Оберег воплощения (СИ)

Глава 6 Побег

Записи главного ищейки отряда в Гебирд

Трея Вайзенкайнда

«Хоть Прая и оправдали, а смерть Галена признали несчастным случаем, у меня сохранились подозрения на его счёт. Если ты переболевший и твоя жизнь зависит оттого, случится объединение триады или нет, где выгоднее всего затаиться, чтобы нанести удар по истинному воплощению, когда оно будет обнаружено? Конечно, в рядах тех, от кого не ждут такого подвоха, ведь они поклялись защищать воплощения триады. В рядах ищеек церкви. Прай всегда вёл себя как недоумок, заставляя людей недооценивать себя, но как раз ума ему не занимать.»

Гебирд, город лорда Феринели

Ёль

Вбежав в свою комнату, я схватила первое, что попалось под руку, и со всей силы швырнула в сторону. Это оказался подсвечник, и улетел он прямиком в закрытое окно, утянув за тобой часть тюли. Звук бьющегося стекла разнёсся на всю спальню. Осколки разлетелись в разные стороны, но некоторые из них осыпались на подоконник и пол под ним. Из-за неплотно закрытой двери прохладный вечерний ветер ворвался внутрь, заставляя занавеску подрагивать от каждого порыва. Они обдували моё лицо, охлаждая разгорячённые щёки. Вот бы кто с такой же лёгкостью мог успокоить бушевавшую в груди злость.

Сжав руки в кулаки, я осмотрелась и, заприметив на столе вазу, ринулась к ней, с намерением схватить и швырнуть следом за подсвечником. Почему-то мне жутко хотелось что-нибудь сломать. Тем более что все предметы интерьера принадлежали лорду и леди Феринели, а моими были только платья в шкафу.

Вот бы спалить весь их дворец! А папа! Как он мог предать меня и сказать такое⁈ Моему негодованию не было предела. Меня буквально собирались продать церкви! Уму непостижимо! В голове не укладывалось, что всё услышанное в кабинете было правдой. Как я могла оказаться каким-то воплощением божества. Я!

Схватив вазу со стола, замахнулась ею, целясь в ближайшую стену, но тут в дверь постучали, хотя она точно оставалась приоткрыта. Человек, примчавшийся на звук бьющегося стекла, не хотел пугать меня, но вышло всё наоборот. Вздрогнув от неожиданности, я невольно разжала пальцы. Ваза полетела на пол и раскололась. Ковёр не смягчил удара. Осколки рассыпались по всей комнате, цветы вылетели ещё раньше и упали в стороне, а ровно в центре, прямо возле подола моего платья, красовалось мокрое пятно.

— Миледи, всё в порядке? — послышался неуверенный голос горничной. Голова девушки лет пятнадцати с русыми волосами, собранными в косу, просунулась между дверью и косяком.

— Конечно, нет! Будь всё в порядке у меня было бы разбито окно? — рявкнула на неё. Окинув взглядом подол платья, я ужаснулась оттого, что на него попали брызги воды. — Проклятье. Убери здесь, быстро. Мне надо срочно переодеться, — распорядилась и направилась к ширме.

Девушка поспешно скрылась, прикрыв за собой дверь. Не успев больше ничего ей сказать, я нахмурилась. Она что, не расслышала меня? А кто будет помогать мне раздеваться? Совсем распоясалась. Вот пусть только вернётся, сразу получит взбучку.

Пальцы подрагивали и не слушались. Узлы на шнуровке удалось развязать не с первого раза, но они поддались. Стянув наряд, я перекинула его через ширму и распахнула дверцы шкафа в поисках подходящей замены. Взгляд почему-то упал на дорожный костюм, спрятанный в самой глубине. В последнее время в нём не было нужды. Скоро он будет моим основным нарядом.

В дверь постучали и оторвали от размышлений. Скомандовав «войдите», я выглянула из-за ширмы и увидела вернувшуюся горничную. Только собиралась отчитать её, как заметила веник и свечу в руке. Извинившись, девушка поставила дополнительный источник света на пол и принялась собирать осколки вазы, чем смягчила мой гнев.

Обхватив себя за плечи, я постаралась унять охватившую дрожь, но лишь отчётливее ощущала, как тряслись руки. Нет! Нет! И ещё раз нет! Никуда я не поеду, особенно с этими людьми! Да, папа предал меня и обдумывал их условия, но у меня ведь не один родитель. Мама, несомненно, будет против и не позволит забрать меня. Надо срочно ехать домой, в усадьбу, и спрятаться от всех там.

