Моя строптивица

Глава 19

Кровь отхлынула от лица, когда я услышала ужасные обвинения в свой адрес. Я даже не нашла что сказать, потому что для меня была очевидна нелепость этих обвинений. Воспользовавшись моим замешательством, второй незнакомец потряс перед моим лицом какими-то бумагами:

— У нас есть показания лойдессы Карвалио и всей прислуги в особняке Фолинз. А еще есть ордер на обыск. Так что лучше подпишите добровольное признание и дело урегулируется мировым соглашением.

— Какое признание, в чем? — я все никак не могла осознать, что это не чья-то злая шутка, а действительность.

— В том, что вы похитили часть фамильных драгоценностей Фолинз. Позвольте заметить, что лойдесса Карвалио родственница Императора, и вам лучше сознаться и не навлекать на себя гнев Его Императорского Величества.

Голос первого инспектора немного отрезвил меня. И хоть внутри все дрожало и тряслось от страха и возмущения, я как можно хладнокровней произнесла:

— Вообще-то моя степень родства с Императором не уступает родству лойдессы Карвалио. И я имею полное право предъявить обвинения в клевете.

Второй инспектор снова потряс бумагами:

— Вот обыск и покажет кто и на что имеет право. На вашем месте я бы подписал мировое соглашение и не предавал дело огласке.

— Я не буду ничего подписывать. Более того, вы не имеете права проводить обыск и требовать моей подписи без присутствия моего супруга и нотариуса. Мне еще нет двадцати лет!

Представители инспекции переглянулись: видимо они не ожидали от меня таких познаний о своих правах.

— Хорошо, отправляйте своих людей за супругом и нотариусом. Мы подождем.

Я отправила Ядвигу как самую расторопную и сообразительную девушку. И в ожидании молила Небеса, чтобы Ройнал оказался дома, а не где-то еще.

Когда в гостиную вошел Тион Лавен, а следом за ним и Ройнал, я со вздохом облегчения не сдержала первый порыв и бросилась к мужу. Ройнал был совершенно спокоен и невозмутим, будто ничего особенного и не происходит. На мгновение сжав меня в объятиях, он подтолкнул затем к креслу и усадил в него со словами:

— Все будет хорошо.

А Тион Лавен уже читал документы, которые ему передали представители инспекции. Хмурое лицо нотариуса сильно беспокоило меня, но я не решалась спросить насколько плохи мои дела.

Во время обыска меня всю трясло. Вовсе не от страха — я знала, что никаких драгоценностей у меня нет и быть не может. Я была оскорблена данной процедурой и не могла скрыть свое состояние. Когда перевернув весь дом инспекторы ничего не нашли, они ничуть не растеряли свой энтузиазм. С мерзкой улыбочкой один из них процедил:

— Мы предполагали такой исход: вы не так глупы, чтобы хранить дома улики. Вы могли продать их по дороге в Фавр.

— Выбирайте выражения, господа. Вина моей супруги не доказана и когда весь этот фарс завершится, я призову вас к ответу за неуважительное отношение.

Ройнал все время пока шел обыск стоял за спинкой кресла в которое он меня усадил. Его ладони касались моих плеч: он то ли успокаивал меня, то ли удерживал от необдуманных порывов. Мне это было не важно: главное, что он рядом.

Инспектор положил передо мной документ:

— Это опись того, что пропало и общая стоимость украденных драгоценностей. У вас есть время до завтра, чтобы прийти с повинной. Если драгоценности проданы, то вам придется вернуть их стоимость лойдессе Карвалио. Если же завтра вы не явитесь — дело получит огласку.

Я поднесла опись к глазам и, посмотрев на стоимость ценностей, не сдержала нервного смешка. Ройнал тут же отреагировал:

— Аделина?

— Удивительное дело, но сумма, указанная в описи, почти совпадает с той, что мне завещал покойный лойд Фолинз. Странное совпадение…

Тион Лавен взял из моих рук документ и ознакомился с ним. После чего и на его губах появилась усмешка:

— Действительно, странное совпадение.

