Мариелена

Глава 23

Признание в том, что он любит Мариелену, что души не чает в этой девушке, десятки раз было готово сорваться с губ Луиса Фелипе, но, встречая молящий, затравленный взгляд Клаудии, он удерживал его в себе.

С одной стороны, Луис Фелипе фатально положился на судьбу, решив, что, если Клаудиа вздумает припереть его к стене, он тут же попросит нее развод.

С другой стороны, он все время был вынужден лгать ей и изворачиваться, чтобы обеспечить себе возможность встречаться с Мариеленой. И это его раздражало.

Он сделался изобретательным и придумывал различные предлоги, позволявшие ему провести с Мариеленой вечер. Он ссылался на клиентов. Привлек к помощи Андреаса, который звонил Клаудии и сообщал ей, что ему срочно нужен ее муж, чтобы о чем-то посоветоваться с ним.

Co своей стороны, и у Мариелены были проблемы.

Кармела, обеспокоенная тем, что дочь так много уделяет времени работе, что почти не бывает дома, все чаще заводила разговор о том, что Мариелене надо бросить эту изнурительную должность и поискать себе более спокойное место. Ей казалось, ее девочка может захворать, что она плохо питается, что совсем не думает о себе и пренебрегает домашними обязанностями.

Мариелена всякий раз уходила от разговоров на эту тему, но она чувствовала, что терпению матери скоро придет конец.

Луис Фелипе старался утешить ее и успокоить, когда она говорила с ним о своих проблемах с родными. Он давал ей понять, что не век они будут прятаться. Он и сейчас уже не желал прятаться и потому пригласил девушку в ресторан.

Не успели они заказать обед, как Мариелена переменилась в лице: на маленькую эстраду посередине зала поднялся не кто иной, как дон Руфино.

— Что с тобой? — заметив ее состояние, обеспокоенно спросил Луис Фелипе.

— Боже мой! Совсем забыла! В этом ресторане работает свекор моей сестры Иоли! Смотри, вот он! Уйдем отсюда!

— Дорогая, — удержал ее Луис Фелипе. — если сейчас пойдем к выходу через зал, он нас тут заметит. Положись на судьбу и ешь спокойно.

Луис Фелипе говоря это, горячо жестикулировал, что не ускользнуло от внимания скрипача.

Неверно истолковав горячность этого сеньора за столиком, дон Руфино, доиграв «Жизнь розы», приблизился к ним и, поклонившись Луису Фелипе, произнес:

— Вы что-то хотели заказать, сеньор, для своей дамы?

тут его взгляд упал на Мариелену. Брови дона Руфино поползли вверх.

— Ты? Что ты здесь делаешь, Мариелена?

Мариелена лихорадочно придумывала подходящий ответ. Она вспомнила, что отпросилась у матери на девишник у Сесилии.

— Я была на девишнике и почувствовала голод… — неуклюже солгала она, — и тогда мой приятель пригласил меня пообедать.

К счастью, дон Руфино не страдал недоверчивостью.

Слова сконфуженной девушки он принял за чистую монету.

— Ты не представишь меня сеньору, Мариелена?

— Хуан Перес, — вмешался Луис Фелипе, — Хуан Перес, сеньор, к вашим услугам.

Что бы вы хотели послушать, сеньор Хуан? — задал вопрос дон Руфино.

— Что-нибудь из классики… Паганини, например…

— Приятно слышать, — отозвался дон Руфино. — Вы, видно, ценитель хорошей музыки. Я сыграю вам «Каприччио».

Мариелена сидела как на иголках.

Страх, что дон Руфино расскажет обо всем ее матери, был настолько силен, что она даже не слышала музыки.

Луис Фелипе от души похвалил игру дона Руфино, заметив, что давно не слышал столь проникновенного исполнения Паганини. Ему даже хотелось дать старику денег, но дон Руфино от чаевых отказался, заявив, что он играл для Мариелены, которая ему почти как родная дочь. Мариелена незаметно сделала знак Луису Фелипе, чтобы он оставил ее одну с доном Руфино. Луис Фелипе понимающе кивнул и, извинившись, поднялся из-за стола, сказав, что ему необходимо позвонить.

