Однажды ты станешь моей

Глава 19. Хейден

Калиста пробудила что-то во мне.

То, что я считал уже мертвым и похороненным.

Эпизоды моего детства встают перед моими глазами, как призраки из могил, и от их зловещего присутствия у меня бегут мурашки по коже. Я концентрирую внимание на лице Калисты, и очередное воспоминание пытается всплыть из глубин памяти. Оно о другой женщине.

Единственной, которую я когда-либо любил.

Лицо моей матери приобретает свои очертания, ее светлые волосы и голубые глаза такого же оттенка, как мои. Ее голос звучит у меня в ушах, слова полны надежды и мечтаний, которым не суждено воплотиться в жизнь. Но я держу ее в своих объятиях, несмотря ни на что, решительно настроенный бороться с демонами, разрушающими ее тело. Как можно бороться с врагом, если ты не видишь его?

Зависимость – самый сильный противник из всех, с кем мне приходилось сталкиваться.

Депрессия.

Панические атаки.

Иллюзии о лучшем будущем.

Я стискиваю челюсти и прижимаю маму сильнее к себе, как будто пытаясь отгородить ее от битвы внутри нее, зная, что яд уже проник в кровь. Мое внимание концентрируется, и я вижу только ее остекленевшее выражение лица; из бледно-голубого взгляда мамы, потухшего от наркотика, с каждой секундой улетучивается жизнь. Мгновение, которое я не в силах изменить. Потому что в глубине души я знаю, как все закончится. И все же я повторяю маме то, что она хочет услышать.

– Ты в безопасности, – говорю я, проводя пальцем по ее щеке. – Я рядом.

Тонкий запах жасмина.

Теплое прикосновение.

Тихий голос.

Нежное прикосновение к моему подбородку вместе со звуком моего имени выдергивает меня из темных задворок сознания.

– Ты не должен за меня волноваться, Хейден. Я в порядке.

Я опускаю взгляд на Калисту, будто вижу ее впервые. Она улыбается мне. Чтобы подбодрить меня.

Успокоить меня.

Даже несмотря на панику, захватившую ее сознание и тело, эта женщина беспокоится в этот момент только обо мне. Я хмурюсь от этого самоотверженного поступка. Вспоминаю день похорон, когда Калиста утешала всех вокруг вместо того, чтобы самой принимать поддержку.

Несмотря на вихрь мыслей у меня голове, она продолжает прикасаться к моему лицу медленно и сосредоточенно, будто хочет запечатлеть его в памяти. В то же время тело Калисты содрогается у меня на руках. Я же, наоборот, обездвижен, словно статуя.

Пока она не дотрагивается до моих губ.

И это разметает остатки моих детских воспоминаний. Несмотря на мою неизменную нежность по отношению к матери, я никогда не перепутаю ощущение от прикосновения Калисты с каким-либо другим. Она дотрагивается до меня пальцами, будто клеймя меня, я чувствую жар ее кожи, и он обжигает сильнее и глубже, чем вспышка суперновой.

Калиста опускает руку себе на грудь. Мои брови сходятся на переносице, когда я больше не чувствую ее. Страстно желая ощутить ее прикосновение, я беру руку мисс Грин, подношу себе ко рту и провожу ее пальцами по своим губам.

Ее дрожь усиливается. Она боится меня?

– Не останавливайся, – шепчу я. Несмотря на то что я говорю тихо, в моем голосе все равно слышится страсть. Я отчаянно жажду Калисту. Так, как до этого момента я даже не представлял. – Я хочу еще.

Я прижимаю ее ладонь к моей щеке и на секунду закрываю глаза, напитываясь нежностью этой женщины. Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза, карие, с искорками расплавленного золота. Что она видит, когда смотрит на меня?

– Я рядом, – отвечает она шепотом. – Только попроси.

Калиста Грин разрешила мне взять.

Поглотить.

Обладать.

Как я могу устоять?

Я. Не. Могу.