Невеста горца. Долг перед кланом

Глава 21

Мне удается купить билеты лишь на утренний рейс, и ожидание в аэропорту оказывается невыносимым. Всю ночь я не могу сомкнуть глаз, перебирая в голове бесконечные варианты, каждый из которых кажется хуже предыдущего. Мина сидит рядом, чувствуя мое напряжение, но мудро молчит. Я благодарен ей за это молчание, потому что любое слово может спровоцировать мой и без того едва контролируемый гнев.

Самолет приземляется ближе к полудню, и сразу же после посадки раздается звонок дяди Чингиза.

– Асад, – раздается его спокойный голос. – Люди жениха прибыли утром обсудить вопрос. Все улажено, Латифа забрала Амиру из его дома.

– Какой жених, дядя? – мой голос звучит грубо и зло. – Никакого жениха нет. Я не давал согласия на эту свадьбу, и Амира не выйдет замуж за человека, который украл ее, вместо того, чтобы поступить по чести и попросить ее руки!

– Амира провела ночь в его доме, – холодно отвечает дядя Чингиз. – И ты прекрасно знаешь, что иного выхода теперь нет.

– Я знаю только одно: моя сестра замуж не выйдет! – рычу я в трубку.

– Асад, – резко обрывает меня дядя. – Следи за своим тоном. Мы поговорим, когда ты приедешь.

Связь прерывается. Я едва сдерживаю себя, чтобы не разбить телефон о стену. Мина касается моей руки осторожно и мягко, возвращая к реальности.

– Мы скоро будем дома, – тихо говорит она. – Подождем и узнаем все сами.

Я молча киваю. Оставшиеся несколько часов пути на машине в горы проходят в абсолютном молчании. Каждая минута кажется вечностью. Когда наконец ворота особняка появляются перед нами, я едва успеваю дождаться остановки машины, выскакиваю наружу и практически бегом направляюсь к дому.

Мина молча следует за мной, но я чувствую ее поддержку каждой клеткой своего тела.

Я влетаю в дом и иду на голоса, раздающиеся из столовой, где семья собралась за ужином. Все поднимают головы, их взгляды сразу же устремляются на меня, но я вижу только Амиру. Она резко вскакивает с места и бросается ко мне.

– Асад! – сдавленно шепчет она, прижимаясь ко мне.

Я обнимаю ее крепко, проверяя, цела ли она, не пострадала ли.

– Все в порядке? – спрашиваю, глядя в ее заплаканные глаза. – Он тебя не тронул?

– Нет, со мной все хорошо, – шепчет Амира, ее голос дрожит от волнения и облегчения. – Я только испугалась…

Я медленно провожаю ее обратно к столу и осторожно усаживаю на место рядом с Анисой, которая тут же сжимает руку сестры, совсем как в детстве.

– Продолжайте ужин, – говорю я им тихо, а затем резко поворачиваюсь к дяде Чингизу. – Нам нужно поговорить наедине.

Дядя спокойно смотрит на меня, медленно откидываясь на спинку стула.

– Поговорим после ужина, Асад. Торопиться теперь некуда, все уже произошло.

– Это касается моей сестры, – рявкаю я, чувствуя, как гнев поднимается вверх по горлу. – И я не буду ждать, пока вы тут спокойно доедите свой ужин!

– Сядь за стол, Асад, – голос дяди непререкаем. – И возьми себя в руки, черт побери! Ты забыл, как нужно разговаривать со старшими?

Мина незаметно щипает меня сзади за бок и я глотаю готовые вырваться слова, нехотя садясь за стол. Даже Латифа молча смотрит в тарелку, явно нервничая, как и другие женщины.

Молчание нарушает полудурок Латифы, Марат, который решил вставить свое никому не нужное мнение:

– После случившегося о пышной свадьбе не может быть и речи, – его голос звучит самоуверенно и непринужденно, будто он говорит о погоде, а не о судьбе моей сестры. – Разделаемся с этим делом по-тихому и забудем.

Эти слова становятся последней каплей. Я резко ударяю кулаком по столу, отчего вся посуда дребезжит, а Марат испуганно подскакивает на стуле.

– Никакой свадьбы не будет! – угрожающе нависаю над ним. – Моя сестра не выйдет замуж за человека, который украл! Кто посмел даже заикнуться об этом?

В комнате повисает тишина, никто не осмеливается заговорить. Я перевожу взгляд на дядю Чингиза.

