Оберег воплощения (СИ)

Глава 17 Хуже, чем смерть

Записи главного ищейки отряда в Гебирд

Трея Вайзенкайнда

«Наёмники оказались весьма посредственными. Точно не представители ордена, ведь будь среди них хоть один переболевший, и так просто мы бы не отделались. Мы могли обойтись без жертв с нашей стороны. Следует отметить это в донесении пилату по прибытии в Митл.»

Лес под городом Гричер,

в десяти днях пути от Гебирда

Ёль

Я бежала целую вечность, не разбирая дороги, не зная, в каком направлении двигалась, не видя ничего, кроме грязи под ногами, покрытой тонким слоем снега. Лёгкие горели огнём, сердце бешено стучало о рёбра, грозясь вырваться из груди. Приходилось глотать ртом воздух, пока один из вдохов не превратился в приступ дикого кашля. Горло обожгло, что-то царапало его изнутри, и я всеми силами старалась не раздирать его пальцами.

Топот ног преследовал меня. Сперва сзади раздавались уверенные шлепки по грязи, потом они стали тише и медленнее, затем превратились в хруст свежего снега, но нападавший продолжал бежать. Откуда у него столько сил? Хотя этот вопрос стоило задать и мне, ведь ступней я уже не чувствовала. От холода они онемели, и каждый шаг мог стать для меня последним.

Поскользнувшись на грязи, я попыталась ухватиться за ближайшее дерево, но руки отказывались подчиняться. Пальцы с трудом разогнулись и пронеслись по коре, оставив на ней след от ногтей. Впереди виднелся берег реки. Спуск к воде был слишком крутым. Пропитавшаяся влагой почва покрылась снегом и превратилась в горку. Не удержавшись, я скатилась и рухнула в не успевшую заледенеть лужу. Барахтаясь и скользя, я кое-как выбралась и упёрлась руками в землю, рыхля её пальцами.

Шаги преследователя отдавались в ушах, но казались такими далёкими, что я позволила себе перевести дыхание, но когда подняла голову и посмотрела перед собой, то сразу увидела его. Лиам тоже увидел меня. Он стоял, оперевшись о дерево, и тяжело дышал. Волосы прилипли ко лбу, а то, как покраснело лицо, было видно даже с моего места в нескольких десятках шагов от него. За секунду до того, как наши взгляды встретились, мужчина рыскал своим по поверхности реки и высматривал меня.

Бывший жених резво оттолкнулся от ствола и направился сюда. Не знаю, как я не зарыдала в этот самый миг. Собрав остатки сил, я попыталась побежать по берегу, но ноги увязли в грязи.

Мужчина надвигался, а моей последней надеждой на спасение стало дерево. Оно нависло над рекой примерно на половину высоты. Дотянувшись до массивного ствола, корни которого торчали над землёй, я прошмыгнула под ним как раз в тот момент, когда Лиам был на расстоянии вытянутой руки.

Тут мужчина обрушился на меня, придавив к земле своим весом. Ноги подогнулись, руки упёрлись в почву, не выдержали нагрузки и вытянулись вперёд. Первое, что пришло в голову — это попытаться нанести удар пяткой, ведь он был как раз сзади меня.

Вложив в замах всё, на что была способна, я не ожидала, что мужские пальцы обхватят лодыжку и резко вывернут её. Крик разнёсся на весь лес. Острая боль охватила ногу до колена.

Схватив меня за шиворот слишком свободной рубахи, Лиам дёрнул так, что я чуть не задохнулась от впившегося в шею ворота. Вот и пришёл конец моей беготне. Первой мыслью, что пронеслась в голове, было желание любыми средствами дотронуться до нападавшего и приказать ему… Что угодно. Сейчас меня мог спасти любой приказ. Даже одно слово. Стоило просто коснуться кожи мужчины.

