Нежное создание (СИ)

Глава 9

— Что же вы молчите? — услышала она голос господина Ван Ромпея — требовательный и властный.

— Мне нечего вам сказать, — ответила, не поднимая глаз. Продолжала есть.

— Вы непослушная дочь, госпожа Руз. Ваша мать будет вами недовольна, — сказал он серьёзно, с лёгкой тенью разочарования.

«Всё-таки слышал», — беспокойно застучало сердце Ники. Слышал, как мать уговаривает дочь заболтать гостя, отвлечь, возможно, увлечь. Бесчестно и бессовестно.

Она взглянула на хозяйку дома, которая притихла. Не поворачивая голову в их сторону, прислушивалась к разговору.

«Пусть слушает!» — мстительно подумала Ника. Её оплошность. Говорила бы тише, не пришлось бы сейчас краснеть от неудобства. Она вздёрнула подбородок, посмотрела на гостя в упор и с вызовом спросила:

— Вам нравится, когда вам лгут в глаза? Вы ведь не настолько слепы, чтобы не замечать неискренности и лести.

— Увы, дорогая госпожа Руз, вижу и неискренность, и низкопоклонство распознать могу, — кивнул понимающе. — Скажу вам больше — угодливое восхваление люблю. В моём преклонном возрасте любого рода внимание со стороны молоденькой прелестной девицы крайне приятно.

Господин Ван Ромпей положил нож около тарелки:

— К моему великому сожалению, мне нечем увлечь столь юное создание, как вы, чтобы почувствовать себя увереннее и выглядеть в ваших глазах выгоднее.

Ника с повышенным вниманием прислушивалась к витиеватой речи банкира и ощущала себя странно. Прелестное юное создание? Это о ней он говорит?

Господин Геррит ван Ромпей с терпеливым ожиданием заглядывал в её лицо, а она не понимала, к кому он обращается.

Она всё ещё не могла сориентироваться в новой жизни, не могла найти в ней своего места. Ощущала себя прежней Никой: смотрела на окружающее глазами Ники, думала как Ника, поступала как Ника. От Руз ей достались привлекательная внешность и мать с братом в нагрузку. Они ждут от неё поступков прежней дочери и сестры.

Банкир присматривался к собеседнице с особым интересом. Она его не чуралась. Задумчивым взглядом скользила по его морщинистому лицу, крупному носу, тонким губам, редким спутанным волосам. Ему пришлись по душе её бесхитростность и прямота, и это было заметно.

Не привыкшая к мужскому вниманию, Ника никогда не испытывала ничего подобного. Пусть сидевший напротив неё мужчина годился ей в деды, но его желание понравиться ей оказалось приятным. Его слова падали на душу целебным бальзамом; кружилась голова.

Молчание затягивалось.

Стало слышно тяжёлое, прерывистое дыхание господина губернатора.

Госпожа Маргрит надавила ногой на носок туфли дочери и Ника очнулась:

— У вас богатый жизненный опыт, господин Ван Ромпей. Вы много видели в жизни и испытали. Общение с вами должно быть не только интересным, но и полезным. У вас есть ответы на все вопросы. Это неоценимо.

— Ответы на все вопросы? Невозможно знать всё, госпожа Руз, — он улыбнулся плотно сжатыми губами. — Мне показалось или вы мне льстите?

Ника неопределённо пожала плечами:

— Если только чуть-чуть.

Банкир подался к ней, упёрся ладонями в столешницу и сказал:

— Удивите меня, госпожа Руз, и я сделаю то, о чём вы попросите.

— Не поняла, — вырвалось у Ники. Она свела брови над переносицей.

— Если вы готовите столь же вкусно, как и красивы, то я призна́ю, что вам есть чем меня сразить.

Мама снова наступила Нике на носок туфли и еле слышно прошептала:

— Пирог.

Банкир усмехнулся:

— Госпожа Руз, предложите мне блюдо, приготовленное вашими ручками.

Запрокинув голову, Ника тихо рассмеялась:

— Мне нечем вас удивить, господин Ван Ромпей. На этом столе нет ничего, приготовленного моими руками. Но я не безнадёжна. Уверена, что торт Медовик в моём исполнении пришёлся бы по вкусу не одному сладкоежке. Но вы, как я понимаю, сладкого не любите.

