(На)следственное бюро госпожи Сенеры (СИ)

Глава восемнадцатая

С момента предыдущего посещения холодный и мертвый дом Лионеля Доре нисколечко не изменился. Сенера с неким недовольством отметила про себя, что хозяин использовал свою энергию без всякой бережности и уж точно колдовал не из любви к искусству. Теперь, по прошествии времени, ледяные статуи внутри дома не казались ей такими прекрасными. Во всём, что встречалось в коридоре, Сенера видела следы возможного преступления и ждала, что эти творения Лионеля вдруг оживут и расскажут ей о своей не слишком-то радостной судьбе. Возможно, это такие же люди, как Карл Рибери, переступившие через ту тонкую грань, которая отделяла человека от глыбы льда?

Сам Доре всё так же сидел в кресле и смотрел в одну точку. Услышав шаги, он поднял голову и посмотрел на Сенеру как-то особенно странно, будто до конца не понимая, кто это. Осознанность появилась во взгляде не сразу, потом вспыхнуло что-то напоминающее радость… Но стремительно сменилось холодностью и равнодушием.

— Вы решили опять навестить меня? — мрачно поинтересовался Лионель. — Возможно, у вас будут какие-нибудь новости? Или это очередной бессмысленный визит?

Сенера с трудом сдержалась, чтобы не скривиться и не закатить глаза от раздражения. Нет, надо же, они с Джеймсом помогают ему, пытаются отыскать заказчика убийства, потому что сам убийца-то, к счастью, в тюрьме, а Доре ещё будет воротить от них нос! Смотрит на неё, как на отброса общества… А Хортона не замечает и вовсе.

— Возможно, у нас есть орудие убийства, — Сенера с трудом взяла верх над своими эмоциями, но всё-таки заставила себя говорить спокойно. — Мы обнаружили его в логове Варгена Дэвоя, того мужчины, после которого ты превратился в лёд.

Лионель усмехнулся. Он с трудом поднялся со своего кресла и, преодолевая скованность в замерзающем теле, подошел к ней ближе.

Сенера протянула руку. На раскрытой ладони лежал артефакт. Сквозь тонкую ткань перчатки девушка чувствовала излучаемую им прохладу, но не могла назвать эти ощущения неприятными, скорее уж непривычными…

Зато она заметила, что перчатки серьёзно изменились. Девушка помнила, что надевала тёмные, сделанные из плотной ткани, а сейчас её руки прикрывала едва ощутимая паутинка…

Паутинка из льда и снега.

Магия окончательно выходит из-под контроля?

Лионель протянул руку, чтобы прикоснуться к артефакту, но остановился в последнюю секунду.

— Да, — кивнул он. — Я помню, как этот мерзкий маг держал в руках этот предмет, — твёрдо произнес он. — Он оставил царапину на моем запястье. Я очень разозлился… Решил, что уничтожу этого негодника, немедленно уничтожу. Воспользовался своим даром, но почему-то ничего не смог сделать. Магия вышла из-под контроля, а потом я почувствовал холод. Впервые за долгие годы…

Сенера вздрогнула. Ей не было холодно, хотя артефакт излучал силу.

— Теперь мой наследник в опасности. Вы обязаны его найти, — твердо произнес Лионель. — И привести ко мне. Чтобы я помог ему найти ледяное сердце…

Не до конца осознавая, о чём вообще идёт речь, Сенера так и застыла с протянутой рукой, на которой лежал кинжал. Она не сводила с Лионеля пораженный взгляд.

— Что мы обязаны сделать? — возмутился у неё за спиной Джеймс. — Мы обещали узнать, как ты был убит, а не…

— Артефакт не равен способу убийства! — грозно произнес Доре. — Это всего лишь оружие. Да, я теперь увидел, как именно меня пытались убить, но я понятия не имею, кто придумал этот способ и где он нашел этот лед. Я практически уверен, что у неё в руках часть ледяного сердца!

Сенера почувствовала, как ей становится тяжело дышать. Часть ледяного сердца? В самом деле? Только этого ещё не хватало.

