Опалённая

Глава 38

Ночь казалась абсолютно спокойной и безопасной. Иллюзия, которую создавал комендантский час. Тишина была результатом страха перед войной, а порядок — лишь хорошо скрываемым хаосом.

Галатея смотрела на крыши Дандо и каменный горизонт стены. Ночью она напоминала венец, надетый на голову великана. Ее дополняли яркие точки света — факелы дежурных, расположенные примерно на расстоянии ста метров друг от друга.

В прозрачном стекле отражался призрачный лик девушки, кажущийся столь же холодным, сколь и само стекло. Она едва повернула голову, услышав приглушенные шаги за дверью.

Сэррас вошел, не сказав ни слова. Он рассчитывал застать принцессу спящей, но вместо этого увидел ее, стоявшей у большого окна, одетой во все то же черное платье. Волосы были распущены и чуть завивались после прически.

Галатея не обернулась. Ей было достаточно видеть его в отражении. Она продолжала стоять неподвижно, со сложенными под грудью руками. Казалось, девушка была чем-то обеспокоена, и эта ее сдержанная обеспокоенность заставила Сэрраса в очередной раз испытать трепет и вожделение.

— Стена не защищена, — наконец заговорила девушка безэмоциональным, низким тоном. Флеймфанг успел заметить, что на подобную интонацию принцесса часто переходила, когда ее терзали сомнения.

— Стена? — мужчина подошел ближе и стал рядом, — А, ты об этом? Да, к сожалению, Мумдалл не унаследовал от отца его дар. Возможно, следующему поколению королей повезет больше, — рассуждал он.

— Ты не понял. Если сюда наведается твой отец, могу поспорить, об этом даже никто не узнает.

— Здесь он тебя не тронет. Это не его территория. К тому же, Мумдалл согласился нам помочь.

— Что он сказал? — Галатея наконец обернулась и с любопытством посмотрела Сэррасу в глаза. Она удивилась, когда мужчина отвел свой мрачный взгляд в сторону, но не стала придавать этому значения.

— Будущий король выступит против Фракции и Сайриса, но он требует кое-что взамен, — Сэррас замолчал, словно намеренно создавая напряжение.

— Говори, — торопила его принцесса.

— Чтобы избежать в будущем подобной ситуации и вражды между кланами Фантомвулф и Флеймфанг, он предложил объединить их раз и навсегда. В конце концов, давным-давно мы и были одним кланом. Я понимаю, тебе эта идея может не понравится, ведь в прошлом я показал себя не с лучшей стороны…

— Ты просишь моей руки? — перебила его Галатея. Девушка сама не заметила, как начала пятиться. Почему-то, эта мысль ее пугала. Несомненно, она испытывала к Сэррасу сильное влечение и, вероятно, даже любовь, но что-то подсказывало ей, что брак с мужчиной из клана Флеймфанг может принести слишком много неожиданностей.

— Рано или поздно я бы все равно предложил тебе стать моей женой. Так зачем тянуть? Если это поможет объединить страну, можно и заключить этот чертов брак, — говорил Сэррас, притворяясь, что его мало волнует вопрос женитьбы.

— Ты, что же, сейчас пытаешься манипулировать мной? — вдруг разозлилась Галатея, сверкнув глазами.

— Манипулировать? — не понял ее мужчина.

— Взываешь к моему чувству долга перед страной. Думал, я не пойму? Решил, что раз уж я подпустила тебя к телу, то можно крутить мною, как вздумается? — с каждой секундой негодование Галатеи возрастало, словно термоядерная реакция. Она отошла на середину комнаты и выглядела так, будто готова метнуть в него стопку ножей, — Ничего сейчас все встанет на свои места, — сказала она чуть более спокойно, после чего неожиданно для Сэрраса сменила облик.

Мужчина растерянно глядел на белую волчицу, сидевшую по центру красного ковра и гипнотизировавшую его своими желтыми глазами. Он решительно не понимал, чем вызвал подобную агрессию. Если она не хотела выходить за него, могла бы просто сказать «нет».