— Почему вы так решили? — вскинул он мохнатые брови и уставился на её улыбающийся рот.

— В моём представлении мужчины, которые любят сладкое, выглядят иначе, — охотно ответила она. — У них есть избыточный вес, со временем они теряют физическую форму, становятся женоподобными. Также они подвержены различного рода заболеваниям и излишне чувствительны. У них замечена повышенная склонность к потреблению алкоголя.

В напряжённой тишине со стороны Якоба послышался звон.

Все дружно посмотрели в его сторону.

Собираясь налить в бокал вина, Якоб резко передумал. Вздёрнул брови и положил на свою тарелку утиную грудку, запечённую в медовом соусе, добавил янтарной рассыпчатой рисовой каши.

Губернатор достал клетчатый платок и вытер вспотевший лоб.

Мама снова наступила Нике на носок туфли — больно и неприятно. Конечно, не на такого рода развлекательную беседу она рассчитывала, но… сама виновата.

Ника посмотрела на неё с недовольством и госпожа Ма вымучено улыбнулась:

— Ешь, дорогая, ешь, — положила ей на тарелку кусок фруктового пирога, оказавшегося с начинкой из слив и орехов. Затыкала рот непослушной дочери, недобро глядя в её глаза.

— Спасибо, — слащаво ответила Ника и поспешила исправить положение. — Нельзя осуждать наших мужчин за тягу к сладкому. Оно вызывает прилив сил и улучшает настроение. Наши мужчины должны быть сильными и не сдаваться. Они трудятся, не зная отдыха. Ведь на них возложена большая ответственность за содержание и обеспечение семьи. Согласитесь, нет ничего лучше, чем ранним утром выпить чашечку горячего сладкого шоколада.

«Исправила положение, называется. Не беседа, а реклама горячего шоколада», — Ника улыбнулась банкиру той улыбкой, какая очень шла Руз. Она, что, флиртует с ним?!

— Вот да! — воскликнул господин губернатор. — Пора улучшить настроение, выпить можжевеловки и закусить сладким пирогом, — он громко рассмеялся, звеня хрустальным графином, наливая себе, госпоже Маргрит, соседу-банкиру и красноречивой находчивой девице.

Ника посмотрела на Якоба. Он ел, запивая мясо пивом. Перехватив взгляд сестры, подмигнул и кивнул: так, сестрёнка, всё так, давай, заговаривай зубы старцу дальше. Вон, как он внимательно тебя слушает.

Банкир осмотрел ближайшие к нему блюда, что не осталось незамеченным мамой:

— Смею предложить вам утку, томлёную в сливочном масле с сыром или вы желаете отведать утиную грудку в медовом соусе?

Ника сочла нужным продолжить:

— Что примечательно, господин Ван Ромпей, так это то, что стоит мужчине отказаться от потребления сладкого, его организм возвращается к нормальным показаниям. Так что… — она замолчала и принялась есть фруктовый пирог — ложкой с помощью ножа.

Кроме бесед об искусстве, она без конца могла говорить о способах похудения. Подбирая для себя диету, читала научные статьи о связи количества и частоты потребляемых сладких продуктов с показателями психического состояния.

Банкир поблагодарил госпожу Маргрит и обратил внимание, как ест его собеседница — аккуратно, не спеша:

— Вы правы, госпожа Руз, я не ем сладости, но не потому, что не люблю. От них у меня колики. Мы с вами отклонились от главной темы разговора, — замолчал. Перехватив настороженный девичий взор, спросил: — Зачем я здесь?

Фраза прозвучала громко и строго.

Воцарилось молчание.

Первым его нарушила госпожа Маргрит — послышался её вздох-всхлип.

Эстафету принял господин губернатор: приглушённо кашлянул и засопел.

Со стороны Якоба не раздавалось ни звука.

Продолжая есть, Ника спокойно ответила:

— Чтобы дать Якубусу кредит под возможно низкие проценты.

