Окрыляющая

ГЛАВА 40

— Я всё сказал, милостивая госпожа! — напомнил о своём присутствии пленник. — Про лагерь тот я ничего не знаю. Недолго мне там прохлаждаться позволили…

— Ах, да, — я обернулась через плечо. — Этого в кандалы. Как разберёмся с рудниками, отправить туда. В штольню.

— Как?! — взвыл мерзавец. — Госпожа! Вы же обещали!

— Чего стоят обещания, данные таким как ты, — один из стражей замахнулся на парня бронированным кулаком, но я его остановила.

— Моё слово стоит ровно столько, сколько стою я.

— Аниселла! — возмутился брат. — Его нельзя отпускать.

— А кто сказал про «отпускать»? — приподняла брови я. — Ему была обещана жизнь, а не свобода.

Сообразив, как просчитался, пленник разразился таким потоком проклятий, что даже видавшие виды стражи и те морщились. Но мне уже было всё равно. Отпускать на волю человека без стыда и совести я не собиралась. Вместе с Энрико мы вышли из тюремного коридора и поднялись наверх. У двери в кабинет нас нагнала Леона.

— Изволите завтракать, ваша светлость? — спросила она.

— Да, да, вели что-нибудь подать сюда, — кивнула я. — Есть что-то новое?

Леона тоже вошла в кабинет, но остановилась у двери.

— Ничего серьёзного, госпожа баронесса. Дворня обсуждает, как вы толпу передравшихся солдат простой палкой разогнали…

— Что?! — опешила я, а Энрико прыснул от смеха.

— Ну, так молва, она такая, — пожала плечами женщина. — Драка была, вас с палкой видели. И как вы драчуну этой палкой шлем на нос нахлобучили — тоже. Вот и… Теперь старики предрекают, что вы скоро соседей воевать пойдёте, как ваш батюшка, а молодые поселянам басни сказывают, как их госпожа одним ударом рыцаря убила.

— Вот так и рождаются легенды, — таки расхохотался Энрико. — Про нашего отца рассказывали, что он одним ударом кулака быка завалил. Так что ты на верном пути, сестрёнка.

Я невольно усмехнулась и перевела взгляд на Леону.

— Ещё что-нибудь? Кроме сказок.

— На кухне всё пересмотрели, не лежат ли где ядовитые ягоды. Ничего не нашли. Не заходил туда убивец проклятый — колпак поварской в коморке стащил, где кухонные спят, — с готовностью продолжила доклад женщина. — Дракон ваш тих, как ягнёнок. Позавтракал в трапезной и без споров в свою комнату пошёл. Интерес проявлял, мол, не спрашивали ли вы о нём.

— Чёрт, а про дракона-то мы и забыли, — спохватилась я. — Позови его сюда, Леона.

— Слушаюсь, госпожа баронесса, — поклонилась та и вышла.

— А дракон тебе зачем? — поморщился Энрико.

— Его тоже собирались убить, если ты не забыл.

— Надеюсь, он тебе нужен только поэтому.

— Прекрати, — я нахмурилась, хотя вынуждена была признать, что доля правды в подозрениях брата всё же имеется. По крайней мере, Розье меня уже точно не раздражал, как раньше. Он был предупредителен, вежлив. А если и шутил, то весело, а не грубо.

«Это потому, что он забыл, какой сволочью является на самом деле», — одёрнула я себя и села за стол.

— А что там, кстати, за история с быком? — спросила я первое, что пришло в голову.

— А, — махнул рукой брат. — Семейная легенда. Как отец объезжал свои посёлки и на него выскочил взбесившийся бык. Цвет его плаща животине не понравился.

— Да… быки красное не любят. Надо будет учесть, — проворчала я, вспомнив своё ярко-алое церемониальное платье.

— Ну вот. А отец треснул зверюгу кулаком промеж рогов и убил.

— Ух ты, — восхитилась я. — А на самом деле?

— А на самом деле он пьяный зашёл в чей-то хлев, наступил там на поросёнка и шлёпнулся в навозную лужу, — ухмыльнулся Энрико. — От злости треснул кулаком в стену. Перегородка хлипкая попалась и завалилась на стоявшую в соседнем стойле старую корову.

