На грани миров

Пять

Шеф Меткалф ждал нас. Я не спросила его, как так вышло. Он стоял, когда мы вошли в его кабинет в полицейском участке. Офицер, который вел нас обратно, предложил кофе, но я не могла говорить, поэтому Аннетт вежливо отказалась. Он закрыл за нами дверь.

— Дэфианс, — сказал шеф, выставляя два стула. — Аннетт. Рад видеть вас снова.

— Что происходит? — спросила я, наконец обретя голос.

— Если ты присядешь…

— Я в порядке. Пожалуйста, шеф Меткалф, что происходит?

— Зови меня Хьюстоном.

У него была седина на висках. Это придавало ему еще более выдающийся вид.

— Она не мертва.

— Нет, милая, мертва.

— Она… в видео.

— Это был единственный способ. Что-то там про совместимость радиоволн с завесой? Я не знаю всех технических деталей.

— Она не умерла. — Я чувствовала, будто снова теряю бабушку. А я ведь ее только нашла. — Вся эта фигня — нереальна. Ее не существует.

— Пойдемте.

Он вывел нас за дверь. Мы сели в его крузер, и он отвез нас в похоронное бюро.

Меня начал душить страх. Шеф тихо поговорил с распорядителем похорон, суровым джентльменом с острым угловатым лицом и круглыми очками, а затем отвел нас в комнату, где мы ждали в абсолютной тишине. Даже Аннетт нечего было сказать, потому что пространство на нее давило.

Через несколько минут распорядитель и помощник выкатили гроб. Когда я посмотрела на него, зрение затуманилось. Я сморгнула жгучую влагу.

— Я оплачу похороны, если ты не возражаешь, Дэфианс.

Распорядитель удивленно посмотрел на меня.

— Дэфианс Гуд?

Оплата похорон была последним, что меня тревожило, но я знала, что это стоит целое состояние. Однако больше всего поразило то, что изначально меня звали Дэфианс Гуд. Это было так чуждо, но все же обволакивало, как старое одеяло.

— Дейн, — поправил шеф.

— Вы внучка Рути? Сочувствую вашей утрате, — сказал он, слова казались искренними. Он взял меня за руку. — Она была необычной.

Ассистент открыл гроб, и я увидела потрясающую пожилую женщину, которая выглядела далеко не на свои восемьдесят лет. Ее светлые волосы были уложены, а легкий макияж придавал цвета ее бледной коже.

— Она была красавицей, — сказал шеф, а затем тема похорон наконец настигла меня.

— Почему ты оплачиваешь похороны?

— Это меньшее, что я могу сделать. Она… она помогла мне, когда я даже не осознавал, что мне нужна помощь.

Аннетт, которая, как я только что поняла, держала меня за руку с тех пор, как мы приехали, сказала ему:

— Ты любил ее.

Он поджал губы.

— Больше чего-либо на этой земле.

Я снова посмотрела на нее. Подошла ближе. Провела кончиками пальцев по ее фарфоровому лицу.

— Я просто… это не правда.

— Она хотела одно из этих естественных захоронений. Ну, знаешь, никакой бальзамирующей жидкости. Только она, на пути обратно к природе.

Даже после смерти у нее был благородный вид. Величественный.

— Это неправда, — опять повторила я дрожащим голосом.

— Мне жаль, — произнес шеф, прежде чем заключить меня в объятия.

Я обняла его в ответ.

* * *

— У тебя есть сестра-близнец, да? — мрачно спросила я Рути, когда мы вернулись домой. — У меня была двоюродная тетя?

Она лежала спиной к… чему? Камере? Наверняка у них не было камер на той стороне, и благодаря одной этой мысли я поняла, что полностью купилась на все это.

Она обернулась.

— Мне очень жаль, дорогая. Больше всего на свете я мечтала тебя узнать.