Замахнувшись, я попыталась дотянуться до лица Лиама, ведь оно у бывшего жениха точно не было скрыто одеждой, но лорд Мисткерл предусмотрительно перехватил мою руку и крутанул, вызывая новый крик боли. На запястье второй он надавил согнутым коленом, не позволяя пошевелить ей. Сидя поверх моей спины, мужчина нагнулся к затылку, схватил меня за волосы и дёрнул так, чтобы я могла его видеть.

— Добегалась, тварь? Совсем зазналась? Если бы не я, ты так и сидела бы в своей дыре, и где благодарность? — прошипел он сквозь зубы и резко плюнул мне в лицо.

Я попыталась как-то извернуться или выкрутиться из-под него, но ничего не могла сделать. Попытки достать до мужчины ногами или скинуть его были бесполезны. Он сидел почти на пояснице.

Сильнее сжав всё то же запястье и причинив мне ещё больше боли, Лиам принялся расстёгивать ремень. Я поняла это по звону пряжки и тому, с каким звуком кожа выскочила из петель на поясе. Что он собирался со мной сделать?

— Я покажу тебе, что бывает с теми, кто смеет мне отказывать и позорить. Надо мной пол дворца смеялось из-за твоего дурацкого оберега.

Колено, прижимавшее моё правое запястье, надавило на него сильнее, и я в очередной раз взвыла от боли. Из глаз текли слёзы, а ведь я обещала себе, что никогда не буду плакать, но в этот миг ни на что другое у меня не осталось сил.

Руки Лиама оказались облачены в перчатки, и его прикосновения ко мне нельзя было использовать. На всякий случай, если мужчина как-то заденет кожей мою, я мысленно повторяла всего один приказ: «отпусти меня, только отпусти».

Воздух разрезал пронзительный свист, а следом за ним на мою спину обрушилась острая, жгучая боль. Никогда прежде мне не доводилось испытывать ничего даже близко похожего на это. Дёрнувшись, я не смогла сдержать крика.

Второй удар не заставил себя ждать, от него я просто вздрогнула, но не закричала. Сил на это не осталось. Третьего не последовало. Вместо этого мужчина принялся затягивать ремень на том запястье, которое сжимали его пальцы. Убедившись, что узел получился крепким и моя кисть не выскользнет из созданной петли, Лиам перекинул ремень через ствол дерева рядом с нами и начал завязывать его на втором запястье.

Когда мужчина закончил, он отстранился, а я попробовала в последний раз вырвать руки, но ничего не вышло. Холод давно охватил их, и я почти не чувствовала пальцев. Зато ощущала, как струйки крови стекали со спины по бокам к животу, а места ударов горели огнём.

Привстав на коленях, он перевернул меня лицом вверх. Ремень перекрутился, ещё сильнее прижав мои запястья друг к другу и к молодому дереву. Когда Лиам снова сел на меня, то прижал колени к бокам, сдавливая их. К горлу сразу подступила тошнота, но в желудке с утра ничего не было. Раны на спине соприкоснулись с холодной землёй, напомнив мне о своём существовании и обдав новой порцией боли.

— Чего ты хочешь? Извинений? — спросила я, стараясь хоть чем-то отвлечь нападавшего от исполнения его планов.

Честно признаться, я не до конца понимала, что именно он собрался делать. Он что, решил изнасиловать меня? Он же знает о моих способностях. Уже забыл? Не должен был, учитывая, как его задел предыдущий опыт.

— На кой хрен мне твои извинения, тварь? Думала, что можно опозорить меня и выйти сухой из воды? Да я никаких денег не пожалел, чтобы нанять людей и избавиться от твоей охраны. Теперь я могу сделать всё, что захочу, а потом свернуть тебе шею и свалить всё на них.

Пока мужчина говорил, крупная дрожь растекалась по всему телу. Я никак не могла понять, чем она вызвана: холодом, ведь я лежала в одной тонкой рубашке, наполовину порванной или страхом перед тем, что сделали сообщники Лиама с…

— Ты же несерьёзно? — взмолилась я.

