Невеста горца. Долг перед кланом

Глава 20

Прошел почти месяц, прежде чем Асад сдержал свое обещание. Месяц, который незаметно и тихо сблизил нас больше, чем я могла надеяться.

Он по-прежнему много работает, часто возвращается домой усталым, иногда раздраженным, но теперь между его бесконечными совещаниями, поездками и переговорами у него стали появляться короткие минуты, чтобы написать мне.

Иногда это всего пара слов: «Как ты?», «Что делаешь?» или просто: «Буду поздно». Но также есть и другие сообщения, в которых он пишет, что не может дождаться вечера, чтобы увидеть меня, просит прислать ему фото, спрашивает, что мне привезти, когда едет в город. Для Асада это огромный шаг и я знаю цену каждому такому сообщению, потому что он не тот человек, который легко делится мыслями или чувствами. И все же, даже через эти скупые слова я чувствую его заботу и это заставляет меня улыбаться, словно глупую влюбленную девчонку.

Асад по-прежнему не говорит о чувствах, но я вижу, как смягчается его взгляд в моем присутствии. Как он задерживает глаза на моем лице, когда думает, что я этого не замечаю. Как иногда касается моей руки мимолетно и осторожно, словно проверяет, здесь ли я еще.

Когда, прилетев в мой родной город, мы садимся в арендованную машину, чтобы поехать к маме, меня переполняет радость и волнение. Я так долго ждала этой встречи!

Я украдкой смотрю на сосредоточенный профиль Асада и в груди становится тепло. Все это благодаря ему, я наконец-то увижу свою маму!

– Перестань нервничать, – вдруг говорит он, не глядя на меня. – Твоя мама будет рада тебя видеть, а я постараюсь не испортить впечатление.

Я невольно улыбаюсь:

– Ты не можешь испортить впечатление. Мама и так тобой восхищается заочно.

Он коротко усмехается, и я вижу, как его пальцы расслабляются на руле. Я не солгала ему, я много говорю с мамой об Асаде, о его сестрах, как мне живется в новой семье.

Когда мы наконец подъезжаем к знакомому дому, мое сердце начинает биться сильнее. Поднявшись на наш этаж, я вижу, что мама уже ждет нас на пороге квартиры, а значит, она высматривала нас из окна. Ее лицо светится от улыбки, и я почти бегу к ней по узкой лестничной площадке.

– Мина! – мама крепко обнимает меня, и я чувствую, как мне на глаза наворачиваются слезы.

– Я соскучилась, мам, – утыкаюсь носом в ее шею.

– Я тоже, милая моя.

Мы обнимаемся на пороге долгую минуту, прежде чем она отпускает меня, вытирая уголки глаз. Мама переводит взгляд на Асада, который терпеливо ждет в сторонке.

– Рад познакомиться лично, Татьяна Владимировна, – говорит он, когда на него, наконец, обращают внимание, и его голос звучит тепло и уважительно.

Мама улыбается, слегка смущенная его вежливостью.

– И я тоже, Асад. Спасибо, что привез мою девочку домой хотя бы ненадолго.

– Не стоит благодарности, – спокойно отвечает он. – Это ее отчий дом.

Она улыбается еще шире, потом оборачивается ко мне и шепчет, так, чтобы слышала только я:

– Он у тебя не только красивый, но и воспитанный. Я рада, что он не похож на твоего дядю.

– Я тоже, мам, – шепчу я, чувствуя, как сердце наполняется благодарностью.

Дом встречает нас знакомым запахом домашней еды и уюта, каким я запомнила его с детства. Асад не выглядит напряженным или раздраженным, как я боялась. Он держится спокойно, уверенно и сдержанно – как всегда. Но его уважение к маме заставляет меня почувствовать огромное облегчение и радость.

Я боялась, что он будет относиться к ней так же холодно и свысока, как дядя Чингиз. Но Асад не такой. Он совсем другой. И мне хочется крепко-крепко прижаться к нему от благодарности за это.

За ужином мама рассказывает о своей новой работе, о новостях наших знакомых, и Асад слушает внимательно, иногда даже улыбается уголками губ, а я не могу отвести от него взгляда, чувствуя, что снова влюбляюсь. Еще сильнее, чем вчера.

И, возможно, это и есть самое настоящее счастье – когда мужчина, которого ты любишь, уважает и ценит того, кто для тебя дороже всех на свете.