— Тогда почему не сделала этого? Если ты следила за мной, знала, где я нахожусь. Ты знала, кто меня усыновил. Почему бы не найти меня? — я чувствовала себя ребенком, задаваясь вопросом, почему ее родители не любили ее. Все эти чувства покинутости всплыли на поверхность одним мучительным ударом.

Аннетт варила кофе, пока я устраивала вечеринку жалости. Она с опаской оглянулась через плечо.

— Я могу объяснить, — сказала Рути.

— Уж постарайся, пожалуйста.

Она сделала вдох.

— Объясню. Обещаю. Как только ты…

— Сделаю дурацкий символ? Как это возможно, Рути? Как это вообще может быть правдой?

— Я уже говорила тебе. Я — ведьма, но это еще не все. Я, мы обе, из рода очень сильных ведьм. Мы можем делать то, на что не способны обычные ведьмы, те, кто пришел в религию добровольно.

— Например, жить вечно благодаря вай-фаю?

— Нет, это новенькое. Мне потребовалось много лет, чтобы узнать, как сделать это. Да, мы можем возвращаться из того мира. Общение — вот где все становится сложнее. Мне нужен был способ связаться с тобой. Чтобы объяснить, кто ты. Или, что еще важнее, что ты.

— Зачем тогда ты ждала? Почему было не найти меня раньше и не рассказать мне все, пока ты была живой?

— Я дала обещание.

— Кому? — спросила я, голос от разочарования повысился на октаву. — Кому ты могла пообещать что-то настолько бессмысленное?..

— Тебе.

Я замерла, вновь села на стул.

— Что?

— Я пообещала тебе, моя дорогая девочка. Ты — все для меня. Мне нужно было сохранить тебя в безопасности.

— Почему?

— Ты не такая, как я. Не совсем. Ты — то, что называется источником. Или, в некотором роде, — заклинателем.

Аннетт села рядом и пододвинула мне чашку кофе. Я ее проигнорировала.

— Ты — редчайшая порода мистических существ в известном царстве.

— В каком царстве? О чем ты говоришь вообще?

— Известное царство.

— Что такое известное царство?

— Не знаю. Это известное царство. Важно то, что ты заклинательница, и поэтому у нас мало времени.

— Что это значит?

— Милая, у нас нет времени.

— Что. Это. Значит?

— Ох, ладно, — она пожала плечами и села. Я лишь не могла понять, на что. — Это ведьма 101. Когда ведьма использует свои силы, ей приходится черпать энергию из живых существ. Или вещей, которые когда-то были живыми. Травы, животные, насекомые.

— Я видела фильм.

— О, я тоже, — сказала Аннетт, вмешавшись в разговор.

— Но заклинатель — это энергия. Чистая, динамичная энергия. Тебе не нужно брать энергию из внешнего источника, чтобы творить магию, потому что ты генерируешь свою собственную. Ты ходячая, дышащая, автономная атомная электростанция.

На моих губах появилась сомнительная ухмылка, и я помахала указательным пальцем взад и вперед.

— Ты почти меня убедила.

— Ох, да ладно, — сказала Аннетт. — Это потрясающе.

— Позолоченный бред — все еще бред. Я не отличаюсь от любого человека на улице. Думаю, я знала бы.

— О, отличаешься, дорогая девочка. Сравнивать тебя с обычным человеком — все равно что сравнивать солнце с пылинкой на твоей обуви. Ты намного сильнее, чем думаешь. Но тебя могут убить. Особенно сейчас. Нам нужно выполнить…

— Хорошо, как все это произошло? Почему я так отличаюсь от тебя?

— Ты родилась источником.

— Мой отец был источником?

— Нет, силы передаются лишь по женской линии.

— Как и должно быть, — добавила Аннетт.

— Тогда моя мама?

