Моя нежная фиалка (СИ)

Глава 16. Предрассветные мысли

Очень странно, но проснулась я в приподнятом настроении. Честное слово, как будто не меня везут на всеобщую травлю! Да ещё и в гордом одиночестве, ведь Тали почти сразу отправится с дедушкой Ростаном и Ардалем в столицу Дарийской империи — Хастен.

Наверное, всему виной разворачивающаяся «Санта-Барбара», участником которой я невольно стала.

Ага. Я имею в виду тот древний сериал, который сама не смотрела, но знаю, что длился он долгих семь лет, день в день, отсюда и стал притчей во языцех!

А как ещё назвать то, во что меня втравливают?!

Кевин — персонаж загадочный и пока что мною не понятый, поэтому его оставим на десерт для анализа. Пока я могу только сделать определённые выводы по Эммиэн, Галь Ханаану и Лиане. Эта троица училась в одной академии, на одном курсе, но на разных факультетах. Эмма, в дальнейшем буду называть её «Я», потому как привыкать надо, чтобы не ляпнуть лишнего… так вот! Я училась на стихийном факультете и была всеобщим посмешищем, потому что боялась своей стихии. Всему виной случай в детстве, когда я чуть не утонула. Как это произошло, мне неведомо.

Дальше!

Очевидно, потерпев полное фиаско на первых… назовём проживание у наследника сейш Хильсадар «каникулами». По-моему, звучит лучше, чем знакомство перед свадьбой? Ладно. Оставим. После первых каникул поняла, что Кевин совершенно не тот, каким «я» его себе напредставляла в свои пятнадцать лет. Ну… мне так думается. Всё-таки, к моменту поступления моему двойнику исполнилось девятнадцать лет! Высокомерие и склочный характер никуда не делись, но и не повзрослеть к этому времени «я» не могла! Именно поэтому, узнав, что в академию поступил учиться вместе со мной один из рода Хильсадар, «я» сделала всё, чтобы обратить на себя его внимание!

Фух! Как же трудно Эммиэн с собой отождествлять! Какой-то сюр получается. Нет. Лучше уж говорить о прошлом этого тела всё-таки от третьего лица.

Продолжим!

Думаю, руководила Эмми жажда до информации. Не за горами была вторая поездка к наследнику правящего рода. Она хотела к ней качественно приготовится, чтобы больше ни в чьих глазах не выглядеть посмешищем. И это логично.

Что двигало Галь Ханааном — вот вопрос на миллион золотых драгонов! Это валюта наивысшего достоинства на Уграсе, где на золотом кругляше чеканят профиль дракона.

Так вот! Мотивация Ханаана меня интересует больше, чем мстительная решимость Лианы. Почему? Потому что она может в будущем полярно изменить настроение молодого дракона, если парень действительно был влюблён в Эммиэн. А вот если Ханаана подослал Кевин, например, чтобы отвадить ото себя назойливую невесту или тупо дискредитировать её… хотя в плане обязательного целомудрия общество драконов и дарков не загонялось. Свободные отношения до брака не порицались общественностью. У дарков были знахари, которые бесплатно в любой момент могли дать противозачаточную микстуру. А драконы… драконы и рады были бы «залететь», как бы смешно это не звучало, да с демографией у чешуйчатых не всё шоколадно. Без помощи жрецов и обязательного брачного ритуала не так-то просто забеременеть. А если и получалось… чешуйчатые дорожили такими самочками, как самой бесценной драгоценностью.

Так. О чём я?!

А! Если Кевин подослал «ко мне» своего брата, то тогда дела обстоят ещё более отвратно. Хотя… нет! Отвратными они станут, если эта парочка самцов не погнушалась нарочно приплести Лиану! Понимаете, о чём я? О том, что эта злобная мстительная анаконда сама не знает, а её используют против меня, чтобы окончательно сломить всякое желание выходить замуж Кевина. При таком раскладе наследник Хильсадар — первостатейный мерзавец, и будущий месяц, если эта версия имеет место быть, обещает стать для меня тяжким испытанием, несмотря на то, что я ни на кого и не претендую!

