На грани миров

Шестнадцать

Я решила штурмовать подвал и пригласить Роана на ужин.

Хотя ступени скрипели, когда я спускалась по ним, в самом подвале оказалось гораздо светлее, чем я ожидала. Последние ступеньки заканчивались в открытой общей зоне с тремя тяжелыми дверями на трех потрескавшихся стенах. Штукатурка и краска потрескались и облупились, открывая прекрасную каменную кладку под ними. Это было похоже на сокровище, которое только и ждало, чтобы его обнаружили, и я не могла не задаться вопросом, не повредил ли кто-то стены специально.

Сначала я открыла толстую деревянную дверь слева. Очевидно, это была комната Рути для ритуалов. Я медленно вошла внутрь, и затхлый запах подвала сменился ароматом сушеных растений и ароматических масел. Мои пальцы нащупали выключатель на ближайшей стене. Я щелкнула. Вместо лампы накаливания, освещающей комнату, на стенах зажглись газовые фонари, их пламя создавало мягкое свечение.

На бельевой веревке над головой сушились пучки зелени. Вдоль стен стояли десятки баночек с травами, цветами и глазками тритона, а в центре — рабочая зона. Я почти ожидала увидеть котел для зелий. Вместо этого, там стояло скорее медицинское оборудование, словно в аптеке алхимика шестнадцатого века.

Я выключила фонари и попытала удачи со средней дверью. Она оказалась закрыта, поэтому я предположила, что это квартира Роана, и пошла проверить ту, что справа, прежде чем вторгнуться в его личное пространство.

Тяжелая дверь, такая же, как и две предыдущие, широко распахнулась, и я вошла в помещение, которое любой житель Нью-Йорка с гордостью назвал бы своим домом. Оно было современным и роскошным, как пентхаус на Пятой авеню.

— Эй? — сказала я тихо. Не получив ответа, я прошла дальше.

Черный цвет плавно переходил в серый, но на этом сходство с остальной частью дома заканчивалось. Это была мечта современного дизайнера. Чистое. Хорошо освещенное. Четкие линии, элементы индустриального стиля и приборы из нержавеющей стали.

Я медленно прошлась по помещению, осматривая то, что, по сути, принадлежало Роану. Он его украсил? Или переделал? Это был его дизайн? Если так, то он поднял репутацию подмастерья на совершенно новый уровень.

После поисков спальни в стороне, в которой царила такая же суровая индустриальная атмосфера, разбавленная синими и ореховыми тонами, я направилась в гостиную. Свет из кухни едва проникал сюда, и я не хотела включать торшер справа. Я старалась ни к чему не прикасаться, поскольку, по сути, это был взлом с проникновением в чужой дом. Его явно здесь не было.

Возможно, хотя бы сейчас, я бы могла…

Я произнесла заклинание освещения. Оно завибрировало на моих пальцах и испустило мягкое сияние, наполнившее комнату. Я посмотрела на старые карты, которые висели у него на стенах, на стопки книг на полу и на мебель, которая выглядела так, словно сошла со страниц журнала о дизайне. А на одном из предметов мебели лежало чувственное создание, происходящее от кельтов и викингов одновременно.

Даже во сне Роан излучал мягкую угрозу. Его скульптурно сложенное тело лежало поперек дивана. На нем были джинсы, ни много ни мало, с низкой посадкой, босые ноги свисали с края. Шрамы на левой лодыжке были почти видны. Его руки лежали на животе. Покрытая татуировками грудь была обнажена. Она поднималась и опускалась в равномерном ритме.

Инк спустился вниз и лег, прислонившись плечом к спинке дивана, прижавшись головой к щеке Роана. Уровень слащавости в комнате резко возрос, делая этого мужчину еще привлекательнее. Хотя не думала, что это возможно.

Увидев их вместе, я наконец отказалась от своей теории о метаморфе. Которая, по большому счету, казалась странной с самого начала.

Я не посмела его разбудить. Однако, хотела увековечить этот момент. Или просто проявить свои извращенные наклонности. Неважно.

Оправдывая грех, который я собиралась совершить, могла сказать, что Роан являл собой произведение искусства. Впадины и выпуклости, покрытые чернилами. Идеальные черты лица. Ровная щетина, обрамляющая рельефный рот. А его руки. Святые небеса. Большие и сильные, и в то же время в чем-то элегантные.

Достав телефон из кармана спортивных штанов, я активировала приложение «Камера» и направила на него.

Не открывая глаз, он спросил:

— Ты меня фотографируешь?