— Корова выжила? — засмеялась я.

— Об этом история умалчивает. Но как по мне… Что ей сделается от парочки трухлявых досок?

— Тоже верно…

В дверь тихо постучали, и в кабинет вошёл Розье:

— Я вижу на ваших лицах улыбки, — поклонился он. — Значит, новости хорошие. Доброе утро, ваша светлость. Служитель…

— Насчёт хороших новостей я бы поспорила, — покачала головой я. — Садитесь, шевалье.

Дракон присел и настороженно посмотрел на меня.

— Опять что-то случилось?

— Поймали того поварёнка, который вчера пытался подсунуть в господские спальни отравленные сладости, — кивнула я. — Теперь мы знаем, кого из нас с вами пытались убить.

— И кого же? — сдвинул брови Розье.

— Обоих.

— Эм-м… — мужчина удивлённо поперхнулся. — Как так?

— Наши недоброжелатели нашли общий язык, — пожала плечами я. — Меня пытается отправить к Единому мой сосед, барон Руллон. Возможно, вы встречались.

— Не помню такого.

— Да вы вроде как вообще ничего не помните, — хмыкнул Энрико.

Дракон резко развернулся к нему:

— Что вы имеете в виду, служитель?!

— Ничего, кроме того, что вы потеряли память, — насмешливо отозвался тот.

— Прекрати, — я бросила на брата предостерегающий взгляд. — Всё дело в том, шевалье, что убить собирались вас. По крайней мере, во второй раз так точно. Но барон Руллон решил, что оптом дешевле, и выпросил у вашего врага заодно и мою голову. Как-то так.

— И кто это?

— Какая вам разница? — снова не сдержался Энрико. — Вы же всё равно ничего не помните?

— Брат! — снова вмешалась я.

— Брат? — округлил глаза Розье.

— Не то чтобы это вас касалось, но да, — не стала скрывать я. — Служитель мой единокровный брат. А в чём дело?

— Я думал… Простите меня, я ошибся, — склонил голову дракон. — Так кто желает смерти мне?

— С вашим врагом сложнее. Имени его убийца не знал. Называл его просто «господин». «Господин с тросточкой».

— С тросточкой… — эхом повторил Розье, сжимая кулаки.

— Вы помните такого? — заинтересовалась я.

Дракон ответил не сразу, но, ответив, ничем меня не порадовал.

— Нет, не помню. Но я уже знаю, куда засуну ему эту тросточку…

— Шевалье! — возмутился Энрико. — Потрудитесь выбирать выражения!

— Простите. Сорвался. Не каждый день тебя пытаются убить.

— Всего лишь трижды за последние две недели, — хмыкнула я.

— Четырежды, — поправил Энрико.

— Четырежды?!

— Похоже, да… — задумчиво кивнул он. — Помнишь, я ездил в Рижму? По дороге туда меня обстреляли из арбалетов. Я погрешил на разбойников. Но сейчас задумался: ведь именно в тот день ты нашла этого… шевалье. А арбалет, да ещё не один — слишком дорогая игрушка для того сброда, что промышляет на дорогах. Те предпочитают луки. Думаю, меня приняли за твоего гостя и…

— Э, нет… Погоди, — остановила я, напряжённо вспоминая. — Ты уехал в тот день, это верно. Но утром. Шевалье Розье я… Встретила, скажем так, гораздо позже, ближе к вечеру. Утром еще никто не мог догадаться, что я привезу его в свой замок, и уж тем более не мог устроить засаду.

— Тогда что же это получается….

— Получается, что со мной вас перепутать не могли, — озвучил очевидное Розье.

— Со мной тем более, — зло усмехнулась я. — То есть разбойники или убийцы охотились именно на тебя, братец.

— Но зачем?! Я никаких прав на баронскую корону не имею, ничего не решаю, — возмущённо всплеснул руками Энрико. — Зачем?!

— А вот это надо бы выяснить, — проворчала я.

— Пусть убийца приведёт нас к своим господам… С тросточками, — прошипел дракон. — А там уже можно будет что угодно выяснять.

