Неприрученный вампир

Глава 32

Их связь не могла быть сильнее. Гуннар охотно взял ее кровь. Что-то, что шокировало Шелль так же сильно, как и порадовало. Обмен кровью был необходим для укрепления связи. Он не мог знать, какое влияние это оказало на нее, и все же, благоговение в выражении его лица, когда он прижался ртом к ее запястью, заставило эмоции расцвести в центре существа Шелль.

«Связь была абсолютной. Вечной».

Шелль осталась лежать поверх Гуннара после их страсти. У нее перехватило дыхание, и она положила голову на его сильное плечо, крепко обняв. То, что девушка чувствовала в этот момент, не было сравнения.

— Мне нужно уходить.

Слова Гуннара забрали все тепло из груди Шелль. Она знала, что он не останется на ночь. Из-за Арена, бегающего на свободе.

— Знаю. Я пойду с тобой.

Он погладил ее по волосам.

— Сегодня небезопасно. Стая в беспорядке.

Какое это имеет значение?

— Теперь все открыто. Не понимаю, как может быть хуже.

Гуннар медленно выдохнул.

— Поверь мне, любовь моя. Это всегда может стать хуже.

Последние несколько недель были одна сумасшедшая, отчаянная ситуация за другой. Но Гуннар был прав. Они были далеки от завершения.

— Ты прав. Сегодня я буду держаться на расстоянии.

— Как только пыль осядет, все будет хорошо.

Шелль надеялась.

— Мне бы хотелось немного тишины и покоя с тобой. Возможность побыть с тобой была бы просто отличной. Особенно если я скоро поеду в Египет.

Челюсть Гуннара отвисла, когда он изучал ее.

— Что ты имеешь в виду? Ты же не думаешь всерьез вернуться в оплот Сортиари за ключом Макалистера.

Шелль отвела взгляд.

— Мне не нужно.

— Что? — слово сорвалось с его губ. Шелль почувствовала надвигающуюся бурю и откатилась от Гуннара, прокладывая расстояние. Холод поселился на ее коже, и она задрожала. — У вас есть треть ключа Макалистера?

Шелль слезла с кровати.

— Мне удалось выхватить ключ Макалистера, прежде чем его зомби набросились на меня. Вообще-то, он в моей машине. Мне нужен только еще один кусочек.

Его разочарованный взгляд чуть не выпотрошил ее.

— И ты за моей спиной заключила сделку с Джиллиан.

— Да, — нет смысла отрицать это.

— Она будет наказана за это, дорогуша. Жестоко. Ты это понимаешь?

Сожаление горело в груди Шелль. Она знала, что Гуннар не будет счастлив, но надеялась, что будет снисходителен.

— Знаю.

Его кристально-голубые глаза сузились.

— И тебя это не волнует?

Конечно, ей было не все равно. Но она не могла изменить мнение Джиллиан так же, как Гуннар не мог изменить ее.

— Джиллиан знала о последствиях, когда предложила его мне.

Гуннар недоверчиво покачал головой.

— Я думал, ты можешь забыть об этом после вчерашнего, — он поднял руку вверх и прошелся пальцами по волосам, откидывая их на одну сторону головы. — Я думал… — мужчина недоверчиво рассмеялся. — Черт возьми, я не знаю, о чем думал.

— Я заслуживаю ответов, — сказала Шелль. Неужели он не понимал этого?

— За счет потенциальной разблокировки чего-то, что никогда не должно было быть открыто?

— Мы не можем этого знать, — возразила Шелль. — Существует так много мифов.

— И ты знаешь один из них, который оказался правдой, — указал Гуннар. — Так зачем же сбрасывать со счетов это?

— Я должна знать, — Шелль не могла выразиться яснее. — Я должна знать, кто я.

— Ты вампир! — прокричал Гуннар. — Боги! С тобой все в порядке, Шелль! Ты не монстр и не урод! И не что-то еще. Ты позволяешь собственному проклятому страху овладеть тобой.

Девушка отвела взгляд.

— Хотела бы я, чтобы ты хотя бы попытался понять.

— О, я прекрасно понимаю, — сказал Гуннар с отвращением. — Ты ценишь свои ответы больше, чем свою пару.

У Шелль отвисла челюсть.

— Это неправда.

Взгляд Гуннара ожесточился. Он схватил штаны и засунул в них одну ногу, потом другую. Он застегнул молнию с сердитым рывком и схватил рубашку.

— Тогда докажи это. Оставь эти поиски. Верь в нашу связь и не оставляй меня на полпути вокруг проклятого богами мира.

Их связь никого не защитит, если ее силы выйдут из — под контроля.

— Гуннар, пожалуйста. Не надо.