— Тише, Эмма, — замерев напротив скромного овального зеркала, успокоила своё отражение тихим шёпотом. Тали спала. Не хотелось её будить. За окном ещё даже не рассвело. — Не будем развешивать ярлыки раньше срока. Особенно когда девушка, в тело которой ты попала, ужасная гордячка с истеричным характером базарной бабы. Бить по лицу собственную сестру…пусть и неродную! Пренебрежительно вести себя с пожилыми слугами! Глупая! Навязывать себя мужчине! Да ещё и высказывать ему свои ожидания… — я усмехнулась брюнетке напротив, волосы которой сейчас напоминали воронье гнездо. — В этой колоде карт положительных персонажей пока не наблюдается, верно, Эмми? — Отражение синхронно ухмылялось мне в ответ. — Ну, что ж! Будем играть тем, что раздали. А как смухлевать — разберёмся в процессе…

Лёгкими осторожными движениями я обратилась к магическому резерву, чтобы причесаться и стянуть на спине шнуровку платья. Тали его ещё с вечера приготовила, отгладив и развесив на двух стульях.

По цвету платье было того же серого оттенка, как и дорожный костюм, но выглядело оно куда богаче и наряднее. На Уграсе серый цвет вообще имел популярность среди элиты, насколько я поняла. Однако находила это забавным, потому как у нас, на Земле, это был самый ходовой цвет для пошива рабочей немаркой и практичной формы.

Моё платье форму, естественно, даже близко не напоминало! Длинное в пол, мягкое, как натуральный замш, платье было украшено мелкими цветами из гранатового камня и имело квадратный вырез. Рукава так и вовсе навевали магическую утончённость, сшитые из мягкой прозрачной вуали.

С платьем я справилась быстро, а вот с локонами пришлось повозиться. У меня ещё плохо получалось дозировать поток магии. На свой страх и риск я накручивала волосы на пальцы и вызывала на ладони руну тепла. Так как драконья кровь здорово помогала справляться и с холодом, и с высокой температурой, мои пальцы дискомфорта не чувствовали, пропуская через себя не меньше ста градусов. Лишь глаза забавно вспыхивали фиолетовым цветом, демонстрируя зверя, подступившего к самому краю нашей связи.

Сира… благодаря этому зрительному контакту с драконицей я поняла, что никогда не буду одна. Даже тогда, когда все близкие мне люди уйдут или просто отдаляться, боясь заразиться моим унынием, как это произошло со мной на Земле. В христианстве говорят, что человек приходит в этот мир один, и покидает он его тоже в одиночестве. Меня всегда это страшило. Чего лукавить?! Я отказывалась принимать такую страшную веру. Казалось, если я не стану верить в неё, со мной всё будет иначе! Но «иначе» не сбылось. Точнее сбылось, однако немного не так, как я себе это представляла. На Земле я умерла в одиночестве, но вот на Уграсе… со мной всегда будет Сира. Несмотря ни на что! До самого конца! До последнего дыхания!

Я чувствовала поддержку драконицы, как саму себя, но не воспринимала её как часть себя. Нет. Она — отдельная личность, что бы Тали не говорила. Звериная ипостась думает и действует порой в разрез с моим мнением. И назвать это конфликтом разума и сердца нельзя. Мы — две грани чего-то магического, крепкого, верного. Ха! На Земле я назвала бы это — «семья». Постойте! А что на Уграсе мне мешает наш тандем «семьёй» называть?! Правильно! Н И Ч Е Г О!

Уложив последний локон на плечо, я усмехнулась Сире, подмигнув неоново фиолетовым глазом. Контактной руной сложила вещи в саквояж. У меня получалось всё лучше и лучше работать с бытовыми чарами. Пусть у драконов они не особо ценятся, если не считать боевой уровень бытовой магии, коего у меня точно не наблюдалось, однако я гордилась собой.

Немного постояла возле прибитого к полу стола, не зная, чем себя занять.

Вдруг за дверью прокричали: «Земля!»

Я глубоко вздохнула, чувствуя волнение, подошла к выходу и решительно распахнула дверь.

Моряки весело смеялись, бегая из одной стороны корабля в другой. Мужчины вязали верёвки, убирая паруса… делали что-то ещё, я совершенно не разбираюсь в судоходной теме.

Мне вообще не до того было!

Я подошла к правому борту и думала только о том, как бы не потерять челюсть!

То, что предстало перед моим взглядом не иначе, как чудом, больше ничем назвать не могла!

Город драконов (даже не столица!) напоминал мне фильмы о космических империях! Этот «Разрушитель» был как насмешка из нашего средневековья!

