Однажды ты станешь моей

Глава 15. Калиста

У меня появился сталкер.

Доказательства слишком убедительны, чтобы не обращать на них внимания. Не говоря о моей интуиции. В последние несколько недель я ощущала чье-то смутное присутствие рядом, кто-то следил за мной.

Сначала я списала все на нервы или даже плохое питание, но тревожность не может украсть ожерелье. И положить жемчужины на прикроватную тумбочку посреди ночи.

За последнюю неделю их появилось восемь.

Я обвожу взглядом «Сахарный кубик», чтобы убедиться, что поблизости нет посетителей, и смотрю на Харпер. Она вытирает кофемашину тряпкой. Встретившись со мной взглядом, она сжимает металлическую трубку и водит рукой вверх-вниз, поигрывая бровями.

– Что? – спрашивает она, делая невинный вид. – Девушкам нужно тренироваться.

– С таким размером долго тренироваться не придется.

Она взвизгивает.

– Где эта Калиста пряталась от меня? Могу ли я предположить, что открыла твою тайную извращенную сторону, скрытую за благопристойной внешностью?

Я качаю головой, широко улыбаясь.

– Это все твое влияние на меня.

– Я и впрямь оказываю влияние на людей.

– Харпер, я могу задать тебе вопрос? – Она кивает, и я делаю вдох, готовясь к ее ответу. – Гипотетически, если у человека появляется преследователь, какие шаги ему необходимо предпринять, чтобы избавиться от него? Гипотетически.

– Ого. Сразу видно, дочь политика. – С ее лица сползает все веселье. – Серьезно, Кэл, что происходит?

Я прикусываю губу и жую нежную кожу.

– Я не уверена.

– Но что-то происходит, иначе ты не стала бы задавать мне такой странный гипотетический вопрос. – Она встает у стойки рядом и берет меня за руку, беспокойно вглядываясь в меня и пытаясь встретиться со мной взглядом. – Мне можно рассказать.

– Мне кажется, кто-то был у меня в квартире, – шепчу я, выдавливая из себя слова. Когда я произношу их вслух, они словно материализуются и делают все происходящее реальным. – Мне так страшно.

– Охренеть. Так, я хочу знать все, не опускай ни одной детали.

Я рассказываю, как пошла спать, надев жемчужное ожерелье, которое отец подарил мне на шестнадцатилетие, а когда проснулась утром, то увидела одну жемчужину на прикроватной тумбочке. Ожерелье пропало, разумеется, но все остальное было на месте.

И все же я не упоминаю, сколько на самом деле получила жемчужин таким образом. Вместо этого признаюсь в усилении ощущения того, что кто-то за мной наблюдает. Я говорю ей, что чувствовала это со дня похорон отца, но списывала происходящее на последствия горя, а еще стресса от того, что осталась без денег.

Харпер дает мне выговориться и не перебивает. Она даже шикает на посетителя, который попросил кейк-поп, а потом и вовсе дает мне один, проигнорировав просьбу клиента.

Я крепко сжимаю палочку, надеясь унять дрожь в руках. Но это не помогает. Боюсь, ничто не в силах уменьшить тот страх, который лишь продолжает нарастать.

– Разве не это происходит с жертвами преследователей? – спрашиваю я. – Разве не все они умирают в конечном счете?

Харпер хватает меня за плечи.

– Во-первых, мы не допустим, чтобы это произошло с тобой. Во-вторых, мне нужно немного времени, чтобы подумать. – Спустя десять секунд молчания она кивает. – Подозреваемые. Нужно начать с них. Составь список потенциальных преследователей. Давай.

– Понятия не имею.

– Кто-то из бывших, с кем плохо расстались?

Я качаю головой.

– Мой бывший жених сам расторг помолвку, вряд ли он хочет вернуть меня. Я не разговаривала с Адамом с тех пор, как он забрал кольцо.

– Уф, вряд ли он. А был ли кто-то, кого ты отвергла?

– Я больше ни с кем не встречалась.

Ее губы растягиваются в улыбке.

– Тогда я даже не знаю. Когда сомневаешься – погугли. К сожалению, меня в жизни никто не преследовал. А вот если ты спросишь, как высвободиться из веревок, которыми тебя связали, то я к твоим услугам.

– К сожалению?

Она отмахивается, доставая телефон из кармана фартука.

– Что делать, если тебе кажется, что тебя преследуют? – бормочет она себе под нос.

Я смотрю на экран из-за ее плеча.

– Избегай любых контактов с этим человеком. Будет сложно, потому что я понятия не имею, кто это.

– Будь начеку и действуй на опережение, чтобы защитить себя, – читает она. – Ага, ни хрена себе. Ну же, не подведи, «Гугл». Я на тебя рассчитываю. – Усиль меры собственной безопасности. – Она смотрит на меня. – У тебя есть оружие?

Я распахиваю глаза.

– А у тебя?

– Пока что нет.

– У меня есть перцовый баллончик.

– Положи еще нож под подушку, – говорит она. – А сигнализация?

Я с шумом выдыхаю, отчего прядь волос, спадающая мне на щеку, колышется.

– Ты же знаешь, какая у меня зарплата. Я не могу себе такое позволить, даже работая сверхурочно.

– Сообщи всем важным для тебя людям, – продолжает она. – Сделано. Еще скажем Алексу. – Она вскидывает голову и сверлит меня тяжелым взглядом. – А как же мистер я-хочу-прокатиться-на-твоем-члене Беннетт? Он вел себя очень ревниво по отношению к тебе в тот день.

– И?

– И, может, ему будет не все равно и сейчас.

