Ликвидатор

День выдался дерьмовый.

Еще в обеденное время, когда они наконец покинули гостеприимный дом, у Келли возникло дурное предчувствие: не стоит ехать к лаборатории, которую Джей наметил первой. Но тогда она лишь одернула себя, списав нежелание куда-то тащиться на недостаток сна, лень и малодушие.

А стоило прислушаться к интуиции.

Педали сегодня крутились вязко. И чем ближе к колесам подступал Гезенд, крупнейший индустриальный район Халикса, тем сложнее дышалось: даже воздух был какой-то вязкий, душный, с тошнотворной ноткой органического разложения. Что, впрочем, вполне объяснимо: столько человеческих останков, как в этом районе, Келли пока видеть не приходилось. Казалось, смерть застала жителей прямо в попытке убраться отсюда: в автомобилях, в вагонах монорельса, просто на ходу посреди дороги. Рядом со многими телами валялись сумки и чемоданы.

Большей частью вскрытые и распотрошенные.

И от перспективы встретиться с теми, кто здесь мародерствовал, становилось еще более не по себе. Хорошо, если это знакомые «жуки», которые умудрились добраться до здешних мест.

А если нет?

Джей, кативший впереди, жестом велел Келли остановиться и слез с велосипеда. Порылся в рюкзаке и протянул ей маску-фильтр.

— Показатели воздуха ухудшились, — сообщил он. — Уровень токсичных примесей превысил норму. Надень пока вот это. И в течение следующих восемнадцати часов придется очистить открытые участки кожи и сменить верхнюю одежду.

Прелесть какая. Там, на западном краю земли, вблизи Купола, токсичную пыль с открытых поверхностей давно сдули ветра, приходившие с океана, и, если не считать зараженной почвы и воды в технических водоемах гибридной электростанции, экологические показатели почти вернулись в норму. Даже птицы снова стали прилетать и гнездиться в местных горах.

А здесь, в плотной застройке, ядовитое облако попало в ловушку между высоток и гигантских промышленных зданий, вместе с порывами ветра вздымалось над поверхностью закованного в асфальт города, чтобы через время осесть на тех же местах.

— А ты?

— Концентрация относительно невысокая, чип пока справится. Не волнуйся, если станет хуже, я сумею себя защитить. Ах да, и поменьше разговаривай, детка. Шевели булками, надо поторопиться.

Даже обидно стало. Можно подумать, она сегодня заболтала его до полусмерти.

Рта ведь не раскрыла за последние несколько часов!

Но маску послушно надела.

Старательно избегая смотреть по сторонам, она держала в фокусе спину Джея в потертой кожаной куртке. Но в глаза как будто нарочно лезли разрушенные высотки, сожженные транспортные депо, искореженные вагоны монорельса и развороченное дорожное покрытие на бывших скоростных автомагистралях.

Этот район пострадал куда сильнее, чем западная окраина Халикса.

Не стала исключением и ветровая электростанция, теперь представляющая собой целое кладбище сломанных ветряков. На месте лаборатории, к которой они добрались только к сумеркам, зияла огромная воронка.

— Здесь нам ловить нечего, — озвучил очевидное Джей.

Келли подавленно кивнула. Маска мешала говорить, да и что тут вообще скажешь.

— Мне надо проверить еще одно место. Тут недалеко. Согласна? А потом будем искать ночлег.

Согласна или нет — какая, собственно разница? Куда угодно, лишь бы поскорее убраться отсюда.

Однако очень скоро выяснилось, что разница все-таки есть.

Дерьмовый день закончился дерьмовым вечером.

Мертвый парень, как две капли воды похожий на Джея, только одетый в стального цвета комбинезон, лежал на спине и смотрел в небо такими же серыми, но уже успевшими помутнеть глазами. Безжалостная Эссна заливала апокалиптический пейзаж тусклым красным светом, и Келли начало изменять зрение: на миг показалось, что одежда парня вся залита кровью.

Живой Джей присел перед телом на корточки. Включил крохотный фонарик, подсветил мертвое лицо. Провел ладонью над одеждой, словно сканируя, затем перевернул парня лицом вниз.

Келли отвернулась: от вида зияющей над лопатками рваной раны мгновенно замутило, а пачкать маску содержимым желудка отчаянно не хотелось.

— Мне надо отойти ненадолго, — бесцветно произнес живой Джей за спиной Келли. — Где-то неподалеку остался его шаттл.