Высокие металлические шпили огромных длинных зданий весело сверкали под лучами поднимающегося солнца и двух лун, никогда не покидающих небосвод! Стеклянные вышки, куполообразные арочные конструкции, мосты, подобие которых я нигде не видела, и широкие чистые улицы с площадями… И везде яркие зелёные краски буйной растительности, входящей в пору цветения!

Эта урбанистическая махина просто сшибала с ног своей изящной монументальностью, завораживая!

— Красиво? — на бортик облокотился Галь Ханаан, следя за моей потрясённой мимикой с немного настороженным вниманием.

— Дааа… — выдохнула я, наплевав на установку держаться особняком.

— Элерон — изумительный город с огромными возможностями. Брат… — мужчина запнулся, подумал и всё-таки закончил фразу, — брат сделает его столицей Греиджа, если выиграет «Великие игры».

Ооо! Об этих играх я прочитала много!

Это самое знаменательное событие в жизни драконов и всего Уграса, где обладатели магии боевого уровня состязаются между собой за звание генерала и… ИМПЕРАТОРА!!! Да! Корона между драконами передавалась не по наследственной линии, как это было… ну, например, в Англии. Только сильнейший из драконов мог стать у руля власти своей провинции. Так как их четыре, состязания велись до тех пор, пока не останется четыре дракона. Как сообщалось в книге, потом эта четвёрка шла к источнику магии. Именно он, источник, избирал себе хранителя, который будет питать его своей маной, пока не наступит год следующих боёв. Эти игры проводились каждые сто пятьдесят лет. Думаю, не надо говорить, что именно хранитель источника становился императором?

Нынешний правитель Дарийской империи правит уже сто пять лет, а значит, до следующих игр осталось сорок пять годочков. По меркам драконов — ерунда. И к этим меркам я пока никак не могу привыкнуть. А вот то, что Кевин сейш Хильсадар собирается принимать участие в будущих играх, для меня неожиданностью не стало. Его отец — генерал, хоть и нелепый, учитывая его стремление переложить всю управленческую ответственность на других, а самому прописаться в своих лабораториях!

— Что ж… флаг ему в руки и… — очень вовремя «Разрушитель» с громким звуком выпустил якорные цепи, безупречно пришвартовываясь к пирсу. Я тихо засмеялась. — Не важно.

— А, по-моему, это ещё как важно для тебя и твоего папаши, ведь пока Кевин не достиг совершеннолетия, именно лорд сейш Глассар обдирал нашу провинцию, как липку.

«ЧТО?!» — ненавидящий прищур в миг разозлившегося дракона буравил меня с бешеным негодованием.

У меня с трудом получилось прикинуть в уме математические вычисления, но я справилась.

— Когда это было, я даже не родилась. Вы, капитан, кстати, тоже! — нарочно показала Ханаану своё «фи». — Так что не надо сверлить меня взглядом.

— Ты же… — Галь возмутился. — Ты сама говорила, что Кевин «та лошадка, на которую будет правильнее всего сделать ставку»! Это твои слова! Твои… когда ты посмеялась над моим предложением!

«Хм… Значит, Эмми довела Галя до предложения?! Очень интересно! И главное — подозрительно. Так ли искренне парень его делал?»

— Слушай… — я перешла на «ты». — Мне очень жаль, что всё так вышло. Но прошлого уже не вернёшь.

— Стоп! — яростным шёпотом приказал капитан, приблизившись ко мне. Рост мужчина заставлял задирать подбородок. — Я знаю, что ты сейчас делаешь! Ты опять начинаешь играть в святую невинность! Знаешь, что я падок на робкий взгляд, нежную улыбку… и эту потерянность, которой от тебя разит за версту! Пользуешься тем, что я — эмпат!

«Эмпат — это тот, кто хорошо умеет различать и понимать эмоции окружающих, верно? Но тут… тут это понятие означает что-то ещё. Что-то магическое… — я мысленно выругалась матом. — Мало мне проблем! Ещё от эмпата теперь бегай!»

— Что тебя так напугало? — нахмурился Галь, отодвигаясь. — Я? Только не говори, что ты испугалась меня! Ты знаешь, я никогда не ударю женщину… даже такую подлую, как ты!