– Асад, – голос дяди наполнен гневом. Никогда в своей жизни я не противоречил ему, проявлял должное уважение, но видя сегодня, к чему он ведет, я не могу больше молчать. – Ты прекрасно знаешь правила. Если девушка провела ночь в доме мужчины, она должна стать его женой. И точка. Мы не будем ставить под угрозу честь семьи.

– А честь моей сестры и ее желания тебя не волнуют?

– Важна честь всей семьи, – отвечает дядя. – Ты знаешь, как это устроено.

– Значит, пришло время изменить эти правила, – рявкаю я, не отводя глаз. – Никто не будет диктовать моей сестре, с кем ей связывать свою жизнь.

Воздух становится тяжелее. Дядя Чингиз долго смотрит на меня, затем негромко произносит:

– Мы поговорим после ужина, Асад. И не смей больше устраивать сцены за моим столом.

Я смотрю на Амиру. Ее глаза блестят от слез, она молча смотрит в тарелку, пытаясь сдержать дрожь.

– Все будет хорошо, – обещаю я, глядя на нее и не обращая внимания на остальных. – Я не позволю этому случиться.

Дядя молчит, но его взгляд говорит о многом. Я знаю, что это будет долгая ночь. Но я не отступлю, пока моя сестра снова не станет свободной.

***

Кабинет дяди Чингиза погружен в полумрак, тяжелые портьеры закрыты, оставляя лишь узкую полоску света, падающую на пол. Дядя стоит спиной ко мне, глядя в окно. Я закрываю дверь громче, чем собирался, и он медленно поворачивается ко мне. Его взгляд тяжелый, непримиримый.

– Асад, ты должен понять, – строго начинает он. – Это не прихоть и не вопрос личного желания. Я дал слово старейшинам семьи жениха. Это уважаемые люди и отказываться теперь – значит навлечь позор на нашу фамилию.

– Уважаемые люди, дядя? – я не скрываю своего презрения. – С каких пор уважение проявляется в похищении беззащитных девушек?

– Ты прекрасно знаешь, что в наших традициях это распространено, – отвечает дядя твердо и спокойно. – И это не считается позором, если девушка потом становится женой похитителя. Тем более, что Амиру никто не трогал, она невредима.

– Она в ужасе, ее все еще трясет, – парирую я жестко. – Никто не имеет права доводить ее до такого состояния, даже если она цела физически. Это не оправдание!

Дядя тяжело вздыхает, подходя к столу и садясь в кресло. Он внимательно смотрит на меня, складывая руки перед собой.

– Асад, ты забыл, как женился сам? – его голос звучит резко, почти обвиняюще. – Когда я решил, что ты должен жениться на Мине, ты не возражал так категорично. А ведь Мина тоже была против этого брака. Почему теперь, когда дело касается твоей сестры, у тебя совершенно другие взгляды? Разве я не знаю, как лучше для вас, детей? Разве я когда-то принимал решения, которые могли навредить вам?

Я чувствую, как кровь приливает к лицу, злость пульсирует в висках.

– Это совершенно разные ситуации, дядя, и ты прекрасно знаешь об этом, – мой голос становится холодным, как лед. – Я не похищал Мину, не держал ее в страхе и ужасе. Мы говорили, договаривались, она дала свое согласие, даже если и не сразу. Амира же была украдена, против своей воли, насильно, человеком, которого она до этого в глаза не видела. Как ты вообще можешь это сравнивать?

– Ты всегда находишь оправдания, Асад, когда это удобно тебе. Ты слишком молод и упрям, чтобы видеть всю картину целиком. Я обязан сохранить уважение и честь семьи. И это не обсуждается.

– Если ты думаешь, что уважение можно купить ценой счастья моей сестры, то ты ошибаешься! – я с трудом сдерживаю гнев, шагнув ближе к столу. – Если тебе так важна твоя честь, то покажи ее сейчас и защити Амиру!

– Не берись говорить о том, чего не понимаешь, Асад, – голос дяди дрожит от сдерживаемого раздражения. – Я дал свое слово! Если мы откажем, мое слово ничего не будет стоить, мое имя вываляют в грязи. Скажут, что я не мужчина, раз не держу данного слова. Ни один человек не осмеливался усомниться в моей чести за всю мою долгую жизнь, и сейчас, я не позволю этому случиться, тем более, что я знаю – я прав. Для Амиры этот брак будет благом, Асад. Джафар Сайханов – сын благородной семьи, он родом из нашего села, я знал его отца когда-то, и его мать тоже достойная женщина. Она овдовела совсем молодой, но о ней не было ни одного слуха, все знакомые уверили меня, что такая благороднейшая женщина не могла воспитать плохого сына. Я не знаю, почему Джафар украл Амиру, почему не попросил у нас ее руки, но все называют его надежным человеком с головой на плечах. Для Амиры это замужество будет счастливым.