***

Утром, когда мама уходит на работу, мы с Асадом остаемся вдвоем в городе, который до сих пор кажется мне родным, несмотря на все, что произошло. На улице светло и солнечно, и воздух наполнен запахом цветов и свежескошенной травы.

– Куда ты хочешь меня отвести? – спрашивает Асад, когда мы выходим из дома.

– Во все мои любимые места, – улыбаюсь я.

Я веду его по знакомым улицам, которые помню до мельчайших деталей. Рассказываю про старый парк, где проводила часы после учебы, показываю маленькое уютное кафе, где мы с подругами пили кофе между лекциями, веду его к красивому мосту, с которого открывается вид на городскую набережную.

Мы медленно идем по тротуару, рядом с нами неспешно едут машины, где-то играют дети, и кажется, будто все вокруг наконец-то вернулось на свои места.

– Это мое место покоя, – тихо говорю я, останавливаясь у перил моста и глядя на воду. – Когда я тревожилась или злилась, всегда приходила сюда и смотрела вниз. Всегда помогало.

Асад молча слушает, глядя туда же. Его руки лежат на перилах совсем рядом с моими, и я игриво касаюсь его мизинца своим, вызывая улыбку у него на лице.

– Ты скучаешь по этому городу? – спрашивает он через минуту.

– Иногда очень. Но я понимаю, что уже не могу вернуться к той жизни, которая была до нашего брака. Мой отец планировал отвезти меня на родину, чтобы подыскать там мужа, когда я закончу универ, так что я была готова к тому, что рано или поздно поселюсь где-то еще. Просто, не думала, что все произойдет так внезапно и быстро.

Асад пристально и серьезно смотрит на меня.

– Ты можешь вернуться к учебе, если захочешь, – говорит он после недолгой паузы.

– Что? – не верю услышанному.

– Если ты хочешь закончить университет, я не вижу препятствий. Аниса закончила школу в этом году и через два месяца начнет учебу в университете. Ты могла бы учиться вместе с ней, если хочешь.

– Асад… – я едва нахожу слова, совершенно не ожидая услышать такое предложение. – Но ведь дядя Чингиз был категорически против. Он сказал, что женщинам в вашей семье незачем получать высшее образование. Что он никогда не позволит…

Асад тихо перебивает меня, его голос звучит твердо и уверенно:

– Я твой муж, Мина. Дядя Чингиз уже не отвечает за тебя. Это решаем только мы с тобой. И если ты захочешь учиться, ты будешь учиться.

Я смотрю на него широко распахнутыми глазами, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Удивление, радость, страх и надежда – все смешалось внутри в один бурный поток.

– Ты серьезно? – шепчу я.

– Совершенно серьезно, – он осторожно касается моей руки, слегка сжимая пальцы. – Тебе не обязательно решать прямо сейчас. Просто знай, что такая возможность есть. Если захочешь – я помогу с поступлением.

Я молчу, боясь поверить до конца в услышанное. Мои глаза начинают покалывать от надвигающихся слез, и я быстро отворачиваюсь, чтобы он не заметил. Но он замечает – всегда замечает, ласково поворачивая мою голову к себе и смахивая убежавшую по щеке слезинку кончиком пальца.

– Я не думала, что это возможно, – признаюсь я тихо. – Я уже почти смирилась, что никогда не закончу учебу.

– Не надо смиряться с тем, что тебе не по душе, – говорит он спокойно. – В моей семье ты не будешь жить по чужим правилам. Только по нашим. И они должны устраивать нас обоих.

Я не выдерживаю и поворачиваюсь к нему, прижимаясь щекой к его плечу. Он обнимает меня одной рукой, легко и уверенно, и я наконец выдыхаю.

– Спасибо, – шепчу я, пряча лицо у него на груди.

– Не благодари, – тихо отвечает он. – Просто будь счастлива, Мина. Для меня это важно.

И в этот момент я понимаю, что он не просто мой муж – он мой возлюбленный. Тот, кого я люблю больше всех на земле. Тот, кому могу доверить свое сердце и будущее.

– Так если ты не против того, чтобы женщина училась, почему Амира сидит дома? – перевожу тему, почувствовав себя неловко.

– Потому что учеба ей неинтересна, – тихо смеется Асад, крепче обнимая меня. – Амира думает только о том, чтобы найти самого лучшего жениха и выйти замуж.

– Ну, это тоже неплохая цель жизни, – хихикаю я, понимая, как же это в духе Амиры.