Я чуть не выронила телефон. Ну, я его уронила, а потом следующие тридцать секунд пыталась поймать, но только для того чтобы отшвырнуть его в стену. Я поспешила его поднять, приговаривая и поглаживая. Пытаясь убедить нас обоих, что все будет в порядке.

Как только телефон оказался у меня в руках, я вернула внимание к Роану.

— Что? Нет. И пока ты не научился видеть сквозь опущенные вещи, у тебя нет никаких доказательств.

— Инк сказал мне. Он что-то вроде телохранителя.

— Он что-то вроде настоящего засранца.

— И это тоже. Хочешь ко мне присоединится?

Он еще не открыл глаза. И это было хорошо, потому что мерцающие оливковые радужки обладали сверхспособностями. Они лишали меня сил и выкачивали клетки мозга быстрее, чем банда парней из студенческого братства смогла бы выкачать бочонок пива.

Несмотря на то, что каждая частичка моего тела кричала об обратном, я сказала:

— Мне и здесь хорошо.

Наконец он поднял веки, и, как и ожидалось, мой мозг исчез. Его пристальный взгляд скользнул по мне. Впрочем, это было нормально. Мой взгляд тоже скользнул по нему.

— Ты долго спала, — сказал он.

— Да, и это последний раз, когда я уколола палец о веретено. Кто бы мог подумать, что проклятья действительно существуют?

Стараясь не потревожить Инка, Роан выбрался из-под него и встал, чтобы одеться. А мне пришлось бороться с волной депрессии из-за этого факта.

Когда он повернулся ко мне спиной, я посмотрела на татуировку там. На символ, выгравированный над древней картой Салема. На заклинание.

Я подошла к нему и подняла руку, чтобы прикоснуться. Провела пальцами по линиям, и от контакта по коже словно пробежал электрический ток.

Откуда он узнал об этом символе? Или это просто рисунок?

Роан выпрямился, когда мои пальцы коснулись татуировки. Замер. Посмотрел на меня краем глаза, через плечо.

— Ты знаешь, что это? — спросила я.

После секундного колебания, он ответил.

— Да.

— Как?

Он опустил взгляд на футболку, которую держал в руках.

— Кое-что случилось давным-давно.

Потом я заметила, что ниже его талии, там, где он держал руки, была повязка. Теперь, когда мои глаза привыкли к темноте, я рассмотрела гостиную повнимательнее. Окровавленные бинты лежали в небольшой корзинке для мусора и на кофейном столике перед диваном вместе с пузырьком перекиси водорода и обезболивающими таблетками.

Тревога пробежала по моей коже.

— Что случилось?

— Ничего. Я поскользнулся, когда пользовался скребком для краски, и поплатился.

Моя рука скользнула к его правому боку. Его раненому боку. Я знала не только, где была рана, но и как была нанесена.

Но откуда?

И тут меня осенило. Когда он повернулся ко мне, после моего выстрела. Тот волк. Оливково-зеленые глаза почти светились.

Я отшатнулась. Мою голову каким-то образом заполнили мысли об оборотне, когда я считала, магию, ведьм и заклинания полной ерундой. Где-то в глубине моего сознания притаилась истина.

Он долго не смотрел на меня, пока я стояла, переваривая факты. Пытаясь их осмыслить.

Я решила начать с простого вопроса.

— Откуда ты знаешь это заклинание?

Его челюсть дернулась, когда он прикусил губу. После долгого ожидания, Роан ответил.

— Потому что ты использовала его, чтобы меня найти, когда мы были детьми.

Я слегка покачнулась, и мне пришлось опереться ладонью о стену.

— Ты был тем мальчиком с видео, — сказала я, с трудом делая вдох. — Тем, который пропал. Но у женщины, твоей матери, была другая фамилия.

— Как и у меня. Она изменила наши имена после того, как отца осудили за попытку убийства.

Я прикрыла рот рукой и сказала сквозь ладонь:

— Он собирался тебя убить.

— Да.

— Ладно. Ладно, это понятно, но как, Роан, ты можешь быть оборотнем?

Он мягко рассмеялся и покачал головой, готовясь все отрицать.

— Как ты можешь быть волком?

Не в силах разобраться в своей футболке, он бросил ее через всю комнату, затем направился на кухню, достал бутылку пива и осушил ее. Достал еще одну и посмотрел на меня с выражением, которое можно было охарактеризовать как недоверчивое.

Потому что я его раскусила? Потому что догадалась?

