Нет розы без шипов

Глава пятая

Дом номер один на Лестер-стрит принял Розу в свои объятия, как любящая мать — дитя. Совсем не гулкий и не грозный, как можно было бы ожидать от такого большого особняка, будто смягчившийся с годами, он радушно принял бездомную девушку.

Два крыла дома, построенного в форме буквы X, предназначались для гостей и слуг, а два крыла — для семьи. Большое внимание уделялось и надлежащему обрамлению: тщательно распланированные сады с вымощенными дорожками дополняли на редкость обширную для города резиденцию. Каменный фасад был увит плющом. Высокие окна по бокам огромных дверей выходили в самую удивительную часть дома — парадный вестибюль. Купольная цветная фреска изображала Диану-Охотницу, а бесчисленные зеркала в массивных резных рамах многократно отражали свет и пространство, превращая вестибюль в роскошный театральный зал.

Высокие колонны, украшенные золочеными гроздьями фруктов и гирляндами цветов, стояли, как часовые, у входов в четыре коридора. Бесчисленные двери, резные и задрапированные, будто маршировали вдоль длинных коридоров. Похожие на сказочные пещеры гостиные, восхитительные маленькие салоны, романтичные альковы, встречающиеся тут и там, — все приглашало к исследованию. Если же гость уставал от архитектуры, можно было провести время в обширной портретной галерее, названной «Галереей славы» в напоминание о многочисленных предках, посвятивших себя служению короне. Именно здесь юная младшая горничная, приставленная к Розе, нашла свою подопечную.

— Леди Роза! Леди Роза!

Различив настойчивость в голосе горничной, Роза отвернулась от картины, которую изучала, и крикнула:

— Я здесь, Летти!

Летти в развевающихся юбках и фартуке ворвалась в галерею и чуть не столкнулась со спешившей к двери Розой.

— О, мисс, я уж думала, что никогда не найду вас. Мистер Хэмфри сказал, что его светлость ждет вас в библиотеке! — воскликнула Летти, тяжело дыша и обмахиваясь фартуком. — Говорит, что вы должны одеться для верховой прогулки, и поскорее.

— Верховой? О нет! Я еще не закончила амазонку! — Роза распахнула дверь и выбежала в коридор. — Ах, Летти, мне не следовало бездельничать здесь и разглядывать портреты. Еще не подшит жакет и не отделаны петли.

— Я уже все продумала, мисс. Мы выкрутимся, — объявила Летти, подгоняя свою подопечную вверх по лестнице. — Я нашла вполне подходящую коричневую юбку. Вместе с белой блузкой и зеленым коротким жакетом получится прекрасный костюм. Я еще завяжу вам галстук, какие носят джентльмены. Хороший камердинер из меня получится, мисс. И мы приколем перо к той кокетливой коричневой шляпке… и еще у вас есть полусапожки…

Вскоре, облаченная в импровизированный костюм для верховой езды, Роза легко сбежала по лестнице. Представив хмурого лорда Уайза, нетерпеливо меряющего шагами комнату, она поспешно прошла через обширный вестибюль. Завернув за угол к библиотеке, она поскользнулась на натертом полу и, чтобы не упасть, схватилась за дверную ручку.

Выходивший из комнаты Хэмфри испуганно ударил массивным жезлом об пол.

— Хм-м! — проворчал он и суровым взглядом выразил неодобрение такой детской неугомонности.

— Простите меня, Хэмфри, пожалуйста, — сказала Роза, тяжело дыша и едва удерживаясь от реверанса перед внушительным мажордомом. Поскольку он явно был не склонен к снисходительности, она осторожно прошмыгнула мимо него в библиотеку.

— Ну-ну, к чему такая спешка? — весело сказал Джефри и подошел к Розе, улыбаясь своей изумительной теплой улыбкой и протягивая ей руку.

Он был ошеломляюще прекрасен в облегающих лосинах, потертых сапогах для верховой езды и черном тончайшем сюртуке. На фоне темных стенных панелей из красного дерева он казался еще великолепнее.

Роза вдруг застеснялась и неуверенно вложила ладошку в его ладонь.

— Прошу прощения за то, что задержала вас, милорд, но у меня пока нет настоящего костюма для верховой езды, и пришлось импровизировать, — извинилась она, оглядывая свой костюм.

— О, не имеет значения, дитя мое, — успокоил он. — Мы же едем размяться, а не поразить бомонд. Ну, как? Вы смелая девочка?

