Пламенная бунтарка ледяного дракона (СИ)

Нарушая правила

Для мамы я смирилась, для папы — подозрительно успокоилась, когда не стала бить стекла или взрывать кадки с цветами, а спокойно поинтересовалась, в каких числах они планируют мою помолвку с болотным графом.

Лицо отца дернулось, но ответил он спокойно, что несмотря на мое возмутительное поведение, вызванное волнением и пламенным характером, сэлт Согитр согласился на торжественное объявление помолвки через три семидневья.

— За это время мы успеем пошить тебе платье и пригласить гостей.

Что ж новость отвратительная.

Но я… я ведь придумаю что-то?

Придумаю.

Я все смогу.

А сначала займусь устройством поступления Милоры в академию.

На это дело я и отвлеклась.

Между примерками у портных искала кузнеца, который за хорошее вознаграждение молча поможет провернуть трюк с ошейником полукровки.

И нашла нужного человека за три дня до первого экзамена подруги.

Главным достоинством кузнеца Метраля была немота. А вторым — любовь к деньгам.

Метраль жил в деревеньке Ситоп, и мы добрались туда на моей личной прогулочной коляске, запряженной огненным жеребцом, купленным отцом в Драторине, всего за час. Я сама управляла повозкой, чтобы никого больше не посвящать в нашу тайну.

За вознаграждение в триста драт немой и нелюдимый кузнец снял кольцо, используя заговоренные клещи и сработал нам новое, из обычного металла. Его можно снимать и надевать по желанию.

— Такие деньги, Кира! — убивалась Милора на обратном пути, сидя рядом со мной на козлах. — Я с тобой обязательно рассчитаюсь. Надеюсь, мне назначат стипендию. Ох, ты ведь еще за то чтобы мне документы подправили заплатила. Скажи, сколько!

— Это мелочи, — отмахнулась я, — для меня дело принципа сделать что-то… ну такое…

— Противозаконное? — подсказала Мила.

— Эти законы давно уже пора нарушить, — убежденно сказала я, — даже Драторин, неповоротливая драконья империя, уже десятилетие вводит изменения.

— И они продвигаются очень медленно, — вздохнула подруга, — пока до нас дойдет, сменится целое поколение. Это у чешуйчатых времени много.

— И мы свое возьмем!

Пока все складывалось по плану. В день первого вступительного экзамена я отпросилась на долгую прогулку «по достопримечательностям». На этот раз отлучиться мне надо было на более длительное время, чем в деревню к Метралю. Если сесть вдвоем на огненного скакуна, без повозки, мы домчим до академии Урнари за три часа. А ведь еще надо экзамен сдать и обратно добраться…

Отец, разумеется, и слышать не хотел о том, чтобы я отлучалась из замка с утра до самого вечера в одиночестве. О моей дружбе с Милорой он не знал.

— Послезавтра твоя помолвка, важнейший день для семьи, — строго сказал он.

— Думаешь, сбегу? — фыркнула я. — И заранее лишаешь меня свободы? Дай мне сделать последний вздох на воле!

По лицу отца пробежала тень.

— Что ты такое говоришь, Кириэнн? Будто я тебя не замуж отдаю, а в тюрьму определяю или в невольники отдаю!

— Для меня так и есть, — настаивала я, дожимая его, — ты не доверяешь мне и ограничиваешь во всем, в чем можно.

— Ладно, — сдался папа, — отпускаю тебя, но не забудь амулет, блокирующий твое пламя. И обещай, что не сбежишь.

— Да куда мне бежать, — я бросилась к нему на шею, — мой конь не даст меня в обиду. Вечером я вернусь в замок.

Первый важный шаг был сделан, но предстояло как-то выбираться еще два раза. На второй экзамен и на пресловутый тест крови.

В тот день все прошло успешно. Дорога оказалась легкой, погода выдалась отличная, Ипиро пригревал ласково, словно одобряя нашу авантюру.

У ворот академии, в укромном месте, Милора с моей помощью избавилась от позорного черного ошейника полукровки и отправилась на экзамен, а я прогуливалась по студгородку, обедала в кафе и знакомилась с местными.

Как бы мне самой хотелось учиться здесь, на одном из магических факультетов! Но меня решили выдать вместо этого замуж, а образование я продолжу получать домашнее.

Мила успешно сдала первый экзамен и мы вернулись по домам без происшествий.

А на следующий день была моя помолвка с ненавистным Элвином Согитром. Даже от имени его, казалось, несло болотной ряской.

И на душе моей квакали лягушки, а то и жабы, когда меня обряжали в нарядное помолвочное платье.