— Сомнительно. Ему уже заплатили, — возразила я и рассказала Розье всё, что узнала от лже-поварёнка.

— Тогда прикажите окружить этот рудник! — рубанул воздух ладонью Розье. — Подождать какое-то время, и они оба появятся, раз уж взяли моду там свои дела обсуждать.

— Нет.

— Почему?! — в один голос воскликнули дракон и служитель.

Я улыбнулась такой солидарности, но всё же ответила.

— Воинов могут заметить раньше времени, и засевшие на руднике разбойники сбегут через портал. Кого-то мы, разумеется, остановим, но не всех.

— И тогда ничего не докажем. Слово какого-то бродяги ничего не значит против слова аристократа, — согласился Энрико.

— Именно. Но даже не это главное. Там в рабском загоне сидят люди. Возможно, мои люди. Каждый день они спускаются в штольни, получают плетей от надсмотрщиков и возвращаются обратно в вонючий загон. Мои люди так жить не должны.

— Опять твои иномирные замашки! — скривился Энрико. — Днём больше, днём меньше, какая разница?!

— Прости, брат, но я бы согласилась с тобой, если бы ты сказал мне это из рабского загона, а не из мягкого кресла с куском ветчины в руках.

Надо признать, братец проникся. Даже чуть бутерброд не уронил от полноты чувств. А вот дракон молчал, рассматривая меня как какое-то экзотическое насекомое.

— Что вы так смотрите, шевалье? — не выдержала я. — Тоже хотите дать мне по этому поводу ценный совет?

— Я бы посоветовал вам при захвате рудника запастись достаточно солидными свидетелями. Что то мне подсказывает, что причина вашей поспешности не найдёт понимания у человеческих правителей, — медленно, словно взвешивая каждое слово, проговорил он.

— И после этого вы продолжаете утверждать, что ничего не помните? — взвился Энрико. — Разумеется, надо будет взять с собой королевского представителя. В идеале, чтобы сама Аниселла присутствовала при захвате рудников вместе с ним. Но вам-то откуда об этом знать, если вы потеряли память?!

Глава 41

— Я потерял память, а не способность мыслить логически, — холодно парировал Розье. — Вы сами только что упоминали, что слово какого-то бродяги ничего не значит против слова аристократа. А ничем не подтверждённый спор может тянуться годами. Это понятно даже ребёнку.

— Ну, разумеется, — с сарказмом бросил Энрико.

— Хватит, — прервала зарождающуюся перепалку я. — Брат. Я понимаю твои чувства, но не надо искать подвох в каждом слове нашего гостя.

«Тем более, что я сама именно этим постоянно и занимаюсь», — мысленно добавила я, кинув из-под ресниц короткий взгляд на прямого как стрела Розье.

— Как ты не понимаешь, Аниселла?! — не пожелал успокаиваться Энрико. — Этот пройдоха водит тебя за нос. И я уже начинаю подозревать…

— Довольно! — перебила я, сообразив, что в запале братец вполне способен раскрыть некоторые мои особенности. — В любом случае сейчас нас в первую очередь интересуют рудники и убийцы. Вот ими и займёмся. Но это не значит, шевалье, — я прямо посмотрела на дракона, — что впоследствии я не задам вам определённые вопросы.

Розье молча склонил голову, то ли подчиняясь произволу, то ли подтверждая моё право спрашивать. А вот Энрико, напротив, упрямо вздёрнул подбородок, демонстрируя, что остался при своём мнении.

«Какая же всё-таки хорошая штука, эта аристократическая иерархия, — невольно подумала я. — Вроде и старший брат, а прямой запрет переступить не может».

— Значит, с этим разобрались, — кивнула я наконец. — Энрко, пожалуйста, позаботься о том, чтобы к завтрашнему утру королевский представитель был здесь. Надо познакомить его с нашим шустрым поварёнком, а потом устроить ему прогулку на серебряный рудник.

— Я сам за ним съезжу, — поднялся брат, бросив на Розье испепеляющий взгляд.