Немного подумав, пока матросы устанавливали трап, усмехнулась:

— Как эмпат, ты прекрасно можешь почувствовать, что я говорю искренне о своём сожалении. Я не играю в невинность. Я не пытаюсь опять привлечь тебя на свою сторону. По мне так это вообще была ошибка. Нельзя играть на чувствах других людей, как бы не хотелось добиться своих целей. Знаешь ли… они, цели, имеют свойство меняться, и тогда совершённые поступки обесцениваются и становятся неподъёмной гирей на совести. Если она есть, конечно.

— Ты… — голубоглазый капитан замолчал, растерянно вглядываясь в меня. — Ты говоришь странные вещи.

— Странные? Может быть, — кривая улыбка на моих губах заставила мужчину сглотнуть.

«Нет… Кевин его не подсылал. Он сам влюбился в Эммиэн. Он до сих пор в неё влюблён. И правой рукой генерала стал, чтобы доказать строптивой гордячке, что он куда перспективнее наследника, которому всё достаётся по праву рождения и не без помощи загадочной связи братания с наследниками других провинций!»

Мне даже стало немного жалко парня, но демонстрировать эту жалость — это уподобиться Эммиэн, потому как пользоваться чувствами Галя я не собиралась. Мне нечем ему отплатить. При всей его красоте Галь Ханаан не вызывает у меня волнительной щекотки внизу живота, не заставляет волноваться и путаться в словах… Я, как та Снежная Королева, чувствую только холод и желание поскорее уйти из поля его зрения, чтобы не доставлять душевной боли. Её коварство мне слишком знакомо, чтобы я желала эту боль другим!

Я повернулась к набережной улице, откуда на всех порах, не касаясь земли, неслась новомодная лихая модель мобиля.

— После падения я сама не своя… Смотри. Это за мной?

Стиснув до хруста челюсти, Галь Ханаан повернулся в сторону, куда я указывала пальцем.

— Да. Моб губернатора. — Галь скривился. Было видно, что он раздражён из-за того, что его эмпатия отказывается состыковываться с его мыслями и ожиданиями. — Говорил, что не приедет встречать… Кайден хвастался, что Кей приказал ему послать за тобой телегу…

— Кей — это Кевин?

— Ну, конечно, — изумился Галь.

«Придурок… Детский сад!»

— А Кайден?

— Кайден хас Дартон — правая рука Кевина. Его лучший друг и управляющий. Знаменитые «Кей и Кай», поставившие Греидж на ноги после твоего папаши! Ты не можешь этого не знать!

— Перестань, — мягко одёрнула капитана, поняв, как с ним иметь дело. Он, как эмпат, требует неподдельной искренности. С этим у меня проблем не было… ну, пока мне не станут задавать неудобные вопросы в лоб. — Я же сказала, что ничего не помню.

— Знаешь… — Галь поджал губы. — Меня это страшно бесит.

— Что именно?

— То, что ты веришь в то, что говоришь.

Я пожала плечами.

— Расслабься. Пока я говорю незначительные вещи, все мои слова безобидны.

— Но… просто…

Галь Ханаан нахмурился, а его голубые глаза потемнели.

— Что? — с любопытством уставилась на того, чьё сердце вздорная наследница сейш Глассар бросила себе под ноги.

— Если ты говоришь правду… Кайден и Лиана — родственники.

«Оу! Вот откуда название рода этого Кая показалось мне знакомым!»

— И?

— И?! — фактически зарычал хозяин «Разрушителя». — Ты ждёшь продолжения?! Эта парочка ненавидит тебя! А если ты ничего не помнишь… все их «проказы» будут… — капитан будто бы задыхался от возмущения, лишний раз подтверждая, насколько эти драконы эмоциональные товарищи! — В такой мести нет чести.

— Пф! — я тихо засмеялась, на деле же не находя ничего смешного. Если всё так, как говорит Галь, мне придётся не сладко! — Тебе можно в салунах выступать с такой рифмой. В мести вообще нет ничего достойного. Она губительна для любой стороны конфликта, капитан, как бы мы не пытались её превознести на алтарь возмездия. Ладно… хватит трепаться. Пора Талану будить…

— Ты? Ты идёшь будить свою горничную? Она… она что? Ещё спит?!

Осознав, что и так наболтала слишком много, лишь махнула рукой, поворачиваясь в направлении каюты капитана.

Но никого будить не пришлось. Тали вышла мне навстречу, ошарашено пялясь на высокие дома Элерона.

Мы переглянулись и синхронно вздохнули.

«Ну, что?! Битва за свободный выбор на новую жизнь началась!»