— Можно с тобой? — приспустив маску, спросила Келли. — Не хочу… здесь…

— Можно, — кивнул он и, как ни в чем не бывало, оседлал велосипед. — Маску пока не снимай. Здесь примесей уже меньше, но у тебя ведь нет чипа, так что лучше не рисковать.

Он вел уверенно, будто включил навигатор, встроенный в голове. А может, так оно и было.

«Неподалеку» оказалось не так уж близко, в соседнем микрорайоне. Шаттл обнаружился на крыше громадной многоуровневой автопарковки. Судя по тому, что нос челнока вместе с открытой кабиной безмятежно покоился на целом покрытии, не проломив крышу, пилоту удалось благополучно приземлиться. А взрыв, разворотивший всю заднюю часть шаттла вместе с монокрылом, произошел много позже. И не сам по себе: остатки человеческих тел расшвыряло вокруг ровным слоем.

— Видимо, хотели отцепить топливный реактор, — ответил Джей на невысказанный вопрос. И, заглянув в открытую кабину, принялся копаться в приборной панели.

Кели отвернулась, вскинув лицо к кровавому лику Эссны.

— Эй, детка! Дердан, конечно, поразительная планета, но местными красотами лучше любоваться подальше отсюда. Уходим, пора найти место для ночлега.

Ночевать в чужом доме Келли наотрез отказалась. Сама не могла понять, откуда взялось это тупое упрямство. Но Джей сегодня оказался на диво покладистым и не слишком настаивал. Подобно проводнику из старой компьютерной игры, владеющему безошибочным чутьем на поиск выхода из лабиринтов, он вывел их на окраину промышленного района, где показатели воздуха его удовлетворили. Обследовал подземное помещение разрушенного химзавода, слил воду из гидравлической системы в пластиковый контейнер и велел Келли тщательно вымыться в этой самодельной лохани. Сам же прихватил ее куртку и джинсы и вышел прочь, бросив на ходу, что добудет другую одежду.

К его приходу Келли стояла босиком на грязном белье, брошенном прямо на холодный пол, в одной футболке, и дрожала, обнимая себя руками. К счастью, Джей обернулся быстро, добыв не только новые джинсы и куртку, но и кроссовки.

А еще легкое, но теплое синтетическое одеяло.

В него они и закутались, усевшись у глухой стены рядом друг с другом, плечом к плечу.

Невыносимо хотелось спать, но закрывать глаза и проваливаться в пустую, вязкую черноту отчего-то было страшно.

— Он ведь умер недавно, верно? — первой нарушила тягостное молчание Келли.

— Его убили, — безразлично и сухо, словно зачитывая строки из доклада, ответил Джей. — Судя по всему, сперва пальнули в спину парализатором, чтобы вырубить чип, а затем добили из автоматического оружия.

— Не понимаю. Вы прилетели, чтобы нам помочь. В Халиксе, очевидно, остались выжившие люди. Так почему они убили представителя Колониального надзора?

Джей запрокинул голову, легонько стукнувшись затылком о стену.

— Почему вообще люди убивают друг друга?

Келли пожала плечами и прикусила губу.

— На этот вопрос нельзя ответить однозначно. Причины разные.

— А ты? Тебе хотелось бы кого-нибудь убить?

Тут даже и раздумывать не о чем.

— Да. Тех, кто виновен в смерти Зои.

— М-м-м. — Джей по-прежнему не смотрел на нее, и это было… непривычно. — А как бы ты это сделала?

К горлу подступила тошнота.

— Не знаю. Как-то справилась бы.

— Излучателем? Глядя ему в глаза? Или подкараулила бы в засаде и выстрелила в спину?

— Джей, прекрати. Я не хочу об этом говорить.

— Не хочешь. Потому что снова обманываешь: ты не готова убить сама, Ке-л-л-и. Но вот чего я не могу понять. Вас было много. Вы просто жили — десятки, сотни лет — на планете, выбранной для человеческой колонизации. Все было хорошо, а потом — всплеск агрессии, и ничего этого нет. Теперь от вас остались жалкие единицы, но даже те готовы уничтожить друг друга. Зачем?

— Зачем? — с болезненной горечью переспросила Келли. — Ты мне скажи, зачем. Разве это не показывали в твоем кино?