Дальше последовали носки, за ними — ботинки.

— Это все, что мне нужно. Ты выбросишь все, что у нас есть для твоих нелепых поисков.

Шелль сжала кулаки. Неважно, что она стояла голая посреди своей спальни и кричала на разъяренного оборотня. Гуннар пересек черту.

— Нелепых? Ты отбрасываешь мои чувства! Не обращаешь внимания на мои страхи! Вот как должен вести себя любящий, поддерживающий друг?

Он ответил ей возмущенным фырканьем. Не говоря больше ни слова, Гуннар засунул руку в карман. Шелль нахмурилась, он бросил на кровать свою треть Александрийского ключа.

— Возьми, — прорычал он. — Это все, что действительно важно для тебя.

Он повернулся на пятках и направился к двери, распахнув ее с гневным рывком, который чуть не сорвал чертову штуковину с петель. Оборотень бросил последний испепеляющий взгляд через плечо, прежде чем дать двери захлопнуться за собой.

Шелль тупо смотрела перед собой. Она вздрогнула, когда хлопнула входная дверь коттеджа, и прислушалась к звуку собственного автомобиля, который заводился и выезжал с подъездной дорожки. Мило. Он разбил ей сердце и угнал ее машину за пять минут.

Слезы навернулись на глаза Шелль, но она хотела, чтобы они оставались на месте. Она полагала, что заслужила все, что получила, и даже больше.

Она стояла посреди спальни, казалось, часы, глядя на дверь, которую Гуннар захлопнул перед ее лицом. Ее грудь сжимали тиски, и она подавила рыдание. Поставила ли она свои эгоистичные потребности выше их связи? Неужели она проигнорировала их связь, уменьшила ее ценность в пользу квеста, который мог бы принести ей только больше вопросов без ответов?

Шелль никогда в жизни не испытывала такого противоречия. Девушка почувствовала слабость в ногах и опустилась на кровать. Она размышляла о последних нескольких неделях. С тех пор как ее привязали, она определенно успокоилась. Ей удалось контролировать свою жажду и мысли других, которые она не могла блокировать. Теперь, она должна была искать мысли, чтобы слышать их, они больше не были нежеланным белым шумом. Точно так же, вампирша не была атакована воспоминаниями, которые ей не принадлежали. В течение нескольких месяцев ее разум был похож на вихрь, поглощающий воспоминания и случайные мысли так быстро, как она могла их вобрать. С тех пор, как ее привязали, этот водоворот замедлился до спокойных вод. Воспоминания все еще были там, плыли как облака, но они держались на расстоянии, а она держала свои. Ее сила и исцеление не уменьшились, и способность принуждать была все еще экстраординарной, но, возможно, это было не так уж плохо. И Шелль действительно не могла жаловаться на свой иммунитет к серебру. Удалось ли Гуннару успокоить бурю, которая бушевала в ней с момента обращения? Была ли их связь всем, что ей было нужно, чтобы успокоиться?

«И ты собираешься пересечь ради какого-то дурацкого квеста полмира».

Зазвонил телефон Шелль, и она вздрогнула. Ее сердце заколотилось, когда она наклонилась и вытащила телефон из тумбочки. Она провела пальцем по экрану и не смогла собрать силы для сердечного приветствия.

— Что?

— Шелль?

Обеспокоенный голос Джиллиан на другом конце линии заставил Шелль сесть прямее.

— Да. Что случилось?

— Ты должна сказать Гуннару, чтобы он не возвращался сегодня домой.

«Дерьмо».

Шелль скрежетала зубами, покусывая нижнюю губу. Она слизывала кровь.

— Он уже ушел. Он ушел минут пятнадцать… двадцать назад, — черт возьми, может, и дольше. Кто знает, сколько она просидела здесь, питая жалость к себе. — Что случилось?

— Арен здесь, — сказала Джиллиан. — Он говорит, что Гуннар непригоден быть Альфой, так как сформировал связь с вампиром и держал ее в секрете от стаи. После того, как будут соблюдены формальности, Гуннар не сможет отказаться. Они будут бороться за превосходство и контроль над стаей.

Шелль знала, что есть только один способ покончить с этим: убить одного из них.

— Я уже в пути, — она понятия не имела, что будет делать, когда доберется туда, но отказалась сидеть здесь, пока ее мужчина борется за свою жизнь. Она не могла позволить Гуннару думать, что он ничего для нее не значит. Что их связь ничего не значит для нее. В этом мире есть вещи более важные, чем ответы. Все это на тарелке. Ничто не имело значения больше, чем Гуннар. Ничто. И пришло время доказать это ему.