Представители инспекции пожали плечами и удалились, напомнив в очередной раз о явке с повинной. Когда дверь за ними закрылась, я с надеждой посмотрела на Ройнала:

— Ройнал, это ведь не серьезно, да?

Супруг моих надежд не оправдал. Усевшись напротив меня, он не попросил, а почти приказал:

— А сейчас подробно рассказываешь мне все, что случилось в поместье Фолинзов. Не забываешь ни одной мелочи.

Нотариус уселся рядом с Ройналом и оба выжидающе посмотрели на меня. Я под их суровыми взглядами почувствовала себя нашкодившей девчонкой. Они слушали меня молча, не перебивая. Я попыталась вспомнить все, ничего не упустить, даже поделилась своими собственными ощущениями, хотя, может, это и было лишним. Когда я закончила свой рассказ, снова с надеждой посмотрела на Ройнала и потом на Тиона. Нотариус со вздохом поднялся и вынес вердикт:

— Без огласки не обойдется. Дело будет громким. Все-таки родственники Императора…

Нотариус ушел, предварительно условившись с Ройналом о встрече. Я сидела в кресле, боясь посмотреть на супруга. Что-то мне подсказывало, что Ройнал не в духе. Еще бы. Если дело предадут огласке, его имя будет долго полоскаться в сплетнях. О себе я уже и не думала: одним скандалом больше, одним меньше. Лишь бы не угодить в тюрьму за то, чего не совершала. Ройнал не выдержал первым. Усевшись передо мной на корточки, он взял мои ладони в свои и со вздохом спросил:

— Аделина, вот зачем ты вообще туда поехала? Тебе же предлагали отправить доверенное лицо.

— Я хотела…познакомиться с родственниками.

— Познакомилась?

— Познакомилась…

— В общем, так. Повторять не буду. Сидишь дома, никуда без моего сопровождения не выходишь. Никого кроме своей кузины не принимаешь. Привратнику сам дам указания, чтобы ничего тебе не передавал от посторонних. И я надеюсь на твое благоразумие, Аделина. Хоть раз послушай меня и сделай так, как я говорю. Твое упрямство и самонадеянность тебе же боком и выходят.

Голос у Ройнала был чересчур официальным. Будто он не с супругой разговаривает, а отдает указания в своей тайной полиции. Мне и так было тяжко, а тут еще этот тон. Я и сама бы никуда не вышла. Мне сейчас вовсе не до развлечений. Больше всего мне хотелось получить поддержку, надежду, а Ройнал отчитывал как маленькую девчонку.

Ройнал замолчал, только когда услышал мои всхлипывания. Усевшись на подлокотник кресла, он повернул к себе мое лицо и достал из кармана платок.

— Правильно. Сначала натворим дел, а потом плакать начинаем, — как ни странно, но голос супруга изменился. Потеплел будто.

Вытерев мои слезы, он прижал мою голову к своей груди:

— Не реви. Разберемся с этими Карвалио.

Я даже и не предполагала какой скандал разразится из-за этих проклятых драгоценностей. Утром следующего дня одна из горничных принесла мне свежий выпуск столичной газеты. Я обычно не читаю подобные издания, мельком просматриваю и все. Но тут на первой же странице в глаза бросился заголовок о скандале в семье Императора. Автор статьи просто упивался злорадством и ехидством, в самом ужасном свете выставляя всех участников произошедшего инцидента. Но больше всех, конечно же, досталось мне. Эдакая бедная родственница Императора, которая не смогла сдержать зависть и позарилась на чужое. Я даже не дочитала до конца эту мерзость.

Да уж, родственники расстарались. Несмотря на то, что Фавр находится достаточно далеко от поместья Фолинзов, именно здесь дело предали огласке и не поскупились на темные краски. Я не понимала: за что? Я не претендовала на состояние семьи Фолинз. И если уж лойд Фолинз решил завещать мне какую-то кроху от своих несметных богатств, то почему Виржиния и Димиан так усердствуют и прилагают силы чтобы вернуть себе эти крохи? Они не похожи на нуждающихся людей. Димиан так мечтал о том, чтобы оживить поместье. Да с тем состоянием, что он унаследовал, он может пустыню превратить в цветущий сад!