На губах мужчины появилась хитрая усмешка, он сдвинулся с моего живота, устраиваясь на бёдрах, а руки опустились на пояс моих брюк. Наблюдая за его действиями, я ёжилась от отвращения, но ничего не могла сделать. Учитывая вес мужчины, пошевелиться под ним было невозможно. Любое движение, затрагивающее спину, причиняло дикую боль. Вторая рука Лиама резко ударила меня по лицу, а затем легла на ключицу, сильнее прижимая к земле.

— Хватит дёргаться, тварь! Раньше думать надо было, а то «нет, только после свадьбы», а сама прыгнула под первого встречного. Шлюха, как и все в Гебирде. Только пафос из ушей прёт. — Ладонь бывшего жениха сдвинулась с ключицы и сжалась на моём горле. — Посмотрим, как ты умеешь отдавать приказы, будучи без сознания, — злобно ухмыльнулся он, сильнее сжимая пальцы на моей шее и не позволяя сделать ни вдоха.

Приоткрыв рот, я пыталась глотать им воздух, но ничего не помогало. Вместо слов вырывался хрип и оборванный кашель. Крутясь вправо и влево, я пыталась повернуться набок и как-то сбросить с себя нападавшего, но ощущала ещё больше слёз, стекавших из глаз. Они оставляли за собой противную мокрую дорожку, а проносившийся ветер обдавал её холодом и вынуждал меня ненавидеть эту особенность организма, от которой никак не избавиться.

Я не хотела плакать! Не хотела показывать слабости и не хотела проливать слёз, но они делали это за меня… Как это остановить? Собрав последнюю жидкость во рту, я попыталась плюнуть в Лиама, но ничего не вышло.

Застывшее надо мной лицо бывшего жениха с хитрой ухмылкой вдруг дёрнулось. Мужчина замер, хватка его пальцев ослабла, позволив сделать вдох. Наполнив грудь воздухом, я выдохнула и вздохнула ещё раз, а затем ещё, не веря в это. Из уголка губ Лиама медленно потекла струйка крови.

Тут кто-то схватил лорда Мисткерла за волосы на затылке и, запрокинув голову, дёрнул. Мужчину одним уверенным движением отшвырнули в сторону так, словно он ничего не весил, а перед моими глазами предстал совершенно другой человек.

Его лицо было покрыто смесью из грязи и пепла. Короткие пряди прилипли ко лбу, а над правой бровью появилось несколько новых порезов, но трудно понять, рассекли ему кожу до крови или нет. Вся рубашка и жилетка были покрыты бурыми разводами и какими-то пятнами. Грудь мужчины медленно поднималась и опускалась, словно он просто шёл мимо, никуда не спешил и оказался здесь совершенно случайно. Обе руки сжимались на рукоятках ножей, а с одного из них на остатки непотревоженного снега капала красная кровь.

— Прай, — с хрипом вытолкнула из себя я на одном дыхании и разрыдалась.

Моё горло сдавило спазмом, оно горело огнём, а слёзы потекли быстрее. Я впервые за многие годы дала им выпуск.

Он нашёл меня, как и сказал.

Затычки не были вставлены в его уши, а значит, он прекрасно слышал слова Лиама и мои крики и шёл если не по этому следу, то уж точно по тому, что оставили мы с преследователем на свежем снегу.

Какое-то время мужчина просто стоял и смотрел на меня. Затем закрыл глаза, дёрнул головой и убрал один из ножей в ножны на бедре. Стянув с себя кожаную жилетку, он кинул её мне на грудь. За время нашей борьбы на земле Лиам умудрился оторвать несколько пуговиц от моей рубашки, из-за чего её края оказались слишком распахнуты. Эмоции смешались, одни затмевали другие, и я этого даже не заметила.