Но как? Никто не даст мне лошадь из конюшни.

Пешком? Если выйти прямо сейчас, то я окажусь на месте к утру, ну или к полудню. Позволят ли мне покинуть территорию дворца? Размышляя над планом, я краем глаза заметила, как служанка прошмыгнула к окну и принялась собирать осколки под ним.

Горничная была в простом сером платье с чёрным передником. В таких ходила вся прислуга. Снова осмотрев отражение в зеркале и представив, как буду выглядеть в своей одежде, я поняла, что покинуть дворец незамеченной у меня не выйдет. Если меня вообще не остановят, как только переступлю порог этой комнаты и окажусь в коридоре. Отец или лорд Феринели вполне могли отдать распоряжение страже на мой счёт. А уж если мне попадутся ищейки…

— Раздевайся, — скомандовала я.

Девушка обернулась и уставилась на меня широко распахнутыми глазами. Она сидела на коленях возле окна. В одной руке горничная сжимала веник, а во второй держала только что поднятый осколок стекла, собираясь положить его в кучу ко всем остальным.

— Простите? — непонимающе спросила служанка.

— Мне нужно твоё платье.

— Миледи? — ещё больше удивилась она.

— Оставь всё это. — Я резко сорвалась с места, прошлась прямо по осколкам на полу и схватилась за штору, задёргивая окно. Хруст стекла под подошвой туфель заставил поёжиться, но зато я вспомнила, что кроме одежды, мне нужна и обувь. — Раздевайся и ложись в постель. Сегодня ты спишь здесь, и если что, то ты — это я. Накройся одеялом и спрячь волосы, хотя в темноте никто и не увидит, что они не рыжие.

Ничего не понимая, девушка поднялась с пола. Она продолжала смотреть на меня, как на ненормальную. Закатив глаза, я подошла к ней и схватила за один из краёв передника, намереваясь развязать узел на спине. Встрепенувшись, горничная отшатнулась и выронила веник.

— Но, миледи…

Моё терпение кончилось. Нельзя было тратить время. Отец мог решить заглянуть сюда перед сном, но даже если он распознает обман, у меня будет фора в несколько часов. Схватив служанку за руку, я сурово посмотрела на неё.

— Немедленно раздевайся, отдай мне свою одежду, а сама полезай в кровать и притворяйся мной! — скомандовала я, вспоминая разговоры в кабинете лорда Феринели.

Исходя из того, что ищейки рассказывали хозяину дворца и моему отцу, девушка должна, не задумываясь, выполнить приказ. Что она и сделала.

Отбросив осколок стекла в кучу в центре комнаты, служанка начала развязывать платье. Мне пришлось выпустить её руку. Сделав это, я с опасением ожидала, что влияние команды пройдёт, и она перестанет подчиняться, но ничего подобного не случилось. Облегчённо выдохнув, я вернулась к шкафу, достала из него сапоги. Они тоже стояли в самом углу, заброшенные и забытые.

Горничная передала мне своё платье, а сама направилась к кровати. Это казалось просто невероятным! Я не любила носить чужую одежду, но здесь выбора не было. Обувшись, я принялась натягивать наряд и краем глаза наблюдала за служанкой, но никаких признаков того, что она притворялась, не замечала.

Понадеявшись на свои открывшиеся способности, заставившие Лиама ползать по клумбам весь день, я завязала передник и повернулась к зеркалу. Пышные распущенные волосы выдавали меня, их пришлось в спешке заплести в косу, но цвет всё равно слишком бросался в глаза. Вытащив из шкафа первый попавшийся плащ, я надела его и накинула капюшон.

План только сейчас начал казаться диким, но никакого другого в голову не пришло. Кроме матери, мне было не у кого искать защиты, а ждать утра явно не стоило.

Выскочив из-за ширмы, я посмотрела на кровать. Служанка послушно закуталась в одеяло с головой, повернулась лицом к окну и смотрела на штору. Замешкавшись, я задула все свечи и погрузила комнату в темноту. Искать путь к двери пришлось на ощупь. Гора осколков в самом центре спальни была хорошим ориентиром, особенно когда стёкла захрустели под ногами.

