей, цемент, гвозди для твоего Дома.

" — Где мама, Рэйз?

— Вон, под простынью… "

— Я не убивал её. Она покончила с собой.

— Как, Рэндар? Что она сделала?

" — Не трогай простынь, Аталь! Иди отсюда. Вон, сиди на кровати. И ни шагу из дома! Поняла? "

— Твоя мать выстрелила себе в лицо из обреза.

Так Аталина не ревела никогда в жизни. Да она вообще плакала очень редко… Теперь же она выла зверем, впившись модными серо — фиолетовыми ногтями в плечи оборотня.

Он же, глядя погасшими, остекленевшими глазами перед собой, сжимал в неумелых объятиях тело своей пары, своего Мира, своего разрушенного Дома.

" — Где твоя дочь, тварь?

— Далеко, Хорсеттский выкидыш. Тебе не достать.

— Найду ведь…

— Ищи. Хоть весь барак обыщи, нет её здесь. Пошёл вон! Вам хватит Нера, оборотни поганые. Моих детей вы не получите.

— Учти, калека однорукая… Я ведь могу залезть в твою немытую башку… Стать тобой, хочешь? Сама меня и проводишь к дочери.

— В башку, говоришь? Ну лезь… "

Она снесла себе полголовы, чтобы он не завладел её сознанием и телом. Прежде Корделл не видел, чтоб во имя спасения родных люди шли на такое. Эйра была первой на его памяти.

— Она спасла меня. — вдруг сказала Аталина ровно и чётко.

Горе не выливается наружу бурными потоками слез, если оно в самом деле горе… Долго плакать можно из — за потерянного кошелька. А вот из — за потерянного дома… только выть. Резко и коротко, как воют раненые звери.

— Она спасла меня, Корделл! Меня и Рэйза. А я её даже и не помню… Это ужасно.

Рэндар поднялся, разомкнув объятия. Руки Аталины бессильно свесились вниз.

— Корделл… — сказала она.

Подняла голову. Мокрые сапфиры, припухшие, искусанные губы.

— Когда то давным давно, — начала Аталь — Мы оба хорошо обосрались друг перед другом, Хорсетт. Наши родители чего — то там не поделили между собой, мать их… Власть, регион, ещё что — то. Так вот… Делить это все придётся нам. Принимать наследство. Предлагай, Рэндар.

Опираясь на подлокотник дивана, она встала. Подойдя близко — близко, прижавшись к каменной груди, вдохнула сладкий запах. Дикий. Родной.

— Мне нечего тебе предложить, Аталь.

— Жизнь за жизнь, Хорсетт. Вы отобрали у меня Дом, Огненные твари. Так… верните его мне. Я же, в свою очередь, верну то, что мы отобрали у вас. Так устроит?

…Она приподнялась на носочки, чтобы поцеловать его, хотя рост её не был низким. " Жердь, метр восемьдесят сантиметров красоты и хамства " — так называла её Инона. Корделл поднял девушку на руки.

— Я твоя, Рэндар Корделл. Я так решила. А ты мой. И, если ты думаешь по — другому, мне придётся снести тебе башку, потому что делиться я не собираюсь. Ни с кем.

Ни с кем. Даже с прошлым. ОСОБЕННО с прошлым. Призраки, пыль и обрывки звенящих цепей не получат ничего.

В их спальне, в полутьме, в сладких сумерках он раздевал её, медленно освобождая плечи, руки и налитые груди. Целуя и прикусывая мрамор кожи, стал целовать соски, один и другой. Аталина выгнулась, освобождаясь от скользкой ткани халата.

— Еще… Ещё, пожалуйста! Возьми меня… И больше… Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ ЗНАТЬ! Люблю тебя…

— Я тоже, Аталина. Не отдам…

— И я не отдам!

Она развела ноги, тут же ощутив его пальцы внизу. Застонала, стала умолять о том, чтобы он не прекращал ласкать её. Корделл развёл пальцами ванильные губки, освобождая вход, потёр пальцем напряжённый клитор. Придя в восторг от созерцания того, как течёт его пара, готовая к немедленному слиянию.

— Раздень меня, Аталь.

Присев в постели, она расстегнула пряжку ремня. Освободив член, крепко сжала, двинула рукой вверх и вниз. Прижалась губами, потом, чуть раскрыв рот, приняла в себя тугую суть. Дарила наслаждение, дарила себя.

Потом он вошёл в неё, резко и глубоко так, как она любила. И двигался так, будто ломая железные заслоны и каменные изгороди прошлого.

— Рэндар! — вскрикнула она и застонала, обдавая его член ванильными струйками — Люблю тебя…

Более не сдерживаясь, кончил сам, прикусив матовую кожу на плече пары…

— Корделл, — прошептала Аталина, прижимаясь к нему позже, когда лежали, отдыхая в объятиях друг друга — Ты говорил про потомка трёх рас. Третья раса… Что это?

— Я не уверен, но Нэйды с подачи этого придурка Мистисса решили, что наш ребёнок… родится Наблюдателем, Аталь.

— Нет! — крикнула она — Быть не может. Наблюдатели давно сдохли!

— Вот и я не верю. — погладил девушку по голове — Спи. Надо поспать.

Прижав ладонь к прохладному лбу, погрузил пару в сон. Кое — что он тоже мог…

А сам стал думать. Про Лаберилльских Наблюдателей.

И про ТЕ инфокарты, на которых всё это было.

Информация, которую не считал аппарат, стараниями Корделла приведённый в негодность.

Глупо. Очень глупый поступок… Ведь чего только не совершишь от боязни потерять.

Даже глупость. Или убийство.

