Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Глава 12

Я замерла. Черный? Какой еще Черный? Память Элис, ее чувства и ощущения в теле по-прежнему молчали. Как будто, стоило мне вытащить ее детей из лап мадам Розы, неизвестная мне сделка оказалась закрытой — и Элис исчезла.

«Защити их. Пожалуйста! Я все отдам! Тело, жизнь — все!» Во рту стало горько. Вот ведь глупышка, самоотверженная и такая… хрупкая. Дуреха!

— Сделка, говоришь? — прищурилась старуха.

— Вы могли бы перестать лезть в мои мысли? — возмутилась я.

— А ты думай потише. Идем! Пострелыг своих возьми, а то тут и уснут. Комары покусают, мало не покажется.

— А вы…

— Сама дойду, — отмахнулась старуха, попробовала сделать шаг вперед и взывыла: — Ай! Да чтоб вас всех перекосежило! Провалитесь вы все демонам в з…

— Давайте я помогу, — поспешила я и вздохнула: дети сейчас словарный запас свой обогатят так, как даже в борделе бы не обогатили. — Хью, Эми — давайте за мной!

— Нам страшно!

— Мам, не ходи туда!

— Там чудовища!

— Чудовищ в другом месте нужно искать, — проворчала старуха.

Я вздохнула: совсем забыла, как это — иметь дело с настолько маленькими детьми. Давно это было. Пришлось вернуться и попросить детей спрятаться в «волшебную» карету, пока я не вернусь. Чтобы чудовища до них не добрались.

А сама пока решила разведать обстановку. Мало ли, я уже даже людоедству не удивлюсь.

Я помогла старухе подняться на крыльцо, она с трудом открыла дверь и ввалилась внутрь дома. Пахло запустением и сыростью. Старуха зажгла огонь на руке, а потом дотронулась им до стены — камень, закрепленный в вязи металлических прутьев, тут же загорелся.

— Артефакт! — пораженно выпалила я.

Я мало что знала об этом мире, но помнила, что артефакты — предметы, в которых заключена магия, — здесь стоят больших денег, а изготавливать их не так-то просто. Потому не ожидала увидеть один из них в доме деревенской старухи. И уж тем более не ожидала, что она зажжет его одним прикосновением!

— Хрентефакт, — отбрила она. — Понапридумывают. Светильник это! До стула меня проводи — и иди за своими пострелыгами, пока со страху не померли.

От этой ее шутки у меня сердце моментально облилось кровью, и я тряхнула головой. Вот правду все-таки врачи говорят, что характер зависит от физиологии: сама-то я жизни не была чувствительной, а попала в тело Элис — и на тебе! То сердце кровью обливается, то черные глаза дракона из головы не идут.

Старуха прищурилась, как будто и последнюю мою мысль смогла подслушать, так что я спешно ретировалась вытаскивать детей из кареты.

Пересекая комнату, огляделась. Деревянные полы и стены, белокаменная печь, разбитая фарфоровая раковина, кухонные шкафы с покосившимися дверьми. Дом был похож и не похож на привычные мне деревенские дома одновременно. Все-таки это другой мир и жили здесь по-другому.

Но кое-что важное я все-таки заметила.

И, надеялась, смогу обернуть это в свою пользу.

— Мам, мы туда не пойдем! — уперся Хью.

— Не пойдем! — с душераздирающим зевком подтвердила Эми. — Она людоедка!

Что ж. У Элис непослушные дети — это даже хорошо. По крайней мере, они не похожи на забитых трусишек, которые рот лишний раз открыть бояться: из таких редко вырастает что-то хорошее, я и своих детей учила не бояться иметь свое мнение. Особенно когда оно касается нежелания идти в дом подозрительной старухи! Вообще ноль вопросов, очень правильно себя дети ведут.

Но времени на споры у меня не было. Потому я поступила так же, как поступила бы с упертыми подчиненными: использовала положительную и отрицательную мотивацию одновременно.