— Возможно, осколок… Но тот, кто сделал скол, должен быть сильным ледяным магом. И он наверняка попытается найти моего наследника, чтобы добраться до него первым. Вы так и не нашли заказчика, а исполнители могут быть разные. Я не могу быть уверенным в том, что этот кусочек льда — единственный, — Лионель, обычно поразительно спокойный, теперь в бешенстве расхаживал по комнате. — А значит, это всё обязательно надо остановить. Но я не могу покинуть дом! Вдруг я замерзну… И не уверен в том, что способен полноценно использовать магию…

— А почему нас должны волновать чужие проблемы?! — не удержался Джеймс. — В конце концов, мы даже не услышали элементарной благодарности! Заниматься благотворительностью, чтобы потом от нас воротили нос и раздавали приказы?

— Мальчишка, да тебе за честь должно быть, что ты помогаешь самому Ледяному Королю!

— Бывшему, — прошипел Хортон, и вокруг него начала сгущаться магия.

Сенера буквально видела, как потрескивал вокруг Джеймса воздух, свидетельствуя о том, что он вот-вот сорвется и атакует.

— Ну так найдите нынешнего! — голос Лионеля больше напоминал рык. — Приведите моего наследника!

— Нам перебрать всех ледяных ведьм и ведьмаков? — язвительно поинтересовался Джеймс.

— Если понадобится, будете перебирать всех, — Лионель сделал шаг к Джеймсу. — Или я избавлюсь от тебя, как от особенно несговорчивого помощника, и подберу себе другого. Или буду работать только с Сенерой!

Теперь мужчины стояли друг напротив друга, совершенно разные: полумертвый Лионель Доре, бледный, практически белый, невероятно холодный и уверенный в том, что способен заморозить Джеймса щелчком пальцев. И Хортон, молодой, живой, пылающий энергией, считающий, что Лионель покорится его дару, если придётся использовать некромантию…

— Прекратите немедленно! — Сенера встала между ними, раскинув в стороны руки, и почувствовала, как трещит воздух, наполняясь её магией. — Довольно!

Лионель попятился, не выдерживая ледяной натиск. Сила, которую сейчас в своих руках держала Сенера, поражала даже её саму. Она не ожидала от себя такой дерзости, не думала, что даже об артефакте позабудет, просто сунув его в карман. Магия выстраивала перед мужчинами ледяные стены, не позволяя им подойти друг к другу, и Сенера опустила руки только тогда, когда убедилась в том, что ни Лионель, ни Джеймс не смогут причинить своему сопернику вред.

— Мы никуда не уйдём, — твердо произнесла девушка, обращаясь сейчас больше к Джеймсу, — и не откажемся от этого дела. И ты прекрасно знаешь, почему мы остаемся. Но, — она повернулась к Лионелю, — мы не станем разговаривать со всеми подряд ледяными ведьмами и ледяными магами в надежде, что однажды нам улыбнётся удача и мы найдём наследника, нового короля. Я уверена, что есть круг наиболее вероятных претендентов на трон. Ты огласишь его нам. И мы будем искать среди тех, кто действительно имеет шансы стать королем.

Лионель закатил глаза.

— Какая-то девчонка станет ставить мне условия.

Сенера обошла выстроенную её же силой ледяную стену и, подняв голову, заглянула Лионелю в глаза. Она была гораздо ниже мужчины, куда более хрупкой, но всё равно чувствовала сейчас в себе силу спорить с ним и чувствовала, что многое может противопоставить. На её стороне в первую очередь была сама магия, неожиданно сильная, способная сносить препятствия на своём пути.

А Лионель, повторила про себя девушка, всего лишь обнаглевший мертвец, который дышит благодаря магии Джеймса. Да, она хочет заняться этим делом, но только потому, что от этого зависят и её собственные жизнь и счастье.

Ведь ледяное сердце может заморозить её с такой же легкостью, как и Доре, если не проще.