Он нежно улыбнулся и легко коснулся указательным пальцем кончика ее носа.

— Да, конечно, — сказала Роза, осторожно высвобождая руку. Он обращается со мной, как с годовалым малышом, только начинающим ходить, с разочарованием подумала она, распрямляясь и поднимая голову, чтобы прибавить себе роста и, может быть, пару лет. — Да, лорд Уайз, я ужасно хочу отправиться на эту прогулку. Но… — После короткой паузы она добавила более решительно, как подобает взрослой: — Я должна позвать горничную.

— Перед домом ждет Милти, то есть лорд Филпотс. И с нами будет не менее двух грумов. Полагаю, если мы будем придерживаться главных аллей и останемся на виду у всех, кто захочет наблюдать за нами, вы будете в полной безопасности. Безусловно, мы вчетвером сможем оградить вас от любой атаки.

Роза засмеялась, туг же представив себе, как четверо огромных мужчин бросаются защищать ее от маленьких пухленьких матрон, шепчущихся, чуть не прижимаясь, друг к другу лбами, под прикрытием вееров из золоченых перьев.

— К сожалению, лорд Уайз, даже смелость, о которой вы упоминали, не спасет меня от сплетен, если я нарушу светские правила.

— Никогда не слышал более верных слов, леди Роза, — согласился Джефри, словно разделяя ее печаль. — Но как ваш родственник и покровитель, я исполню свой долг и прослежу, чтобы вы всегда были на высоте положения. Никакого сумасшедшего галопа! Вы слышите, мисс? — Он сурово нахмурился и погрозил ей пальцем.

Роза снова рассмеялась и отошла, натягивая лайковые перчатки.

— Я учту ваши инструкции. Не пора ли нам отправляться, а то лошади покроются пеной, еще не сойдя с места? Мне не терпится увидеть, какое создание из плоти и крови вы приготовили для меня в это великолепное утро.

Надев цилиндр, маркиз быстро пошел к парадной двери, звонко стуча каблуками по мраморным плитам.

— Должен предупредить вас. Хоть он и прекрасный гунтер note 2 и, похоже, настоящий джентльмен, я несколько шокирован тем, что привел такого шута горохового из собственной конюшни, — бросил Джефри через плечо и, подойдя к двери, отступил, с поклоном пропуская Розу.

Роза быстро поравнялась с ним, озадаченно хмурясь и пытаясь понять смысл его слов… и шутливую манеру. Выйдя на крыльцо, она широко распахнула глаза при виде своего детского любимца, мирно стоящего под седлом на подъездной аллее рядом с одним из упомянутых грумов. Лорд Филпотс, придерживавший Вздора за ошейник, шагнул вперед, страстно желая увидеть ее реакцию на сюрприз.

— Недоразумение! Неужели это правда? — ахнула Роза и, забыв о лорде Уайзе, бросилась вниз по ступенькам к черно-белому и в пятнах еще каких-то невообразимых цветов гунтеру. Мерин высоко вскинул голову и затанцевал на месте, тщетно пытаясь увернуться от бурных объятий.

— Ну конечно. А кто же еще? Во всей Англии не найдется второго такого, — поддразнил Милти, просияв от восторга при виде ее явной радости, и коснулся полей цилиндра, салютуя маркизу. — Ну, старина, отличная работа. Юная леди счастлива, как послушный ребенок в рождественское утро.

Джефри принял похвалу с усмешкой и тоже коснулся указательным пальцем цилиндра. Он тоже был доволен. Роза вела себя именно так, как он надеялся, когда принимал решение попытаться купить эту лошадь. Он спустился по широким гранитным ступеням и подошел к девушке.

— Я впервые увидел его сегодня утром и испытал настоящий шок. Я купил его и организовал переезд в Лондон через агента, а потому представления не имел о его замечательной окраске. Как вы назвали его? Недоразумение?

— Да, конечно, — подтвердила Роза, как будто ее выбор был единственно правильным. — Когда я в первый раз увидела его, мне сразу стало ясно, что невозможно решить, какого он цвета, и затем вдруг… — она пожала плечиками, — оказалось, что все уже решено.

Милти, быстрее схвативший смысл шутки, расхохотался, качая головой.

— О, отлично, леди Роза! Оказалось, что все уже решено! В самом деле, отлично.