Я скрещиваю руки на груди.

– Нет, не хочу иметь ничего общего с ним.

– Ты что-то недоговариваешь. – Она окидывает взглядом мое лицо, а я пытаюсь не покраснеть. – Много чего.

Я опускаю голову, не в силах смотреть на нее.

– Если я скажу тебе, обещаешь, что не станешь дразнить меня?

Она салютует.

– Клянусь, а иначе умру посреди оргазма.

Я пытаюсь сдержаться, но мои губы все равно растягиваются в улыбке. Но она исчезает, когда мои мысли возвращаются к Хейдену.

– Ну вот… Я почти получила работу в «СиЗ». Чтобы расплатиться по всем счетам, – говорю я, складывая руки в умоляющем жесте. – Но мистер Беннетт заставил меня уволиться.

– Он что?

Я киваю.

– Он вывел меня оттуда, как будто я его непослушный ребенок, и запретил мне туда возвращаться. Мне кажется, я там проработала максимум три секунды, прежде чем появился он.

– Ми-и-ило.

– Нет, не мило. – Я хмурюсь, глядя на нее. – Ты что, не слушаешь меня?

– Типа того. Я задумалась о члене.

– Харпер, – говорю я предостерегающим тоном.

Она закатывает глаза.

– Ладно. Это все равно не важно.

– Почему?

– Потому что на прошлой неделе «СиЗ» сгорел дотла. Там не осталось ничего, кроме пепла, так что ты в любом случае там не сможешь работать. На мой взгляд, мистер отшлепай-меня-сильнее Беннетт оказал тебе услугу.

Я поджимаю губы. И хотя мне хочется признать, что она права, я не могу. Но лишь потому, что не хочу оказаться в долгу перед таким человеком, как Хейден. Расплата будет непосильной. Возможно, даже разрушительной.

– Итак, вернемся к преследователю, – говорит она. – Ты получала какие-то послания или вообще что-то от этого человека?

Я качаю головой.

– У меня нет телефона, и никаких странных записок я не находила. Вообще-то ничего, кроме ожерелья, не пропало. Все остальное в квартире осталось на своих местах.

Она вздыхает.

– У тебя нет телефона? Как ты вообще живешь? Все еще хуже, чем я думала. Ты даже не можешь позвонить в чертову службу спасения. Невероятно.

Я улыбаюсь посетителю, подошедшему к прилавку, мысленно благодаря его за возможность немного передохнуть. Но он быстро совершает покупку и уходит, а я вздыхаю. И хотя я рада, что рассказала все Харпер, теперь я осознала, насколько опасно мое положение. И насколько безнадежно.

Я опускаю плечи, теряя последнюю надежду.

– Мне нужны деньги. Если бы они были, я могла бы переехать или как минимум купить пару камер и телефон.

– Но для этого ты не пойдешь снова работать в такое место, как «СиЗ». Это уж точно.

– Тогда что мне делать? Здесь я и так работаю сверхурочно. У меня больше не остается времени ни для чего, если честно.

Харпер хватает меня и крепко сжимает в объятиях.

– Не волнуйся, мы что-нибудь придумаем.

Остаток рабочего дня пролетает как в тумане. В голове мысли закручиваются водоворотом, пока у меня не возникает чувство, что я тону в невыносимости моей проблемы. В конце концов, я могу думать лишь об одном выходе из ситуации, который не подразумевает мою работу проституткой.

Или просьбы о помощи Хейдена.

Вопрос вот в чем: я хочу встретиться с адвокатом или разобраться со своим преследователем?

Я бросаюсь к Харпер, которая стоит у кофемашины.

– У меня есть идея, но она безумная.

– Я люблю безумства.

– Я могу взять денег у Хейдена.

Она морщит лоб.

– У кого?

– Мистера Беннетта.

Она распахивает глаза, в которых прыгают зеленые искорки.

– Ты станешь Красоткой и покажешь ему.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Ты в пещере жила всю свою жизнь? Ну и ну. Это история о богатом мужчине, который влюбился в проститутку.

Я хмурюсь.

– В таком случае я совсем не это имела в виду, но богатый адвокат в этой истории есть. Он хочет получить от меня кое-какую информацию, – говорю я, тщательно подбирая слова. – Если я соглашусь продать ее за деньги, то смогу переехать и еще поставить систему безопасности в новом месте.

Харпер медленно кивает.

– Думаю, это может сработать. А ты расскажешь мне, что это за информация?

– Это… личное.

– Еще более личное, чем твоя новость про сталкера?

Я киваю.

– Это из моей прошлой жизни. Я не люблю говорить об этом.

Ее взгляд смягчается, и голос становится нежнее.

– Хорошо, дорогая. Если ты думаешь, что это сработает, то так и сделай. Я думала, что он до сегодняшнего дня еще вернется в «Сахарный кубик», но его что-то не видно.

– Это потому что я сказала ему, что не хочу больше с ним разговаривать.

– Ты что? – Она с размаху прижимает руку себе к груди. – Ты смерти моей хочешь, что ли? Как ты могла оттолкнуть такого потрясающего мужчину? Я ничему тебя не научила. Отныне наносишь воск – стираешь воск. Если ты скажешь, что не поняла, к какому фильму эта отсылка, я буду кричать от возмущения.

Я прикладываю пальцы к вискам, пытаясь облегчить подкатывающую головную боль.

– Можешь быть моим учителем.

– Фух, – выдыхает она. – Пронесло. Как твой мастер карате, я хочу, чтобы ты связалась с мистером я-хочу-посидеть-у-тебя-на-лице Беннеттом. Прямо сейчас, черт возьми.