— Нет. Поэтому ты и оказалась, мягко говоря, сюрпризом. Чтобы дать тебе представление о том, что я имею в виду, скажу так: твое рождение можно сравнить с рождением внебрачного ребенка в притоне, а потом вдруг оказывается, что этот ребенок королевской крови и следующий в очереди на английский престол. — Она остановилась, а затем добавила: — Если бы незаконнорожденный ребенок, рожденный в притоне, мог бы занять английский трон, то это твой случай.

— Тогда если ни моя мама, ни папа…

— Я сказала, что твой отец сам не был заклинателем. Он не мог им быть. Это означает, что в его жилах текла кровь источника. Возможно, его мать была. Или его бабушка. Это единственное объяснение. — Она покачала головой, отмахиваясь от темы. — Это не имеет значения. Поскольку мы не знаем, кто он, у нас нет возможности узнать, из какой он семьи. И, Дэфианс, — сказала она, наклоняясь ближе, — это не очень хорошо.

— Отлично, — сказала я, слово выскочило с сарказмом. — Скажем, ради красного словца, что я купилась на это. Как хоть что-то из этого могло случиться?

— Милая, у нас нет времени.

— Давай создадим время!

— Ладно, Заклинательница 101. Источники были созданы первородными ведьмами тысячи лет назад. Они состояли в ковене и видели, какую несправедливость женщины терпят от рук мужчин, даже в царстве ведьм. Так что они стремились сбалансировать силу, создав трёх существ, которых ни один человек не мог победить.

— Мне нравится, — сказала Аннетт.

— Они объединили свою силу и силу своих предков и направили ее в трех ведьм, чтобы те стали маяком света. Чтобы привести силы к балансу.

— Нас лишь трое? Заклинательниц?

— Да. Когда одна умирает, эту силу наследует либо другая ведьма, либо, если у заклинательницы рождается девочка, силу наследует она. Ребенок всегда имеет приоритет.

— Тогда зачем меня прятать?

— Есть те, кто без колебаний убьет тебя, чтобы заполучить твою силу. Мне пришлось тебя спрятать.

— А две другие? Ты знаешь, кто они?

— Да. Они очень защищены. Они знаменитости в мире ведьм, хотя большинство из нас не верит, что они рождены от королевской крови. Они были просто ведьмами, пока не убили настоящих заклинательниц и не украли их силы. Мы считаем, что ты первый настоящий ребенок-источник, родившийся более чем за двести лет.

— Чудненько. А эта сумасшедшая спешка с защитным заклинанием? Мне что-то угрожает?

— Эти темные силы всегда ищут третью заклинательницу. Охотники пустились по следу в тот же момент, когда ты родилась. Они убили бы тебя в мгновение ока, Дэфианс. Но вот в чем дело. Заклинательница — самое могущественное сверхъестественное существо на планете. Как только ты установишь щит, как только защитишь себя, тебя будет уже совсем не так легко убить.

— Так легко? Ты имеешь в виду, что им придется использовать кувалду или что-то в этом роде? — Было странно так небрежно говорить о моей неминуемой гибели.

— Даже тогда, — сказала она с мягким хриплым смехом. — Я просто хотела обезопасить тебя, поэтому скрыла твою силу. Рассеяла ее, если хочешь. Я сделала так, чтобы ни одно существо, будь то человек или ведьма, не могло определить твое местоположение. Мое заклинание похоже на блокиратор GPS.

— Но теперь, когда тебя нет?..

— Нет и моего заклинания. Ты уязвима, и я могу гарантировать, что прямо сейчас в игре действуют силы, строящие планы по краже твоего дара. Нам нужно повторно активировать щит, блокиратор GPS. Мы должны рассеять твою силу так, чтобы даже другие ведьмы думали, что ты просто одна из них.

— Хорошо, позволь мне внести ясность. Есть ведьмы, — сказала я, игнорируя ее мольбы, — и есть заклинатели. Что еще там скрыто на виду?

— Это все. Да, ну, кроме демонов, хотя они почти никого не беспокоят. Они имеют незаслуженно запятнанную репутацию. Что тебе нужно понять, так это то, что заклинательницы — тоже ведьмы. Просто очень, очень могущественные.