– Я не согласен с тобой, дядя, – смотрю ему прямо в глаза. – Чужое мнение о человеке не убедит меня, люди могут не знать, что он из себя представляет на самом деле. Я не отдам за него Амиру.

– Отдашь, – с яростью рявкает дядя Чингиз, стуча кулаком по столу. – Я принимаю здесь решения!

– Значит, мы будем сражаться, – бросаю я резко. – Но я не отдам свою сестру человеку, который решил, что может безнаказанно делать такие вещи.

Не дожидаясь его ответа, я резко поворачиваюсь и направляюсь к двери. Я слышу, как дядя тяжело вздыхает за моей спиной, но мне уже все равно. Я больше не позволю никому решать за мою семью.

***

Выйдя из кабинета дяди Чингиза, я едва сдерживаю гнев, который разрывает меня изнутри. Я возвращаюсь домой, чувствуя, что каждая клетка моего тела пульсирует от ярости.

Войдя в дом, я вижу Амиру на диване рядом с Анисой и Миной. Мина тревожно смотрит на меня, они явно обсуждали произошедшее.

– Этот человек просто сошел с ума! – едва переступив порог, рявкаю я, не в силах сдержаться. – Дядя Чингиз настаивает на свадьбе! Он хочет, чтобы ты вышла замуж за этого негодяя! Но я этого не допущу!

Амира тихо, но решительно поднимается с дивана, встречая мой взгляд:

– Асад, может быть, так будет лучше?

Я резко останавливаюсь, не веря собственным ушам. Неужели она это всерьез?

– Ты серьезно, Амира? Ты действительно думаешь, что выйти замуж за человека, который тебя украл, это лучший выход? Ты с ума сошла?!

– Подумай сама, что говоришь! – возмущенно добавляет Мина. – Это же бессмыслица! Тебя никто не вправе заставить сделать это.

Аниса смотрит на нее испуганно и непонимающе:

– Амира, зачем ты так говоришь? Ты же не хочешь за него замуж, я знаю тебя!

Амира обнимает себя руками, словно пытаясь защититься от нас:

– Вы не понимаете! Если я не выйду за него замуж, мое имя будет уничтожено! Все будут говорить обо мне ужасные вещи. Люди не верят правде, им важно лишь то, что они услышат от других. Я не переживу этого позора!

– Плевать на людей! – гневно бросаю я. – Ты важнее, чем сплетни и слухи. Я не позволю тебе разрушить себе жизнь!

– А если это единственный шанс ее спасти? – почти кричит она, слезы блестят в ее глазах. – Я уже была в его доме! Его мать меня видела, они не показались мне чудовищами. Возможно, так будет лучше для всех.

– Ты не знаешь, о чем говоришь! Ты слишком напугана, чтобы принимать такое решение!

Амира переводит взгляд на Мину, говоря спокойнее:

– Мина, ты тоже не хотела выходить замуж за Асада. Но ведь все сложилось хорошо, правда? Может и у меня будет так же. Откуда мы можем знать наверняка?

Мина ошеломленно молчит.

– Ты сошла с ума, Амира! – резко отвечаю я. – Я никогда не допущу, чтобы моя сестра жила с человеком, который ее бесчестно украл! Никогда!

Амира смотрит прямо мне в глаза, ее голос становится тихим, но твердым:

– Если из-за тебя я потеряю свое доброе имя, я никогда не прощу тебя. Никогда, Асад.

В комнате повисает напряженная тишина. Я смотрю на Амиру, ощущение такое, будто она ударила меня прямо в сердце. Я не понимаю ее, как она может так думать? Ее недоверие к тому, что я могу это исправить, могу устроить ее жизнь, несмотря на возможные сплетни, глубоко ранит. Мне не понять, почему она хочет идти путем наименьшего сопротивления, не осознавая, что счастья ей там не будет.

Я резко отворачиваюсь и выхожу из комнаты, пока не сделал то, о чем потом пожалею.