— Присядьте, пожалуйста, дон Руфино, — попросила старика Мариелена, — я хочу попросить вас об одолжении.

— Слушаю, Мариелена.

— Не говорите маме, что видели меня, — взмолилась девушка.

— Как? — не понял старик. — А зачем скрывать это от нее?

— Вы же знаете, она человек старомодный, и понравится, что я была в ресторане с мужчиной, — объяснила Мариелена.

— Право не знаю. — покачал головой дон Руфино, — мне не нравится обман…

— Прошу вас, — настаивала Мариелена.

— Дорогая, ты должна быть более осторожной… — высказал свое мнение дон Руфино, — возможно, этот сеньор юбочник. Может, он хочет тебя соблазнить.

— О нет, что вы! Я знаю его по работе. Это очень порядочный человек.

— Хорошо, девочка, — вздохнул дон Руфино. — Я ничего не скажу сеньоре Кармеле. Но и ты будь осторожней.

— Конечно, дон Руфино, не сомневайтесь в этом, — заверила старика Мариелена.

По возвращении на Майами Мелисса первым делом была вынуждена навестить своего отца в его офисе.

На этом настоял Карлос.

Он выразил уверенность в том, что Мелисса не разочарует его и вытянет из своего отца кругленькую сумму. Он научил ее, что следует сказать отцу, чтобы тот раскошелился. Мелисса, выслушав его, рассмеялась: средство для выколачивания из папочки денег показалось ей беспроигрьшшым.

Андреас, увидев дочь на пороге своего кабинета, мгновение растерялся. Овладев собой, он холодно спросил:

— Полагаю, ты пришла попросить у меня прощения?

— О нет, папа, — уверенно возразила Мелисса. — Я пришла попросить тебя о том единственном, что ты только и можешь дать мне.

— Что же это? — ледяным тоном осведомился дреас.

Мелисса сухо рассмеялась.

— Деньги. Мне нужны деньги.

— Значит, деньги, — иронично произнес Андреас. — Ты убегаешь из дома, рвешь свою помолвку с Ники, шляешься где попало, а потом являешься ко мне за деньгами…

— Да, папочка, именно так, как ты сказал, — подтвердила Мелисса, — убежала… порвала помолвку… шлялась… А теперь вот пришла за деньгами.

— Ты и вправду считаешь, что я дам их тебе?

— А разве у тебя есть иной выход? — как бы удивилась Мелисса. — Ведь если ты этого не сделаешь, я соберу журналистов и расскажу им, какая ужасная дочь у кандидата в губернаторы. Обдумай мою просьбу, папочка. Пока!

Андреас тут же позвонил Негретти. Привычка советоваться с Никанором по всем вопросам уже укоренилась в нем.

— А ведь я предупреждал тебя, Андреас, чтобы ты уделял больше внимания своей семье, — упрекнул его Негретти.

— Неужели я должен ей уступить? — возмутился Андреас.

— На одной чаше весов лежит твоя политическая карьера, а на другой — немного денег. Что делать, придется тебе откупиться от Мелиссы…

Мелисса в ожидании решения отца — что оно будет положительным, она не сомневалась, — отправилась домой.

Старая Мария встретила ее объятиями и слезами.

— Дочка, мы все так по тебе скучали!

— Все? — недоверчиво спросила Мелисса, обнимая ее.

— Конечно, — подтвердила Мария.

— Даже мама?

— Она особенно. Твоя мать места себе не находила от тревоги…

— Да? И где же она? Почему я ее не вижу. Мария слегка замялась:

— Она ушла, дочка. Не знаю, когда вернется.

— Конечно, поскучала-поскучала и отправилась развлекаться.

Мария сделала протестующий жест:

— Не говори так, дорогая!

— Но ведь это правда, старушка. Если кто-то и скучал по мне, так это ты.