— Подожди минутку, — сказала Аннет, сложив руки в тайм-ауте «Т». Она в ужасе повернулась ко мне. — Ты ведьма?

Я взглянул на Рути, а затем обратно.

— Видать, да.

— Ты… ведьма.

— Это ругательное слово.

— Ведьма.

— Подруга, прекрати уже. — Это становилось неловким.

— Ты, — повторила она, недоверие в ее голосе звучало немного оскорбительно.

— Давай-ка уже сдвинемся с этого.

Она вздохнула, и этот вздох был наполнен болью и чувством предательства, а затем плюхнулась подбородком на сложенные руки.

— Думаю, я всегда знала, что я экстрасенс и все такое.

— Ну еще бы.

— Ты, должно быть, Наннетт, — сказала Рути.

— Аннетт, — ответила она несчастно.

— Могу я звать тебя Нэн?

— Нет. Как так вышло, что это она — ведьма? Это у меня паранормальные способности!

— Поверь мне, это был сюрприз для всех нас, даже для твоей матери, Дэф.

— А эта опасность как-то повлияла на ее смерть?

Она склонила голову.

— Боюсь, что да. Твоя мама умерла, защищая тебя от другой ведьмы, которая пыталась отобрать твои силы.

При этих словах по дому пробежала дрожь, и у меня возникло ощущение, что Персиваль тоже был расстроен этим фактом. Я задавалась вопросом, произошло ли это в доме. Был ли он свидетелем этой смерти.

Волна грусти нахлынула на меня при мысли о том, что мама умерла, защищая меня. Что я стала причиной ее смерти.

— Хорошо. М-м. — Настала моя очередь подать знак тайм-аута. — Мне нужна минутка.

— Радость моя, нам нужно поторопиться.

— Нет, я знаю, просто… дай мне секундочку.

— Нет!

Мы с Аннет подпрыгнули, а затем медленно повернулись и уставились на элегантную даму на экране. Она встала, сжав челюсти, а глаза сверкали огнем. Не буквально.

— Я провела последние сорок лет в разлуке с тобой, моя любимая внучка, не для того, чтобы тебя сейчас зарезали! Если они придут, Дэфианс — а они придут, — то убьют тебя в мгновение ока, а затем истощат каждую унцию энергии, каждую унцию магии, которая есть в твоем сердце.

Я опустилась на стуло. Аннетт сделала то же самое.

— Тебе это право дано по рождению, Дэфианс. Я заслуживаю больше времени рядом с тобой, черт возьми.

Когда тебя отчитывает бабушка… ну, это круто. Кроме того, я не хотела умирать.

— Что я должна делать?

— Можешь начать создавать символ. Начнем пока с этого.

— Что делает этот символ?

Она закусила губу и изучала бумажку, которую держала в руках.

— Я не могу быть полностью уверенной, потому что, опять же, это не мой язык, но, если мое исследование подтвердится, символ сделает одно из двух: окутает тебя защитной маскировкой, которую не сможет сломать ни одно смертное существо. Либо призовет армию демонов. Есть только один способ выяснить.

Три часа спустя единственным результатом моих усилий стала боль в руке. Мы никуда не продвинулись. Не то, чтобы я знала, куда мы стремились.

Я ничуть не приблизилась к тому, чтобы выяснить, смогу ли я сохранить Перси. Или Инка. Или Роана. В основном меня волновал Роан. И я не приблизилась к тому, чтобы стать волшебницей, хотя, к большому огорчению Рути, заставила исчезнуть целую тарелку спагетти с фрикадельками.

— Он что, идет в комплекте с домом? — спросила я, пока мы с Аннетт ели. Она заказала итальянский ужин. Мы решили, что, поскольку вполне возможно, я умру в ближайшие несколько дней, нет причин снижать углеводы. — Роан?

