Моя случайная проблема, или Детка, мы влипли!

Глава 28

Дамиан

Дом Ингрид был таким же странным, как и все в этом мире.

Снаружи это был совсем небольшой домишко в лесу, но внутри все комнаты оказались весьма просторными. Воздух в жилище ведьмы был пропитан травами, на печи стоял котелок с маслянистой бурлящей жидкостью, а на длинных полках разместилось огромное множество различных банок и маленьких клеток с пауками и змеями.

— Брр… — вздрогнул Нэйт при виде питомцев старушки. — Как в детство попал. Прямо в подвал Кэр.

Я грустно усмехнулся.

Прошел всего час, как Каролина «покинула» нашу компанию, а я уже дико по ней тосковал.

— Ей бы тут понравилось, — я подошёл к одной из банок, рассматривая необычный окрас паука.

Ингрид хлопотала на маленькой кухоньке, гремя посудой, и уже через пятнадцать минут пригласила нас к столу.

Как только соблазнительный аромат теплого пирога заполнил всю комнату, Нэйт и Анхель поспешили принять предложение. А вот мне кусок в горло не лез.

Но чтобы не обижать гостеприимную старушку — единственную нашу знакомую в этом мире, я присоединился к чаепитию.

— Расскажите мне о Туримаре, Ингрид, — попросил я, бездумно ковыряя вилкой пирог.

— Он правитель Эдана. Драконорожденный. Туримар самый сильный из всех императоров, что восседают в других городах.

— В других городах тоже есть императоры? — поинтересовался Анхель, копаясь в своей сумке.

— Конечно, есть. Драконорожденные правят в каждом городе, — пожала плечами старушка.

— А сколько вашему Туримару лет? — спросил Нэйт.

— Шестьдесят четыре.

— Сколько?! — Нэйт подавился чаем, выплеснув его на историка. — Он что, кровью своих жен питается?! Да он выглядит не старше тридцати пяти!

— Все дело в магии. Жены императора тоже выглядят очень молодо, хотя самой младшей из них сорок лет. Это привилегия императорской жизни. Именно поэтому многие женщины мечтают попасть в его гарем.

— Нет, это Кэр точно не по душе, — Нэйт отрицательно замотал головой. — Она ещё с детства заявляла, что будет учиться стареть так же грациозно, как это делала вдова Модди.

Я усмехнулся. Нет, Каролина Лоури является поистине необыкновенной женщиной. Ещё будучи ребенком, она строила планы на свою старость!

Жалит, как змея, ластится, как котенок, целуется, как искушенная соблазнительница…

Кэр была настоящим кладом. И я не мог оставить ее в чужих руках.

— У вас нет идей, как можно подобраться ближе к Туримару? — спросил я, искоса поглядывая на Анхеля, достающего из сумки бумагу и карандаш.

— Завтра вечером, скорее всего, будет свадьба. Император не любит долго ждать. Прибудут гости из других городов. Можно попробовать пробраться во дворец с толпой…

— А стражники?

Ингрид задумчиво почесала свою рыжую макушку.

— Я завтра в город схожу. Узнаю, кто будет на празднике. А там решим, как вам лучше будет туда попасть.

Я с благодарностью кивнул, хотя для меня было непонятным то, что она с такой лёгкостью согласилась нам помогать.

Что-то все же было в ней странное…

— А как возникла грань? — спросил Анхель, вероятно решивший пополнить копилку своих знаний и узнать все «из первых уст».

— Сейчас уже никто не может вспомнить истинную причину ее возникновения. Когда проходит много веков, любая история искажается, — отмахнулась Ингрид. — Правда забывается, и от нее остается лишь маленькая частица, украшенная разными небылицами.

— А все же?

— Говорят, что раньше в Альтангоре все жили в мире и спокойствии. Каждый народ подчинялся своему правителю. Пока драконы не захотели взять всю власть над Альтангором в свои руки и установить новые законы, — рассказывала нам Ингрид, доливая травяной чай в деревянные кружки. — Это не понравилось многим народам. Поднялся мятеж. И возглавил его один из самых сильных светлых магов — Аэль Ламан.

— Ламан? — вилка выпала из моих рук, когда я услышал знакомую фамилию.

— Да.

Я отодвинул тарелку и сурово взглянул на старушку, надеясь на то, что это простое совпадение.

— И что было дальше?

— Для того, чтобы подавить этот мятеж, драконы нарушили самый главный закон Альтангора — использовали книгу Меир-нам. Она была создана для защиты магических рас, а стала их погибелью…

— Что вы имеете в виду? — поинтересовался пытливо Анхель, орудуя карандашом по клочку бумаги и делая пометки.

— Драконы лишили магии и памяти всех мятежников. Сделали их уязвимыми и беспомощными. Никто не знал своего рода, не помнил прошлого и боялся будущего. Тогда же была создана грань, и драконы изгнали туда всех неверных.

— Зачем они сделали это? — возмутился историк.

— Они думали, что таким способом обрекают изменников на долгие муки. Кто мог подумать, что там возникнет новый мир? Вот так грань стала вечным напоминанием жителям Альтангора о том, что может произойти с теми, кто пойдет против новых законов и правителей.

— Да мы и без вашей магии знаете, как там живём?! Ух! — горделиво заявил Нэйт. — Любой дракон позавидует!

— А что стало с предводителем мятежников? — поинтересовался я, с неподдельным интересом слушая этот рассказ.