Выскользнуть в коридор оказалось самым простым. К моему величайшему сожалению, в такой час он ещё не был пуст. Мимо прошло двое гвардейцев, привычно патрулирующих дворец. Учтиво кивнув, они не замедлили шаг, и я решила не придавать им значения. Даже если они и узнали меня, пока мне, видимо, не запрещено покидать комнату, и это хорошо.

Сорвавшись с места, я поспешила к ближайшему выходу на улицу, стараясь спрятать лицо под капюшоном и периодически поправляя выбивавшиеся короткие пряди волос за уши. За окнами стояла темнота, но дворец не спал. Отовсюду раздавались голоса, смех, звон бокалов и звуки музыки. Пока обитатели веселились и вели обычную жизнь, моя перевернулась с ног на голову.

Я была не сильно посвящена в религиозную тему, но всегда считала, что знаю достаточно. Слышала и читала про святую триаду, во имя которой и была создана церковь. Нас учили, что когда-то давно в мире существовали только божества. Их было трое: солнце, вода и земля. Потому их и называли святая триада. Мир создали именно они. Они зародили жизнь, зародили всё, что нас окружало.

Когда появились первые люди, божества захотели лучше узнать их, и для этого они создали свои воплощения и сделали их по образу и подобию людей. Эти существа бродили среди нас и пытались понять нас.

Чтобы помогать людям, они научились управлять ими. Чтобы лучше познать человеческие эмоции, они впитывали их и передавали другим. Но из-за слишком сильного сходства с людьми воплощения стали принимать их беды, как свои. Они пытались исправить все невзгоды, защитить каждого человека от горя и несчастий, спасти всех, кого могли.

Они не справлялись, ведь их было всего трое. Из-за человеческих эмоций, обрушившихся на существ со всех сторон, они постепенно сходили с ума, не в силах вынести это. И тогда вмешались божества и разделили обретённые способности между воплощениями так, что у каждого сохранилась лишь одна.

Солнце стало управлять людьми. Вода — читать эмоции. Третьему, земле, досталась незримая аура. Её сила оказалась способна удерживать двух других воплощений от безумия. Только она могла уберечь мир в случае, если бы они сошли с ума и устроили хаос. Если же воплощения объединялись, то сила каждого росла и становилась не ограниченной расстоянием. Вместе, втроём они могли влиять на каждого человека, где бы он ни находился.

Это было всё, что я знала. Исходя из этого, я каким-то образом родилась новым воплощением божества, о чём не подозревала. В это верилось с трудом. Но когда на твоих глазах человек делает всё в точности, как ты ему сказала, хотя всего секунду назад он смотрел на тебя с недоумением, то невольно поверишь в свою уникальность.

До дверей в нижний сад я добралась без происшествий. За мной никто не шёл, ну или я его не видела. За всё время мне встретилось несколько человек. При других обстоятельствах я даже не запомнила бы их.

Дверь, что вела в нижний сад, оказалась не заперта. Более того, она была открыта на распашку и подпёрта камнем. Очутившись на улице, я боязливо осмотрелась по сторонам.

Впереди в саду не горело ни одного огонька. Ровные деревья и кусты, извилистые дорожки и работавшие фонтаны остались на своих местах, но оказались погружены в вечернюю темноту. До ушей долетали приглушённые звуки шагов по гравию, всплески воды и редкие тихие голоса.

Луна пряталась за казавшимися чёрными облаками и изредка бросала блёклый свет на всё вокруг. Отойдя от двери, я прошла вперёд и остановилась. Дорожка огибала дворец, почти облизывая стены. От неё отходило несколько тропинок, что вели непосредственно в сад или к главной аллее. Ночной ветер пронёсся мимо меня, заставив ветви ближайших кустов зашевелиться. Я поёжилась от холода и обхватила себя за плечи. Хоть ночь и должна была быть тёплой, почему-то это было не так. Или всему виной моё плохое предчувствие?

Где-то недалеко приглушённо рассмеялся мужчина. А с левой стороны раздавались размеренные шаги. Скорее всего, очередной патруль гвардейцев направлялся как раз в мою сторону. Нужно было срочно решать куда идти, но ноги приросли к земле.

На белых каменных стенах дворца плясали тени, отбрасываемые факелами. Они были вставлены в металлические крепления на одинаковом расстоянии друг от друга. Свет от них освещал небольшую часть дорожки, не позволяя ей полностью погрузиться во тьму. До любого из выходов за пределы территории дворца мне придётся идти в полумраке.