— Галатея, кажется, ты не так меня поняла, — начал он, но волчица оскалила зубы и утробно зарычала, требуя молчания. Мужчина сделал шаг к ней навстречу, но тут она бросилась прямо на него и повалила на пол, прижав своими лапами. На груди Сэрраса, там, куда в кожу впились когти, стала просачиваться кровь.

— Прекращай это, — сказал он и, схватив волчицу за горло, оттолкнул от себя.

После этого Галатея снова приняла человеческий облик. Она опиралась руками в пол. Лицо скрывалось за волосами, поэтому невозможно было определить, какие мысли бороздили ее голову.

Сэррас поднялся сам и подал руку принцессе. Он заметил дрожь, охватившую ее тело, и испугался, что довел девушку до слез, но оказалось, что она просто смеялась.

— Что ж, этих тридцати секунд оказалось достаточно для понимания того, чего ты хочешь на самом деле, — заговорила она, — Ты такой же, как и твой отец.

— Что ты несешь? — Сэррас не знал о способности Галатеи читать мысли в волчьем обличии, но теперь догадывался о чем-то подобном. К тому же, вспомнив историю с Сиеной, он понял, что это не просто женская интуиция.

— Тебе точно так же, как и ему, нужна власть. И как удобно подвернулась возможность жениться на будущей королеве! — продолжала Галатея.

— Это не значит, что я врал тебе все это время. Я действительно люблю тебя. Но стремление к власти — это то, с чем приходит на свет каждый Флеймфанг. Разница между мной и Сайрисом заключается в том, что я хочу мира в Лунастере. И тебя. Мою королеву. Я по-прежнему готов сражаться и умереть за тебя, — оправдывался Сэррас, не решаясь прикоснуться к принцессе.

— А власть — это всего лишь приятное дополнение? — усмехнулась Галатея, — Зачем мелочиться, если можно прибрать к рукам не только женщину, но и королевство в придачу?

Сэррас устало вздохнул и присел рядом с ней на пол так, что они оказались спина к спине.

— Я не просто так просил тебя дать мне то обещание, и до этого я неоднократно предупреждал тебя, что я не герой и не праведник, — говорил он тихо, будто сам с собой.

— То обещание? Я думала, что мы умрем, поэтому так легко согласилась дать его тебе, — тоже понизив тон, отвечала Галатея. Девушка была подавлена. Разочарована. Но от части она все же была к этому готова. Принцесса прокручивала в голове слова Сэрраса и понимала, что зря отнеслась к ним халатно. «Какую бы правду ты обо мне не узнала, пообещай, что не отвернешься от меня». Уже в одной этой фразе таилось предупреждение.

— Так что же теперь? — прервал ее размышления Флеймфанг, — Этой правды достаточно для того, чтобы отвернуться от меня навсегда? А ведь это всего лишь малая часть того, чего ты обо мне не знаешь. А что касается стремления к власти, я ведь уже давно мог избавиться от тебя. Тогда бы Сайрис захватил трон, а я следом за ним. Но я выбрал иной путь.

— И довольно мудрый, — продолжила за ним Галатея, — Люди скорее примут правителя, пришедшего к власти законным путем, нежели убийством.

— Довольно! — вдруг рявкнул Сэррас, которому начало надоедать упрямство принцессы, — Что бы я не сказал, ты сейчас не настроена услышать меня. Наверно, мне стоит уйти, чтобы ты могла самостоятельно все взвесить. Я не вынуждаю тебя выходить за меня. Ведь есть и другой вариант. Если я тебе не гожусь в мужья, подумай о Мумдалле. Уж с ним-то ты точно сможешь прекратить войну.

Было заметно, что эти слова дались Сэррасу нелегко. Очевидно, он надеялся, что до этого не дойдет, ведь Галатея со своим своенравным характером вполне могла принять это предложение, хотя бы ради того, чтобы просто досадить ему.

Они с Мумдаллом действительно обсуждали этот вопрос и сошлись на том, что в любом случае Галатея должна выбрать одного из них. В одиночку власть над Лунастерой она не удержит. Мумдалл, однако, не выказал особых претензий на принцессу, объяснив это наличием возлюбленной, но и отнекиваться не стал. В конце концов, Галатея даже его поразила своей красотой. Так или иначе выбор был за ней.