— Мы доведем это дело до конца, — промолвила Сенера, — только в том случае, если ты будешь сотрудничать с нами. И запомни, что ты больше не ледяной король. Ты жив благодаря случайности, если это можно назвать полноценной жизнью. И пусть я буду дерзкой! Но я не позволю вытирать о себя ноги, как будто я какая-то игрушка, над которой можно смело издеваться. Джеймс может остановить твоё сердце, и эта иллюзия жизни будет прекращена, раз и навсегда. Разве ты этого хочешь, Лионель?

Он сжал зубы, явно с трудом переваривая слова Сенеры. Вероятно, Лионель считал это серьёзным оскорблением, но, вопреки всем своим желаниям, не мог сказать Сенере в лицо всё то, что крутилось сейчас у него в голове. Мужчина всё же понимал, что должен оставаться осторожным и помнить о том, кто воскресил его, кто даровал возможность дышать, ходить, пользоваться магией…

А ведь это и вправду было таким недолговечным!

— Хорошо, — прошипел он, сдаваясь. — Предположим, я согласен разговаривать.

— Наследники. Кто это может быть? — Сенера заглянула ему в глаза, поражаясь тому, как в одном живом на первый взгляд мужчине может быть столько льда.

— Мои дети. Моя сестра, — пожал плечами Лионель.

Он отступил от Сенеры и подошел к одному из окон. Девушка упрямо последовала за ним, не отставая ни на шаг, и потянула Лионеля за руку, когда тот попытался с отсутствующим видом любоваться сугробами за окном.

— У нас не настолько много времени, — настойчиво промолвила она. — И я не хочу терять его!

— Что ж, — Доре презрительно искривил губы. — Конечно, спешка ещё никому не приносила счастья, но пусть…

Он выдержал паузу, слишком длинную, куда больше, чем они могли себе позволить.

— У меня только одна сестра. Её зовут Кристин Доре и вы уже знакомы с нею. Она мечтала бы занять мое место, но она никогда не была для этого достаточно сильна. Потому не думаю, что она смогла бы унаследовать престол. Это крайний вариант. Есть ещё дети…

— Сколько их у вас?

— Трое, — проронил Лионель. — Моего старшего сына зовут Филипп. Насколько мне известно, он живет не так далеко отсюда, но я не помню, где именно. Ищите. Я уверен, что имя Филиппа Доре достаточно известно в определенных кругах, — мужчина искривил губы в презрительной усмешке. — Ведь вы называете себя детективами!

— Второй ребенок?

— Если первый не унаследовал достаточно магии, то откуда возьмется она у второго? — фыркнул мужчина. — Впрочем, ладно. Моего второго сына зовут Шарль, и я понятия не имею, где он сейчас находится. Возможно, на этот вопрос куда лучше ответил бы Филипп. В любом случае, начать следует именно с него. Ведь он старше и с куда большей вероятностью унаследовал мою силу.

— А третий?

Лионель вздрогнул, словно его кто-то только что ударил плетью. В его глазах вспыхнул какой-то странный, будто бы ледяной гнев. Сенера прежде не видела ничего подобного. Лионель Доре напоминал ей сломанную игрушку, пугающую детей, слишком большую и дорогую, чтобы было так просто выбросить, но слишком бесполезную, чтобы использовать дальше. Она вдруг задалась вопросом, зачем пришла к нему, пытаясь узнать о ледяном сердце, если должна была буквально клещами вытаскивать информацию, а потом ещё и самостоятельно проходить по этому неясному, намеченному пунктиром пути, стараясь не допустить ошибок.

— Мой третий ребенок не мог унаследовать мой дар в полной мере, — скривился Лионель. — Всё, что можно, было израсходовано на старших детей. К тому же, это дитя родилось незаконно, не в браке с моей супругой. Я даже не знаю, где он сейчас. И не хочу знать. Ледяные не должны изменять. Я совершил огромную глупость и до сих пор сожалению о ней.

— Но этот ребенок…

— Уходите, — велел Доре. — я устал и не могу больше разговаривать. А самое главное, я не вижу смысла в продолжении этой беседы. Вы и так услышали от меня гораздо больше, чем сказал бы любой другой ледяной.

