Нежное создание (СИ)

Глава 10

— Мне? Кредит? — рассмеялась Ника. — Ну уж нет! Увольте.

Её не интересовало, какой вид бизнеса вместо производства и продажи пива хочет предложить господин Ван Ромпей. Исход в любом случае будет один — бизнес заберёт Якоб, и госпожа Маргрит его поддержит. Под его руководством что-нибудь пойдёт не так. Да что там «что-нибудь»?! Всё пойдёт не так! Если бы Якоб был хорошим хозяином, то после смерти отца семья бы не бедствовала. Склад и лавка тканей не были бы отданы в аренду, не заложен был бы дом.

Ника не знала, чем именно занимается брат Руз, но его заработка не хватает на содержание семьи. К тому же Якоб не позволит младшей сестре вмешиваться в его дела. Банкротства не избежать. Склад и лавка отойдут банку, а виноватой останется кто? Уж точно не Якубус и тем более не госпожа Маргрит.

— Вы даже не дослушали, что предложит вам господин Геррит, — не сдержался от замечания господин губернатор.

— Могу догадаться, — отмахнулась Ника.

— Вот как? — усмехнулся банкир явно не ожидавший подобной реакции на своё щедрое предложение. — Если сейчас вы соизволите мне во всеуслышание сказать, что я намерен вам предложить, то я дам вам кредит под пять процентов годовых вместо двенадцати.

Якоб подошёл к сестре, стал за её спиной и, наклонившись к уху, шепнул:

— Хоть здесь не будь глупой, Руз. Без промедления соглашайся на двенадцать процентов. Ты не представляешь, о какой сумме идёт речь.

Мама сделала ему знак, чтобы он отошёл и сел на своё место.

Господин губернатор под шумок налил можжевеловки и одним глотком опустошил бокал. Вытер ладонью подбородок и подцепил кончиком ножа ломтик копчёного мяса.

— Не скажет, — произнёс уверенно, облизывая полные губы. — Вот если бы кредит получила госпожа Маргрит раз уж господину Якубусу дать невозможно. Ей по силам начать своё дело и вступить в гильдию. Мне известен случай, когда женщина вступила в гильдию по торговле шерстью и тканями. И даже стала главой гильдии. Но госпожа Руз… — он окинул ироничным взором нахохлившуюся Нику. — Надо разбираться в кредитных делах, чтобы знать чего от тебя может хотеть заимодавец.

— Готова поспорить, что угадаю, что предложит мне господин Ван Ромпей. Вот, — она достала золотую монету, которую дал ей перед обедом Якоб, и положила на стол. — Кто желает присоединиться не к пустому спору, прошу делать ставки.

Господин губернатор вытянул шею и разочаровано протянул:

— Гульден? Всего-то?

— У меня больше нет. Но станет, когда я выиграю. Можете поставить больше, — она с вызовом ему улыбнулась и посмотрела на банкира, пребывавшего в глубокомысленной задумчивости. Спросила: — Вы в деле?

У губернатора-балагура азартно заблестели глаза. Он уселся на стуле удобнее и потёр руки:

— Вы как, господин Геррит? Участвуете? Вы же зачинщик всего этого, вам уклониться никак не возможно, — не дал выбора банкиру. — Ставлю десять гульденов, что госпожа Руз не угадает ваше предложение!

Господин Ван Ромпей молча достал свой тяжёлый кожаный кошель и отсчитал десять гульденов. Подвинул их к монетам господина Хендрика.

Ника повернулась к брату:

— Ты со мной, Якоб? — у госпожи Ма не спрашивала.

Женщина сидела с отрешённым видом и не сводила глаз с дочери. На неподвижном лице застыла маска немого удивления. Откуда у её Руз, её тихой и послушной девочки нашлось столько смелости, чтобы вступать в спор и вести беседы на равных с господами Ван Ромпеем и Хендриком ван Деккером? Разве она не учила дочь быть скромной, немногословной, покладистой? Можно было бы подумать на опьянение вином, но она его почти не пила.

Якоб в раздумье потёр подбородок:

—°Толком не знаю, чему тебя учили в той французской школе, но, несомненно, не ведению торговых дел, — он достал из кошеля пять золотых и положил рядом с монетами гостей.

Ника поморщилась и тронула шишку на затылке. Горячая, она пульсировала болью. Не ждала от брата другого. Как подделывать подписи на документах, так он в способностях сестры не сомневается, доверяет, а как поддержать хотя бы морально — сразу же в кусты.

О чести и совести Ника промолчит. На ум пришла неожиданная мысль: насколько она доверяет банкиру — по сути, незнакомому человеку?

Сможет ли он, увидев, что проиграл, безоговорочно принять своё поражение? Не скажет ли, что имел в виду другое, не то, что скажет Ника? А в случае её проигрыша может ли подыграть ей и опять же солгать?

Речь идёт не о процентной ставке по кредиту. При озвучивании цифры в пять процентов есть свидетели, а вот что касается «не пивоварни»…

— Господин Ван Ромпей, у меня к вам есть маленькая просьба. Пожалуйста, напишите на бумаге свой ответ. После того, как я выскажусь, мы его прочитаем. Вы же не откажете мне в такой малости?

Пока господин Ван Ромпей переваривал очередное предложение девы, Ника посмотрела в сторону кухни.

Хенни уже не пряталась за дверью. Подперев плечом дверной косяк, она следила за происходящим, покусывая нижнюю губу.

— Хенни, принеси перо и бумагу, — сказала Ника громко.

Банкир удивлённо вскинул брови и снисходительно усмехнулся:

— Не верите мне, дорогая госпожа Руз?