Но черная полоса в моей жизни решила обосноваться всерьез и надолго. Только чуть успокоившись после чтения скандальной статьи, моя выдержка снова подверглась испытанию. Явившийся Тион Лавен, молча протянул мне конверт со множеством гербовых печатей. И пока я распечатывала конверт и пыталась вникнуть в написанное, нотариус мерил шагами гостиную.

Когда до меня, наконец, дошел смысл послания, я испуганно вскинула глаза на нотариуса. Тион поймав мой взгляд, развел руками:

— Это может серьезно осложнить ваше положение.

— Но каким образом?

— Пока лойд Лориан являлся вашим супругом он, я уверен в этом, приложил бы максимум усилий для разрешения этого конфликта. Но я понятия не имею, как он отреагирует на новость о том, что вы больше не являетесь супругами.

— А Ройнал уже знает?

— Я отправил ему извещение о вашем разводе с посыльным. Но насколько я знаю, этим утром лойд Лориан собирался отправиться в поместье Фолинзов, чтобы лично встретиться с семейством Карвалио. Возможно, он еще не в курсе. Но, вы же понимаете, леда Аделина, что теперь я просто обязан поставить в известность вашего бывшего опекуна. Теперь он будет контролировать ваши имущественные права.

— А это обязательно? Другой кандидатуры нет?

— Увы.

Следом за нотариусом явилась Марсия. Кузина была сильно взволнована и как только вошла в гостиную, сразу же заключила меня в объятия. Наверное, выглядела я весьма красноречиво, потому что сестра, гладя меня по голове, быстро говорила:

— Это все ерунда. Через несколько дней Ленсий вернется из командировки и он обязательно поможет. У него масса знакомых в самых различных кругах и инстанциях. Вот увидишь, это все закончится, и ты забудешь об этом кошмаре как о дурном сне.

А на меня вдруг напало безразличие. Наверное, это такая защитная реакция организма, чтобы не сойти с ума. Потому что все самое плохое, что могло со мной случиться, уже случилось. Я разведена, опозорена, да еще и снова окажусь под надзором дяди. Зная его нелюбовь к публичности и вниманию к своей персоне, я была уверена, что он не просто не разрешит мне остаться в Фавре после скандала, а упрячет в какой-нибудь монастырь. Для моего же блага, разумеется.

Марсия на мой развод с Ройналом, как ни странно, отреагировала с оптимизмом.

— Это даже к лучшему, Аделия. Когда все обвинения с тебя снимут, а я в этом уверена, я сама займусь устройством твоего счастья. Вот увидишь, все еще будут добиваться приглашения на твою свадьбу с каким-нибудь столичным лойдом.

Я не разделяла оптимизма кузины. Какая свадьба, какой столичный лойд? Тут бы в тюрьму не угодить.

На следующий день скандал разразился с новой силой. Теперь все столичные газеты смаковали наш развод с Ройналом. И конечно, все без исключения утверждали, что мой развод связан именно с похищенными драгоценностями. И что это по факту признание моей вины, потому что лойд Лориан не пожелал быть связанным брачными узами с воровкой. Мне казалось, что еще немного и к моему дому сбежится улюлюкающая толпа. Я даже шторы в своей спальне занавесила, чтобы отгородиться от всего и всех. Только Ядвиге позволяла заходить ко мне в спальню. Дом словно замер, выжидая.

От Софии пришла записка, в которой она уверяла в том, что не верит порочащим меня слухам. Вот и все. Весь высший свет с удовольствием смаковал детали скандала и с нетерпением ждал, что же будет дальше.