Он промолчал, по-прежнему не поворачивая головы. Легкое одеяло наверняка хорошо удерживало тепло, но Келли никак не могла согреться, даже прижимаясь к плечу Джея. Мелькнула даже эгоистичная мысль попросить его снять куртку, чтобы присвоить себе тепло его тела. Пришлось побороться с собой, чтобы подавить эту мысль.

Непривычное молчание Джея пагубно действовало на натянутые до предела нервы.

— Может, тот парень повел себя агрессивно? — предположила она.

Лишь бы не молчать.

— Джей Эль пятнадцать? — В безразличном голосе Джея послышалась нотка удивления. — Нет, не думаю.

Келли глубоко вздохнула и тоже пристроила затылок на холодной стене.

— Он был твоим другом?

— Не другом. Мы просто модели одной генетической серии. И росли вместе.

— Вы… одинаковые. Это немного пугает.

— Все модели нашей партии — JL — выращены из одного генетического материала. Мы похожи между собой, но не похожи на моделей из других партий.

— Выходит, что модели каждой вашей партии — генетические братья. Близнецы.

Джей промолчал, а Келли совершенно не представляла, что еще сказать. Как поддержать.

— На вашей станции остались еще люди? Ну… модели.

— Конечно. На станции несколько репродукционных блоков. Но все они изолированы друг от друга. Лишь модели одной серии растут вместе и могут общаться друг с другом.

Разговаривать о таком почему-то казалось Келли ужасно бестактным, но Джей хотя бы отзывался. Быть может, эта пустая болтовня поможет ему отвлечься от мыслей о мертвом брате.

— А сколько моделей обычно растет в одной партии?

— Тридцать шесть. Три стандартные десантные группы.

— А сколько ваших высадилось на Дердан?

— Одна десантная группа. Двенадцать единиц.

Джей Эль был тридцать первым. Что-то в этой математике явно не складывалось.

— А… остальные?

— Из нашей партии осталось еще пять запасных, управляющий модуль не подвергнет их расконсервации, пока не получит данные о наших потерях. Остальные либо уже отработали свой ресурс, либо не вернулись с предыдущих заданий.

Это было что-то запредельное. То, что никак не хотело укладываться в мозгу. Киборги, консервация в криобиозе, существование ради непонятной операции, возможно, первой и последней в жизни, иные миры…

— А какими были предыдущие задания?

— Не знаю. Я не владею такой информацией. Каждая модель имеет доступ лишь к собственному плану действий.

— А ты сам… участвовал в каких-нибудь операциях до Дердана?

— Нет. После завершения курса подготовки моя расконсервация проводилась всего пять раз — согласно регламенту, для проведения реабилитации, диагностики и контроля. Этого требует биологическая природа модели.

Ну да. Как плановый техосмотр.

— Во время прошлой расконсервации нас было больше, и я числился в запасных.

Возможно, Келли и правда была бестактной. Возможно, она жестоко резала по живому, но если не спросить сейчас, то уже, наверное, трудно будет решиться.

— Ты говорил, что большинство из ваших двенадцати шаттлов были сбиты. Ты знаешь о судьбе остальных? И… как ты узнал, где искать шаттл, которым управлял Джей Эль пятнадцать?

— Между нами есть связь, — все тем же безжизненно-ровным тоном, не глядя на нее, отвечал Джей. Словно пленный на допросе. — Но здесь, на Дердане, что-то ее глушит. Наши шаттлы тоже сообщаются между собой, но немного иначе. Мой упал в море недалеко от берега, и пока я выбирался наружу, шаттл успел получить сигнал от остальных и ретранслировать на мой чип. Девять десантных единиц уничтожены без возможности регенерации. Два шаттла уцелели и передали свои последние координаты.

Келли нервно облизнула пересохшие губы.

— А где… еще один?

— В Миргоне.

Какое-то время она подавленно переваривала информацию. Казалось бы, что тут удивительного? Миргон теперь такой же мертвый город, как и Халикс. Руины, отравленная земля. Мэдлин утверждала, что там никто не мог выжить, но что, если там есть такой же «Купол», как и на окраине Халикса? А может, и не один?

И кто все-таки стрелял по шаттлам Колониального надзора? Действительно ли то была бездушная программа, настроенная на уничтожение любой внешней угрозы, или управляли ею уцелевшие люди?

Вслед за этими мыслями в голову лезли и другие — выжил ли тот, третий киборг? И если да, как они будут искать друг друга?

Словно заглянув в ее голову, Джей на этот раз заговорил сам.