Гуннар заехал на подъездную дорожку, чувствуя себя так, словно его сердце вырвали из груди ржавой ложкой. Его волк издал скорбный вой в глубине души, и Гуннар хотел сделать то же самое. Все, что угодно, чтобы облегчить боль, которая чувствовалась так, будто ему рвут надвое.

После всего, через что они прошли, Шелль предпочла свои поиски ему. Она не верила в их связь, чтобы позволить ему постичь тайны своего неповторимого существования. «Ты же не предлагал свою помощь, тупой ублюдок. Нет». Вместо этого Гуннар позволил темпераменту взять верх над собой и выбежал из ее дома. Шелль не из тех существ, с которыми можно иметь дело, используя доминирование и силу. Вместо этого, ее нужно брать лаской. Она была диким существом. Он должен был относиться к ней с заботой и уважением, как к дикому существу. Черт побери. На этот раз он действительно облажался.

Входная дверь дома распахнулась. Яркий свет прорезал тьму, прежде чем толпа тел хлынула через порог.

— Гуннар Фальк! — в тихой ночи раздался глубокий голос Арена. — Ты недостоин того, чтобы быть Альфой стаи Форкбеард. Я оспариваю твое право на главенство!

Магия покалывала кожу Гуннара. Не та магия, которую он чувствовал в крепости Сортиари, а скорее инстинктивная магия, которой обладали все оборотни при переходе. Он был такой же частью его, как и волк, и требовал, чтобы Гуннар повиновался.

Вызов был брошен. Ни шагу назад.

Он должен был отдать Арену должное, амбиции ублюдка не имели границ. Не имело значения, что они следили за ним. Что он будет изгнан или что еще хуже, за предательство. Нет, глупый сукин сын вальсировал прямо через парадную дверь, зная, что в ту же секунду, как он бросил вызов, он стал неприкасаемым для всех, кроме Гуннара. Он выровнял игровое поле несколькими словами. Изгнание было бы лучшей альтернативой смерти. Но изгои считались париями среди стаи оборотней. Возможно, эго Арена отказалось позволить ему жить какой-либо жизнью изгоя. Он всегда жаждал власти. Союз с берсеркерами придал ему смелости. Теперь у него не было выбора, кроме как убить Гуннара или умереть.

Гуннар не знал об Арене, но сам не собирался умирать сегодня.

Вся стая собралась вокруг них.

— Каким образом? — Гуннар шагнул к Арену со всей уверенностью своего положения. Его волк тихо зарычал в глубине души.

— Ты взял вампира себе в пару, — Арен усмехнулся. — Ты нарушил закон стаи. Ты держал эту вампирскую сучку в секрете от своей семьи. Но в основном, ты непригоден, чтобы возглавить эту стаю, потому что ты трус, который потерял вкус к битве.

В стае послышался шепот.

Арен заплатит за оскорбление пары Гуннара.

— Прошлой ночью ты видел, кто из нас сильнее. Ты скоро увидишь это снова.

— Это не имеет значения, — Арен с отвращением посмотрел на него. — Даже если каким-то чудом тебе удастся убить меня, не пройдет много времени, прежде чем ты ответишь перед правосудием стаи за то, что взял вампира в пару.

С Гуннара хватит этого дерьма.

— После сегодняшнего вечера закон стаи изменится, — он говорил не с Ареном, а со всей стаей. — Я не буду стоять в стороне и поддерживать архаичную доктрину, основанную на страхе. Мой волк выбрал вампира в качестве партнера. Добровольно! — прокричал он. — Если это табу, тогда скажите мне, почему волк выбрал ее? Брачные узы вне стаи были объявлены вне закона глупыми, суеверными мужчинами, которые прожили свою жизнь в страхе перед миром, в который они были втянуты, и я больше не потерплю этого! Любой присутствующий, кто отказывается принять это, волен покинуть эту стаю сегодня вечером и с этого дня считаться изгоем.

Ни одна душа не высказала даже ропота несогласия.

Гуннар повернулся к Арену, самодовольный.

— Похоже, что ты единственный, кто так думает.

— После того, как я убью тебя, — тихо сказал Арен. — Я собираюсь вновь представить твою пару солнцу.

Угроза свела волка Гуннара с ума от ярости. Он царапал его разум, будто пытаясь выбраться наружу. Мужчина попытался успокоить животное. Весь гнев был сосредоточен на Гуннаре. Мужчина заверил волка, что Арен не только заплатит за угрозу его половинке, но и не навредит ей.

Гуннар потерял вкус к битве? Все комментарии Арена лишь усилили его потребность в насилии.