Прай подошёл к дереву и опустился возле ремня, стягивавшего мои запястья.

— Четыре-один, или у тебя снова всё под контролем? — неожиданно спросил он. А мне было всё равно, пусть говорит что хочет, я была счастлива его видеть и не могла ничего сказать. — Это у вас брачные игры такие? Буду иметь в виду, что ты любишь по жёстче. У меня на такие случаи даже кандалы припасены. Из главной тюрьмы Митла захватил, — он говорил спокойным и ровным голосом, но он всё равно слегка подрагивал от ярости. Пока мужчина занимался ремнём, я попыталась взять себя в руки и успокоиться, но внезапный приступ кашля заставил содрогнуться всем телом, пытаясь вытолкнуть наружу всё, что застряло в горле и резало его, словно стеклом. — Тише, тише, всё закончилось. Ты позволишь прикоснуться к себе? — неожиданно спросил Прай после того, как перерезал ремень посередине.

Я не сообразила, как и когда начала кивать. Мужчина не стал тратить время на то, чтобы развязать узлы на моих запястьях. Он помог мне приподняться с земли и прижал к груди, поглаживая по спине, и давая возможность откашляться. Вскрикнув от его прикосновений к одной из ран, я позволила ищейке склониться и осмотреть их.

— Ты почти опоздал, — проговорила я хриплым голосом и уткнулась в Прая. Я вдыхала запах дыма от пожара, перебиваемый каким-то другим, незнакомым мне ароматом, и чувствовала, как напряжённые мышцы расслабляются в его объятиях.

— Прости, Иголочка, ты слишком быстро бегаешь. Надо как-нибудь устроить забег, ты точно все призы получишь.

Спины я почти не чувствовала из-за холода, но остаточная боль от прикосновения ищейки пока не прошла. Мои запястья ныли. Отстранившись от Прая, я пыталась развязать узлы, но одной рукой мало что получалось. Мужчина заботливо забрал у меня обе кисти и помог с этим. На местах, где их только что стягивал ремень, осталась красная полоса.

— Давай, нам нужно идти. Ты ледяная, — недовольно буркнул Прай, он поднял жилетку с моей груди и натянул её на меня, не обращая внимания на кровь. Сам мужчина при этом остался в одной рубашке и брюках. Я попыталась подняться с его помощью, но как только возникла необходимость наступить на ногу, то она подвернулась. Усадив меня, мужчина склонился к моим лодыжкам и осмотрел их, а следом ступни. — Очень плохо, — пробормотал он. — Тебе придётся снова обнять меня ножками.

Прай подхватил меня под бёдра с такой лёгкостью, словно я ничего не весила. Выполнив его указания, я ещё и обвила шею наглеца руками, прижавшись к груди и уронив голову на плечо. Так он не касался моей спины и не опасался потревожить раны.

Странно было ощущать его ладони в том месте, где приличных девушек должен касаться только муж, но у меня не было сил спорить. К тому же они уже побывали там прежде, когда он вытаскивал меня из пропасти.

— Только прошу, ни звука, мои уши… — искренне попросил он.

— Молчу, — едва слышно прошептала я. Прай мог ничего не делать… просто дал бы Лиаму меня убить. Никто не обвинил бы его в моей смерти, но он снова спас меня. Как можно в нём сомневаться? Я смотрела на профиль мужчины с какой-то теплотой в душе, но свисающая затычка загораживала мне его. Аккуратно подняв руку, я дотронулась и провела по ней пальцами. — Вставить?

— Я просто обязан сказать что-то пошлое в данном контексте, но думаю, с тебя пока хватит. Буду весьма признателен, — усмехнулся Прай. Он покосился на меня одними глазами.

Перебирая затычку между пальцев, я хотела понять, из чего она сделана, но из-за потери чувствительности так и не смогла это определить. Медленно установив её внутрь уха ищейки, я на ощупь проделала то же самое со второй. Через пару секунд после этого из моего горла вырвался дикий кашель.