— Пойду приготовлю тебе твою комнату, — растроганно произнесла Мария.

Мелисса удержала ее:

— Не спеши. Я не собираюсь здесь оставаться. Я жду отца, он кое-что мне должен, а потом тут же уйду… Передай привет моей матери, когда она вернется со своей прогулки по магазинам…

Мелисса была не права: Летисия и не думала о магазинах, и Марии это было известно.

Они с Кике прогуливались по парку. Кике специально занял у Леона денег, чтобы не чувствовать себя скованно. Ему было приятно потратится на Летисию. Он был совершенно счастлив. Летисия же со счастливой улыбкой слушала его откровения.

— Я видел вас сегодня во сне… Иногда мне кажется, что все в банке догадываются о нашей дружбе. Я так боюсь, что по моей вине у вас возникнут проблемы с мужем!.. И в то же время уже не могу отказаться от наших встреч. Знаете, ведь я для вас написал стихотворение…

— Неужели! — обрадовалась Летисия. — Прочитай мне его!

— А вы не будете смеяться? — смутился Кике.

— Нет, что ты!

Кике достал листок бумаги из кармана рубашки, разгладил его на колене и начал читать:

Летисия глазами, полными слез, смотрела на него.

— Видите, — волнуясь, сказал Кике, — первые буквы каждой строчки составляют ваше имя. Летисия. Летисия…

— Наконец-то я услышала, как мое имя слетело с твоих уст, — произнесла Летисия. — Повтори…

— Летисия, — повторил Кике.

— Прекрасное стихотворение, — сказала Летисия. — это самая дивная вещь, какую я когда-либо слышала. Подари мне его…

Потом они долго бродили по аттракционам, маленьким кафе, заглянули в магазинчик, и Кике купил Летисии в подарок куклу.

Она была на седьмом небе от счастья.

— Это самый дорогой для меня подарок! — воскликнула она, целуя куклу. — Давай придумаем ей имя…

— Кукуруку, — подумав, предложил Кике.

— Замечательно! — тут же одобрила Летисия. — Кукуруку!

Но самое волнующее событие произошло во время их катания на русских горках. У Летисии закружилась голова, и Кике обнял ее.

Тепло ее тела и аромат духов ударили ему в голову. Он наклонился и осторожно коснулся губами ее рта…

Несмотря на то что предпринятая им попытка избавиться от Мариелены не увенчалась успехом, Урбано Гонсалес не отсупился от своей затеи.

Он был человек упрямый. Непреклонность Луиса Фелипе только раззадорила Гонсалеса. Клаудаи уже не надо было обращаться к нему с повторной просьбой о помощи: Урбано вошел в азарт, решив во что бы то ни стало настоять на своем.

Туг подвернулся подходящий случай. Появилась возможность командировать Луиса Фелипе в Испанию. А пока он будет устанавливать прочные связи с предполагаемыми клиентами, можно подстроить Мариелене какую-нибудь ловушку, придраться к ней, обвинить ее в непрофессионализме и уволить за спиной Луиса Фелипе.

Нечего говорить, что этот план получил горячее одобрение со стороны Клаудии.

— Но это точно, — допытьшалась она у Гонсалеса, — моему мужу и в самом деле придется поехать в Испанию?

— Этот контракт у нас в кармане, — подтвердил Урбано.

— Наконец-то, Урбано, наконец-то! Спровадив Луиса Фелипе, мы тут же избавимся от этой девицы!

— Пойдем к нему, — сказал Гонсалес.

…Луис Фелипе в это время принимал неожиданных посетителей.

Когда порог его кабинета переступили мать Мариелены с ее сестрой, он решил, что дон Руфино рассказал Кармеле о том, что видел девушку с каким-то незнакомцем в ресторане. Кармела, должно быть, выпытав у него, как выглядел этот незнакомец, пришла к выводу, что это был шеф Мариелены, и явилась к нему требовать объяснений.