— Если вы не пойдете, то нам придется ночевать в лесу, в карете, — задумчиво проговорила я. — А здесь могут водиться дикие звери. Волки, например! Они могут на нас напасть. А дома — намного теплее, и там мы сможем перекусить, — помолчав, я выдвинула последний аргумент: — И Мира обещала сахарные леденцы.

Они были припрятаны у меня среди остальной еды — как раз для такого случая.

— Пойдемте, — обняла я их за плечи, видя, что дети колеблются. — Всем вместе — нестрашно.

Эми шагнула вперед, а Хью, который из них двоих был намного более осторожным, колебался.

— Но ведьма…

— Называйте ее «Бабушка Мира».

— Какая я вам бабушка! — проскрипела старуха, как только мы подошли к двери. — Ишь, внучата выискались, туды вас в пень! Идите вон на печку, пока не передумала! Чтоб духу вашего завтра здесь не было, мне проблемы не нужны!

— Нам бы чего-нибудь горячего попить, — решила я не стесняться в лучших традициях героев русских народных сказок. — Дети замерзли.

— Ишь, какая! — крякнула старуха. — Ну грей!

Я огляделась. Топить печь на ночь было как-то глупо, слишком это долгий и трудоемкий процесс ради пары чашек кипятка. На кухне была еще плита, похожая на ту, что стояла в доме лорда Мэлори, только пыльная и очень старая. Работала она просто: нужно было развести огонь внутри, за счет чего нагревались конфорки. А дым… Трубы не было.

Открыв не без труда дверцу плиты, я вытащила немного хвороста из вязанки старухи и…

— Да куда ж, ты! Стой! Не для того эти ветки, ничего в жизни не можешь! — Старуха попыталась встать, но тут же рухнула на стул. — Ай! Помоги-ка мне подняться, ишь, гости-внучата!

С моей помощью старуха смогла встать и, дотронувшись до огромного булыжника внутри плиты, заставила его загореться. В лицо мне тут же ударило жаром, я прищурилась от яркого света и покачала головой. Так вот, почему не было трубы: артефакт не дымил, совсем. В доме лорда Мэлори плита работала также — но там камень-артефакт горел постоянно и, если бы он потух, пришлось бы вызывать артефактора. Собственно, по этому поводу и переживала Роуз: она его нечаянно погасила и очень боялась штрафа.

А старуха — простым движением руки… Я посмотрела на свои ладони, старательно игнорируя край ярко-алой метки, который выглядывал из-под рукава платья.

Вот была бы я нормальной попаданкой — это я бы так умела, а все вокруг (особенно дракон, не будем указывать пальцами), смотрели на меня восхищенно. Так нет же!

Впрочем, грех жаловаться, учитывая, что я теперь могу ходить.

— У вас есть… А, вот она!

Вода нашлась в металлическом ведре, да и чайник, тоже металлический, стоял рядом с плитой. Отлично, дальше все совсем просто.

— Сейчас будем пить чай с леденцами! — объявила я не отходящим от меня ни на шаг детям.

Обернувшись, я успела поймать их странные взгляды, но не смогла истолковать. Я принесла из кареты корзинку с припасами, которые предусмотрительно попросила упаковать на постоялом дворе и, поколебавшись, захватила корзинку с монетами и кое-какими ценными вещами, нажитыми непосильным трудом в особняке лорда Мэлори. Не оставлять же на улице! Пускай будет перед глазами.

— А вы не смотрите так, на мамку-то! — тем временем проворчала старуха, глядя на притихших детей. — Она для вас старается!

Дети в самом деле выглядели напряженно, особенно Эми, которая буравила меня тяжелым взглядом. Хью выглядел испуганно. Списав все на то, что они боятся «людоедку», я продолжила разливать кипяток по четырем глиняным кружкам, мельком отмечая для себя обстановку дома. С одной стороны — дровяная хата, пускай и просторная, с несколькими комнатами. С другой стороны — фарфоровая раковина, металлический чайник и металлическая плита. Производство здесь явно находится на неплохом уровне — а значит, и торговля тоже должна идти бойко. Есть, где разгуляться.