— Видишь, вот почему мы никуда не сдвинулись. — Рути была занята рисованием. Вероятно, еще одного глупого символа. Откуда она вообще взяла ручку и бумагу в загробной жизни? — Ты не воспринимаешь все это серьезно.

— Конечно, воспринимаю, — возразила я, проглатывая спагетти. — Просто не понимаю, что нужно делать.

— Твои силы долгое время дремали. Они все еще при тебе, нам просто нужно придумать, как их перезапустить.

— Хорошо, а что насчет людей, которые приходят сюда с просьбой найти их вещи?

Она подняла взгляд:

— Что?

— Люди. Стучат в дверь. Хотят, чтобы я отыскала их вещи. Я иногда даже свой телефон найти не могу, когда он мне нужен, а в девяти случаев из десяти держу его в другой руке.

— Кто приходил?

— Женщина, живет в доме по соседству, — сказала Аннет. — Темные волосы. Веснушки. Очень симпатичная.

— Дана. Она опять потеряла обручальное кольцо?

— Ага. Потом приходил парень, сказал, его девушка уже неделю как пропала.

— Ах, да. Я слышала об этом.

— Потом банкир, — добавила я. — Понятия не имею, чего он хотел. Я не дала ему договорить.

— Мистер Борн?

— Что это значит, Рути? Почему они думают, что я могу помочь с поисками?

Она откашлялась и обмахнула лицо бумагами, на которых рисовала.

— Ну, это была моя специализация.

Я мыла тарелку. Остановилась и посмотрела на нее. Она что-то скрывала.

— Именно так я, в основном, и зарабатывала на жизнь. Ну, и еще сеансами. Народ просто обожает спиритические сеансы.

Аннет, которая собиралась заснуть на своем итальянском сендвиче — никто не мог вынести того, как я долго размахивала рукой без всякой причины — оживилась.

— Сеансы? Вы проводили сеансы?

— Да. Персиваль мне в этом очень помогал. Они всегда имели большой успех.

— Они были настоящими? — спросила она. — Ты можешь разговаривать с мертвыми?

— Теперь уже могу. — Рути хихикнула от собственной шутки. — Но по большей части подобные вещи уводят на темную сторону, поэтому я старалась держаться от этого подальше.

Я встала в центре комнаты и снова начала создавать символ.

— Ладно, остановись, пока глаз себе не выколола, — сказала она с отвращением.

— Это ни к чему нас не приведет. Разве мне не следует изучать заклинания? Я имею в виду, нет ли у тебя книги или чего-то еще?

— Книга? Книга? — она наклонилась вперед, ее пронзительный взгляд стал острым как бритва. — Ты не сможешь справиться с книгой! — затем она разразилась приступом смеха, звук был глубоким и хриплым, как и ее голос. — Я всегда хотела это сказать. Нет, ну правда, ты не сможешь. Это все равно, что дать малышу детонатор от ядерной боеголовки.

— Это совсем не оскорбительно.

— Не должно быть. Ты, моя дорогая, и есть ядерная боеголовка. Помни, ты — источник. Я думаю, тебе следует сначала освоить собственную магию, а затем переходить к более общим вещам.

— Возможно, мне просто нужен толчок. Что-то, что разожжет во мне темную магическую женщину.

— Знаешь, что? Может быть, ты и права. Возможно, тебе нужно больше мотивации. Судя по всему, не умереть ужасной смертью от рук кровожадного чернокнижника — не достаточно мотивирует. Иди в мою комнату и возьми книгу с тумбочки.

— Чернокнижники тоже реальны? — спросила я.

— Это просто ведьмы и колдуны, которые используют силы во зло.

— А, то есть, как Аннетт.

Та встрепенулась, проснувшись:

— Я не использую силы во зло!

— Десятый класс. Ты сказала Стар Ферлонг, что предчувствуешь, будто она погибнет в ужасной катастрофе, если пойдет на концерт Smashing Pumpkins, а сама пошла вместо нее. С парнем, с которым она собиралась на свидание.