Но в первую же минуту все разъяснилось. Кармелу снедало беспокойство за здоровье дочери, которой приходится слишком много работать.

— Она встает рано, почти ничего не ест, а на работе задерживается допоздна, — жаловапась Кармела.

— И у нее очень усталый вид в последнее время, — поддержала мать Мече. — А вы не скажете, где она сейчас? Где моя сестра?

Кармеле хотелось задать тот же вопрос.

Луис Фелипе объяснил, что Мариелена сейчас помогает записывать новый рекламный ролик.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошла Клаудиа.

Луис Фелипе представил своим посетительницам жену.

— Вы не представляете, как мне приятно познакомиться с родными Мариелены, — проворковала Клаудиа. — Мой муж так ценит ее! Так уважает!

— Что ты здесь делаешь? — не слишком любезно справился у жены Луис Фелипе.

— Но ведь иногда жена должна навестить мужа на работе, позаботиться о нем, приласкать его. Не правда ли, сеньора? — обратилась она к Кармеле.

— Полностью с вами согласна. Вы такая чудесная пара, так хорошо смотритесь вдвоем, — произнесла Кармела.

Она была очень довольна тем, что увидела жену Луиса Фелипе. С недавнего времени ее томили подозрения, не ухаживает ли сеньор Сандоваль за ее дочерью. И вот появление Клаудии рассеяло эти сомнения. Имея такую добрую, заботливую жену, разве он станет смотреть в сторону других девушек?.

— Дорогой, — между тем продолжала Клаудиа, — я пришла к тебе не одна. Просто Урбано, поняв, что у тебя посетители, остался в холле.

— О, мы уже уходим, сеньора Сандоваль… Я только пришла просить вашего супруга, чтобы он не слишком долго задерживал Мариелену на работе… — произнесла Кармела.

— Постараюсь вьшолнить вашу просьбу, сеньора. — буркнул Луис Фелипе.

— Хоть это и нелегко будет сделать, — пропела Клаудиа, — ему трудно обойтись без Мариелены.

Кармела и Мече ушли, и тут же в кабинет вошел Гонсалес.

— Ну что у тебя за дело? — переключился на него Луис Фелипе.

— Дело у всех нас, — сказала Клаудиа.

— Клаудиа права, — согласился Гонсалес. — Это касается нас всех, но лететь в Испанию придется тебе одному…

— В Испанию? — не понял Луис Фелипе.

— Помнишь, мы добивались контракта с одной фирмой в Мадриде? — спросил Урбано. — Так вот дело в шляпе. Лети, подписывай контракт.

— Мы полетим вместе, дорогой, — проговорила Клаудиа.

Луис Фелипе немного смутился.

— В Испанию… Не хотелось бы мне сейчас оставлять дела в агентстве.

— Не беспокойчя, — ласково возразила Клаудиа. — Тут будут Гонсалес… и Мариелена… Ведь она одна со всем справиться, не так ли? Кстати, где она сейчас?

Мариелена в этот момент была вынуждена выступить в совершенно неожиданной для себя роли.

Дело в том, что одна из моделей приболела. Студийное время было оплачено, и Рене лихорадочно думал над тем, кем заменить заболевшую девушку.

Взгляд его, устремленный на Мариелену, также озадаченную этой проблемой, вдруг просветлел.

— Дорогая, почему бы бы тебе не заменить девушку!

— Мне? — оторопела Мариелена.

— У тебя чудесная кожа… Это всего несколько фраз…

Подошел Луис Фелипе, только что спровадивший Клаудиу.

Он тут же одобрил идею Рене.

— Отведите ее в гримерную. — распорядился с Луис Фелипе. — Рене, дай я проверю текст…

Сделали пробы. Мариелена держалась настолько естественно, что поразила всех. Рене заявил, она — прирожденная модель. Пока подправляли свет, Луис Фелипе отозвал Мариелену в сторону.

— Дорогая, мне необходимо ехать в Испанию. И я хочу отправиться туда вместе с тобой. Здесь была твоя мать…

— Мама? — испуганно спросила Мариелена.