Через пару дней в Фавр приехал мой дядя Инстон. Бывший опекун чуть ли не с порога стал требовать, чтобы я немедленно подписала мировое соглашение и все, что не потребуют Карвалио. Потому что у него нет ни времени ни желания копаться во всем этом и чем быстрее скандал закончится, тем будет лучше. Тот факт, что подписание соглашения будет означать признание меня воровкой дядю мало интересовал. И он явно не ожидал, что я окажу сопротивление. Он кричал, топал ногами и брызгал слюной, но только зря тратил силы.

К счастью нотариус Тион Лавен был полностью на моей стороне и несколько охладил пыл родственника парой резких слов. За это время он уже успел нанять одного из успешных адвокатов столицы, который присутствовал каждый раз, когда ко мне приезжали люди из инспекции чтобы задать несколько вопросов. Вопросов было немного, и все они сводились к одному: так или иначе сбить меня с толку и вынудить признать свою вину. Одно и то же спрашивалось с разной интонацией, менялись местами слова. Я пару раз уже была готова сорваться на крик, но предостерегающий взгляд нотариуса удерживал от всплеска эмоций.

Закончилось все также неожиданно, как и началось. В одно прекрасное утро ко мне явился Тион Лавен и с довольной улыбкой сообщил, что Виржиния Карвалио отказалась от предъявленных обвинений в мой адрес и дело прекращено.

— И все? А то, что меня буквально вываляли в грязи и назвали воровкой? Как минимум мне должны принести извинения. И что вдруг случилось, что Виржиния пошла на попятную?

— Это исключительно заслуга вашего супруга. Вернее, вашего бывшего супруга. Лойд Лориан вчера вернулся в Фавр. Его поездка к Фолинзам оказалась необычайно продуктивна. Но думаю, что он имеет право сам рассказать обо всем. Он обещал заехать к вам сегодня утром и я, с вашего позволения, дождусь его.

Когда Ройнал вошел, все взгляды присутствовавших устремились на него. Я замерла, когда встретилась с ним глазами. Все эти ужасные дни я ждала нашей встречи с особым чувством. Разумеется, я не тешила себя пустыми надеждами, что Ройнала огорчит наш развод. Но мне хотелось, чтобы хоть капля сожаления по этому поводу промелькнула в его глазах. Но ему было или все равно или он просто хорошо умел скрывать свои чувства, потому что в его взгляде, как и в самом выражении лица читалась лишь деловая сосредоточенность.

Всем нам хотелось, как можно скорее, узнать правду и Ройнал не стал нас томить:

— На самом деле эта история и яйца выеденного не стоит. Все настолько было шито белыми нитками, что разобраться в происходящем не составило большого труда. И я удивлен, что служащие инспекции сами до этого не докопались. Скорее всего и не пытались. Как мне стало известно из достоверных источников лойдесса Карвалио была постоянным клиентом игорных домов. Это её увлечение вызывало недовольство у её супруга и сына. Виржинию ограничили в средствах, но она умудрилась все-таки влезть в долги. Признаваться супругу или сыну она не стала — надеялась на наследство. Но когда выяснилось, что кроме фамильных драгоценностей ей ничего не достанется, Виржиния и придумала от отчаяния нехитрый план. На следующий день после отъезда Аделины лойдесса Карвалио, спрятав часть украшений, подняла шум — её обокрали. Разумеется, после того как все поместье перевернули верх дном и ничего не нашли, подозрения пали на Аделину и Виржиния всячески поддерживала эту версию. Её расчет был таков — Аделина испугается визита инспекции, скандала и огласки и быстро подпишет мировое соглашение. Но все пошло не по плану. Во-первых, никто не спешил подписывать мировое соглашение. А во-вторых, недобросовестные служащие инспекции, наверняка за приличное вознаграждение, слили информацию газетчикам. Разгорелся такой скандал, что Виржиния уже была и не рада. Так что, когда я посетил особняк Фолинзов и изложил свою версию событий Димиану Карвалио, лойдесса Карвалио не стала отпираться и во всем созналась.