Считая мероприятие провальным, она не боялась ни гнева Якоба, ни недовольства мамы. Жаль было денег, потраченных на дорогие продукты. Стол ломился от угощений в то время как семья нуждалась в деньгах. Сколько можно было прожить на них дней, недель, месяцев?

Не хотелось думать, что продукты куплены за деньги, которыми рассчитался с Якобом заимодавец-мерзавец. Значит, куплены, благодаря искусно подделанной подписи на договоре займа. Подделанной её рукой.

Банкир расслаблено откинулся на спинку стула:

— Признаюсь, ваш ответ несколько меня озадачил.

— Не лукавьте, господин Ван Ромпей. Разве вы не этого ждали? — Ника вскинула на него дерзкие глаза. — На прямой вопрос я дала прямой ответ.

— Вы всегда говорите, что думаете? — недовольно прищурился он.

— Если меня не спрашивают, я молчу.

Госпожа Маргрит снова наступила на носок её туфли. В этот раз сильнее прежнего.

«Больно!» — дёрнула Ника плечом и… ответила тем же.

Мама вздрогнула, выпрямилась, заёрзала на сиденье стула. Ухватилась за мочку уха, ощупывая серьгу, поправляя.

Банкир пожевал губами и поднял подбородок. Его бородка-клинышек задралась, дряблая кожа на смуглой шее разгладилась.

Балагур-губернатор затих с ножом в руке. Многозначительно поглядывал на хозяйку дома. Выразительно поиграл бровями и сокрушённо вздохнул: как видно, приятное застолье придётся оставить раньше времени.

Господин Ван Ромпей в раздумье оглаживал бородку. Глянув на Якубуса, перевёл взор на Нику:

— На что вам нужен кредит?

— Купить пивоварню, — ответила она.

— Чем изволите кредит обеспечить?

— Об этом вам лучше поговорить с Якубусом, — посмотрела она в сторону брата, который сидел ни жив ни мёртв.

Господин Ван Ромпей медленно повернулся к хозяину дома:

— Что есть у вас из недвижимого имущества, кроме сего дома? Поди, давно заложен?

Наклонив голову к плечу, немигающим взглядом он уставился на госпожу Маргрит.

— Заложен, — смутилась она. Побледнела.

Господин губернатор досадливо крякнул.

Якубус тяжело вздохнул. Послышался его просевший от волнения голос:

— Имеются в собственности складское помещение у канала на Речной улице и лавка небольшая. Покойный отец торговали тканями и всем, что требуется для шитья. Правда, склад и лавка сейчас сданы в наём. Лавка нынче мясная.

Банкир барабанил пальцами по столешнице и смотрел на девицу, сидевшую напротив. С удивительным спокойствием она ела кашу с тушёной говядиной. Ела со здоровым, присущим молодым особам аппетитом.

— Я дам кредит, — сказал он решительно.

Якубус оживился, засуетился, подскочил к нему, собираясь горячо поблагодарить.

Господин Ван Ромпей остановил его повелительным жестом руки:

— Вам не дам. Вот ей дам, — бородка-клинышек указала на Нику, продолжавшую есть и, казалось, не слышавшую окончательного решения банкира.

Повисла вязкая тишина.

За дверью в кухню сдавлено ахнула Хенни.

Ударился о край серебряного блюда нож, выпавший из руки госпожи Маргрит.

Господин губернатор прочистил горло сиплым кашлем.

Смысл сказанного банкиром дошёл до Ники не сразу. Она не ослышалась? С трудом проглотила непрожёванный кусочек говядины и подняла глаза на гостя.

— Вам, — повторил господин Ван Ромпей, глядя на девицу в упор.

«Так не бывает!» — вопило подсознание. В чём-то есть подвох. В чём? Ищи ловушку, Ника, ищи! Она должна быть! В руке дрогнула антикварная серебряная ложечка.

Чуть выждав, пожилой мужчина добавил:

— С одним условием.

«Есть!» — мысленно воскликнула Ника. С тревогой смотрела в горящие торжеством победителя карие глаза господина Ван Ромпея.

Поймав её взгляд и уже не отпуская, он сказал:

— Это не будет пивоварня.