Пленница пустыни

14

Мне казалось, что обед тянулся очень долго. Но, наконец-то, подошел к концу. Амир сказал каждому члены семьи по паре слов и отпустил всех. Кроме меня. Даже Еву увела Гусун. А я так и осталась сидеть, сверля взглядом пустую чашку.

– Спасибо, Райхан. Я рад, что ты спокойно отреагировала. Не терплю скандалов в доме.

– Это все, что ты хотел сказать? – переплела пальцы под столом так, что ногти вонзились в кожу.

– Нет. Нужно обсудить, как мы будем жить дальше. Я просил Аишу объяснить тебе все, но поторопился со свадьбой… Поэтому расскажу все сам.

Я смотрела на Амира и не могла справиться с чувствами. В основном, со страхом. Что он собирается сказать? Что врал мне все это время? И когда предложение делал? И я теперь в гареме без всяких прав и возможности выбраться?

– Райхан, что с тобой? Ты так побледнела? Выпей воды. Все хорошо, не нужно так волноваться.

Амир попытался приблизиться ко мне, но я остановила его жестом. Хлебнула из стакана, отдышалась.

– Говори скорей, – поторопила его.

Он сел на свое место, внимательно посмотрел на меня, будто бы решая, стоит ли начинать разговор именно сейчас. Ожидание было невыносимым – я еще раз отпила из стакана. Ну чего он тянет?!

– Дом разделен на две половины. Эта, где расположена моя спальня и ваши с Эвой комнаты – моя. А другой части живут остальные члены семьи. Кроме Самира. Он учится и живет в Дубаи. Это наши традиции, и тебе с дочкой придется привыкнуть.

– К чему именно? Пока я не услышала, что что-то поменяется.

– Не поменяется. Но так как вы живете на моей половине дома, придется приспосабливаться к моему рабочему графику. Иногда я приглашаю сюда деловых партнеров и просто друзей. Вы с ними пересекаться не должны. За стенами дома пространство общее для всех – дети вполне могут играть вместе на площадке и купаться в бассейне. Очень прошу обойтись без конфликтов.

– Не будет никаких конфликтов, если никто не попытается утопить меня.

– Райхан, – Амир терпеливо мне улыбнулся. – Мы теперь женаты. Тот, кто обидит тебя или Эву – самоубийца. Я скорее за остальных членов семьи переживаю.

– Что?! Ты считаешь, что я буду задирать твоих жен или обижать детей?!

– Очень рассчитываю, что не будешь.

Да он смеется надо мной! Пытается не улыбаться, но получается плохо.

– Амир! – вскочила со стула и дернулась в его сторону.

Сама не поняла, что собираюсь сделать, но не успела ничего. Он поднялся вместе со мной и тут же сомкнул пальцы на моих запястьях.

– Райхан! – передразнил меня, а сам уже в открытую смеется.

Я пыталась высвободиться и пыхтела, словно злой ежик, еще больше веселя его. А когда у меня получилось, я почти бегом бросилась к двери.

– Будешь так себя вести, я… Я… Я на ту половину съеду! Вот! – фыркнула я и выскочила в холл.

В спину мне полетел веселый смех. Негодяй! Весело ему!

Поднялась к себе, громко хлопнула дверью и из вредности заперлась. Сначала просто ходила из угла в угол, потом мне под руку попался букет. Схватила сначала один цветок и разорвала на лепестки, потом следующий. Отпустило меня только когда одуряющий запах роз начал кружить голову – руки все масляные, перед глазами плывет от слез, а вокруг бардак.

Умылась холодной водой, потом свернулась калачиком на своей кровати. А вот не пойду к Амиру сегодня! Пусть один поспит! Ага, у него еще три жены имеется… Не захочет засыпать в одиночестве, решит эту проблему. Чуть не взвыла от досады – ну чем я думала??? Очевидно же, что его семья никуда бы не делась после нашей свадьбы. И Амир как раз повел себя вполне предсказуемо и логично – видимо, с моими умственными способностями что-то не то в последнее время… Похоже, я просто тупею рядом с ним.

Неожиданно с улицы послышался веселый смех Евки. Подошла к приоткрытому окну и выглянула. Дочь на своих любимых качелях. Азим, средний сын Амира, раскачивает ее и тоже смеется. Учитывая, что Ева уже продолжительное время не ходит в сад по понятным причинам, присутствие других детей в доме – это не так уж плохо. Общение, язык, социализация… Вот именно – у всех все отлично, только меня обиды и сомнения мучают.

Вернулась в ванную, подправила макияж, накинула на плечи платок и пошла вниз. Побуду рядом с дочерью – не съедят же в самом деле меня в саду! Евка очень обрадовалась моему приходу, тут же выложила все про Азима, своего нового друга. Потрепала дочь по волосам, улыбнулась мальчишке и села на лавочку неподалеку. На соседней лавке шептались те две женщины, с которыми мы тогда около бассейна встретились. Значит, с детьми всегда гуляют они. Насколько я поняла, у старшей жены только взрослый сын. И он не живет здесь уже. Да уж, никогда бы не подумала, что буду всерьез анализировать жен и детей собственного мужа… Но хоть приятное ему сделаю – посижу вместе со всеми.

Маджида и Джинан продолжили мило беседовать. Изредка они с интересом посматривали в мою сторону, но никаких попыток подойти и пообщаться не предприняли. Ну и ладно – не очень-то и хотелось. Может, они по-английски совсем не понимают. Хотя это сомнительно, если даже Верда прекрасно говорит на этом языке. И, вероятно, не только на нем.