Но намного больше меня интересовали не чайники и кружки (весьма неплохие), а кое-что другое. И, если я смогу провести предстоящие переговоры грамотно, то получу все шансы устроиться в этом мире с комфортом. И детей Элис этим комфортом обеспечить!

В голове уже щелкал калькулятор, таблицы и планы, и я тайком вздохнула: думать обо всем категориями бизнеса было намного проще, чем… чем быть нелюбимой женой в доме дракона, где мне не давали сказать даже слова. Уж лучше в хижине старухи, где у меня есть козыри на руках.

Отогнав воспоминания о низком голосе, тяжелом взгляде и странных ощущениях, которые меня охватывали в присутствии лорда Мэлори, я тряхнула головой.

— Отвар, — поставила я на стол кружки, а детям выдала по обещанному сахарному леденцу на палочке. — И ваши сладости. Поспим сегодня на печи, идет? Все вместе?

Дети переглянулись, а старуха вдруг клацнула удивительно крепкими зубами:

— А то съем!

Дети испуганно шарахнулись назад. В общем, спать на печи, подальше от старухи, да еще и вместе со мной, показалось им хорошей идеей. Уложив их в ворохе немного сыроватых одеял на печи, я ждала, пока они уснут — чтобы спокойно поговорить со старухой. С Мирой.

— Мам, а когда мы вернемся домой? — спросил Хью. — Там Ушастик нас ждет!

— Завтра пойдем искать Ушастика, — пообещала я, откуда-то зная, что Хью всегда обожал животных и тащил домой всех, от птенцов до котят. Должно быть, Ушастик — кто-то из них.

Я погладила Хью по пушистым волосам.

— Мам, а расскажи нам сказку? — медовым голоском попросила Эми. — Про бобы? Ну, ту самую, которую ты всегда рассказываешь?

Про какие еще бобы?

— Про какие… — начал Хью, но Эми толкнула его локтем и выразительно округлила глаза.

Хью замолчал. Что ж, ясно, кто из них был лидером. Пришлось рассказывать им исключительно нудную сказку собственного сочинения про бобы — чтобы быстрее уснули.

Когда глазки у обоих закрылись, я еще какое-то время сидела на печи, разглядывая в скудном свете единственного светильника курносые конопатые мордашки. Как странно. Еще пару дней назад я не знала даже об их существовании — а сейчас сердце замирает от нежности, и я готова порвать на куски любого, кто их обидит.

И все готова сделать, чтобы они были в безопасности. Поцеловав напоследок обоих, я спрыгнула с печи на деревянный пол — а тело-то помнит! В доме у бабушки была ровно такой же высоты печь, хоть форма была другая.

Еще раз оглядев жилище Миры, согбенную фигуру старухи, которая сидела за столом, тяжело вытянув вперед ногу, я в очередной раз убедилась в том, что выводы сделала правильные.

Теперь время для следующего шага.

— Давайте я осмотрю вашу ногу, — предложила я. — Думаю, с холодным компрессом станет легче. Колодец ведь есть во дворе? Я ледяной воды принесу.

А днем можно будет и доктора поискать.

Старуха обернулась и прищурилась.

— Не нужна мне твоя помощь! Иди к своим подкидышам спать — а утром убирайтесь.

Я хмыкнула.

— Разве?

— Что — разве?

— Разве вам не нужна помощь?

— Ты глухая? — грубо бросила старуха, и в скудном свете артефакта у входа я увидела, как она прищурилась.

— Кажется, нет, — серьезно ответила я, подходя ближе и усаживаясь на стул напротив нее. — А вы не можете ходить.

— Не твое дело — могу я ходить или не могу. Ты лучше скажи, откуда столько магии утащила? В Элис было — как в пустой скорлупке.

Я вздрогнула.

— У меня есть магия?

— А ты не чувствуешь разве? Аж хата ходуном ходит, туды тебя в пень! — Старуха прищурилась. — Только не твоя она. А чья? Тело украла, теперь еще и…

— Я ничего не крала, — перебила я. — Элис сама меня позвала.