Меня интересовало только одно: имеет ли этот идиот Уго Ламан какую-то связь со светлым магом-мятежником, что решился идти против драконорожденных и повел за собой магические народы много веков назад.

— Его прокляли. А потом тоже отправили за грань. Теперь род Ламана в вечном услужении драконов. Поговаривают, что из-за проклятья у них рождаются одни мальчики.

— Да чтоб вас! — рявкнул раздраженно и впечатал кулак в деревянный стол.

— Но это ведь не тот Ламан, что гонялся за нами, да? — аккуратно уточнил у меня Нэйт. — Тот совсем не похож на проклятого… Скорее, дикого.

Старушка тяжело вздохнула и уселась в свое плетёное кресло, стоящее неподалеку от стола.

— Каждого проклятого из рода Ламана называют Мятежник, — продолжила она. — Поговаривают, что он выполняет мелкие поручения драконов и доставляет магические предметы обратно в наш мир. Ведь когда создали грань, оказалось, что ее беспрепятственно может пересечь любое животное. Поэтому жители магического Альтангора начали вешать на животных разные магические предметы, надеясь, что те, когда окажутся за гранью, облегчат жизнь изгнанникам. Но Драконорожденные быстро пресекли эти попытки. Прилюдно наказали парочку таких «отправителей», навсегда лишив всех желания проделывать это снова. Правда, сейчас некоторые малыши, наслушавшись легенд, до сих пор тайно крепят разные вещицы животным.

Я вперил свой задумчивый взгляд в Анхеля.

Уго был охотником за сокровищами и продолжал дело своего отца, так же, как и я.

Ходили слухи, что он находил такие артефакты, о которых многие охотники могли только мечтать… Действовал жестоко, часто лишал жизни и не гнушался ничем.

Были это просто слухи или все же правда, я никогда не вникал. Я просто видел в Ламане конкурента, который действует подлыми методами. Да и какой охотник будет радоваться успехам противника?

Поэтому Ламан оставался для меня только кретином, которого я любил оставлять с носом.

Но теперь я действительно задумался о его «карьере». Куда он отправлял найденные сокровища?

Даже я за свою карьеру уже успел сколотить довольно солидное состояние на продаже этих старинных вещичек и прикупить себе большой дом на западе Альтангора. А Уго? Я пытался вспомнить, слышал ли я что-либо о его доме, или хотя бы из какой он части Альтангора… Но в голове было пусто.

— Вот черт… — протянул я, хмурясь все сильнее.

— Так вот откуда у нас эти артефакты! — восторженно воскликнул историк. — Они много веков попадают к нам вместе с животными! Только вот они у нас там не работают, Ингрид, — добавил он чуть спокойнее.

— Не работают? — старушка сильно расстроилась. — Жалко-то как! А я же туда кое-что важное отправила, все надеялась на чудо…

— А где сейчас книга Меир-нам, вы знаете? — глаза Анхеля засияли в предвкушении новой порции информации.

— Понятия не имею, — глазки Ингрид забегали по комнате. — Ходили легенды, что драконы забрали все золото и драгоценности мятежников и сделали из них пещеру. Там же они спрятали книгу. Вот только никто не знает, существует ли пещера на самом деле. Никто никогда ее не видел.

— Она существует! — выкрикнул радостно историк. — У нас есть…

Я громко прокашлялся и бросил убийственный взгляд на историка, зрительно приказывая ему заткнуться.

К счастью, Анхель отлично меня понял. Старик быстро потупил взгляд и ловко поменял тему разговора.

А я, поднявшись из-за длинного стола, принялся ходить взад-вперед по небольшой гостиной. Разглядывал стены, увешанные травами, рассматривал пожелтевшие рисунки, что находились в резных деревянных рамках. Мастерство художника поражало. Он передавал природу до мелочей: и пену водопада, и лунный свет…

А я не мог перестать думать о Кэр.

Ни на одну чертову секунду.

Мой взгляд задержался на небольшом женском портрете, скромно стоящем в углу.

На нем была изображена очень молодая девушка с длинными русыми волосами, курносым носом и… родинкой на остром подбородке.

— Какого черта? — я снял портрет с деревянной полки и поднес его поближе к лицу. Всматривался в него несколько минут, решив, что это просто иллюзия. Плод моего разыгравшегося воображения, вызванного мыслями о Каролине.

Но чем дольше я смотрел, тем больше сходства находил. И, в конце концов, не выдержал и тихо окликнул того, кто сможет понять, не сошел ли я с ума.

— Нэйтан, иди сюда. Живо.

Нэйт мигом вскочил из-за стола и оказался рядом со мной.

— Чего?

— Смотри, — я протянул ему портрет.

Он вперил свой растерянный взгляд на мою находку, и на его лице отразилось полнейшее непонимание.

Значит, я все же не тронулся мозгами. И мне ничего не привиделось.

Нэйтан аккуратно провел подушечками пальцев по портрету и негромко произнес:

— Это же мама…

Мы переглянулись с Нэйтом, и, сощурившись, я перевел взгляд на старушку, что мило продолжала болтать с Анхелем.

Окинул взглядом ее огненно-рыжие волосы, осмотрел ещё раз банки и клетки со змеями и пауками.

Неужели правду говорят, что яблоко от яблоньки недалеко падает?..

— Ингрид, — окликнул я, забирая из рук Нэйта женский портрет. — А почему вы решили нам помочь? И кто для вас эта девушка?