Я видела его в своих снах за несколько дней до того, как увидела в реальной жизни. Как будто в ту минуту, когда Рути не стало, в ту минуту, когда ее защитные чары спали, все эти знания вернулись ко мне. Просто нужно было выудить большую их часть.

— Ты спасла мне жизнь, — сказал он.

Его мерцающий взгляд изучал меня, пока он делал еще один глоток.

— Если бы не ты, я была бы мертва. Как и Аннетт с Сарой. Уэйд убил бы нас всех.

— Да, ну, ты спасла меня первой.

Он поставил бутылку на стойку и пошел в свою спальню. Я услышала, как включился душ, и пошла на звук. Роан был зол, хотя я не думала, что этот гнев был направлен на меня. Или, по крайней мере, не только на меня.

Его джинсы лежали на полу, а он стоял в ванной с полотенцем на бедрах, пытаясь снять пропитанную кровью повязку.

— Ты обращался в больницу?

Он фыркнул.

— Ты имеешь в виду ветеринарную лечебницу?

— Роан. — Я шагнула к нему.

Он продолжал яростно возиться с повязкой.

— Я остаюсь, — сказала я. — Я собираюсь жить здесь.

— Рад за тебя. К сожалению, я нет. Мне пора двигаться дальше.

Я поняла, что он не зол, а смущен. Иначе почему он себя так вел, раз я узнала его секрет?

Он слишком сильно потянул за повязку, и рана открылась.

— Блядь. — Роан выбросил обрывки марли в мусорное ведро, сбросил полотенце и направился в душевую кабину. Это была душевая кабина с двумя каменными стенами, расположенными в шахматном порядке, вместо двери.

Я сняла спортивные штаны Аннетт, чтобы их не намочить, а затем вошла в это изысканное помещение в одной футболке и нижнем белье.

Он стоял, прислонившись к стене, закинув одну руку за голову, вода каскадом стекала по его великолепной спине и упругим ягодицам.

— Дай мне посмотреть, — попросила я, в этот раз более уверено.

Это не сработало. Он не двигался. Просто позволял воде смыть кровь из раны, которая была у него на боку под грудной клеткой и над бедром.

Порез был узким, но глубоким. Я с ужасом вспоминала, как нож погружался в его плоть.

— Тебе нужно наложить швы.

— Мне нужно, чтобы ты ушла.

Из уважения к его желаниям я бы ушла. Однако, прежде чем это сделать, подошла ближе. Не обращая внимания на плеск воды, я подняла руку и начертила заклинание на его коже над раной. Его мышцы напряглись, и он резко втянул воздух сквозь зубы. Я запечатала рану и повернулась, чтобы оставить его в покое.

— Рана не зажила, — сказала я, прежде чем выйти. — Просто закрылась. На заживление все равно потребуется время. — Я вышла из кабинки.

Его слова меня остановили.

— Я не тот мальчик.

Спиной к нему я замерла на месте.

— Я не понимаю.

Он провел рукой по своим мокрым волосам, рыжина в которых стала еще темнее.

— Мальчик умер.

Пытаясь понять смысл его слов, я спросила:

— Тот мальчик, которого я нашла, на видео?

— Да.

— Но ты тот мальчик, которого я нашла на видео. Вот символ. Ты сказал, что я спасла твою жизнь.

— Мою. Но не мальчика.

— Роан, я не понимаю. — Я схватила полотенце и вернулась.

Роан выключил воду и принял его, но не взглянул на меня, его ястребиный взгляд был устремлен куда-то вдаль.

Однако, он не стал вытираться полотенцем. Вода попала мне на руки и лицо. Роан, наконец, поднял на меня свой взгляд и вытер воду с моих щек и рта.

Его близость согревала меня лучше пара и горячей воды.

— Твоя бабушка умоляла меня пойти, — сказал он, уделяя особое внимание моему рту и нежно проводя полотенцем по губам. — Я не хотел вмешиваться в твою жизнь, Дэфианс, но она сказала, что ты в беде. Как я мог не пойти?

— Ты про Уэйда Скотта? В лесу?

Он кивнул.

Я взяла полотенце и с такой же тщательностью вытерла его щетину на лице. Провела им по губам. Роан придвинулся ближе, и животный магнетизм, присущий его натуре, теперь приобрел гораздо больше смысла.

— Как такое возможно? — спросила я. — Все это миф. Легенда. Выдуманные истории, чтобы напугать детей и заставить их слушаться. И несмотря на это, все, что должно быть нереальным, оживает у меня на глазах. Как?