— Кинжалы! — заявил Гуннар. Один бросает вызов, второй выбирает оружие. Тяжелый палаш утомит его слишком быстро, а рукопашный бой не требует никаких навыков. Кинжалы были сильной стороной Гуннара, и Арен знал это. Оружие ближнего боя. Таким образом, Арен мог смотреть ему в глаза и знать, какая судьба ждет каждого, кто осмелится угрожать паре Гуннара.

Не говоря ни слова, Гуннар направился на обширную лужайку, которая раскинулась за домом. Стая последовала за ним, готовая засвидетельствовать, что их Альфа защищает свою позицию. Прошло несколько минут, и Свен вышел из дома. Он медленно побрел по лужайке туда, где Гуннар и Арен встали. Тела сформировали круг. Свен поднял вверх резную шкатулку из розового дерева и поднял крышку, чтобы показать четыре древних кинжала, заточенных до острых как бритва краев. Гуннар полез в ящик и выбрал два кинжала. Арен сделал то же самое. Свен слегка кивнул и отступил к краю круга вместе с остальной стаей.

Без предупреждения Арен атаковал. Столько чертовых приличий. Гуннар блокировал боковой удар слева и развернулся вправо, едва не пропустив нисходящий удар противоположной руки Арена. Гуннару потребовалось всего мгновение, чтобы прийти в себя. Он вращал кинжалы в руках, чтобы проверить их равновесие, пока Арен кружил вокруг него, одна нога пересекала другую. Золото блестело в глазах самца, давая Гуннару взглянуть на животное, которое жило под его кожей.

— Однажды ты застал меня врасплох, этого не повторится.

Хитрая ухмылка Арена заставила Гуннара захотеть двинуть ему по лицу. Он знал Арена с детства. Его сердце разбилось, когда он увидел, как сильно изменился его друг. Или, возможно, он всегда скрывал эти тайные амбиции и просто хорошо их скрывал. В любом случае, чувство предательства, которое Гуннар ощутил, пронзило его грудь, будто кинжал Арена уже вернулся домой.

Любой перелом в стае был трагедией. Кто бы из них ни пал сегодня, это будет бессмысленная смерть.

— Мы слишком долго прятались, — кипятился Арен. — Держались при себе, когда могли подняться в иерархии сверхъестественного мира. Ты сделал нас отшельниками, когда мы должны были стать королями.

— Ты хочешь сказать, что ты должен был стать королем? — Гуннар был потомком королей. Разве это сделало его Альфой как оборотня? Нет. Сила Гуннара, его характер, его чувство чести сделали его Альфой. Арен никогда этого не поймет. — Разве не поэтому ты заключал с Грегором сделки в подворотне?

Арен бросился на него, но Гуннар отпрыгнул назад, едва не пропустив порез лезвия. Он бросился на Арена, намереваясь удержать его в обороне. Гуннар рубанул левой рукой в тот же момент, когда ткнул правой. Лезвие вошло в плечо Арена. Резкий удар в живот Гуннара. Он выдохнул со свистом и отступил назад.

— Я заключал сделки в подворотне, потому что ты не хотел! — кричал Арен. — Я привел тебя туда, где тебе было угодно спрятаться.

Он бросился на Гуннара, быстрое движение его рук не что иное, как размытие. Лезвия Гуннара столкнулись с его металлическим клинком. Искры выскочили из клинков в темноте, когда они стояли нос к носу, сцепившись в демонстрации грубой силы.

— Ты объединился с безжалостными убийцами! — Гуннар стиснул зубы. — С хладнокровными убийцами!

— Я объединился с силой, — проворчал Арен.

Гуннар позволил себе самодовольную ухмылку.

— И все же вы оба были побеждены.

Арен опустил руки, открываясь. Он запрокинул голову и издал разъяренный крик, когда снова пошел в наступление. Больше никаких оскорблений, никаких позерств. Арен жаждал крови и боролся с решимостью того, кому абсолютно нечего терять. Гуннара оттеснили к краю круга, на который смотрела его стая. Он развернулся, пропустив широкий взмах левой руки Арена и обошел его локтем, поймав мужчину в центре спины. Арен опустился на колени, и Гуннар воспользовался возможностью, чтобы схватить его за горло. Однако Арен был быстрым и откатился с дороги, прежде чем лезвие Гуннара смогло поразить свою цель.

Он был грозным противником. Фактически, единственным из стаи, у кого был шанс одержать верх в бою. Гуннар подумал о Шелль. Ее прекрасные лесные зеленые глаза, летний аромат и огненный дух. Арену не для чего жить, разве он мог взять верх. Плюс у Гуннара было что-то, чего не было у Арена. И связь с парой сделала его еще сильнее.

Независимо от того, захочет ли Шелль когда-нибудь увидеть его снова, он выиграет этот бой. Ради нее.