Она втянула воздух сквозь зубы:

— Ах, да. Было.

— Это делает ее чернокнижницей, бабушка? — спросила я, выходя из комнаты.

Я поднялась по лестнице — колени у меня были уже не те, что раньше — быстро и безрезультатно поискала Роана, затем подошла к тумбочке и нашла в ящике не одну, а две книги в кожаных переплетах, обе старинные и ручной работы. Я вздохнула и провела пальцами по буквам той, что побольше. Гримуар.

Я поспешила вниз, подхватив по пути заблудившегося Инка, и ворвалась на кухню с книгами в руках.

— Рути, они великолепны. Я люблю старые книги. Я делаю их для своего магазина Этси.

Она шмыгнула носом и потерла нос платком.

— Знаю, дорогая. Я купила парочку. Изысканная работа.

Моя челюсть упала на пол. Я подтянула ее обратно и села с книгами.

— Ты в порядке?

— Да. Все просто чудесно.

— Это то, о чем я думаю? — спросила Аннет, охая и ахая над книгой.

— Настоящий гримуар. Один из пары десятков, переживших казни ведьм. Открой ее.

Я помотала головой.

— Мне нужны перчатки. Эта книга бесценна.

— Ничего страшного.

— Дай я хотя бы руки помою.

Она подождала, пока мы с Аннетт вымоем и высушим руки.

— Чем ты там занимаешься, когда не разговариваешь с нами, Рути? — спросила я.

— Ой, у меня тут много друзей.

— А что насчет моей матери? — спросила я, неожиданно заинтригованная. — Я могу и ее тоже увидеть?

— Нет, милая. Мне понадобилась целая тонна усилий, чтобы все подготовить. Нужно было бы сделать это до ее смерти, чтобы заклинание получилось.

— Ясно.

Мы снова сели, и я открыла книгу на первой странице. Она пахла пылью, старой кожей и осыпающимся пергаментом, и притягивала меня. Казалось, выманивала мою душу прямо из тела.

Страницы были толстыми, намного толще тех, которые использовались сегодня.

— Гримуар для ведьмы — сродни Библии, — сообщила Аннетт голосом, полным благоговения. — В нем хранится вся информация, которая может нам понадобиться.

Я почти взорвалась, а потом подумала, кого собираюсь судить? Если она хотела провести жизнь со мной, я была более чем счастлива, позволив ей.

Она продолжала, пока мы листали страницы. Они были хрупкими, и я опасалась за их сохранность.

— Смотри, здесь фазы Луны. Цветовые соответствия. Каталог трав. Информация о шабашах. И смотри! — она ткнула одну из хрупких страниц, и я поморщилась. — Заклинания!

— Тебе нужно это изучить, — сказала Рути. — Все эти знания необходимы.

— Как насчет этого? — я показала ей другую книгу, которую нашла. Дневник, хотя на вид он был таким же старым, как и гримуар.

Она улыбнулась.

— Вот и мотивация.

Я открыла его.

— Страницы пусты.

— Вот именно. Это моя личная Книга Теней.

Аннетт ахнула. Это был длинный, затянутый звук, балансирующий где-то между мелодрамой и массовой истерией.

— Судя по реакции, тебе известно, что это означает?

Она кивнула, как ребенок в кондитерском магазине, когда ее спросили: «с каким тебе вкусом»? Только в случае Аннетт, в магазине текилы.

— Это дневник ведьмы. Многие люди думают, что гримуары и Книги Теней — это одно и то же, но это не так.

— Ты права, Наннетт, — Рути выглядела довольной ею. По крайней мере, хоть кто-то может вызвать улыбку на ее лице. Хотя едва ли я могла ревновать к Наннетт.

— Правильно. Я знала это, — соврала я.

— Врушка.