Роза перевела взгляд с лорда Филпотса на строгое лицо лорда Уайза.

— Но я попрошу вас не смеяться над ним, у него от этого появляется чувство неполноценности. Хотя за такой долгий срок он и должен был бы привыкнуть, боюсь, что этого не случилось.

Джефри еще некоторое время стоял, нахмурившись, затем до него дошел полный смысл ее замечания, он откинул голову и разразился раскатистым смехом, что было для него совершенно нехарактерно.

Милти удивленно поднял брови и задумчиво поджал губы. Никогда, за всю более чем двадцатилетнюю разгульную дружбу, он не видел, чтобы маркиз Эдерингтон так открыто радовался кому-нибудь или чему-нибудь. Это их самый лучший сезон, и благодаря всего одной маленькой девушке.

Роза запоздало вспомнила о хороших манерах и повернулась к Милти.

— Доброе утро, лорд Филпотс. Искренне рада видеть вас снова.

— И я счастлив видеть вас, дорогая леди Роза, — сказал Милти, приподнимая цилиндр и сияя самой ласковой улыбкой. — Вы хорошо устроились?

— Вполне прилично, — честно ответила она. — Правда, прошло еще слишком мало времени.

— Хватит болтать, — добродушно сказал Джефри. Обхватив руками тоненькую талию Розы, он легко поднял ее в седло. — Пора отправляться в парк, пока там еще мало народу и есть возможность поскакать галопом. Держу пари, вам не терпится дать вашему недоразумению размять ноги после столь долгой разлуки. Я прав, дитя мое?

— О да! — воскликнула Роза, наклоняясь, чтобы сунуть ногу в стремя.

На мгновение их глаза встретились, а лица оказались так близко, что Джефри почувствовал ее легкое дыхание на щеке, нежное и теплое. Желание, неожиданное и настойчивое, охватило его, окрасив румянцем лицо. От удивления он судорожно перевел дух. Но воздух, который он вдохнул, был напоен теплом ее тела и легким ароматом сирени, что только усилило его чувство. Он отпрянул, как будто подступил слишком близко к огню. Беспокойство отразилось на его лице, и он хлопнул пегого по крупу, чтобы скрыть замешательство. Что случилось с ним, если он краснеет, как школьник, из-за невинной девчушки, только недавно носившей короткие платьица?

Лорд Филпотс, хоть сам он и пользовался довольно скромным успехом у женщин, заметил, как участилось дыхание Джефри, и понял, в чем дело. Вполне возможно, подумал он с усмешкой, что его непогрешимый друг не так уж и непогрешим, в конце концов. Наблюдая, как элегантный маркиз взлетает в седло своего чистокровного жеребца, он решил, что влюбиться в такое очаровательное дитя, как крошечная леди Роза Лэм, — не самое страшное для его друга. На самом деле, если хорошенько подумать, это даже очень здорово.

Роттен-Роу была, слава Богу, безлюдна, когда туда прибыла маленькая компания. Воспользовавшись этим, они пустили лошадей в бодрящий галоп по утоптанным дорожкам, превратившийся вскоре в состязание. И в этом состязании легко победила Роза, оказавшаяся бесстрашной наездницей и легко берущая барьеры, высота которых вызывала в обоих джентльменах тревогу за ее безопасность.

Когда они оказались в дальнем конце Гайд-парка, Милти подскакал к Розе.

— Леди Роза, вы великолепны. Лучший всадник в юбках из всех, кого я видел, — воскликнул он.

Давая передохнуть своему коню, он вытащил огромный белый платок, чтобы протереть влажный лоб.

— Благодарю вас, лорд Филпотс. Я счастлива снова скакать на Недоразумении. Разве он не прекрасный прыгун? Он ни перед чем не струсит, так как его сердце самое храброе в мире.

— То же самое можно сказать и о его неукротимой наезднице, — пошутил великан. — Великолепное зрелище. Тот последний барьер был не ниже пяти футов.

Джефри натянул поводья своего сильного пегого жеребца и пронзительно свистнул, подзывая Вздора.

— Я бы в этом случае прописал немного здравого смысла. Послушайте, Роза, вы слишком рискуете, — строго пожурил он. — А теперь пора возвращаться.

Счастливое лицо Розы чуть вытянулось. Это наказание за неразумное поведение? Неужели ее отправят домой, словно провинившееся дитя, как он ее постоянно называет?