— Прости.

Прая должен был раздражать столь резкий звук. Мужчина повернул голову и сурово посмотрел на меня, отбив всякое желание подавать голос в его присутствии. Вроде я говорила достаточно тихо, да и затычки были возвращены в его уши…

— Побереги силы. Отложим разговоры на тот момент, когда я смогу снова насмехаться над тобой, не испытывая при этом чувства вины за неуместную пошлость, — успокаивающе проговорил Прай, вызвав во мне неожиданный смешок.

Кивнув, я прижалась к впадинке возле шеи ищейки и подумала, что это место создано для меня. Мой лоб идеально помещался там, а кожа мужчины была такой тёплой и манящей, что я решила не убирать оттуда голову. Вот бы он всегда оберегал меня так. Глаза закрылись сами, а из-за покачивания, вызванного уверенными и твёрдыми шагами Прая, мир перед ними погружался в темноту.

— Так, нет, я сказал: побереги силы, а не засыпай. Тебе пока не стоит, — попытался он привести меня в создание и чуть подкинул на руках. Я приоткрыла один глаз и встретилась с взволнованным взглядом ищейки. Хотелось улыбнуться, но губы не слушались. Пробормотав что-то невнятное, мужчина сорвался с места и побежал. Меня потряхивало, но это и правда мешало провалиться в сон. — Иголочка, не смей… Сейчас мы… Будет… Больно. — Прай пытался разговаривать со мной, но я слышала фразы отрывками. Держать ноги скрещенными не осталось сил, и они постепенно начали сползать в стороны и вниз. — Трей! — он крикнул имя так, что звук голоса ударил по вискам. Где-то впереди послышались ещё шаги, но я больше не смогла держаться.

Время от времени боль вытаскивала меня из забытья и возвращала к реальности. Сил на крик не осталось, но веки слегка подрагивали, а ресницы щекотали кожу. Спина горела так, словно её облили кипятком. Наверное, хорошо, что большую часть времени я провела без сознания.

— Как там вода? — слышался где-то в отдалении знакомый голос.

— Для настойки уже вскипела, но для мытья ещё не готова.

— Отлично, давай сюда.

— Она воплощение божества, ты не думал, что ей станет хуже от твоей бурды? Или что она на неё вообще не подействует?

Левая сторона лица ныла, на ней ощущалось что-то стягивающее кожу и противное. Постепенно я начала понимать, что лежу на жёстком, спиной вверх, без рубашки. В области запястий, где их не так долго стягивал ремень, осталось ощущение его присутствия, или их чем-то перевязали.

— Без настойки ей точно не станет лучше, или это займёт уйму времени, а давать ей в неразбавленном виде я точно не рискну. Главное, чтобы пришла в себя.

— Здесь не буду спорить. Но я бы всё равно дождался позволения…

— Считай у тебя есть моё позволение.

— Почему ты ведёшь себя так, словно имеешь какое-то право решать за неё? Я чего-то не знаю?

— Она выжила три раза только благодаря мне. Она бы доверилась мне и выпила это, — это говорил Прай. Я узнала не голос, а слова и тон. Только он мог произносить что-то столь высокомерно. Да и кто ещё вёл счёт тому, сколько раз спас меня?

— Она подвергается опасности только благодаря тебе. Если бы не ты, мы бы спокойно свалили назад в Митл и никто в жизни не заподозрил бы в ней воплощение божества. Но нет, тебе приспичило потрахаться.

— Один единственный раз решил воспользоваться подвернувшейся удачей, а ты теперь меня до смерти будешь этим попрекать? — недовольно буркнул Прай.

Чьи-то руки аккуратно приподняли мою голову, а к губам поднесли горячий край шершавой посуды. Открыть рот я не могла, из-за чего жидкость лишь смочила кожу вокруг него.