Сенера даже не могла с этим спорить. Она чувствовала, что Лионель не врет. Он и вправду сказал куда больше, чем кто-нибудь ещё из ледяных ведьм и ведьмаков. Но куда меньше, чем правду…

— Пойдём, — повернулась она к Джеймсу. — Я знаю, кто может нам помочь.

— Даже и не проси. Я не буду помогать тебе рушить твою собственную жизнь! В моих интересах полностью поддерживать мою воспитанницу только в том случае, если она адекватна, — Шэйн уверенно повернулся к Сенере хвостом.

— Но…

— Нет, нет и ещё раз нет! — ответил он с таким гордым выражением морды, что Сенере даже захотелось приморозить его лапы к земле и пытками заставить Шэйна всё-таки оказать посильную помощь в поиске сына Лионеля Доре.

— Это отвратительно, — вздохнул Джеймс. — Если он отказывается помочь тебе, своей подопечной, то какой вообще от этого паразита толк? Он просто ест твою еду, спит в твоей спальне и ворует твоё свободное время! Выбросила бы его прочь!

Хортон был разъярен. Мало того, что он и так не особенно верил в одаренность драконофея и его способность разведать хоть что-нибудь, не то что найти Филиппа Доре, так этот мерзопакостный дракон продолжает отпираться и отказывается помогать своей то ли крестной, то ли хозяйке. Признаться, определиться со статусом Сенеры тоже было отнюдь не просто. С одной стороны, она была подопечной Шэйна, с другой — если б не старания девушки, то драконофей давно уже замерз бы в ближайшем сугробе. Или умер бы от голода.

Совещание в спальне длилось уже несколько часов. Когда Сенера, ничего не объясняя Хиллари и Бренде, сгребла в охапку крутившегося под потолком Шэйна и утащила его к себе, родственницы не особенно возмущались, но сейчас уже начались с опаской скрестись в дверь и спрашивать, всё ли в порядке. Сенера не обольщалась, она знала, что до её проблем им нет никакого дела. Но Хиллари и Бренда боялись, что ей вздумается что-нибудь сделать с домом, например, подговорить Шэйна поджечь крышу.

Идея вполне в их духе, а люди часто меряют по себе.

— Шэйн, — твердо произнесла Сенера. — Во-первых, я совершеннолетняя. Во-вторых, меня абсолютно не волнует, что ты думаешь об этом деле. Я хочу, чтобы ты мне помог — и точка! Этого будет вполне достаточно. Не надо рассказывать, что ты бережешь меня, свою подопечную, и не хочешь, дабы со мной произошло что-нибудь плохое! Не надо убеждать меня в том, что твоя помощь просто-таки неоценима! Просто найди Филиппа Доре!

Шэйн недовольно рыкнул и повернулся к Сенере хвостом.

— Даже не подумаю.

— Но почему?!

— Потому что в мире есть такие темы, в которые свой нос лучше не совать! — самоуверенно ответил он. — И я уж точно знаю, что это одна из подобных тем! Неужели тебе так сложно просто переключиться на что-нибудь другое? Разве не у тебя на носу свадьба?!

Сенера покосилась на Джеймса, но тот не возражал против свадьбы, только упрямо сминал в руках давно уже снятый галстук, очевидно, прикидывая, как бы это затянуть его потуже на шее Шэйна.

— Но мне необходимо разузнать о ледяном сердце! А Лионель ровным счётом ничего не хочет рассказывать. Значит, я должна найти сердце самостоятельно, — Сенера понимала, что говорит несколько истерично, но ничего не могла с собой поделать. — И я знаю, что если не сделаю этого, то мне будет очень, очень, очень плохо!

— Ничего тебе не будет.

— Я замерзну насмерть!

— Не замерзнешь, — упрямо ответил Шэйн. — Не говори ерунды. Ты сильная ведьма, рядом с тобой твой возлюбленный, что с тобой может случиться?

Сенера едва сдержалась, чтобы не застонать от досады.

И за что этому дракону вообще достался родовой дар?

