Моя нежная фиалка (СИ)

Глава 1. Трагический конец — обычное начало сказки

Мне хватило пяти минут, чтобы быстро «зашить» душевную рану, где так грубо ковырнула мама.

Душ, строгий костюм, удобная обувь и аппаратура — через час я села в машину и оставила парковку родного дома за спиной.

На работе в это время обычно был тихий час. Нет, по-разному бывало, но такого гвалта, как сегодня, я за шесть лет стажа ни разу не видела.

— Что случилось? — попыталась спросить у пробегающего Павлика.

Молодой мужчина лишь махнул рукой.

Тут передо мной вырос начальник.

— Русланова! Очень вовремя! Быстро поднимайся на крышу, — торопливо затараторил Иван Петрович, подталкивая меня к лифтам. — Вертолёт уже ждёт. В районе Бескудниково «съехала» почти вся левая сторона многоэтажки. На третьем этаже что-то взорвалось. Газ или бомба — пока непонятно. Вся новостройка фактически завалилась набок. Руки бы пообрывать…

Спрашивать хоть что-то ещё — это тянуть время, а оно для каждого сотрудника МЧС слишком дорого. Бесценно. Поэтому я схватила за ручку свой чемоданчик, где находилась вся моя фототехника, и побежала в указанную сторону.

Через десять минут мы уже были на месте. Вертолёт сел на площадку соседнего с разрушенным здания.

Новомодный район… бегущие отовсюду люди, плач, крики — это было ужасно. В такие моменты моя камера казалась насмешкой, поэтому я делала снимки украдкой, не выставляя фотоаппарат на всеобщее обозрение.

Ребята с первой группы работали слаженно и быстро, но ЧП на третьем этаже, вызвавшее обвал, было слишком масштабным. Именно там находилось больше всего пострадавших. Кто-то из толпы плачущих зевак сказал, что в обвалившейся квартире владельцы праздновали день рождения своей дочери. Пригласили гостей на праздник, много её школьных друзей. Из-за этого нашим психологам пришлось изрядно поработать — родители приехали за своими детьми…

— Эмка, ты куда? — остановил меня резким вопросом грязный от копоти и гари Иван Петрович.

Шёл уже второй час работы, а конца и края этому кошмару даже приблизительно не было видно.

— Помогать, Иван Петрович. Я отсняла достаточно.

— Хорошо, — устало кивнул мужчина, вручая запасной респиратор. — Помощь не помешает. Надо ускоряться… плиты двигаются…

Сквозь дым и пыль мы вошли в подъезд. Лестница была почти нетронутой, но даже тут без респиратора уже не обойтись!

С верхних этажей уже сняли всех жильцов. Благо их было не так много! Середина недели, да ещё и самый разгар рабочего дня! А вот на третьем этаже под завалами стонали и плакали… волосы шевелились на затылке.

Успокаивало только то, что мои ребятки уже разобрали завалы над основными входами в квартиры третьего этажа. Неблагонадёжные конструкции, представляющие собой потенциальную опасность ввиду возможного внезапного обрушения, были укреплены специальными приспособлениями. А местонахождения людей уже выявили тепловизорами. Теперь всё зависело только от того самого бесценного времени!

— Эмма… — коснулся моей руки наш великан Митя. — Не могу добраться в тот угол, чтобы поставить распорку. Он один остался неукреплённым. Очень надо… Там девочка… под завалами, слышишь?

— Хорошо. Давай. — Я кивнула, пряча фотоаппарат под спецовку.

— Только как поставишь, сразу возвращайся! Поняла? — Митя сжал в кулаке распорку, строго заглядывая в мои глаза.

— Поняла, Мить. Не волнуйся! — забрав железяки, полезла в разрушенную, как после бомбёжки, комнату.

Пробираться сквозь завалы было трудно, но я превозмогала тяготы спасательной работы ради живой души. Ради самой жизни!

Подобравшись ближе, расположила распорку, как меня учили.

Повернулась в сторону тоскливого плача. Он так сжимал сердце… Как будто кто-то котёнка мучает.

— Эй? Ты где?

— Тётя? — всхлипнул ребёнок. — Я тут, тётя… помоги… Спаси меня…

Я не смогла вернуться, как обещала.

Как можно, когда кто-то так жалобно просит помощи?!

Подтянувшись к плите, которой прибило ребёнка, увидела голубые заплаканные глаза девочки двенадцати лет.

— Привет, солнце.

— Привет, тётя… — сквозь глухие рыдания с трудом выдавила девочка.

Осмотревшись, поняла, что только домкрат поможет мне сдвинуть плиту.

Оглянувшись на распорку, задумалась.

— Малышка… ты двигаться можешь?

«Стоп! Так нельзя!»

— Нет. Не двигайся. Сначала скажи, где у тебя болит?

— Нога болит… левая нога.

— А спина? Голова?

— Спина не болит. А голова… если только чуть-чуть, — закашлялся ребёнок. — Дышать трудно.

Резко выдохнув, я потянулась к распорке и сложила её. Отодвинувшись от опасной стены, подсунула стальной жезл под плиту, готовясь активировать прибор.

— Сейчас я приподниму плиту. Попробуй ползти ко мне.

Я знала, что получу по полной от Мити. И начальник наверняка выговор выпишет, но уйти не могла.

Распорка с трудом, но помогла мне приподнять плиту. Однако насколько её хватит, никто не знал!

— Давай, малышка! Ползи… быстрее! Давай!

Я молилась всем Святым, чтобы кроме ноги не обнаружилось больше никаких сопутствующих повреждений. И Высшие силы, наверное, меня услышали!

Девочка выбралась, кряхтя от усилий и плача от ужаса, но почти невредимая.

На левом гольфе, действительно, была кровь. Осмотрев конечность, я поняла, что нога не сломана, слава Богу, а просто ушиблена!

«Возможно, мне даже не влетит…» — подумала фоном.

— Идём скорее. Родители тебя заждались.

Мы почти доковыляли до дверей, когда я вспомнила: стену-то не укрепила!

— Эмма! Ну, что ты делаешь!? — ругался всё это время Дима, дотягиваясь и подхватывая девочку на руки. — Вернись! В распорке больше нет смысла… Девочку ты… ЭММА!

Я резко оглянулась на громкий вскрик лучшего друга моего Коли, хотя прошла уже большую часть пути.

Успела увидеть только белое, как снег, лицо Мити…

А потом удар. Как будто по всему телу разом.

И кромешная темнота… Я даже боли почувствовать не успела.

Только одна единственная мысль осталась парить вне времени и пространства:

«Кажется, я умерла…»