Ника напряжённо улыбнулась:

— Разумеется, верю, но… не доверяю. В столь ответственном деле неплохо бы подстраховаться. Доверяй, но проверяй. Не так ли, господин Ван Ромпей?

Он хмыкнул и пожевал губами:

— Верно замечено, госпожа Руз. Вы не так невинны, как кажетесь на первый взгляд.

Ника растянула губы в улыбке и воспрянула духом. На неё смотрели со снисходительной улыбкой, любопытством, толикой интереса, но не с унизительной жалостью, к чему она привыкла и старалась не замечать. От мужского внимания кружилась голова. В крови бурлил адреналин. Единственным желанием было выиграть спор.

Все обернулись на громкий топот. Запыхавшаяся, раскрасневшаяся Хенни положила на стол лист бумаги, перо, поставила чернильницу.

— Я с вами, госпожа, — улыбнулась ей нервно и под удивлённые взоры мужчин положила рядом с гульденом Ники три золотые монеты. Отступила за спину госпожи Маргрит.

Банкир с видом обиженной добродетели черкнул несколько слов на листе и сложил его вчетверо. Поджал губы.

За него ответил заметно охмелевший господин губернатор. Он повёл шеей и вытер платком подбородок:

— Итак, условия соблюдены. Слушаем вас, госпожа Руз.

Ника начала без предисловий:

— Господин Ван Ромпей, вы предложите мне выбрать направление деятельности на моё усмотрение.

Она протянула ладонь, желая получить лист с записью, однако господин губернатор отвёл её руку.

— Не совсем вас понял, госпожа Руз. Поясните мне, что может выбрать девица, ничего не смыслящая в коммерции? — спросил он требовательно.

— Хорошо, я поясню, — кивнула Ника. — Если это не пивоварня, то что-то другое. Так?

Господин Хендрик кивнул, и она продолжила:

— Господин Ван Ромпей не знает ни моих интересов, ни уровня знаний. Поэтому предложит выбрать дело мне самой. Поскольку такие решения не принимаются по указке свыше или импульсивно, а у меня нет опыта ведения такого рода дел, он даст мне несколько дней на раздумье, чтобы я посоветовалась с семьёй и решила, чем стану заниматься. Лучше, если я предложу несколько, на мой взгляд, продуктивных вариантов. Так?

Она обвела молчаливых господ вопросительным взглядом. Вздохнула:

— Я должна буду представить на рассмотрение план будущих действий для каждого варианта. Господин Ван Ромпей их рассмотрит и, как более опытный и умный человек, сможет мне подсказать, какое из намеченных дел даст наибольшую прибыль. Думаю, он не отказал бы мне в такой малости, если бы я пошла на сделку.

Она улыбнулась и обвела всех присутствующих ликующим взглядом:

— Банк не заинтересован в разорении заёмщика. Кредитор хочет получить свои деньги назад с причитающимися процентами.

Господин губернатор выхватил из-под руки банкира сложенный лист, торопливо развернул его и прочитал:

— Решите сами.

Госпожа Маргрит вздохнула с облегчением. Ни на кого не глядя, стала ощупывать целостность своей причёски. По её лицу блуждала загадочная улыбка.

Брови Якубуса поползли на лоб.

Банкир встал, достал из кармашка кафтана часы-луковицу, щёлкнул крышкой. Отнёс их от лица дальше, сощурился, нахмурился.

— Да, пора и честь знать, — подхватился господин губернатор. По полу заскрежетали ножки его стула. — Вот только я так и не понял, что вы выберете, госпожа Руз?

— Ни-че-го. Мне не нужен кредит.

Ника встала, когда господин Ван Ромпей подошёл к ней:

— Послезавтра поутру мы с вами и госпожой Маргрит выезжаем в Амстердам для оформления договора. Будьте готовы показать мне… эмм… план, как вы изволили выразиться. По дороге его обсудим.

— Вы слышали, что я сказала? — с беспокойством спросила Ника. — Я отказываюсь от вашего предложения.

— Слышу, дорогая госпожа Руз. Устал. Не привычен к подобного рода развлечениям, — он пожал ей руку: деликатно, чуть дольше задержав в своей сухой прохладной ладони. — Искренне рад знакомству с вами.

Ника тяжело вздохнула, а банкир повернулся к безмолвной хозяйке дома:

— Госпожа Маргрит, не забудьте взять документы на складское помещение и лавку. Полагаю, они оформлены на ваше имя.

Когда за гостями закрылась дверь, Ника отступила на несколько шагов от госпожи Маргрит и Якубуса и с угрозой в голосе сказала:

— Молчите! Не смейте на меня давить! Я передумаю лишь в том случае, если ночью выпадет снег по пояс.

Для убедительности чиркнула по своей талии ребром ладони. Собрала золотые монеты.

— Отдай гульдены мне, — подскочил к ней Якубус, хватая за руку. — Тебе они без надобности.

Ника отсчитала пять монет:

— Назад получишь только свои, — проглотила готовое вырваться бранное слово. — Остальное — мой выигрыш и Хенни.

Не стала ни стыдить, ни упрекать брата Руз — бесполезно. Взяла со стола вазу со сладостями. Приподняв подол платья, побежала вверх по лестнице. Остановилась, обернулась:

— Хенни, принеси мне большую кружку горячей воды. И никакого тёплого молока! Терпеть его не могу. Твой выигрыш отдам в комнате.

— А где туфли госпожи Руз? — спросила Хенни у хозяйки, глядя на мелькавшие, обтянутые белыми шёлковыми чулками пятки госпожи.

Мама беспомощно развела руками и указала на место за столом, где сидела дочь. Из-под ковровой скатерти сиротливо выглядывали носки туфель, прикрытые измятыми обвисшими синими бантами.