Мальчишник. Райское наслаждение

ПОПЫТКА НОМЕР ПЯТЬ

Лада была права: жара не способствовала аппетиту. Через пять минут я уже сожалела, что не согласилась перекусить в прохладе «Феникса». К тому же мне что-то попало в босоножек. Пришлось устроиться на ближайшей лавочке. Благо, в этом районе их масса — все-таки центр, парк. В хорошем месте Лада открыла салон. Вот и еще один повод, чтобы похвалить энергичную, предприимчивую подругу.

Маленький камушек был извлечен. Я вздохнула, прикидывая, сколько минут мне понадобится, чтобы дойти до кафе. И вдруг!

— Извините, пожалуйста. Я могу отнять у вас несколько минут? — На скамейку осторожно опустился мужчина в возрасте до сорока. Одним словом, как говорил Иа, «мой любимый размер».

— Что вы хотите? — не очень радушно буркнула я, разглядывая незнакомца. Я подумала, что не буду ни о чем его спрашивать. Я должна встать, мне надо в кафе. Но, наверное, жара и гормоны легко сбили меня с намеченного пути.

— Пусть моя просьба не покажется вам странной.

— Согласна.

— Будьте так добры, помогите мне определиться с костюмом? — В серых глазах мужчины застыла робкая надежда. Разрушить ее — значит убить нечто большее. К тому же образ усталого, робкого мужчины, который нуждается в моей помощи, — приятная неожиданность сегодняшнего дня.

— Я?

— Да, вы производите впечатление женщины с исключительным вкусом. Я отчаянно нуждаюсь в вашей помощи. Поверьте, если бы не исключительные обстоятельства, я бы не стал вас тревожить. Это чрезвычайно важно для меня, жизненно важно.

Что мне оставалось делать? Было только одно «но». Мне нужно немного подкрепиться, но не могла же я сказать: «Подождите, я хоть булочку съем, а то у меня начинаются голодные колики».

— С удовольствием помогу вам, — улыбнулась я, грациозно вспорхнув со скамейки. Мое желание флиртовать снова проснулось. Я решила, что после вчерашних неудач и реалистично-виртуального Платона этот мужчина вполне годится в кандидаты номер пять. В голове зазвучала давняя мелодия «Виагры», когда блистала Алена Винницкая. Правда, моего пятого номера мне не за что было прощать, я не успела с ним намаяться.

— Куда мы направляемся? — на всякий случай поинтересовалась я, нежно касаясь своих волос.

— Вот моя машина. Здесь недалеко.

— Недалеко? — машинально переспросила я, не испытывая ни малейшего желания садиться в незнакомую машину с тонированными стеклами. Видимо, вместе с густой гривой ко мне вернулась прежняя рассудительность, осторожность.

— Не думайте ничего плохого. Мы могли бы пройтись пешком, но это займет достаточно времени, — начал оправдываться мужчина, и в его глазах стала гаснуть вспыхнувшая надежда.

— Как вас зовут? — не двигаясь с места, спросила я.

— Простите, я должен был представиться, — мужчина кашлянул, словно голос изменил ему, машинально провел рукой по черным красиво уложенным волосам. — Владимир Максимович Третьяковский.

При этом у него был такой важный вид, что он сразу постарел лет на пятнадцать. Наверное, он рассчитывал, что его имя мне знакомо. Может быть, он и был в городе весьма известным человеком, но мне фамилия Третьяковский не говорила ни о чем. Я закрыла лицо руками и прыснула. Сдерживаться не было сил. Чопорность, с которой мужчина представился, была уморительно смешной. Однако теперь я испугалась, что мое поведение обидит ни в чем не повинного человека. Хотел соблюсти правила игры, а я хихикаю.

— Извините, это у меня такая особенность, — быстренько придумала я. — Смеюсь по поводу и без. Вот незадача.

— Это хорошо, когда девушка веселая, — заметил Третьяковский. Я точно решила, что он зануда, но это не означало, что я не могу назвать свое имя.