— Она беспокоится о твоем здоровье… Мы очень хорошо побеседовали, и я понял, что ты сможешь уговорит ее, чтобы она отпустила тебя в Испанию.

— Не знаю, Луис Фелипе, — задумчиво произнесла Мариелена. — Ведь с тобой захочет поехать жена…

— Уже захотела, — сказал Луис Фелипе, — но это моя проблема, как сделать, чтобы она не поехала. А ты постарайся договориться с мамой…

Посещение агентства произвело на Кармелу и Мече огромное впечатление, но они поразному смотрели на многие вещи…

Когда они спускались на лифте вниз. Мече по рассеянности нажала не ту кнопку, и лифт остановился прямо перед дверями телестудии.

Обе женщины не удержались и заглянули туда, увидели раскрашенных, полуголых женщин, сидящих в самых развязных позах; мужчин, которые обмениваясь с женщинами рискованными шутками, устанавливали в зале освещение; каких-то балерин, бросающих ноги в гранд-батманах выше головы…

Кармела за руку потащила свою дочь вниз по лестнице.

Она была потрясена. Вот, значит, в каком месте работает ее дочь! Там все накоротке, женщины держатся раскованно, чуть ли не вызывающе, и мужчины к этому привыкли! Эти голые ноги! Эти купальники, которые едва прикрывают грудь! У нее моментально созрело решение во что бы то ни стало забрать дочь из этого притона, из этого пристанища разврата, которое может запятнать кого угодно, даже такую чистую девушку, как ее дочь!

Зато Мече была в восторге. Она как будто попала в совершенно иной, прежде никогда ею не виданный мир, свободный, красивый, блестящий!

Вечером она поделилась своими восторгами с Леоном.

— Мече! — возмутился он. — Как ты попала в такое место?!

Мече поняла, что сделала промашку.

— Я сопровождала маму, — сказала она.

— А кто тебе позволил? Почему ты мне не сказала, что пойдешь в такое место?! Я бы никогда тебе этого не разрешил!

— Но я думала…

— Мне не важно, что ты думала! Ты забыла об уважении ко мне! Ты забыла, что-у тебя есть жених!

— Но дорогой… — пыталась объясниться Мече.

— Между нами все кончено! — прервал ее он. — Теперь ты свободна и можешь ходить, куда пожелаешь.

С этими словами Леонгромко хлопнул дверью, а Мече, потрясенная, упала на кровать и зарыдала.

— Мне повезло. Сейчас я в таком славном месте! — блестя глазами от возбуждения, делился с Тато Энди. — Представь, я нахожусь в непосредственной близости к денежкам!

— Не вздумай брать деньги! — предостерег его Тато. — Там сразу все обнаружат!

— Нет, я буду действовать осторожно… Ха-ха! Теперь я — серьезный человек в белой сорочке с галстуком, с лицом идиота, сидящего за стойкой! — усмехнулся Энди. — Слушай, Тато, а ты не хочешь стать моим сообщником? Стоит тебе слово сказать, и отец устроит тебя в банк! Он к тебе очень хорошо относится!

— Нет, это не для меня, — отказался от этого любезного приглашения Тато. — Хотя работа мне нужна. Ты ведь знаешь, мой отец хоть и богач, но держит меня в черном теле… Но я терплю. Вот закончу дурацкую учебу, раз уж он так на этом настаивает, и стану заниматься музыкой.

— Слушай, Тато, — Энди хлопнул приятеля по плечу. — Почему бы тебе не переехать в наш дом? Уверен, все будут рады! Комната Мелиссы мвободна… А ты у нас уже почти как член семьи…

— Это было бы неплохо, — не стал возражать Тато.

— Решено. Я завтра же поговорю с родителями, — пообещал Энди.

Как и предполагал Карлос Андреас Пеньяранда, опасаясь скандала, обещанного ему Мелиссой, щедро снабдил свою дочь деньгами. Карлос был доволен. Он даже не рассчитывал на столь крупную сумму. Мелисса удостоилась самого горячего его одобрения.