Что я творю? Это какое-то безумие. Я узнала, что являюсь воплощением божества всего пару часов назад, а уже сошла с ума! Идти поздним вечером, без денег, без еды и воды, в одном плаще и платье служанки — настоящее самоубийство. До дома два часа верхом, но сколько идти пешком? Я никогда не ходила так далеко!

Нет, я точно спятила. А если на меня нападут по дороге? Меня пробрал жуткий озноб. Я сильнее закуталась в плащ и впилась пальцами в предплечья, пытаясь успокоиться.

Побег к матери казался единственным путём к спасению, но разве она сможет защитить меня от ищеек церкви? Их власть распространялась на всех и везде, и если пойти против них, что сделают с моей семьёй? Трей грозил привести сюда весь корпус ищеек. Это сколько человек? От пришедших в голову мыслей горло сжал спазм, вынудив поспешно сглотнуть несуществующий ком.

Быть воплощением божества могли только три человека во всём мире. Если верить тому, что я знала, люди рождались такими, с этим ничего нельзя было сделать, никак исправить или повлиять. Раз эта роль досталась мне, церковь никогда не оставит меня в покое. Трей сразу заявил об этом.

Как бы противна ни была мысль о тех, кто будет моими спутниками, и при каких обстоятельствах они получат позволение увезти меня, я вынуждена была с ней смириться или придётся провести всю жизнь в бегах от церкви. А судя по разговору в кабинете, не только от неё.

Развернувшись, я поспешила назад. Глупо было затевать побег, хорошо, что не успела зайти слишком далеко и вовремя остановилась. В тот момент, когда идея пришла в голову, я была в бешенстве и думала эмоциями, нежели головой. Как теперь смотреть в глаза служанке… Да какая мне разница? Нам предстоит не так много времени провести в одном дворце, и даже если она успеет разнести какие-то слухи обо мне, это будет неважно.

Обратный путь занял меньше времени, ведь я не прислушивалась к обстановке и не останавливалась, пытаясь понять, есть ли кто за следующим углом. С трудом удерживая себя от желания перейти на бег, не стала поправлять слетевший с головы капюшон. Уже не важно, узнает меня кто-то или нет.

Коридор, в котором располагалась дверь в мою комнату, был пуст. Последнюю его часть я позволила себе пробежаться, но у самого входа в спальню остановилась, выровняла дыхание и ворвалась в помещение без лишнего стука.

— Вставай, всё отменяется, я отдам тебе платье.

Когда дверь открылась, луч света из коридора осветил гору битого стекла в самом центре. А ещё он упал прямо на кровать и выхватил из темноты ту её часть, на которой лежала девушка.

Застыв на месте, я уставилась на открывшийся мне вид. Лицо служанки выглядело умиротворённым и спокойным. Её вполне можно было бы принять за спящую, если бы свет не отражался в открытых глазах, смотревших в потолок. Они не моргали, не шевелились, веки не дрожали. На горле красовалась красная полоса, давая понять, что растёкшееся пятно на простынях — это не узор постельного белья.

С моих губ в ту же секунду сорвался визг. Я начала пятиться назад, но упёрлась во что-то, и это оказалась не дверь. Неожиданно мне заткнули рот рукой в перчатке, а второй обняли за талию. Паника охватила ещё сильнее. Вцепившись пальцами в кисть на лице, я пыталась оторвать, но сил не хватило. Сомкнув зубы, я укусила человека. Рот наполнился противным вкусом её ткани.

Меня самым наглым образом вытащили из спальни в коридор. Спина прижималась к мужской груди, и мне это ничуть не нравилось. Изворачиваясь и крутясь в разные стороны, я пыталась вырваться из хватки, сильнее сжимая зубы, но нападавший держал слишком крепко, прижимая к себе, и никак не реагировал на укус.

Надо было что-то срочно придумать. Осознав, что вырваться из хватки не получится, я полезла ладонью внутрь рукава мужчины, намереваясь коснуться его кожи, а второй рукой потянулась к лицу, надеясь, что на нём нет маски. Топот ног послышался со всех сторон. Кто-то стремительно приближался к нам, вынудив меня выдохнуть с облегчением, но попыток сопротивления я не оставила.