— Василиса Платоновна, — сказала я, специально не называя фамилию. Лада внушила мне, что Лузгина знает любой уважающий себя бизнесмен, каждый, кто хоть как-то причастен к миру бизнеса. А этот Третьяковский, кажется, принадлежал к этому миру. Поскольку я собиралась продолжить свой эксперимент, то для чистоты опыта решила сохранить инкогнито. Мое редкое имя и не менее редкое отчество не могло, по моему убеждению, не поразить кого угодно. Мужчина волновался, не заметил, что я дала ему гораздо меньше информации, чем он мне.

— Василиса Платоновна, я прошу вас поехать со мной в магазин «Михаил Воронин».

— Отлично, — согласилась я и вскоре сидела на кожаном сиденье красавицы «Lamborghini» алого цвета. Почему-то эта красавица напомнила мне подарок моего первого мужа, что в свою очередь, навеяло грустные мысли. Это не осталось незамеченным. Мой новый знакомый, до сих пор проявлявший себя в высшей степени воспитанным мужчиной, чутко реагировал на перемены.

— Что случилось? — участливо поинтересовался он. — Я огорчил вас? Чем?

— Нет, вы здесь ни при чем, — выдавила я. — Воспоминания.

— Может, расскажете, легче станет, — Владимир претендовал на роль задушевного приятеля, но я ведь выбрала для него амплуа героя-любовника.

— Не стоит внимания, — нужно было срочно перевести разговор в безопасное русло. Я прислушалась к спокойному урчанию двигателя. — Хорошо работает, отлаженно. Вы — заботливый хозяин. Это очевидно.

— Да, — польщенный Владимир даже покраснел от удовольствия. Как легко я нащупала его слабость, можно попробовать добиться своего. Тщеславие мужчин — их слабое место. И еще все они — сладкоежки, хотя всячески это скрывают. Я решила, что последнее обстоятельство я обязательно проверю, а в ближайшей перспективе нужно было проявить отличный вкус. Чем ближе мы подъезжали к магазину, тем больше я волновалась.

Оказалось, что Владимир (мы уже успели договориться, что отбрасываем отчество) был знатоком мужской моды. Мои же познания были весьма скромны. Я боялась, что не смогу выполнить возложенной на меня миссии.

— Костюм, разумеется, будем выбирать летний, — распахивая передо мной дверцу машины, объявил Владимир.

Он галантно предложил мне руку, и мы направились в магазин. Те несколько шагов, что отделяли нас от стеклянных дверей, стали для меня сущей пыткой. Я смотрела на витрины, в которых стояли стройные манекены, облаченные в самые разные костюмы, с ужасом понимая, что не знаю, какого цвета рубашку полагается надевать к тому или иному костюму. А ведь этот вопрос обязательно возникнет. Я растерялась и решила признаться Владимиру, что моя кандидатура в качестве консультанта с идеальным вкусом вполне не удачна.

— Не переживайте, Василиса! — бодро сказал Третьяковский. Он как раз отказался от услуг, которые ему предлагала дама средних лет, по-видимому, работающая в этом отделе. — Что вас смутило, признавайтесь?

Я как на духу выдала все без утайки. Теперь пришла очередь Третьяковского смеяться. У него это получилось симпатично. Утирая слезы, он качал головой. Я же только глупо улыбалась и то и дело поглядывала на стоящих без работы консультантов. Я была уверена, что они меня тихо ненавидят.

— Василиса, мужчин всегда волнует вопрос, какого цвета рубашку надевать к тому или иному костюму и какой галстук выбрать. За много лет, что я вынужден облачаться в костюмы, так этому и не научился. Все определяется в последний момент. Важно сочетание цветов, фактуры, понимаете? Конечно, это уже относится к профессиональной сфере, но мы с вами, с нашим отменным вкусом, сами отлично справимся.

— Хорошо, — обреченно вздохнула я. Назад хода нет. — Итак, какого цвета костюм нам нужен?

— А по-вашему?

— Летний костюм, говорят, должен быть светлым. Например, светло-синий, вот как этот, — я кивнула на аккуратно развешанные образцы. — Или же светло-серый, светло-бежевый.

— Да, согласен. Вот этот мы посмотрим, — Владимир снял светло-бежевый.

— Попробуем под него белую рубашку и… темно-коричневый галстук, — предложила я.

— Отлично.