— Мне нужно добраться туда и найти его. Его шаттл, вероятно, последний, на котором мы можем вернуться на станцию.

— Почему последний? Разве со станции не должны прислать подмогу в случае чего?

— Возможно, — не слишком уверенно ответил Джей. — Учитывая результативность нашей высадки, риски довольно высоки. Программный модуль должен просчитать их и вынести решение. Так или иначе, сначала станция должна получить наши отчеты. А связи с ней нет.

Келли нащупала под краем одеяла его ладонь и сочувственно сжала. Его рука казалась непривычно холодной, хотя даже Келли успела слегка отогреться.

Вместо ответного пожатия Джей перехватил ее кисть и переплел их пальцы в замок.

— Ты хочешь вернуться туда? Наверх?

Какое-то время он сидел молча, и тепло ее ладони постепенно передавалось ему.

— Я хочу тебя поцеловать, — все так же ровно, без малейшего проблеска эмоций, сказал Джей. — Прямо сейчас. Это плохое желание?

Не посмотрел на нее при этом. Даже не отлепил голову от стены.

Келли протолкнула застрявший в горле комок. А потом приподнялась, завозилась под одеялом, встала на колени. Помешкав, уселась боком на его бедра.

— Нет. Не плохое.

И, положив руки на ссутуленные плечи, коснулась губами плотно сжатого рта.

Поначалу он казался неживым. Холодным, неподвижным.

Как-то это не слишком походило на «я хочу тебя поцеловать».

Но Келли не сдавалась. Обхватила лицо Джея ладонями и принялась медленно покрывать легкими, отрывистыми поцелуями заледеневшие губы. Сначала нижнюю — от края до края. Потом верхнюю. И трогала, отогревала, ласкала покрытые колкой щетиной щеки, напряженную шею, зарывалась пальцами в ежик коротких волос на затылке.

Джей понемногу стал оживать. Приобнял, уложив руки ей на талию поверх футболки. Ответил наконец на поцелуй — неуверенно, будто бы даже нехотя.

Келли забыла обо всем. И о разрушенных городах. И о мертвом пилоте, близнеце Джея. И о тех, кто его убил и, возможно, подстерегал их самих за ближайшим углом. И о том, что у нее самой нет никакого будущего. И даже о тридиопсине. Просто целовала мужчину, которому в эту минуту безгранично сочувствовала.

Сначала — сочувствовала, хотела просто по-человечески поддержать. Но потом, ощутив на губах жаркое, срывающееся дыхание, просто поплыла.

Губы у него все-таки удивительно мягкие, отзывчивые. Он целовался с закрытыми глазами, самозабвенно, откликаясь на каждое движение ее губ и языка, наслаждаясь каждым моментом этой хрупкой близости. Сначала медленно, затем — быстрее, глубже, бесстыдней. Перехватил инициативу и целовал уже лихорадочно, жадно, взахлеб — как прошлой ночью, когда был под влиянием химической дури. Уже не только губы, но и лоб, веки, щеки. Келли горела и плавилась, а он, казалось, решил распробовать всю ее кожу на вкус: влажно дразнил языком чувствительное местечко под подбородком, прикусывал мочку уха, прошелся губами по всем оголенным нервам на шее. Его ладони как-то незаметно очутились под футболкой, забрались по спине выше, бессознательно прощупывая позвонки, куртка задралась до самой шеи, ставшее слишком жарким одеяло безнадежно сползло.

Очнулась Келли тогда, когда Джей инстинктивно толкнулся ей в бедро недвусмысленной твердостью в штанах.

— Эй, — мигом протрезвев, она уперлась ладонями ему в грудь. — Твоя «вечность» как-то слишком быстро закончилась.

Джей, еще не совладавший с дыханием, криво улыбнулся.

— Я недооценил свои возможности. Но ты не волнуйся, детка, сейчас-то мозги у меня на месте. Я помню: нет презерватива — нет секса.

Келли фыркнула, стараясь скрыть внезапное смущение. Нехотя оторвала ладони от твердой груди, сползла с уютных колен и снова пристроилась у него под боком. Джей, помедлив, обнял ее за плечи, притягивая к себе ближе.

Она не противилась. Уткнулась носом ему в грудь где-то в области подмышки и глубоко вздохнула. Новая куртка Джея пахла супермаркетом, почему-то мокрым асфальтом и немного им самим.

Закрыв глаза, Келли потерлась щекой о мягкую синткожу и позволила себе провалиться в дрему.