Пламенная бунтарка ледяного дракона (СИ)

Решение

— Тебя пугает истинность? — королева начала разговор сразу, без предисловий.

— Да, — призналась я, — мне страшно проверять ее. И… теперь мне кажется, я уже потеряла шанс на истинность.

— Почему же?

Я молчала.

Мы сидели с ней в небольшой комнатке, в которой был лишь небольшой диванчик, два светлых деревянных кресла с резными спинками и мягкими накидками, и стол из такого же светлого дерева с ажурной столешницей.

Самое удивительное в этой комнатке — окно во всю стену, с видом на горы и висячие сады.

— Этой беседки раньше во дворце не было, — сказала вдруг Адела, — драторины просто не поняли бы, зачем такое нужно. Кайтон велел обустроить ее для меня. Побыть наедине со своими мыслями. И зайти сюда могу лишь я, больше никого замок не пропустит.

— А император понял, для чего вам это?

— Он — да, — кивнула королева, — не сразу, но прочувствовал. И теперь мы порой вместе сюда сбегаем. Сидим и смотрим на висячие сады и парящее озеро. Так почему ты считаешь, что потеряла свою возможность?

— Эйтон разочаровался. И сказал, если это оно, то сомнений обычно не бывает.

Адела внезапно рассмеялась. И смех ее переливался звоном горного хрусталя и чистой воды.

— Эйтон так похож на человека! Всегда ему удивлялась.

— И что смешного в его словах? — не поняла я.

— Мы с Кайтоном пока что единственная подтвержденная демиургами истинная пара. И у нас, надо сказать были огромные сомнения в том, нужно ли быть нам вместе. Имеем ли мы на это право. Нас влекло друг другу с первого взгляда, и этот огонь мы даже приняли за ненависть. Но когда мы уже поняли, что любим друг друга, как думаешь, что сделали?

— Решили быть вместе? — робко предположила я.

— Нет. Расстались на целый год. Потому что мы — представители двух враждующих миров. За каждым стоит свой народ, который мы боялись предать своей любовью… на самом деле, чуть не предали ее. Меня обещали в мужья другому, а Кайтон почти устроил смотрины невест. Так что нет никакого «обычно», Кириэнн. У каждого свой путь… но у вас есть возможность его сократить. Наверное. Да, возможно любовь нужно доказать и выстрадать… но я так не люблю страдания.

Я слушала рассказ королевы, чуть дыша.

— Скажи мне, кто ты, Кириэнн? — спросила Адела.

— Дочка герцога, — я пожала плечами, — не знаю, кто еще.

— И как дочь сэлонимского герцога и внучка короля оказалась среди нас? — прищурилась королева.

— Если коротко — подставилась. Притворилась своей подругой-полукровкой на время, чтобы ее приняли в академию. Сдала тест на чистокровность, отправила ее оформляться. И пока ждала у ворот с ошейником, меня приняли за нее. И поймали. А она… она притворилась, что мы незнакомы.

— Притворилась полукровкой? Наверняка, сбегала из дома, чтобы помочь поступить подруге в академию?

Я кивнула.

— Вот и ответ, кто ты. Бунтарка. Но… сейчас ты ведешь себя так, словно забыла об этом. Думаешь о том, как примет тебя и твой выбор семья, что скажут остальные драторины, будет ли тебе легко на острове Хвост, ведь так?

— Так, — удивленно сказала я, — но ведь эта истинность, она может стать причиной войны!

— Это будет лишь повод, Кириэнн, — помотала головой Адела, — в Урнари назревает нарыв, который все равно выстрелит. Я не знаю другого сэлонимского королевства, которое настолько упорно отрицает перемены в мире. Если сейчас ты откажешься от своего счастья, лишишь себя и Эйтона шанса, ты отодвинешь этот конфликт на год или два. Но он все равно произойдет.

И снова она была права.

— Будь собой, Кириэнн. Бунтаркой со своим мнением. Ты молода и строишь свою жизнь, делаешь ошибки, но лучше их совершить, чем думать что бы могло произойти, не пойди ты на поводу общественного мнения.

— Это так, королева, — ошарашенно пробормотала я, — как… как я могла забыть о том, кто я есть?

— Ничего удивительного, ты еще пока юная девочка и растерялась в чужой стране. Да еще и влюбилась в Эйтона. О, я понимаю, какой силы это первое чувство. Оно волной смывает мысли и воспоминания. И если ты боишься, что сэлонимке быть с драторином невозможно по природе, то просто посмотри на нас с Кайтоном. И подумай, хочешь ли ты отказаться от своего мужчины ради общего блага, которое, к тому же, может и не наступить.

Я вскочила.

— Спасибо! — выдохнула воодушевленно. — Мне… мне хочется узнать правду. И проверить истинную связь. И да, есть еще кое что, чего я боюсь — если ваш алтарь останется безмолвным. Если окажется, что мы ошибались и приняли обычное влечение за нечто большее.

— Не проверишь, не узнаешь, — Адела тоже встала, — Эйтон прекрасный человек и удивительный драторин. Используй свой шанс. Если вы и впрямь истинная пара, вам уготованы великие дела.

Мне хотелось бежать к Эйтону и признаться в своих глупых страхах. Пусть наша судьба свершится.

Было стыдно перед ним. С чего бы именно сейчас во мне вдруг проявилась осторожность, которой раньше не было?

— Идем, — весело велела Адела.

Но не успели мы развернуться к выходу, как наши взгляды привлекло необычное зрелище. В большое окно прекрасно было видно, как в безоблачном небе над дворцом императора развернулась трагедия.

Дирижабль с эмблемами Урнари летел прямо на дворцовую башню. А два огромных дракона пытались его отвести с этого курса.

— Это… это мои соотечественники! — прошептала я в ужасе, не в силах сдвинуться с места.

Я могла только бессильно наблюдать, как драконы принялись поливать дирижабль струями огня.

К ним на помощь спешили еще трое крылатых ящеров, чтобы оттащить горящий воздушный корабль и не дать ему врезаться в императорский дворец.