Консультант нам все же понадобился: чтобы верно определиться с размером. Владимир направился в примерочную. Я же стояла рядом с кабинкой под обстрелом взглядов недовольных продавцов. Не понимаю, почему они отнеслись ко мне так враждебно, даже не попытались замаскировать свое недовольство дежурными улыбками? Единственный плюс — приятная прохлада. Трудно представить, что за окном изнуряющая жара. Я переминалась с ноги на ногу и едва дождалась Владимира. Пожалуй, наш выбор хорош. Что ни говори, а мужчина совершенно иначе смотрится в костюме. Правда, солидного Третьяковского костюм старил, но для мужчины это не страшно.

— Ну как? — спросил он.

— По-моему, хорошо. Разве что галстук можно чуть светлее, — ответила я.

— Да, это, конечно, не Ermenegildo Zegna, — заметил Владимир. — Даже не Kiton.

— Разумеется, — я сделала умный цвет лица, как определяет это выражение Лада, боясь, что мне придется эти названия повторить. Со вторым я еще как-то справлюсь, но о фирме с итальянским названием я слышала впервые. Пожалуй, мои мужья не нуждались в моих консультациях, когда дело касалось их внешнего вида. Напрасно, потому что любая информация, любое постороннее мнение лишними не бывают. К тому же я бы себя сейчас чувствовала намного увереннее.

— Ну неплохо, согласитесь, — довольно произнес Владимир. — Галстук я все же оставлю этот.

— Вы отлично выглядите.

— Спасибо, — Владимир вдруг коротко, неловко поцеловал меня в щеку, словно клюнул, потом юркнул в кабинку и вскоре подозвал продавца. — Упакуйте, пожалуйста.

Когда мы вышли из магазина, мой аппетит сменился жаждой. Теперь я хотела только пить, я чувствовала, как слипаются губы. Я не постеснялась сказать об этом Владимиру. Но терпеть не доставало сил.

— Садитесь в машину, я сейчас, — Третьяковский помог мне устроиться на переднем сиденье, а сам куда-то исчез. Вернулся с бутылкой воды и двумя пластиковыми стаканчиками. Наливая минералку, он поинтересовался: — Надеюсь, вы не почитательница кока-колы?

— О, божественно! — простонала я только после того, как осушила предложенный стакан. Теперь я снова готова общаться. — Я не пью сладкие шипучки. Вы угадали, что я предпочитаю. Спасибо, вы меня спасли.

— Это лишь крошечная доля моей благодарности, — Владимир осторожно поцеловал мою руку.

Я решила, что самое время предпринять «попытку номер пять». Этот мужчина просто не мог оказаться ни голубым, ни импотентом, не похоже, что он женат. У меня в голове промелькнула отчаянная мысль, что я непременно заполучу этого интеллигентного, воспитанного мужчину. «Заполучу» в моем понимании означало: получу доказательства своей неотразимости, сексуальной притягательности. Я должна увидеть в его глазах нескрываемое вожделение. Лады рядом не будет. Никто не придет, чтобы нас остановить — эта мысль несколько тревожила, но я напоминала себе скорый поезд, который мчится к далекой конечной станции. Я надеялась, что мы не умчимся дальше, чем дозволено.

— Василиса, а теперь позвольте отвезти вас туда, куда вы направлялись. Вы ведь направлялись в определенное место, — предложил Владимир.

На какое-то время я задумалась: возвращаться в салон не хотелось. Пусть Лада тоже отдохнет от меня. Идти в ресторан одной — скучно. Нужно было поскорее оказаться дома. В холодильнике я наверняка найду что перекусить, учитывая мой недавний поход в супермаркет.

— Отвезите меня домой, пожалуйста.

— С удовольствием.

Пока мы ехали, Владимир не находил темы для разговора, а я вдруг почувствовала, что смертельно устала. День получился суматошным, правда, результативным. Я думала, что мои шикарные волосы сыграли не последнюю роль в том, что этот странный, изъясняющийся витиевато мужчина обратил на меня внимание. Пока мы играли в молчанку, мой телефон затрезвонил.

— Алло! — Лева! Я была рада, что сегодня его голос вызвал у меня положительные эмоции. Мы мило пообщались, обсудили погоду, здоровье. Лузгин пообещал завтра-послезавтра сообщить точную дату возвращения. Я подумала, что правильно: не все сюрпризы полезны. Я поняла, что сроки командировки резко сокращаются. Это навело меня на мысль, что деловая часть поездки не удалась. Я спросила об этом.