Драконы хорошо чувствуют других. Сенера помнила, как мама рассказывала ей, совсем маленькой, о том, что драконы вроде Шэйна когда-то работали на королей, разыскивали нужных мужчин и женщин по одному только имени и фамилии. Потрясающий дар, нередко помогавший находить тех, кто давно уже считался пропавшим без вести. Но только Шэйн, хоть и умел пользоваться этим колдовством, отказывался помочь…

Точно так же, как отказал когда-то отцу Сенеры в поиске его сбежавшей жены. Не то чтобы мужчина так хотел отыскать супругу, но, имея под рукой драконофея, грех не воспользоваться его услугами. Вот только Шэйн тогда с такой же наглостью отвернулся и сказал, что он точно знает, как будет лучше. А лучше по его мнению — не искать пропавшую женщину, раз сбежала, значит, её уже нет смысла возвращать.

Сенера тогда была совсем маленькой. Она помнила, как плакала, запершись в комнате, дни напролет. А Шэйн сидел рядом, гладил её крылом по спине и утешал, шептал, что так надо. Поболит да перестанет.

Перестало.

— Я ненавижу твоё упрямство! — прошипела Сенера. — Я… Я превращу тебя в глыбу льда и разобью на мелкие кусочки, чтобы ты не смог из них собраться в целое! И я никогда не буду жалеть, что сделала это, даже если я сама замерзну и стану пленницей ледяного сердца. И если я умру от холода, в этом будешь виноват ты!

И вправду, реагируя на её голос, волна стужи поднялась по её телу, сердце стало биться медленнее, и девушка ощутила, как холод сковывает её тело. Она в отчаянье метнулась к Джеймсу, и тот, прекрасно поняв, что произошло, крепко обнял её, прижал к своей груди.

— Тише, — прошептал он девушке на ухо. — Всё будет хорошо. Я хоть грею тебя немного?

— Греешь, — отозвалась Сенера, утыкаясь носом ему в грудь. — Я так от этого устала.

— Помочь?

Девушка обернулась, так и не высвободившись из тёплых объятий Хортона.

На кровати восседала, если так можно сказать о паучихе, Арахна, и вид у неё был предельно воинственный.

Сенера повернулась к Шэйну. Тот, сердитый и, как обычно случалось в моменты эмоционального перенапряжения, крайне невнимательный, всё ещё сидел хвостом к остальным и, судя по всему, пытался сыграть роль обиженного на весь мир дракона, который изо всех сил трудится ради своей подопечной, а она ни капельки не ценит его старания.

— Помогай, — твердо кивнула Сенера. — Этот всё равно не согласится, если на него не надавить.

Арахна выдала странный звук, напоминающий человеческое хмыканье, и, быстро перебирая лапами, направилась к Шэйну. Одна из восьми её ног уверенно наступила на хвост, вторая — на лапу Шэйну, показывая, что слово "надавить" паучиха восприняла буквально, и тот, не выдержав, обернулся.

— Ты, паскудник! — зашипела Арахна. — Мне только что разрешили тебя съесть! И я с удовольствием воспользуюсь этой возможностью!

Пользуясь своей паутиной, как верёвкой, она за считаные секунды примотала крылья Шэйна к его телу, лишая дракона возможности двигаться.

— Что происходит? — задергался драконофей. — Я не понимаю… Не имеете права! Сенера, немедленно останови её!

— Даже не подумаю, — покачала головой Сенера. — Ты отказываешься помогать мне, а я не стану делать ничего для тебя. Мы теперь будем справляться с нашими проблемами отдельно друг от друга.

Она прижалась покрепче к Джеймсу, наслаждаясь теплом его тела, и закрыла глаза.

— Сенни! — завопил Шэйн таким голосом, словно Арахна уже принялась ужинать кончиком его хвоста — довольно чувствительной частью драконьего тела. — Сенни, помоги!

— Джеймс, ты что-то слышишь? — поинтересовалась Сенера.

— Да нет вроде, — вздохнул Хортон. — Спать очень хочется, глаза закрываются…

— У меня тоже, — поддержала его девушка. — Наверное, действительно пора ложиться. Поможешь мне разобраться со шнуровкой платья?