— Простите, лорд Уайз. Впредь я буду себя сдерживать. Неужели наша прогулка закончилась?

Джефри удивленно взглянул на нее. Разве он был настолько суров?

— Не надо извинений, Роза. Вы не сделали ничего дурного, — сказал он, с удовольствием видя, как ее лицо проясняется и возвращается улыбка. — Просто скоро здесь будет полно народу, а большинство дамских лошадей шарахаются от Вздора.

— Я их прекрасно понимаю. Он, пожалуй, крупнее многих из них, — объявила Роза, указывая на пса, сидящего перед ними, свесив из гигантской пасти язык. — И я не желаю больше слышать насмешек над именем Недоразумение… особенно от человека… — она шутливо нахмурилась на лорда Уайза, — который наградил собаку таким именем. Вздор, надо же было такое придумать!

Джефри усмехнулся и галантно приподнял цилиндр.

— Как пожелает леди. Я никогда больше не унижу ваше дорогое Недоразумение, но вы должны знать, что волкодав назван в честь моего уважаемого дедушки.

Роза не нашла слов и пристально посмотрела на него. Ей не хотелось оскорблять его смехом, но, безусловно, он пошутил, хотя ничем себя не выдал. Однако любопытство не позволило ей долго молчать, и, наконец, она сказала как можно вежливее:

— Очень мило… э… вашего дедушку звали Вздором? Очень необычное имя.

Милти разразился громким смехом и хлопнул себя по ляжке. Джефри усмехнулся и развернул лошадь, предлагая компании следовать за ним. Они поехали шагом, Роза между двумя джентльменами. Поскольку лорд Филпотс никак не мог успокоиться, объяснять пришлось Джефри.

— На самом деле моего дедушку звали лорд Нелсон Честерфилд Уайз. После смерти отца мы с матерью временно поселились в Эдерингтон-Харроу, где мои дедушка с бабушкой жили постоянно. Дедушка был очень высокого роста, величественный, с длинными, свисающими, как у моржа, усами и голубыми строгими глазами, которые, казалось, могли видеть сквозь стены и заглядывать в мысли, если они были недостаточно чисты, — сказал он, озорно улыбаясь Розе. — Он тяжело топал по Харроу, опираясь на трость, поскольку сильно страдал от подагры. Некоторые считали, что своим пессимистическим взглядом на жизнь он был обязан болезни, но были и другие, кто говорил, что виновата в этом моя прелестная, любящая пофлиртовать бабушка. Однако какова бы ни была причина, в детстве я ужасно боялся его. Не помню, был ли я в действительности хулиганом, может, и был, но совершенно ясно помню, как дедушка яростно колотил тростью по полу и громко ревел «Вздор!» всякий раз, как я пытался придумать оправдание какой-нибудь непростительной выходке.

— Как ужасно для маленького мальчика, — посочувствовала Роза.

Ее сердце настолько преисполнилось нежности к малышу, напуганному страшным дедушкой, что она натянула поводья и порывисто положила ладонь на руку Джефри.

Джефри нежно улыбнулся, поднял ее руку и поцеловал покрытые перчаткой пальчики.

— Ах, я вполне оправился. А, став чуть старше, понял, что так же он кричит и на слуг, и на собак, и на бабушку всякий раз, как ему что-то не нравится. Но мы очень сблизились перед его кончиной. Мне даже нравится думать, что его призрак обитает в Эдерингтон-Харроу, а при определенном направлении ветра можно слышать, как он топает взад-вперед по длинным коридорам, — Джефри наклонился к Розе, притянув ее поближе, и понизил голос до шепота, — и кричит: «Вздор! Вздор!»

К его полному восторгу, Роза содрогнулась при мысли о затаившихся призраках.

Милти снова разразился веселым смехом. Вид лучшего друга, забавляющего юную леди, доставлял ему истинное удовольствие. И от смеха Розы его нежное сердце радостно пело.

— Изумительное представление, старина. Джефри освободил руку Розы и отсалютовал Милти.

— Пожалуй, прежде чем мы вернемся на Лестер-стрит, 1, или окажемся в толпе, что исключит уединение, нам следует обговорить наш план. Хорошенько подумав, я решил, что бал у Таунсенда — подходящий случай объявить о помолвке.

— Помолвка? — вскрикнула Роза.