— Это было бы замечательно. Тогда заодно введи в курс дела сотника. Завтра к утру все должны быть готовы к дороге. Пусть подумает также о том, где разместимся мы с королевским представителем и шевалье Розье…

— Да зачем он тебе там?!

— И шевалье Розье, — с нажимом повторила я. — Ему пригодятся свидетельства королевского представителя, когда он будет искать уже своего собственного недруга. Так что о хорошем обзоре сотник пусть тоже подумает. Десяток Кольбера останется в замке. Ни к чему их с сотником пока сталкивать. Ты всё понял?

— Что ж тут непонятного, ваша светлость, — с сарказмом поклонился Энрико. — Слушаю и повинуюсь.

— Прекрати, — устало попросила я.

— Как вам будет угодно, госпожа баронесса, — тем же тоном отозвался брат и вышел из кабинета, не отказав себе в удовольствии громко хлопнуть дверью.

— М-м-м… — простонала я, уронив голову на руки. — Что ж он такой упрямый-то?!

— Потому что прав, — сказал вдруг дракон, о котором я совершенно забыла.

— Простите, что? — опешила я.

В том, что с памятью нахальной ящерецы всё в полном порядке, я подозревала уже давно, но вот к тому, что он так просто в этом признается, оказалась совершенно не готова.

— Ваш брат прав, госпожа баронесса, — твёрдо повторил Розье.

— Так что же вы… — обозлилась я.

— Я всё объясню, — он вскинул руки, ладонями вперёд. — Я уже и сам устал от этой лжи.

— Сделайте одолжение.

— Вы справедливый человек, чётко осознающий свой долг перед семьёй и подданными. Вы меня поймёте.

— Речь не обо мне, — холодно напомнила я.

— Да, конечно, — Розье на мгновенье склонил голову, обозначив поклон, и продолжил. — В тот день, когда всё это началось, я получил письмо от вас. С очередным требованием денег.

— Какое ещё письмо?! — в очередной раз обалдела я.

— Подложное, как я теперь понимаю, — пожал плечами дракон. — Но тогда я об этом не знал. Думаю, вы меня поймёте. Когда один из моих болванов умудрился подпалить деревенский дом, я сразу оставил вам пятьсот золотых и своего друга с извинениями. Потом вы потребовали еще две тысячи…

— Я не требовала! Вы сами их прислали!

— Да, вы уже говорили. Но повторюсь, я оставлял у деревни своего друга. Мне и в голову не пришло, что он может меня обмануть. Поэтому, когда он приехал и рассказал, что вам нужны еще деньги… После того, как вы обошлись со мной на приёме у Руллонов, поверить в это было легко.

— Вы сами напросились, — фыркнула я.

— Возможно. Так или иначе, но, прочитав «Ещё золота!», я обозлился и решил пообщаться с вами лично. Вскочил на коня и… На границе меня уже ждали и профессионально взяли в клещи. Вихрь хороший конь, но даже он не может бежать достаточно быстро с арбалетными болтами в теле.

— Так перекинулись бы и сожгли…

— Перекинулся, — скептично хмыкнул дракон. — Люди считают, что это так просто… Впрочем, они и должны так считать. Я мог бы сказать вам, что не успел или что яд лишил меня этой способности. Но я и так уже наворотил столько лжи, что сам от неё устал. Поэтому надеюсь на вашу скромность. Оборот в зависимости от возраста и опытности дракона занимает от пяти до пятнадцати минут. И в это время дракон полностью беззащитен. Он не владеет собой, не воспринимает окружающее. Кроме того, до Единения оборот не только долгая, но и крайне болезненная штука. Попытка перекинуться во вторую ипостась стала бы для меня гарантированно смертельной. А так был хоть какой-то шанс уйти.

Розье умолк, глядя куда-то мимо меня. Пауза затянулась, начиная меня нервировать.

— И что это за единение такое? — спросила я просто для того, чтобы сказать хоть что-нибудь.

— О нём расскажу, но чуть позже, — тряхнул головой дракон. — В общем, я надеялся уйти, пока не увидел за поворотом третий отряд преследователей. Тогда выбора не осталось, и я свернул в рощу в надежде, что меня не найдут хотя бы в начале оборота.