— А публичные извинения будут принесены? — поинтересовался нотариус. Ройнал развел руками:

— Тут все гораздо сложнее. Скандал привлек внимание Императора и ему захотелось узнать каким образом конфликт внутри Императорского семейства стал достоянием общественности. Сейчас в инспекции проводится проверка. Думаю, что эту историю постараются как можно скорее замять, так что извинений можно и не дождаться…

Тут дядя Инстон нетерпеливо воскликнул:

— Да какие еще извинения. Хорошо, что все разрешилось.

Вот я бы с ним поспорила. Тион Лавен стал прощаться, ссылаясь на занятость, и дядя пошел его провожать. Мы с Ройналом остались вдвоем. Мне так хотелось много ему сказать, но при взгляде на него в горле вдруг появился ком. И все-таки, пересилив волнение, я подошла к нему и, коснувшись рукой нашивки на камзоле, произнесла:

— Спасибо, Ройнал. Если бы не ты, даже представить страшно, что было бы со мной.

Ройнал перехватив мою ладонь, чуть сжал пальцы:

— Не стоит благодарности. На момент предъявления обвинений я был твоим супругом и мой долг — защитить тебя.

При упоминание о нашем разводе мое лицо запылало. Тут в комнату вернулся мой бывший опекун.

— Лойд Лориан, я выражаю вам признательность за то, что благодаря вашему содействию конфликт улажен. Аделина, у тебя пятнадцать минут чтобы собрать вещи. Я жду тебя в экипаже. Мы возвращаемся в поместье.

Я возмущенно вскрикнула:

— Но я не собираюсь покидать Фавр, дядя!

— Это не обсуждается. Если ты будешь противиться, то Тион Лавен по моему распоряжению прекратит финансирование твоих расходов на этот дом.

— Но это нечестно!

— Аделина, я жду тебя в экипаже.

Дядя вышел, а я с отчаянием посмотрела на Ройнала:

— Ройнал, сделай же что-нибудь!

Мой уже бывший супруг приподнял бровь и поинтересовался:

— Аделина, ты помнишь, что мы благодаря твоей инициативе разведены раньше предполагаемого времени? Что я могу сейчас сделать?

Отчаяние нахлынуло с удвоенной силой. Я отчетливо ощутила, что стоит мне покинуть Фавр и наша история с Ройналом завершится. Знаю, глупо надеяться еще на что-то и цепляться за немногие сладкие воспоминания.

— Ройнал, неужели ты не понимаешь? Если я сейчас уеду, то это будет конец. Конец всему…

Витиевато выругавшись, Ройнал буркнул:

— Жди меня здесь.

Он вышел, а я бродила по комнате как неприкаянный призрак. Я прекрасно осознавала, что прошу от Ройнала невозможного. Действительно, теперь он не имеет ни малейшего права вмешиваться в мою жизнь. Когда он вернулся в комнату я с надеждой подняла глаза. Ройнал довольно усмехнулся:

— Можешь не переживать. Ты остаешься в Фавре.

Подскочив к нему и еще не веря услышанному, выдохнула:

— Но как?

— Я сказал твоему дяде, что ты ценный свидетель по одному очень громкому делу и тебе нельзя покидать столицу.

Я не сдержала радостный смех, а потом поцеловала Ройнала в щеку и вознамерилась на другой щеке запечатлеть такой же поцелуй, когда Ройнал взяв меня за подбородок, прильнул к моим губам. Почему каждый раз от поцелуя Ройнала я теряю голову и последние остатки разума? Согласна на все, лишь бы чувствовать его рядом, вдыхать его запах, слышать его голос.

Толком еще и не опомнившись от долгого нежного поцелуя, я вздрогнула от хриплого шепота Ройнала, обжегшего мне щеку:

— Аделина, пожалуйста, прежде чем сделать что-то в другой раз, подумай хорошо. Будь благоразумна. Меня теперь не будет рядом и я могу не успеть…

Взяв его за ладонь и прижавшись к ней щекой, я прошептала в ответ:

— А ты не отпускай меня, Ройнал… не отпускай…

То ли со вздохом то ли со стоном, он прижал меня к себе, чтобы в следующее мгновение отстранится и молча выйти из комнаты.