— Нет, нет. У нас все в полном порядке. Просто мне надоели казино, постоянный шум, вся эта суета. Домой хочу. Вдали от тебя я плохой игрок. Ты должна была ехать со мной.

— Я сделаю это в следующий раз.

— Не сомневаюсь. Вася, я скоро приеду и… — Лузгин замешкался.

— И?..

— Нам нужно будет о многом поговорить.

— Рада это слышать! — я постаралась, чтобы моя реплика звучала в счастливой тональности. Нужно было еще о чем-то спросить. — Ты чем сейчас занимаешься?

— Мы с Гордеем заправились парой коктейлей.

— О, так вы уже веселые?

— Веселенькие.

— Ведите себя прилично, мальчики! Чтоб нам не пришлось за вас краснеть! — предупредила я и тут же вспомнила то, как сама провела эти дни без мужа. Больше говорить не хотелось.

— А ты где сейчас? — Лузгин явно услышал шум улицы.

— Еду домой из Ладиного салона, — ответила я, и это было правдой, если исключить эпизод с магазином мужской одежды. Но такую пикантную подробность я не собиралась выкладывать мужу. Ему не нужно знать все. Интересно, что хуже: солгать или не сказать правду, не всю правду?

— Ты передала Ладе то, что я сказал тебе?

— Да, она в восторге, но не признается, в чем дело. Вы сговорились у меня за спиной. Мне это не нравится! — в этом признаться я решилась.

— Всему свое время! — как-то уж слишком многозначительно произнес Лева, чем снова вызвал у меня приступ ревности. Чем мне ему отплатить? Я подумала, что самое время заинтриговать его.

— У меня тоже есть для тебя парочка сюрпризов, — пропела я, сожалея, что не сделала тэту.

— Намекнешь?

— Всему свое время, — око за око.

— Хорошо, коварная. Целую тебя. Скучаю.

— Целую тебя, — я нажала кнопку, вздохнула и посмотрела на Владимира.

Он выглядел абсолютно довольным. Я не смогла не спросить, что вызвало у него такое умиление. Его ответ поставил жирный крест на моем очередном неудавшемся эксперименте.

— Если бы моя невеста разговаривала со мной так, как вы, я был бы самым счастливым человеком, — в его голосе вдруг прозвучала такая боль, что я невольно положила руку на его колено. Этот жест был воспринят им как вполне дружеский. Владимир накрыл ее своей горячей ладонью. — А она плетет интриги. Она меня изводит.

— Быть может, стоит задуматься: та ли это женщина, с которой вы должны связать свою жизнь? — осторожно начала я. Зная, что нет ничего более неблагодарного, чем вмешиваться в чужие дела, я нарушила правило. — Женитьба — важный шаг.

— Я люблю ее, она — меня. Вот в этом все дело… — Мы остановились. Я увидела свой дом неподалеку. Как же быстро мы приехали. Но, оказывается, Владимир приберег напоследок еще одно признание: — Если я не скажу, буду мучиться.

— Что еще? — насторожилась я и сразу убрала руку.

— Я использовал вас, Василиса, подло и бесчестно! — Владимир даже побледнел, ему было стыдно. В моей же голове пронеслось такое, что он и представить не мог. Я уже решила, что мои фантазии привели к тому, что у нас что-то было с этим приятным, но нудноватым мужчиной. Что было и было ли? Вспоминая события прошедших дней, я была готова ко всему, но правда оказалась проще, скучнее: — Я нарочно позвал вас с собой в магазин. Там была моя невеста. Она даже не вышла в зал, но я точно знаю, что она наблюдала за нами. Я хотел, чтобы она ревновала меня. Вы так красивы, так невероятно красивы, поэтому она наверняка взревновала. Простите за тот нелепый поцелуй. Я понимаю, что поступил некрасиво. Мне нет оправдания, но… Я сделал это, чтобы заставить ее ревновать.

— Не нужно вам было этого говорить, — честно призналась я, потому что все мои «заслуги» летели ко всем чертям.