Хватило меня на сорок минут, потом я забрала Еву, и мы вернулись к себе. Мою цветочную истерику уже ликвидировали, чему я была несказанно рада. Не нужно дочери знать, что я не всем довольна в нашей новой жизни. Пусть радуется, если уж так сложилось. Точнее ее непутевая мамаша сложила…

Еще через час пришла Аиша. Я ее совсем не ждала и сильно удивилась. А она невозмутимо присела за стол, за которым мы с Евой рисовали, и сообщила, что по решению Амира мы будем заниматься и дальше.

– Чем? – я чуть зубами не заскрежетала.

– Тем же самым, – с фальшивой улыбкой ответила она. – Господин бен Сауд хочет иметь возможность показывать вам в приличном обществе.

Ладони сами сжались в кулаки – интересно, Амир сильно рассердится, если я сейчас врежу этой нахалке?

– Нет, – покачала головой и тоже улыбнулась с показной вежливостью. – Заниматься мы больше не будем. Хорошего вам вечера.

На лице Аиши застыло выражение полного непонимания. Она явно не в состоянии осознать, как я посмела возразить против слова мужа. Сюрприз!

– Что? – неуверенно переспросила она.

– Я сказала, можете идти. Ваши услуги мне больше не понадобятся.

– Но ваш МУЖ…

Последнее слово она особенно подчеркнула, произнеся его назидательным тоном. Не дала ей договорить:

– Со своим МУЖЕМ, – передразнила ее. – Я сама все решу. До свидания.

Аиша все же ушла, хотя и не достаточно быстро на мой взгляд. Двигаясь к двери, она постоянно оглядывалась. Будто надеялась, что это была шутка, и я передумаю. Нет уж, если и стану заниматься дальше, то точно не с ней. Не думаю, что Амир откажется поменять мне учителя.

Весь вечер я ломала голову, что делать дальше. Хотелось всего и сразу – и ласк любимого, и гордость потешить. Когда Ева уснула, я все же решилась. Схожу к Амиру – если общения пойдет не туда, всегда смогу уйти. И спать одна, да…

Достала из шкафа самое откровенное белье, накрасилась поярче. Покрутилась перед зеркалом, прежде чем надеть шикарные украшения, которые Амир подарил на свадьбу. Потом отправилась к нему в комнату. Дверь не просто была не заперта, а даже чуть приоткрыта. Свет ночников просачивался в полутемный коридор. Осторожно заглянула внутрь – мой обожаемый муж на кровати. Обнажен по пояс, читает какую-то толстую книгу. О, я уверена, это изречения восточного мудреца. Одного из них, или всех сразу. Хихикнула про себя – неужели не ждет и решил подумать о душе?

– Райхан, заходи.

Сначала я подпрыгнула на месте от неожиданности – надо же так попасться. Потом закатила глаза – как ему удается всегда обыгрывать меня?

– Привет. Не спишь? – вошла походкой императрицы и сексуальной кошечки одновременно.

– Нет, как видишь, – отложил свое чтиво и внимательно посмотрел на меня.

Удивленно приподнял брови. Ну да – я говорила, что буду сегодня спать отдельно. А возможно, и не только сегодня… Я только неопределенно повела плечом на это. Присела на кровать, но чуть поодаль от него.

– Слышал, ты сегодня гуляла в саду с остальными.

Сделал безразличное выражение лица, но взгляд цепкий. Проверяет, насколько я все еще эмоциональна на этот счет?

– Да, вышла присмотреть за Евкой. Ты же велел жить дружно, как я могла ослушаться?

И опустила глаза. Амир на это расхохотался. Задорно, весело, заразительно, но я не поддержала, а нахмурилась. Ну вот почему он не поверил?!

– Райхан, ты бываешь такой забавной. Иди ко мне.

Амир протянул ко мне руки, и я моментально воспользовалась моментом, чтобы оказаться в его объятьях. Прижалась к нему, вдохнула обожаемый мной аромат парфюма.

– Аиша сегодня приходила.

Лучше обсудить это до, потому что после это будет сильно смахивать на манипуляцию. Пусть знает, что мне не нужны уловки – я могу обсуждать все проблемы прямо. В отличие от него…

– Знаю, я позвал ее.

– Почему со мной не посоветовался?

– О чем? – судя по удивленному лицу, он и правда категорически не понимает, о чем я.

– Амир, я не хочу с ней заниматься. Могу сама читать книги или найди другого учителя.

– Почему, Райхан? Я не понимаю…

– Считай это личной неприязнью. В обществе Аиши мне не по себе.

– Ну хорошо. Если ты так хочешь, я скажу ей больше не приходить.

– Спасибо, – поцеловала его щеку.

Ну вот – не так уж страшно попросить мужа о чем-то. Амир сразу же перешел к ласкам, лишая воли, прогоняя все мысли из головы. И я почти уплыла в ту негу, что он дарит мне раз за разом, когда он резко остановился. Кажется, по коридору кто-то прошел.

– Ты заперла двери? – проговорил, пытаясь выровнять дыхание.

– Кажется, нет.

Амир выругался и встал с меня. Быстро дошел до двери, щелкнул замком и вернулся ко мне. Я в шутку попыталась сбежать, но он тут же настиг меня и снова прижал к простыням.

– Куда собралась? – набросился с поцелуями-укусами.

– Я просто напугалась, – сделала большие якобы испуганные глаза. – Ты выглядел слегка пугающе, штаны так оттопыривались.

Изо всех сил пыталась сдерживаться и не смеяться. Но выходило плохо – обожаю смотреть, как меняется его лицо от моих внезапных выходок.

– Я сейчас их вообще сниму, тогда посмотрим, так ли тебе страшно…

Свою угрозу он выполним молниеносно. До демонстрации моего белья дело даже не дошло. Этот мужчина словно ураган. И это мой мужчина. Любимый, муж. Как же я счастлива. Если быть единственной для него, то пусть и четвертой по счету.