— В тебе течет королевская кровь, — сказал он так, словно это все объясняло.

— Давай на минутку забудем про меня, потому что ты намного, намного интереснее.

Его челюсть напряглась. Он взял полотенце, обернул его вокруг своей стройной талии и обошел меня.

— Я далеко не так интересен, как ты себе представила.

— Ну, не знаю, — сказала я, следуя за ним. — Ты умеешь превращаться в волка. Это чертовски интересно. Но сейчас меня больше интересует, почему ты не тот мальчик? Был другой мальчик, который выглядел точно так же, как пропавший, который просто болтался поблизости, надеясь, что моя магия его найдет?

Инк прыгнул к раковине. Роан открыл кран, совсем чуть-чуть, чтобы очаровательный облезлый кот мог пользоваться им как своим личным фонтанчиком с водой.

— Я увидел это заклинание своим внутренним взором, — объяснил он. — Символ, который ты нарисовала, горячий, яркий и успокаивающий.

Я облокотилась на раковину рядом с ним.

— Я был в хижине с ним. С мальчиком. Реальным Роаном. Попал в одну из ловушек Хьюбера. Конечно, тогда я этого не знал. Не знал, что это было и кто устроил. Только знал, что в ловушке и испытываю боль.

Меня охватила тревога. Я попыталась это не показывать. Чтобы не испортить момент. Наконец, он открылся. Нельзя было упустить такую возможность.

— Что за ловушка?

Роан посмотрел вниз и увидел, как Инк плещется в воде, но его взгляд скользнул словно сквозь него.

— Стальная. Из тех, что захлопываются.

Я крепко зажмурилась.

— Похожую на капкан для животного?

Кто мог посадить ребенка в такую ловушку?

— Знаешь, как говорят, что животное отгрызет себе лапу, лишь бы выбраться из ловушки? Я пытался. Но не успел. Он нашел меня раньше.

Мир перевернулся, когда в моем сознании возник его образ, попавшего в ловушку, и тут меня осенило.

— Ты был волком, — сказала я твердо, а не спросила.

— Волчонком. Хьюбера это не волновало. Он поднял капкан и потащил меня за сломанную ногу по пересеченной местности и по ледяной воде к своей хижине.

Я пыталась дышать ровно. Не показывать свою реакцию.

— У него было много мертвых животных. Трупов, висящих в разной степени изувеченности.

Этот образ и мысль, что он был там, затуманили мое зрение.

— Но мальчик был уже мертв, когда твоя магия нашла нас троих. Затем они приняли меня за него. Я знал, что вот-вот умру, но, когда твое тепло окутало меня, понял, что у меня есть шанс выжить. И я… я стал им. — Он бросил на меня лихорадочный взгляд, словно умоляя понять.

Это пронзило мое сердце.

— Хьюбер был занят тем, что копал могилу для мальчика, поэтому я забрался под раскладушку. И он похоронил его прямо посреди хижины. Прямо рядом со мной.

Роан был поглощен рассказом, я же пребывала в ужасе.

— Потом он взялся за цепь от ловушки и попытался вытащить меня из-под кровати.

И мое сердце разбилось.

— Он не знал, кем я стал и, к счастью, так никогда и не выяснил. Ворвалась полиция. Когда они обнаружили, что я прячусь под раскладушкой, то не стали искать дальше.

Я ощутила опустошение.

— Твоя магия преобразила меня. Или позволила преобразиться. Не знаю. Это просто случилось.

Моя магия. Я даже не знала заклинания трансформации.

— Итак, когда они тебя нашли, ты был по сути новорожденным.

Он повел плечом в знак согласия.

— Так вот почему ты не разговаривал до семи лет?

Он покачал головой.

— Я достаточно быстро овладел языком. Полагаю, это еще один побочный эффект магии. Мне просто нечего было сказать. Я заговорил, только когда меня нашла твоя бабушка.

— Рути?

— Я сбежал из дома. — Роан наклонил голову, когда на его щеках появился румянец, и я решила, что это самая милая вещь, которую я когда-либо видела. — Из дома Роана. Обожание его матери было слишком сильным. Она так и не узнала, что я не ее сын. Что он похоронен и забыт в хижине ее бывшего мужа. Иногда я просто не мог это выносить. Мне пришлось сбежать.

Мне захотелось его обнять, но сомневалась, что он оценит этот жест в данный момент.

— Я понимаю, что это на тебя давило. Не твоя вина, что тебе хотелось побыть одному.

