Папа для озорных апельсинок

Глава 10. Аня

Сижу в парилке. Я специально забралась на самый верх, туда, где жар. Вова прав, если я не хочу заболеть, то нужно как следует прогреться.

На градуснике температура о-го-го, а меня мороз пробирает до костей, зуб на зуб не попадает, и мне подобное состояние совершенно не нравится.

Все тело дрожит. Холодно. Я соображаю с трудом, но это не удивительно. После такого-то переохлаждения…

Ох, и чем только я думала, выбегая на дорогу и не смотря по сторонам? Видимо, совсем замоталась.

Я устала так сильно, что слов нет. Мне хочется просто лечь в кровать, уснуть и проспать часов двадцать. Со всеми последними нервотрепками, что свалились на голову, у меня того и гляди разовьется хронический недосып.

Только вот я бросить ничего не могу. Завтра нужно опять на работу.

Завтра. Но не сегодня.

Закрываю глаза, делаю медленный вдох и буквально заставляю свое тело расслабиться. Пока мысли крутятся о Куравлеве, ничего не выходит, но я не сдаюсь. Мне просто необходимо выбросить из головы все лишнее, иначе ничего хорошего не жди. Я так дальше буду дерганной и раздраженной.

Поднимаюсь, медленно спускаюсь вниз и расстилаю на полке полотенце. Нужно немного полежать, может быть тогда смогу как следует согреться.

Обнаженной ложусь на плотную, но вместе с тем мягкую ткань, вновь закрываю глаза, делаю вдох и понимаю, что, наконец, начинаю расслабляться.

Продолжаю работать над собой.

Отбрасываю прочь связанные с Вовой воспоминания, ластиком стираю из памяти все наши сегодняшние встречи и мыслями уношусь далеко-далеко. Представляю себя на песчаном берегу моря.

Вокруг никого, тихо плещется вода, я лежу в шезлонге под тенью раскидистой пальмы, и меня ничего не тревожит. Вокруг царит спокойствие.

Умиротворение в душе.

Я расслаблена и согрета.

Мне хорошо.

Ну губах играет слабая улыбка.

–Ты как? – чувствую легкое дуновение прохладного воздуха, он проходит по мне и сердце моментально подскакивает к горлу.

– Вова? – ахаю, лихорадочно соображая, что предпринять. Если сдвинусь с места, то он увидит меня без одежды. – Выйди немедленно! – требую.

– Вообще-то это мой дом, – произносит с ухмылкой. А затем видит меня и тут же меняется в лице.

– Вообще-то я голая, – парирую, не двигаясь с места.

Куравлев пробегает глазами по мне, делает шумный вдох, сглатывает. На его лице застыл шок, а мои щеки тем временем пылают.

– Выйди, пожалуйста, – с нажимом прошу. Под его взглядом я хочу раствориться.

В парилке повисает тишина. Кажется, она еще никогда прежде не была такой звонкой.

– Прости, – говорит хриплым голосом.

Открываю рот, чтобы снова попросить уйти, но не успеваю произнести ни единого слова, как Куравлев резко разворачивается и выходит из парилки.

– Какой кошмар, – выдыхаю. С осторожностью кошусь на дверь, та остается закрытой.

Сажусь, снова кутаюсь в полотенце и прячу в ладонях лицо. Внутри горит самый настоящий пожар, щеки полыхают и мне вдруг становится до невозможности жарко.

Пора выходить.

С трепещущим от волнения сердцем приоткрываю дверь в парилку и вижу, что комната отдыха пуста. Зато на кресле лежат махровый халат, чистое полотенце, теплые носки на пять размеров больше, чем мои стопы, и на полу стоят тапочки. Точнее, таптищи.

Размер ноги Куравлева гораздо больше, чем у меня. Оно и логично, ведь Вова просто огромный.

Забираю вещи, направляюсь в душ, привожу себя в порядок и только после этого отправляюсь на поиски дочек и Вовы.

Прохожу просторный, но вместе с тем уютный холл, прислушиваюсь и по звуку льющейся воды и играющего мультфильма на телевизоре понимаю, куда мне нужно двигаться. Ну кухню! Они там.

Миную небольшой коридор, иду на свет, достигаю нужной комнаты и застываю на пороге. От картины, что предстает перед глазами, наворачиваются слезы.

– Вот твой кефир, – Вова протягивает Мане кружку с кисломолочным напитком.

– А я какао хочу, – заявляет Соня, косясь на сестру.

– У меня нет какао. Только кофе, а его таким маленьким девочкам нельзя, – спокойно произносит Куравлев.

– Почему нельзя? Я хочу кофе! – встает в позу Соня.

– А я хочу на Луну, – смеется. – Кефир будешь? – спрашивает как ни в чем ни бывало.

– Кофе хочу, – упрямится Соня.

– Какой вкусный кефир, – перебивает ее Маня.

Малышка откидывается на спинку высокого барного стула и гладит себя по животу. Закрывает глаза и довольно улыбается.

– Маня, кефир о-очень вкусный! – протягивает сестре практически пустую кружку. – Попробуй, – предлагает.

– Не хочу, – надувшись, отворачивается та.

– Ой, зря, – хитро щурится Куравлев. Достает еще один стакан, наливает туда кефир и, изображая превеликое удовольствие, выпивает.

– Может все же попробуешь? – кивает на полупустую бутылку. – Осталось чуть-чуть.

– Нет, – упрямится Соня.

– Ну нет, так нет, – пожимает плечами. – Еще налить? – спрашивает у Мани.

– Ага, – кивает та. И получает вторую порцию кисломолочного напитка.

– С каких пор ты на ночь пьешь кефир? – не выдержав, захожу на кухню. На меня тут же смотрят три пары одинаковых глаз. Ахаю, понимая, насколько сильно девчонки на Вову похожи.

Три копии стоят передо мной. Даже слепой заметит, как сильно они похожи.

М-да… И как после этого мне ему лгать?

Да и надо ли?..

А ведь он спросит.