— Ну вот, весь дворец разбудила. Кричать больше не будешь? — буркнул на ухо недовольный знакомый голос. Промычав невнятный ответ, я со всей силы ударила мужчину локтем в живот, но не знала, была ли на это какая-то реакция. — Будем считать, что не будешь.

Меня отпустили как раз в тот момент, когда дверь спальни отца распахнулась, и он выскочил из комнаты в наспех накинутом камзоле. Обернувшись, я подтвердила свои подозрения, что мужчиной за спиной оказался тот самый ищейка с жёлтыми глазами.

— Я велела никогда ко мне не прикасаться, без моего позволения!

— Я и не прикасался, а в перчатках не считается, — фыркнул он, рассматривая ладонь. — Жестокая, до крови прокусила. Надеюсь, ты только руки так не любишь, — он недовольно покачал головой и переключил внимание на картину ужаса в комнате.

— Что случилось? — суровым голосом спросил отец, направляясь к нам.

Его всклокоченные волосы торчали в разные стороны и были влажными, а значит, он не так давно принял ванну. При виде него я забыла о нападавшем, сорвалась с места и ринулась прямо по коридору. Разведя руки в стороны, отец собирался перехватить меня. Стоило врезаться в него, обхватить пояс и прижаться лицом к широкой груди, как он опешил.

Всего секунду назад папа был готов обвинить меня во всём, что здесь произошло. Остановившись, он не решался заключить меня в объятия.

— В кровати вашей дочери мёртвая девушка, — спокойным, ничего не выражающим тоном проговорил ищейка. Мне не хотелось даже оборачиваться на него. — На первый взгляд, ей перерезали горло. Позовите сюда моего брата, — последнюю фразу он произнёс тише и адресовал её не моему отцу. Раздались удаляющиеся поспешные шаги.

— А что вы делали возле комнаты моей дочери? — не меняя тона, поинтересовался папа.

Он наконец-то позволил себе обнять меня и сильнее прижал к груди. Перед глазами застыла увиденная картина глубокой раны на шее служанки, и её безжизненный взгляд в потолок. Столько крови на простынях… Я никогда прежде не видела мёртвых людей. Ни разу. Как-то не доводилось. А тем более выглядевших столь жутко, как эта девушка.

— Меня здесь не было, я пришёл вместе с ней.

— Вместе с ней? Откуда позвольте узнать?

— Из какого-то сада.

— Ёль, это правда? — настороженно спросил отец, чуть отстранив от себя и заглянув в моё лицо. Подняв на него взгляд, я сделала ещё несколько вдохов и выдохов, чтобы убедиться, что мне гораздо лучше, но внутри всё продолжало подрагивать от увиденного ужаса.

— Что? — непонимающе проговорила я.

— Ты была с ним? — в голосе отца оставалось прежнее напряжение и суровость. До меня наконец-то дошёл смысл их разговора.

— Нет! Я была одна! Ходила подышать… — начала придумывать я. Не говорить же отцу, что хотела сбежать домой от предстоящего путешествия.

— В платье служанки? — Брови отца сдвинулись к переносице, и он ещё больше отстранил меня, но продолжал держать за плечи.

— Вы задаёте не те вопросы, лорд Арроганс. На вашем месте я бы отвёл дочь в свою комнату, запер все окна и двери и приставил охрану, как внутри, так и снаружи. Кто-то пытался убить именно её, а не ту, что сейчас с перерезанным горлом в её постели, — вмешался в разговор ищейка.

Обернувшись, я была готова встретиться с насмешливым взглядом, но увидела только застывшего на пороге комнаты гвардейца. Из проёма лил приглушённый свет от пламени свечи, а до ушей донёсся хруст осколков стекла, оповещавший о том, что кто-то наступил на ту кучу в центре ковра.

— С этим я вынужден согласиться. Ёль, тебе лучше пойти ко мне, — заявил отец и обратился к гвардейцу: — Оповестите лорда Феринели о том, что здесь случилось, и пришлите ещё людей для охраны моей дочери.

Парень не старше двадцати кивнул и поспешил к ближайшему выходу из коридора. Там он столкнулся с влетевшим сюда Треем. Следом за ним едва поспевал ещё один гвардеец. Пронесясь вихрем от дверей к комнате, мужчина остановился, скользнул по мне взглядом и только потом заглянул в спальню.