Она так наслаждалась прогулкой, что совершенно забыла о причине своего появления на Лестер-стрит, и это слово, спокойно произнесенное при свете дня, подействовало на нее, как ведро ледяной воды. И лорд Уайз, и лорд Филпотс удивленно посмотрели на девушку. Она быстро взяла себя в руки. Нельзя давать им повод для тревоги, она не собирается изменить данному обещанию. Однако она не могла не думать о том, как чудесно было бы, если б помолвка была настоящей. Но, желая настоящей помолвки больше всего на свете, Роза прекрасно понимала, что этого никогда не будет, а следовательно, нет смысла и мечтать. Она погладила пальцы, к которым прижимался губами Джефри. Хотя мечта эта все равно никогда не оставит ее, печально подумала она.

— Очень подходящий случай, — согласился Милти. — Одно маленькое объявление, и все твои неприятности закончатся. Никто больше не сможет заставить тебя жениться, пока ты сам не захочешь. И никому не известно, сколько продлится помолвка. Вы можете оставаться помолвленными годами и не жениться вообще, если пожелаете!

Роза резко вскинула голову и уставилась на Милти, будто не поверила своим ушам. Какое бессердечие!

— Что я слышу? Вы хотите, чтобы я состарилась и поседела с одним кольцом на руке? И когда обман закончится, вы просто отшвырнете меня, будто я вам не угодила? Ни один приличный человек не сделает предложение девице не первой молодости, да еще так долго помолвленной с другим. — Роза переводила взгляд с одного ошеломленного лица на другое. Что с ними происходит? Неужели они такие толстокожие? — А как же мое будущее? Что будет со мной? — пылко воскликнула она.

Джефри резко натянул поводья, пораженный ее вспышкой. Хотя он действительно не имел желания жениться и впутался в этот безрассудный заговор, видя в нем всего лишь средство избежать неприятной ситуации, он никогда не думал о бесконечной помолвке. Один взгляд на потрясенное лицо Розы вызвал поток утешительных заверений с его стороны:

— Не отчаивайтесь, дитя мое. Я не позволю вам зачахнуть на корню. Вы будете вознаграждены за роль в этом фарсе. Я прослежу, чтобы вы появились в высшем свете с большой пышностью и торжественностью. Я буду пылко плясать перед вами на задних лапках на всех приемах. И я обещаю не очень злиться, если вы будете чрезмерно флиртовать с юными денди, когда представится такая возможность. — Он подвел своего жеребца ближе и ласково улыбнулся. — А если вы обнаружите, что у вас появились к кому-то нежные чувства, только скажите мне, и я немедленно освобожу вас от обязательств… — он потянулся и похлопал ее по руке, — продемонстрировав всему свету, как страдаю от безвозвратной потери. Это вас удовлетворит?

Роза молчала. Да, это должно бы ее удовлетворить. Однако почему она не испытывает удовлетворения от мысли, что он освободит ее от себя самого? Она опустила голову и прошептала:

— Полагаю, я должна быть довольна, не так ли?

Взгляды Милти и Джефри встретились над ее опущенной головкой, друзья удивленно подняли брови. Милти слегка покачал головой, признавая, что у него нет ответа на этот вопрос. Он не мог понять, что вызвало девичьи слезы.

Джефри наклонился и поднял головку Розы за подбородок.

— Роза, уверяю вас, когда придет время порвать помолвку, я разыграю величайшее горе. Я буду громко рыдать и рвать на себе волосы, чтобы бомонд понял: вы бросили меня, а не я вас, — тихо пообещал он.

Поскольку лорд Уайз был без перчаток, Роза чувствовала тепло его пальцев. Одной его близости было достаточно, чтобы вызвать в ней дрожь. Она опустила глаза и с трудом удержала желание повернуть голову и прижаться губами к его ладони. Но вместо этого она выпрямилась и отодвинулась, чопорно объявив:

— Благодарю вас, милорд, это меня вполне удовлетворит.

Лицо Милти прояснилось, и он испустил долгий вздох облегчения, поскольку настроение Розы явно улучшилось.

— Ну и прекрасно! Теперь, когда вы успокоились, Роза, давайте улыбнемся и продолжим развлечение, согласны?

Тронув каблуками круп Недоразумения, Роза слабо улыбнулась джентльменам и проскакала вперед. Итак, сколь это ни прискорбно, она стала развлечением для двух лордов. Что будет с ней, когда она им наскучит?