Шэйн издал дикий визг. Сенера повернулась к Джеймсу спиной и, чувствуя, как быстрые, умелые пальцы скользят по десяткам крючков на её спине, взглянула на бесконечно возмущенного дракона. Арахна связала его нижние лапы и подвесила за них к своей паутине в верхнем углу комнаты. Конечно, висеть головой вниз для драконофея было не слишком некомфортно, ведь он, приученный к полетам, мог вынести и не такую позу безо всякого вреда для своего здоровья, но липкая паутина не позволяла взмахнуть крыльями, высвободиться из плена и всё-таки отлететь от Арахны подальше.

— Сначала он должен на тебе жениться! — возмущенно завопил Шэйн. — И я не стану пособничать вам в этом дурацком желании сунуть свой нос в чужие дела. Пусть Лионель Доре сам занимается своими… кр… хрп… пф…

— Вот так получше будет, — довольно протянула Арахна, двумя лапами придерживая челюсти Шэйна и не позволяя ему открыть рот. — Возможно, ещё паутинкой сверху проклеить? Тогда точно не будет мешать.

— Хр! Хр-хр-хр! — задергался Шэйн.

Сенера с облегчением вздохнула, когда платье наконец-то перестало душить её крепкими тисками шнуровки, и, придерживая его, скрылась за ширмой. Конечно, раздеваться при Джеймсе она пока что не собиралась, но за те несколько дней, что они были знакомы, уже настолько привыкла, что и стесняться каждой глупости перестала.

— Хр-р-р-р! — потребовал внимания Шэйн, когда девушка вновь показалась из-за ширмы, уже готовая к ночи, и забралась под одеяло. Джеймс, тоже успевший переодеться ко сну, лёг рядом. На улице давно царила ночь, и глаза и вправду закрывались.

Сенера опустила голову Хортону на плечо и закрыла глаза. В голове на какую-то секунду вспыхнула мысль, что это всё ещё было неприлично, но девушка напомнила себе: иначе она умрет. И Шэйн, как бы он там ни выкручивался, будет одним из тех, кто в самом деле виновен в её смерти. Ведь именно он отказывается сообщать информацию о Филиппе Доре.

И всё же, девушка одним глазом наблюдала за тем, что там происходило под потолком. Шэйн сначала дергался, потом пытался притвориться мертвым, но вот сейчас вдруг весь подобрался и, выглядя предельно серьёзно, смотрел на Сенеру, будто намекал на то, что теперь уж точно не откажется от сотрудничества.

— Хр! Хр-хр! — напомнил он о себе.

— Он требует предсмертное слово, — лениво протянул Джеймс. — Арахна, возможно, ты позволишь нашему другу попрощаться с его бывшей подопечной, прежде чем ты выпьешь его кровь?

— У-у-у-хр!

— А разве Шэйн не знал? — не обращая внимания на нечленораздельные звуки, продолжил Хортон. — Пауки с удовольствием питаются драконами. Конечно же, большинство из них не могут охотиться на таких больших тварей, но Арахна — крупная девочка, а Шэйн не так уж и велик…

— Я согласен! — наконец-то отплевавшись от паутины, которую Арахна пыталась запихнуть ему в пасть, воскликнул Шэйн. — Согласен, согласен, согласен! Снимите меня отсюда, и я расскажу, где найти Филиппа Доре!

— Вот оттуда, где висишь, и рассказывай, — безапелляционно заявила Сенера, привставая на локте. — И не вздумай капризничать. Мне прекрасно известно, что тебе нетрудно висеть вниз головой.

— Ты… — Шэйн ещё раз попытался вывернуться и вырваться на свободу, но всё же остался висеть, укутанный паутиной. — В нашем окружном центре Филипп Доре держит ледяную гостиницу. Сам в оснвном живет там же либо на соседней улице, в доме… хр-фр… в доме своей жены.

— Вот как, — нахмурилась Сенера. — В нашем окружном центре…

— Завтра, — принял решение Джеймс. — Поедем на повозке, я вызову. А Шэйн… Думаю, Шэйн в компании Арахны поедет с нами. Чтобы не было соблазна сообщить неверную дорогу. Правда, Ари?

Судя по тому, как Ари вежливо дёрнула лапой, условия её полностью устраивали.