— Ты мог забыть об обереге и выбросить, как сделал бы любой, кто не заинтересован в ночи с владелицей, — продолжал говорить второй человек. Я никак не могла узнать его голос. Неужели это Трей?

— Нечасто встретишь ту, кто достойна моего внимания. — Мужчина отставил посуду в сторону и удобнее перехватил мою голову.

— Таких не существует. Я ни разу не видел тебя с девушкой.

— Я не девственник, если тебя это и правда беспокоит. — Тёплый край чашки вернулся к губам, а человеку удалось приоткрыть их. В рот постепенно полилась горячая жидкость с металлическим привкусом.

— Да мне плевать. Просто держи себя в руках, особенно сейчас, когда до Митла осталось не так далеко. А лучше вообще перестань её касаться. За сегодняшний день мы не знаем, что она могла внушить тебе, ведь совершенно не контролирует мысли в бреду. Завтра проснёшься и будешь думать, что ты курица.

— Я не сплю, ты забыл?

— Ты меня понял.

— Тебе следовало сказать это тому ублюдку, что собирался оглушить и изнасиловать её.

Жидкость противно стекала вниз и попала не в то горло. Меня охватил приступ кашля. Мужчина поспешил убрать посуду и наклонил мою голову, позволяя сплюнуть всё лишнее.

— А ты ринулся спасать её честь, бросив нас на произвол судьбы? Как думаешь, что она скажет, когда узнает про отца… Если она вообще останется жива! Она вся горит!

От этих слов я неосознанно вздрогнула. Меня словно ударили по лицу, но удар отразился на всём теле. Кажется, мужчины не заметили этого.

— Моя задача — оберегать воплощение божества, а не её окружение. Я и так разделался с большей частью, оставив на вас парочку. Я почти опоздал, сам видишь, что он с ней сделал. Она не умрёт. Я этого не допущу.

— Она приказала тебе это? Оберегать её и поклоняться? Носится с ней, как с драгоценностью?

— Она ничего мне не приказывала.

— Раз так, то ты согласишься, если я попрошу её отменить все отданные тебе приказы. — Судя по тому, что голос стал громче, мужчина подошёл ближе. Мне удалось восстановить дыхание и приоткрыть глаза. Первое, что я увидела — было лицо Прая. Ищейка сидел возле меня, и именно он поддерживал мою голову, помогая ей вернуться на прежнее место.

— Рискни. Вдруг вместе с этим она отменит и мою преданность церкви. Может, её мне тоже кто-то внушил. Иначе я порой не понимаю, какого хрена всё ещё торчу с вами, — хмыкнул он. — Эй, ты проснулась? Это уже хорошо… — заметив пробуждение, наглец привстал и склонился надо мной. Веки показались слишком тяжёлыми, и я поспешила опустить их. — Это всё грёбаный Мисткерл. Я с самого начала предложил столкнуть его в разлом.

— Мы не убиваем лордов, которые тебе не нравятся.

— Зато он спокойно убивает ищеек, которые не нравятся ему. Нанял каких-то идиотов, и когда успел, — в голосе Прая слышалась настоящая ярость.

— Мне больше интересно, откуда он вообще узнал как это сделать, ведь…

Я пыталась не шевелиться и вслушиваться в разговор, но от напитка мысли начали путаться, и нить беседы ускользала.

— … он грозился её убить. Гебирд окончательно скатился на самое дно по религиозному образованию, о чём следует немедленно доложить церкви, чтобы этот момент исправили.

После этих слов кто-то провёл пальцами по моим волосам, убирая их с лица.

Мужчины говорили о чём-то ещё, появился третий, женский голос: неужели Яра? Я не могла разобрать. Мне становилось всё труднее сосредоточиться на них, и тогда я попыталась вспомнить то, что слышала прежде, и ужаснулась. Кто-то погиб, пока Прай бежал спасать меня… От этой мысли стало тошно, но я этого уже не запомнила.