— Прай, какого хрена? — выпалил Трей на одном дыхании, стоило ему увидеть обстановку внутри. — Это тоже несчастный случай? — Он неопределённо махнул рукой куда-то вглубь комнаты.

— Меня здесь и близко не было, — донеслось из спальни.

— Мне-то не заливай. Я не допущу повторения истории с Галеном, только попробуй…

— Говорю, меня здесь не было! Нечего на меня всех собак спускать! Я за Ёлкой следил.

За кем? Это он меня так назвал???

Наглеца я не видела. Он так и оставался в комнате. Их диалог зародил у меня новые вопросы. Особенно о том, кто такой Гален и что с ним случилось.

Наблюдая за ними, отец вспомнил, что мне здесь не место, и потянул к своей двери.

— Идём, Ёль, эту ночь поспишь у меня.

— Хорошо следил, что её служанку убили! — в голосе Трея слышалась злость.

Пока папа уводил меня, я ещё раз окинула ищейку взглядом и уловила, как его желваки дёргались от гнева.

— А если бы вообще не следил, убить могли уже её, а не служанку! — рявкнул из комнаты наглец. — Здесь разбито окно, видимо, убийца так и проник в спальню. Сегодня я дежурю на улице под их балконом. Поставь дополнительную охрану в коридоре и лучше бы кого-нибудь отправить на крышу.

Отец распахнул дверь и попытался затянуть меня внутрь, но я только сейчас осознала, что могла оказаться на месте служанки. Вернее, должна была там оказаться, если бы не придумала свой дурацкий план! Кто-то пытался меня убить!

— Это я его разбила, — тихо сказала я.

— Ёль? — вывел меня из оцепенения голос отца.

Переведя на него взгляд, я нервно сглотнула, ощущая, как в горле снова пересохло.

Взгляд серых глаз Трея сразу оказался направлен на меня, мужчина сделал шаг назад, чтобы лучше нас видеть.

— Вы? — с удивлением спросил он.

— Да. Она убирала стёкла, и я попросила притвориться мной на случай, если кто-то зайдёт, пока меня не будет, — слегка дрожащим голосом рассказала я.

Зачем? Может, это поможет им понять, кто пытался меня убить.

— Но он или она точно проник через окно. Здесь есть следы обуви, — голос наглого типа из спальни доносился приглушённо.

Я открыла рот, чтобы рассказать о визите жениха именно этим способом, но сразу закрыла его. Нет, об этом рассказывать точно не стоило.

— Лорд Арроганс, вам и вашей дочери лучше отдохнуть и выспаться. Раз кто-то пытался её убить, то нам следует немедленно выехать в Митл. Чем скорее воплощение божества окажется под защитой церкви, тем лучше, ведь орден не будет медлить, а здесь мы не сможем обеспечить ей должную защиту, — обратился к отцу Трей.

— Вы не можете быть уверены, что убить хотели именно Ёль. У убитой девушки могли быть свои враги… — предположил отец, но ищейка замотал головой.

— Горничная в кровати воплощения божества в темноте… Нет, убить хотели именно вашу дочь. И именно из-за того, кто она. Кто-то подслушал наш разговор в кабинете лорда Феринели, и орден уже знает о ней. Вы же знаете про орден? — Я не знала, но, судя по тому, как уверенно кивнул отец — он знал. — Ложитесь спать, оба. Мы разберёмся с этим. Выезжаем завтра на рассвете, — распорядился Трей. Этот человек определённо знал, что делал, и к нему хотелось прислушиваться.

В дверях моей комнаты показалась фигура другого ищейки. Я поспешила отвести взгляд от них обоих и переступила порог спальни отца. Раз мы выдвигаемся на рассвете, то поднимут меня куда раньше, а после пережитого определённо нужен хороший отдых и крепкий сон.

Вот только второе ко мне так и не пришло, ведь каждый раз, когда я закрывала глаза, образ девушки с перерезанным горлом вставал перед ними и вынуждал открывать их. Меня должны были убить сегодня…

Я пыталась не позволить себе заплакать от осознания всего, чем для меня обернулся этот день. Ещё с детских лет поклялась себе, что никогда и ни за что не буду плакать, и до сих пор удавалось сдерживать это обещание. Эта ночь не станет исключением. Хоть что-то в моей жизни должно остаться прежним.

Впереди меня ждали бессонные часы, а за ними тяжёлый день, но никто не мог пройти через это вместо меня.