Я уже представляю ее замужней женщиной, хлопочущей на кухне и воспитывающей маленьких рыжих малышей, в то время, как амбициозная Аниса строит успешную карьеру врача. Когда она говорила о желании стать врачом, я думала, что это пустые мечты, но раз Асад не против ее учебы, значит ее мечта сбудется.

Как и моя.

***

Вечер проходит спокойно. Мы сидим втроем в уютном ресторане, мягкий свет струится из ламп над столами, а в воздухе витает расслабленность и тепло. Татьяна Владимировна негромко рассказывает о детстве Мины, и я внимательно слушаю, время от времени переводя взгляд на жену. Она улыбается, кажется по-настоящему счастливой, и это невольно заставляет меня улыбнуться в ответ.

Мина держит мою ладонь под столом, ее пальцы слегка сжимаются, когда мама рассказывает что-то особенно забавное. Я наслаждаюсь этим моментом спокойствия, когда вдруг мой телефон пронзительно вибрирует в кармане.

Взглянув на экран, я вижу имя дяди Чингиза.

– Прошу прощения, – тихо говорю я, отодвигаясь от стола и отходя на несколько шагов. Отвечаю на вызов. – Да, дядя Чингиз?

На той стороне тишина затягивается слишком долго. Я слышу глубокий вздох, а потом голос дяди – напряженный, холодный, сдержанный до крайности:

– Асад, Амиру украли.

Я замираю, не до конца понимая услышанное.

– Что значит украли, дядя? О чем ты говоришь?

Амира и Аниса вместе с Латифой уехали погостить к двоюродной бабушке на несколько дней, пока нас с Миной нет дома. Я разговаривал с сестрой только пару часов назад и все было в порядке.

– Только что позвонила Латифа. Амира пошла в магазин и уже у дома ее похитили. Кто-то затащил ее в машину, соседка видела это, но не успела помочь.

Внутри меня начинает медленно закипать ярость, сдавливая грудь огненным кольцом.

– Кто посмел?

– Пока не знаем. Мы ждем, что они сами объявятся. Возможно, захотят переговоров или сразу пришлют своих людей. Но кем бы они ни оказались, ты знаешь, что теперь должно произойти. Амире придется выйти замуж за того, кто это сделал.

– Она не будет выходить замуж за человека, который украл ее силой! – резко говорю я, чувствуя, как нарастает гнев. – Мы выясним, кто это сделал, и вернем ее обратно домой. А потом я лично разберусь с ним.

– Асад, ты знаешь правила, – сурово говорит дядя. – Мы не можем идти против традиций. Это вопрос чести семьи. Если ее украли, она станет женой того, кто это сделал. Ты должен немедленно вернуться домой.

– Я вернусь сегодня же, – жестко отвечаю я. – И я обещаю, дядя, никто не будет решать судьбу моей сестры против ее воли.

Дядя Чингиз молчит несколько мгновений, а затем спокойно произносит:

– Поспеши. Чем раньше мы разберемся в этом деле, тем лучше.

Он отключается, а я сжимаю телефон в руке так сильно, что пальцы белеют. Мина встает из-за стола и подходит, тревожно глядя на меня:

– Что случилось, Асад?

Я смотрю на нее, пытаясь удержать контроль над голосом, и коротко отвечаю:

– Кто-то украл Амиру.

Она резко вздыхает, прижимая ладонь ко рту:

– Кто? Почему?

– Пока неизвестно. – Я пытаюсь сохранить спокойствие. – Но нам нужно немедленно ехать домой. Сегодня же.

Она кивает, ее глаза расширены от ужаса и страха.

– Зачем кому-то похищать Амиру, Асад? Я не понимаю.

– Это не похищение, – морщусь я. – Сильно сомневаюсь. Вероятнее всего, ее украли, как невесту. Чтобы жениться на ней. Скажи мне правду, Мина, ты что-то знаешь о том, кто это может быть? Может, она говорила, что общается с кем-то или нравится кому-то?

– Нет, Асад, – качает головой Мина. – Мы никогда не говорили о парнях, но может, Аниса что-то знает?

– Я с ней поговорю.

– А что теперь будет с Амирой? – с тревогой спрашивает она.

– Все будет хорошо, – тихо обещаю я, сжав ее ладонь. – Я не позволю причинить ей вред.

Мина молча прижимается ко мне, а я уже мысленно прокручиваю в голове все варианты – и ни один из них не сулит ничего хорошего тем, кто решил поиграть с моей семьей.