Мелиссе же было не по себе. Конечно, отец дал ей денег, но сделал он это с таким презрением, точно полностью поставил крест на своей дочери, буквально в лицо швырнув ей пачки банкнот.

— Не понимаю, почему ты переживаешь, — успокаивал ее вмиг подобревший Карлос. — Мы — твоя единственная семья. И ты доказала, что отныне можешь стать полноправным членом нашей секты. Ты узнаешь теперь нашу тайну.

— Тайну? — удивилась Мелисса.

Ей-то казалось, она уже достаточно хорошо свою новую «семью», знает, на что способен моменты Карлос, — и вот, оказывается, существует еще какая-то тайна!

Мелисса немного испугалась.

Карлос, обняв ее за плечи, вывел в кухню и вдруг приоткрыл посередине пола крышку какого-то люка.

— Я не знала, что внизу есть подвал, — трепеща, произнесла Мелисса.

Карлос жестом предложил ей спуститься вниз. Немного помедлив, Мелисса пошла следом за ним и оказалась в полной темноте.

Карлос громыхнул спичечным коробком и стал зажигать одну за другой свечи, стоящие вокруг алтаря. Только вместо иконы перед ним было какое-то стратное изображение…

— Что это? — ошеломленно молвила Мелисса.

— Это — дьявол. Он — наш вождь. Мелисса. Ты отныне стала его новой дочерью. Ты научишься слутпаться его…

В этот же вечер на кухне Мелисса разговорилась с еще одной «дочерью дьявола», которая была в семье с незапамятных времен, с Луси. Ей хотелось знать, каким образом Луси попала в эту компанию.

— Мне не было и тринадцати лет, когда моя мать, проститутка, продала меня мужчине… С тех пор я, как и она, работала на улице и все деньги отдавала ей. Пока она не попала в тюрьму.

— То, что ты рассказала, — ужасно, — задумчиво молвила Мелисса.

Луси печально усмехнулась:

— Есть люди, которые живут еще хуже. А мне повезло. Я встретила Карлоса, и с тех пор уже не была одна. Мы здесь как братья и сестры, всем делимся. Мы настоящая семья.

— Иногда приводите меня в замешатсльство… Все эти вещи, которые Карлос держит в подвале…

— Алтарь? — спросила Луси.

— Да. Когда я увидела алтарь сатаны, очень испугалась.

— Тебя вскоре окрестят, как члена семьи, — объяснила Луси. — Бояться нечего. Ты должна чувствовать себя счастливой и гордой. Ведь это очень почетно — принадлежать нашей секте!..

Говоря все это, Луси аккуратно помешивала в кастрюльке какое-то варево.

— Как пахнет, — сказала Мелисса. — Луси, что это?

— Этот напиток Карлос велел приготовить для тебя, дорогая. Не бойся, я сама выбирала травы. Сейчас я остужу его, ты выпьешь напиток и уснешь…

— Но зачем?

— Так делают все, кто должен пройти обряд посвящения в секту…

…Мелисса проснулась, когда уженаступило утро.

Во всем ее теле была какая-то ломота. На ногах и на руках — синяки. Рядом с ней валялся черный балахон с капюшоном.

Луси сидела у нее в ногах.

— Скажи, что со мной было? — с ужасом разглядывая руки и ноги, спросила Мелисса.

— Ты ничего не помнишь?

Мелисса потерла лоб.

— Да… как будто это было во сне… Я выпила напиток… уснула… И мне снились какие-то плящущие вокруг меня черти… голые… Карлос… вид у него ужасны… Скажи, это было во сне или на самом деле?..

— Ты прошла обряд посвящения. Теперь ты наша сестра. Не беспокойся ни о чем. Карлос тобой очень доволен.

— Чем он доволен? — изумилась Мелисса. — Я ведь ничего особенного не сделала.

— Сделала, — улыбнулась Луси. — Все остались довольны тобой…