Не став дожидаться ответа, Сэррас поднялся и направился к выходу из комнаты. Он уже успел взяться за дверную ручку, когда Галатея вдруг тихо заговорила, будто размышляя о чем-то своем.

— Знаешь, я даже не думала о подобном варианте, но, кажется, в этом есть смысл.

Она говорила это не ради того, чтобы задеть Сэрраса. Она действительно задумалась над возможностью выйти за Мумдулла. К тому же, он показался ей довольно приятным.

И Сэррас это почувствовал. Отсутствие фальши в ее словах. Подобного исхода он не ожидал. Мужчина и не заметил, как дверная ручка расплавилась в его ладони. Кровь внутри начала закипать от ярости. Когда он вновь обернулся к Галатее, его глаза уже были налиты пунцовым заревом.

Еще какое-то время Сэррас неподвижно стоял у двери. На секунду могло показаться, что он борется с огненной стихией внутри себя, но в этой борьбе он проиграл.

— Нет, — прорычал Флеймфанг и, подойдя к Галатее, больно схватил ее за запястье. Погруженная в свои мысли, девушка даже не сразу поняла, что происходит. Внезапно она оказалась брошена на кровать, и лишь тогда в ее голове пронеслось: «Неужели снова!?» Все начало повторяться практически один в один, как в ту ночь в поместье Ральфа. Снова Галатея ринулась к двери, и у нее был шанс сбежать, но ручка оказалась расплавлена, и девушка банально не смогла открыть дверь.

Вместо того, чтобы вернуть ее обратно на кровать, Сэррас прижал принцессу к двери, поднял ее за подбородок и стал грубо целовать, кусая губы Галатеи до крови и вторгаясь своим языком к ее языку.

«Я не хочу!», — пыталась прокричать девушка, но у нее не было такой возможности.

Руки Сэрраса уже забрались под платье, больно впиваясь пальцами в бедра. Вот он нашел нижнее белье, и черное кружево с треском слетело вниз.

Галатея попыталась ударить мужчину коленом в пах, но немного промахнулась и попала чуть правее. В ответ на подобную дерзость он кинул ее прямо на пол и навис над ней неподъемной тушей. Девушка старалась не подпустить его к желаемому, но Сэррас с некоторым усилием все же смог раздвинуть руками ее колени. Она кричала и плакала, но Флеймфанг был глух к ее страданиям.

Он уже почти вошел в нее, когда вдруг раздался звук бьющегося стекла. Сэррас на мгновение замер, а затем, покачнувшись, рухнул прямо на нее.

Теперь Галатея могла увидеть Нулару, испуганно глядевшую на профессора. На полу лежали осколки от вазы. Немного придя в себя, девушка помогла принцессе спихнуть с себя тело мужчины, а затем провела ее до кровати.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Галатея, тяжело дыша и вытирая слезы.

— Моя комната находится по соседству. Услышала шум и крики и решила проверить, что тут у вас происходит, — объяснила Нулара, — Да уж, не ожидала я такого от нашего профессора. Не даром Ральф так плохо о нем отзывался.

— Пожалуйста, не говори ничего Ральфу. Как и раньше, — попросила принцесса.

— Эм… Ну ладно, — нехотя согласилась девушка.

— Отлично. А теперь помоги мне затащить его на кровать.

Вместе они с горем пополам справились с этой задачей. Галатея извинилась перед подругой за беспокойство и отправила ее обратно спать, хотя девушка настаивала на том, чтобы остаться на случай, если Сэррас проснется.

Окинув взглядом своего полуживого насильника, принцесса вздохнула, покачала головой и направилась в ванную. Всю оставшуюся ночь она вынимала осколки фарфора из его головы и промывала раны.

Сэррас открыл глаза только под утро. Первым делом он поморщился от саднящей боли в виске, а затем заметил Галатею, спавшую на другом конце кровати. Ее руки все еще были в крови.

— Чтоб тебя… — прошептал он, вспомнив события этой ночи, и в отчаянии закрыл лицо рукой.