— Твоя бабушка использовала заклинание, чтобы найти меня, только она сама пришла за мной. Никто другой. Она сказала мне, что знает правду. Знает, кто я такой.

— Она знала? — я выпрямилась и оттолкнулась от раковины. — Почему мне не сказала?

— Я просил не говорить. Это слишком сложно понять. Я не… Я надеялся, что ты не узнаешь.

— Почему?

Он буквально вытаращился на меня.

— Ты понимаешь, кто я такой?

— Я понимаю, что ты — самое удивительное существо, которое я когда-либо встречала.

Раз я знала правду о нем, достаточно справедливо, чтобы он знал правду обо мне. Я обожала неудачников. Меня больше ничего не волновало. Он мог бы сказать мне, что он с Криптона, и я бы упала духом, как это было прямо сейчас.

— Подожди, — успокоилась я и вспомнила. — Ты сказал вас было трое. Ты сказал, моя магия нашла вас троих. Ты имел в виду Хьюбера?

Роан покачал головой, затем указал на кота, который, по-видимому, действительно мучился от жажды.

Я уставилась на него, разинув рот.

— Инк? Он тоже там был?

— Хьюбер держал его в клетке. Не знаю, был ли он его домашним животным или чем-то подобным.

Я подняла Инка. Бедный тощий парень.

Роан потер подбородок.

— Он был единственным живым существом в хижине, когда твоя магия нас поглотила. Она наполнила нас обоих. — Его взгляд встретился с моим. — Изменила нас обоих.

Я опустила Инка на стойку и подсчитала. Следовало признать, математика никогда не была моей сильной стороной.

— Роан, это было больше сорока лет назад.

Он кивнул и погладил кота по спине. Тот выгнулся, прежде чем решил поиграть с водой лапой.

— Мы через многое прошли вместе.

— Я бы так и сказала. — Я не могла пройти мимо одного аспекта в истории. — Когда они нашли тебя, ты все еще был в капкане?

— Да. — Он показал мне свою лодыжку, изуродованную шрамами. Прямые линии, по которым было ясно, что здесь сделали операцию. — Они не снимали ловушку, пока мы не доехали до больницы, опасаясь, что у меня перерезана артерия. — Он мне улыбнулся. — Это было долгая поездка.

— Мне так жаль, Роан. Значит, ты продолжил жить, играя роль того мальчика?

— Да. В честь моей человеческой матери. Через много лет я вернулся и выкопал кости моего брата.

— Твоего брата?

— Роана. Первого Роана. Я начал относиться к нему, как к брату. Как к члену моей стаи, который не выжил.

— Мне это нравится. Это очень… благородно.

— Я похоронил его вместе с нашей матерью, когда она умерла двадцать лет спустя от рака. — Эта потеря причинила боль. Его глаза наполнились слезами, несмотря на все усилия их сдержать. — Она была хорошим человеком. Она заслужила, чтобы к ней вернулся ее настоящий сын.

Мне до боли хотелось к нему прикоснуться. Он был так близко. Так притягивал.

Он наклонил голову на бок.

— Я совсем вас запутал, мисс Дейн?

Я моргнула, возвращаясь в реальность.

— Думаете, меня так легко запутать, мистер Уайлдс?

Мой телефон зазвонил. Я наклонилась и вытащила его из спортивных штанов, которые бросила на пол.

— Ужин подан. Присоединишься к нам?

Он немедленно отстранился.

— Я в порядке.

У меня сложилось впечатление, что он был настоящим одиночкой. И непростой задачей.

— Роан, пожалуйста, присоединяйся к нам. Я рассказала своим отцам, как ты себя повел, когда пришли мой бывший и свекровь-монстр. Они умирают от желания с тобой познакомиться.

Он вздохнул, посмотрел на полотенце и спросил:

— Мне нужно одеться?

— Вовсе нет. Аннетт, вероятно, будет больше благодарна, если ты не станешь одеваться. — Как и я.

Я подняла спортивные штаны и опять их надела. Затем встала и поняла, что он наблюдает за мной в зеркало. Поэтому решила, что будет справедливо, если я посмотрю, как он одевается.

Затем он убрал полотенце, и я обратила внимание, насколько он одарен, поэтому разволновалась и поспешила в гостиную.

Я даже не задала и малой толики вопросов, которые у меня были. Каково это было — внезапно стать человеком? Как он усвоил наши социальные нормы? Как он и Инк снова нашли друг друга после спасения?

Так много вопросов, но я остаюсь. Мы все остаемся. У нас было время.