Вздохнув, я рассказала все о том, что произошло, не слишком вдаваясь в детали. Старуха не перебивала, только смотрела на меня, прищурившись и тяжело опершись локтем на стол.

— Вот оно как, значит. Бывает и такое. Назад уже ничего не воротишь, так и знай. Плату-то ты взяла. — Она ткнула рукой мне в живот, намекая на то, что я забрала тело Элис. — Да и долги, я вижу, отдала все. Теперь только смириться.

Я задумчиво кивнула. В целом, об этом я и сама уже догадалась. При мысле о судьбе Элис на языке загорчило. Но нужно было успокоиться, а не размазывать слезы и сопли. У меня есть задача: позаботиться о детях Элис. Этим я и займусь. Другой вопрос — откуда об этом знает деревенская бабка?

И что она еще знает? Судя по всему — немало.

Да и магия… Я нахмурилась, прокручивая в голове все, что случилось со мной в этом мире. Я обладаю магией — это плюс. Огромный! Примерно как родиться в богатой семье — в прошлой жизни у меня такого бонуса не было. Я задумчиво разглядывала Миру: седые волосы, черно-коричневые лохмотья, морщины на лице, тяжелое с присвистом дыхание. Все-таки доктора нужно найти, обязательно.

Даже если отбросить выгоду, которую могло принести сотрудничество с ней… Бросить старуху просто так, со сломанной, возможно, ногой, я не могла. Просто не могла — и все.

— Ты мысли-то свои в узелок завяжи и засунь себе в задницу, — припечатала старуха. — Мне тут нахлебники не нужны! Ишь, деловая выискалась!

— Вы не можете ходить, — повторила я.

— Тебе-то с этого какая печаль? Денек отлежусь — и все нормально будет, не дождетесь, чтоб вас перекосило! — к концу фразы старуха повысила голос, потом бросила взгляд на печь и заговорила тихо, чтобы не разбудить детей: — Вы мне здесь не нужны — одни проблемы от вас. И тебе здесь не надо оставаться! Мало ли! Убирайся отсюда.

Мне надоело разговаривать об одном и том же, так что я решила сменить тактику и начать со старого доброго приема: надавить сначала на болевые точки. Пускай я не умела обращаться с магией, мало что знала об этом мире, но кое-что я умела: убеждать.

Забавно, что и в той жизни, и в этой, с личной жизнью у меня был полный швах. С тем, чтобы опереться на мужское плечо, не складывалось, так что приходилось отвоевывать место под солнцем для себя и детей самостоятельно. Прогнав воспоминания о лорде Мэлори, я заговорила:

— Мира, у вас как минимум вывих. Без моей помощи вы не можете даже встать — иначе давно бы уже ушли от меня подальше.

— Много чести — уходить еще от тебя!

— У вас нет сил следить за таким большим домом — повсюду паутина и пыль, — продолжила я.

— Учить меня вздумала⁈ — старуха попыталась подняться, но тут же осела на стул с очередными ругательствами.

Подождав, пока она закончит (интересно, что такое «шлында»?), я сказала:

— Продуктов на кухне нет, я видела только пару кусков хлеба, плита покрылась пылью — вы давно ею не пользовались. У вас не хватает сил даже поесть. Если нога не пройдет за пару дней, вы умрете от голода, от жажды или от заражения, если рана серьезная. Вы в самом деле считаете, что не нуждаетесь в моей помощи?

Повисла тишина. Обычно я не любила загонять собеседника в угол, но сейчас, похоже, другого выхода не было.

— Умная, да? — прищурилась старуха. — Все про меня поняла? И что дальше? Неужто у тебя деньги есть мне дохтура искать? Что, разбогатела?

— Деньги есть.

Она расхохоталась.

— И зачем тебе их на меня тратить? Больше некуда, только на старую бабку? А? Эх, вот жизнь! Столько лет промотала — а на дохтура должна побираться! Ни монеты за душой!

Она снова хрипло хохотнула, и я подумала: интересно, сколько ей лет? Вряд ли больше шестидесяти. В каком-то смысле мы с ней почти ровесницы.