— Вы имеете в виду мой отряд?

— У вас не было штандарта, и я принял вас за наёмников, — пожал плечами Розье. — Разумеется, ничего у меня не вышло. Всё, что я успел, это соскочить с коня. А дальше были удары в спину и ледяной холод, расползающийся по спине. Видите ли, я уже попадал в передряги и знал, что обычные ранения ощущаются совсем по-другому. А тут… В общем, я догадался, что убийцы подстраховались, и болты смазаны ядом. Это стало последней связной мыслью, и как я тогда думал, вообще последней.

— Да… Когда мои люди вас нашли, вы мало чем отличались от покойника, — проворчала я.

— Тем не менее, я почему-то не умер, — невесело усмехнулся дракон. — Вместо этого очнулся в вашем замке и действительно ничего не помнил. Даже собственного имени. Понимал лишь, что я точно не дома.

— И вы попытались удрать в окно на третьем этаже, — невольно улыбнулась я.

— А что мне оставалось делать? — вернул улыбку он. — В дверь меня не выпустили.

— И правильно сделали, — фыркнула я. — У меня ещё много фарфора. И некоторые безделушки мне нравятся гораздо больше, чем та ваза.

— Я подарю вам точно такую же, если выберусь из этой передряги живым.

— Упаси Единый! — открестилась я.

— Так или иначе, — посерьёзнел Розье, — но я ничего не помнил. Ровно до того момента, как появились вы. Этот холодный насмешливый тон, брезгливый взгляд. Я узнал их. Не сразу, но узнал.

— И решили прикинуться невинной овечкой.

— А что бы вы сделали на моём месте. Всё, что мне было известно о вас, говорило о том, что вы в лучшем случае выставите меня за ворота.

— А в худшем? — поморщилась я

— А в худшем не задумываясь продадите меня убийцам, — не стал юлить Розье.

— М-да…

— Мне жаль.

— Вам стоило бежать от такой ужасной меня со всех ног, — проговорила я, не глядя на собеседника.

Я знала, что Розье не питает ко мне добрых чувств, но услышать это вот так, в лицо, оказалось неожиданно неприятно.

— Простите меня. Я принял вас за одну из глупых и жадных человечек, которые гроздьями вешаются на шею любому дракону.

— Ну, спасибо, — фыркнула я.

— А вы другая, — задумчиво продолжил Розье, не обратив на мою ремарку никакого внимания. — Искренняя, прямая как кипарис. Вы полны достоинства древнего рода, но напрочь лишены аристократической заносчивости и презрения ко всем, кому в жизни повезло меньше чем вам. Я видел разных женщин: красивых и глупых, мелочных и легкомысленных, заносчивых и доступных, но вы…

— Вернитесь к вашему рассказу, пожалуйста, — я прервала поток комплиментов, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей.

Слава всем богам, на причёски у меня сегодня времени не осталось, и Леона просто соорудила низкий пучок, ослабив до предела пряди на висках. Они-то и прикрыли наглядные доказательства моего состояния. А состояние было по меньшей мере странным. Если до сих пор комплименты и восхваления редких кавалеров меня раздражали, то слова Розье отозвались где-то в глубине души приятным теплом.

— Да, конечно, — опустил глаза он. — Я был уверен, что помогать мне вы не станете. Но возвращаться обратно в своё поместье, не опомнившись толком, я не хотел. План сложился сам собой. «Раз уж она привезла меня сюда, то честь не позволит ей вышвырнуть за ворота больного», — решил я. И сказал, что ничего не помню.

— Мило.

— Как есть. Впрочем, вы тут же заставили меня пожалеть об этом решении. На какой-то момент я успел поверить, что вы действительно отправите меня на конюшню.

— Учитывая ваше враньё, стоило бы, — проворчала я.

— Мне жаль, — повторил Розье. — Я всего лишь хотел окончательно прийти в себя. День-два, не больше, и я бы сам уехал

— И что же вам помешало? — нахмурилась я.

— То же самое, что мешает мне лгать вам дальше, — опустил глаза дракон.