— Страницы только кажутся пустыми. Я не хочу, чтобы кто-то читал мой личный дневник. Однако, если ты действительно этого захочешь, то сможешь. Ты знаешь как.

— Еще символы? — спросила я, наполняя голос гораздо большим количеством нытья, чем обычно применяла.

— Знаю, что ты устала и перегружена, но мы должны что-то сделать. Открой Книгу Теней и попробуй ее прочитать.

Я сделала, как она велела, и последовал длинный период огромного ничего.

— Я должна нарисовать символ над страницами?

— Я не знаю, дорогая. Но мне известно, что заклинатели могут читать все книги теней, независимо от того, насколько сильна магия, которая их связывает. Это должен быть один из твоих талантов.

— Рути, ты уверена, что я именно такая? Что я заклинательница? Ну, то есть, я никогда в жизни не колдовала.

— Поверь мне, милая. Ты уже колдовала.

Это привлекло мое внимание.

— Когда?

— С того момента, как родилась. Я ведь не скрывала твоих сил до того, как тебе исполнилось три. И ты была самым могущественным существом, с которым я когда-либо имела честь находиться рядом. — Она показала мне другой рисунок. — Что думаешь об этом символе? Он что-нибудь для тебя значит? Вспыхивают какие-нибудь воспоминания?

Меня охватило разочарование, и я медленно сдулась, как воздушный шарик.

— Нет. Что он значит?

— Без понятия. Я однажды видела его на документе.

— То есть, это может быть, например, логотипом какого-нибудь европейского авто?

— Вообще-то, да.

Аннетт теперь храпела на столе, ее очки сдвинулись на лице, рот искривился. Еще она пускала слюни, но совсем немного.

— С меня хватит.

— Нет! — воскликнула Рути, вскакивая на ноги.

— Тебе, может, спать и не нужно, зато мне — еще как. Я иду в постель. — Я начала подниматься, но остановилась и спросила: — Погоди. А тебе нужен сон?

— Не думаю. Так или иначе, мне еще надо кое с кем поговорить.

— Поговорить? С кем можно говорить в столь поздний час?

— Просто помедитируй обо всем этом перед сном, ладно? Твоя сила там, Дэфни. Нам просто нужно ее найти.

— Хорошо. Обещаю. Но у меня еще один вопрос. Почему ты думала, что книги меня замотивируют?

— Книги тебя всегда мотивировали. Даже когда ты едва научилась ходить. И чем старше ты становишься, тем больше этот интерес.

Она была права. Это знание — знание того, что она выяснила обо мне такие интимные вещи — наполнило меня теплом.

— Доброй ночи, Рути.

— Спокойной ночи, дорогая.

Она выглядела обеспокоенной. Мне не удалось собрать ни искры магии, а тем более овладеть всем колдовством за одну ночь.

Даже обеспокоенная, она была красивой. Я бы дала ей это. Если бы не это легкое прикосновение Норы Десмонд, она бы сошла за нормальную. Эх.

Я разбудила свою лучшую подругу и повела ее вверх по лестнице, в спальню Рути. Не успела я опустить голову, как услышала тихий стук во входную дверь.

— Только не снова.

Я накинула халат и на цыпочках спустилась на первый этаж, надеясь выглянуть наружу так, чтобы посетитель меня не заметил. Это была моя соседка Пэррис Хэмптон.

Я отперла дверь.

— Пэррис, все в порядке?

— Ой, блин. Я вытащила тебя из постели. Извини меня, Дэфианс. Я приду завтра.

— Нет-нет, все нормально. Тебе что-нибудь нужно?

— О, небеса, нет. Просто хотела узнать, как ты тут. И я принесла вино.

— Что ж, заходи в дом, — я приглашающе махнула рукой.

— В чем дело? — спросила Аннетт с балкона второго этажа, протирая сонные глаза.

— Вино.

Она заискрила энергией, как ракета.

— Я принесу бокалы!