— Мы с вами заключим сделку. Я помогу вам. А вы взамен… — Я набрала в легкие побольше воздуха. — Научите меня пользоваться магией. Меня, Хью и Эми — если у нее тоже есть дар.

— Ишь, как заговорила! Элис-то не была такой хваткой. Хотя она и боялась меня, как огня. — Старуха засмеялась опять, а потом поморщилась от боли в ноге. — Только увидит — тут же наутек, как зайчонок! Ну да ей вообще богиня ума не дала. Магия-то тебе зачем? За ней, говорят, в столицы теперь лучше ехать, там всех нынче учат.

— Нам нельзя в столицу, — коротко сказала я.

Может, потом. Может, когда Хью и Эми подрастут, а я — немного освоюсь. Пока мысль о том, чтобы снова оказаться рядом с лордом Мэлори, стать беспомощной, бесправной, как инкубатор, нелюбимой и ненужной, снова потерять детей, внушала ужас.

Мне нужно было становиться на ноги. Пока у меня нет ни кола, ни двора, а финансы — совсем скоро запоют романсы, если я не придумаю источник стабильного дохода.

— Тут вам тоже нельзя, — качнула головой бабка. — Почему, ты думаешь, я Элис выпроваживала? Черный вернется…

— Да кто такой Черный? — не выдержала я.

Старуха осеклась, а потом наклонила голову.

— А… Ты ж не знаешь. Так это от него Элис сбежала. И правильно сделала! И ты уходи, запала ему Элис в душу-то, пока не получит ее — не успокоится.

Я нахмурилась.

— А кто он такой? Староста?

— Торговец, — непонятным тоном откликнулась старуха. — Привозит со своими шавками в Петушки всякую всячину, староста с ним вась-вась, и ростовщик тоже — все они повязаны.

— Часто приезжает?

— Когда как. Уж полгода не показывался, скоро нарисуется.

— Надолго?

— Тебе хватит, — отрезала старуха. — Ему и часа хватит.

Я побарабанила пальцами по столу. Значит, неведомый Черный, о котором старуха говорила с испугом, пока угроза отдаленная. Я снова побарабанила пальцами по столу.

— Что продает? Артефакты?

— И их тоже. Да только паленые у него, тьфу! — Старуха в самом деле сплюнула на пол. — Что человек гнилой, что товары гнилые. Но берут же, идиоты! В столицу-то не наездишься, да и где денег-то взять столько? Совсем маги охуе… — Старуха закашлялась. — За такую ерунду столько денег лупить! Дел — что два пальца обоссать! Золотой за согревающий камень! Охуе… — Снова кашель.

Я взяла в руки кружку с отваром и покрутила ее, упирая краями донышка в деревянный стол.

Неужели я имею дело с незанятой практически нишей? В прошлый раз за то, чтобы поднять свой бизнес, мне пришлось воевать с братками в девяностые. А здесь… всего-то один Черный, который еще и приезжает раз в несколько месяцев. И магия у меня есть — а это тоже своего рода оружие. Выходит, положение у меня сейчас даже более выгодное, чем раньше. Не спугнуть бы удачу.

— А вы почему не продаете артефакты? Я видела, вы умеете их делать быстро — и работают они исправно. Золотой за согревающий артефакт! Это же баснословные деньги. Сколько у вас уйдет на то, чтобы изготовить один?

Старуха моргнула. Открыла рот.

— Да ты с ума что ли сошла!

— Почему?

— Так… Ты ж… Это ж… — Она открывала и закрывала рот, а я молча сидела и ждала, пока она примет правильное решение.

— Ну так как? Поможем все-таки друг другу? Давайте начнем с того, что я осмотрю вашу ногу — договорились?

В этот раз старуха, следя за мной напряженным взглядом, не стала возражать. Видимо, слишком удивилась. Ну и хорошо, мне же проще.

А ночью мне в первый раз приснился лорд Мэлори. Когда я проснулась, метка на руке пульсировала от жара, а вязь рисунков как будто двигалась.

Это еще что? От страха сдавило горло. Почему метка вдруг… ожила⁈