Я не интересовала этого мужчину, вообще не интересовала. Итак, моя попытка «номер пять» сорвалась. Все из-за того, что я сама не знаю, для чего все это затеваю. Хочу убедить себя, что любой, абсолютно любой не устоит перед обещанием близости со мной? Неужели я настолько зациклилась на сексе, что способна на такие идиотские выходки. Не все из них могли закончиться так невинно? Что бы я делала, если бы один не оказался голубым, другого не остановила Лада, а третий — импотентом со стажем? Я совершенно не думала о том, что будет после удовлетворения моего желания. Минутное удовольствие способно разрушить все. Я ведь так боюсь перемен, однажды я уже пережила крах. Зачем я все это устраиваю? Впору признать, что очередное невезенье обернулось большой удачей.

— Простите, я действительно олух, каким считает меня моя невеста, — Владимир всем своим видом демонстрировал раскаяние.

— Иногда трудно разобраться, на чьей стороне правда, не выслушав обе стороны, — теперь я не была столь категорична по отношению к будущей мадам Третьяковской. — В любом случае, желаю вам удачи и счастья.

— Благодарю, и вам того же, Василиса. Разрешите проводить вас?

— Нет, я хочу остаться одна.

— Я буду думать о вас.

— Не стоит, — отмахнулась я, выходя из машины.

Я шла домой, понимая, что моя походка нуждается в корректировке. Если бы меня увидела мама Лады, она бы поставила мне два балла. Тетя Женя умела ходить той особой походкой, которая отличает настоящую женщину. Ладе повезло больше, видимо, такая сексуальная легкая походка все же передается генетически. Шпак умело пользовалась природным даром даже тогда, когда хотелось не идти, а брести, не «играть» бедрами, а топать тяжело. У настоящей женщины настроение не отражается на походке, мимике, манере вести себя. В этом и состоит искусство быть женщиной. На моем же лице сейчас ясно проглядывали все разочарования последних дней.

Набрав номер Лады, я сообщила ей, что уже на подходе к дому. По-моему, подруга восприняла это нормально. Она лишь попросила меня честно сказать, все ли у меня в порядке и что я ела. Пришлось наврать, перечислив все, что приходило в голову из того, что я люблю. Я изо всех сил старалась говорить легко, спокойно, с той радостью, которой была полна в салоне.

— Какие у тебя планы на завтра? — поинтересовалась Лада.

— На завтра? Что у нас завтра? Вторник… — я почувствовала, как снова заколотилось сердце. Я уже была возле двери. Достала связку ключей, но пальцы дрогнули, и она со звоном упала на крыльцо.

— Вася, ты что там вытворяешь?

— Ключи упали.

— Так что по поводу вторника? — не унималась подруга.

— Буду наводить в доме порядок. Здесь всегда полно работы. Было бы желание. Короче, посвящу себя хозяйству, подготовке к встрече мужа, — мне была противна такая перспектива, но Ладу она, кажется, очень устраивала.

Отключив трубку, я открыла дверь и вошла в дом. Я улыбалась, чувствуя себя нашкодившей девчонкой, которой удалось избежать наказания. Третьяковский со своим занудством меня больше не интересовал. Я сказала себе, что просто помогла ему выбрать костюм. В этом нет ничего плохого, а остальные подробности выбросила из головы.

Вторник! Как я могла забыть? Завтра у меня свидание. Завтра я иду в ресторан. В семь вечера за мной заедет Платон. Я ничего ему не обещала в нашу последнюю встречу, но точно знала, что в назначенное время его машина будет стоять у ворот. Сейчас меня это порадовало. Среди вереницы проколов свидание с Платоном могло обернуться удачей. Здесь тоже не все ясно, но… Я медленно вошла в спальню, открыла комод. Золотая булавка для галстука лежала среди моего белья. Я осторожно коснулась кончиками пальцев холодного металла, прозрачного камня, украшавшего ее. Потом прикрыла ее комплектом белья и закрыла ящик. То, что я не могла этого объяснить, возбуждало меня больше всего. Я ничего не понимала, но вдруг ощутила такой прилив надежды и радости. Мне ведь больше ничего не нужно от Платона. Тем более, что… Кажется, у нас уже все было.