Пленница пустыни

24

Москва встретила морозной слякотью ранней весны. Идя по трапу самолета в Домодедово, я сразу же начала ежиться. Ева и вовсе смотрела вокруг так, будто вообще забыла, что такое зима. Не было ее бесконечных вопросов, укоризненных взглядов и требований пообещать чего-нибудь. Дочь просто молчала, и меня это слегка беспокоило. Возможно, устала за перелет, но мы немного поспали. Надеюсь, придет в себя в ближайшее время – и я уже готова пообещать, что угодно и ответить на любые вопросы.

Ричард отправился за машиной на парковку, а мы остались дожидаться багаж. Посещала ли меня мысль вызвать такси и скрыться в огромном мегаполисе от своего благодетеля? Не просто посещала, она буквально поселилась в моей голове, пока я сонно пялилась на движущуюся ленту транспортера. Ева дремала на жестких неудобных креслах неподалеку. И только ее изможденный несчастный вид остановил меня от очередного побега. Потом. Скрыться в Москве или Подмосковье мы всегда успеем. А сейчас нам нужна теплая машина, легкий завтрак и удобные постели.

Получив сумку, мы прошли таможню и направились к выходу из аэропорта. Евка немного пришла в себя и попросила пить. Пришлось остановиться у кафе и купить бутылку воды. От еды она отказалась – не удивительно, в эмиратах сейчас глубокая ночь. Напоила Еву, поговорила с ней немного. Попросила потерпеть, пообещала, что скоро выспимся нормально. Она только вяло кивнула – не заболела бы…

Выйдя из аэровокзала, я сразу увидела Питерса. Он стоял рядом с машиной довольно убитого вида. Дочь, разглядев наш транспорт, моментально скривилась. Придется привыкать, ничего не поделаешь. Возврата к прежнему образу жизни не будет – я просто не смогу этого обеспечить. И уж точно не будет больших шикарных автомобилей. Даже в виде такси.

Ричард махнул нам рукой и приглашающе распахнул дверь. Усадила Еву, забросила сумку.

– Марго, садись вперед. Пусть Ева поспит.

– Ева, ложись на сидение, – заглянула я в салон. – Я на переднем поеду, чтобы не мешать тебе. Хорошо?

– Да, – дочь сразу же вытянулась на потертой обивке.

Я закрыла дверь и тоже села в машину. Как же холодно! Питерс посмотрел на мои безуспешные попытки согреться запахиванием кардигана.

– Поищи под сиденьем. Там должны быть пледы. Сейчас остановимся и кофе где-нибудь возьмем.

Наклонилась и вскоре радостно вытащила пакет на полу. В нем, и правда, оказалось два небольших пледа. Одним я сразу же накрыла Евку, которая уже почти уснула. Второй натянула на себя до самого подбородка.

– Скоро привыкнете, – улыбнулся Ричард и тронулся, наконец.

Минут через десять я немного согрелась и получила обещанный кофе. Допив его, полезла в карман кофты, где оставила паспорта. Достав документы, вдруг поняла, что вижу их впервые. Открыла – и точно. Наши фото, но другие имена. Видимо, это и есть наши новые паспорта, но…

– Ты же говорил, что мы полетим по реальным документам.

– Разве? Не помню такого.

– Ты сказал, что мы не можем улететь из Дубая…

– А, это? – перебил он меня. – Просто не хотел, чтобы ты упрямилась по поводу поездки в другой эмират.

– Но зачем было куда-то ехать? – категорически не понимала таких сложностей.

– Какая разница, Марго? В этом был смысл, объяснять долго. И незачем тебе эти шпионские игры.

– Незачем? Я вроде бы именно в них и играю.

– Мы уже в Москве. Остальное неважно.

Оставила Ричарда в покое – в конце концов, он прав. А новые паспорта уже у меня в руках. Положила их в сумку в самый дальний карман. Теперь они для нас – вещь первой необходимости.

Питерс привез в спальный район недалеко от центра города. Вокруг тишина и темнота – ночной развлекательной жизни поблизости явно нет. Припарковались в тихом дворе – вокруг спящие многоэтажки. Даже продуктовый сетевой магазин на углу не круглосуточный.

Ричард взял Еву на руки, прямо так, завернутую в плед. Просыпаться и идти ногами дочь категорически отказалась. Мне пришлось взять весь багаж – не тяжело, но не слишком удобно тащить. Но вдвоем мы неплохо справились, и уже совсем скоро оказались в небольшой двухкомнатной квартире на четвертом этаже.

Жилье показалось мне хоть и немного заброшенным, но вполне жилым. Вода, отопление, электричество – все было в рабочем состоянии. А в холодильнике продуктов на неделю. Спрашивать пока ни о чем не стала – Евка проснулась и стала с интересом гулять по квартире. Быстренько увела ее в ванную. После уложила, теперь уже нормально – на кровать в спальню и в пижаме. От еды она отказалась, и очень быстро уснула снова.

Я кое-как распихала самое необходимое из привезенного и тоже пошла в душ. Безумно хочется смыть с себя этот день и начать жизнь заново. Без слез опять не обошлось – какая-то плакса я стала… И самой странно, а я сдержаться не могу.

Ричард пошел в ванную после меня. Поняв, что плакала, неодобрительно покачал головой. Согласна – слезы в моей ситуации абсолютно бесполезны. В отличие от Евы спать мне совсем не хотелось. Сварила на кухне кофе – обычный молотый из ближайшего магазина. Привычный и такой знакомый вкус. Сделала бутерброды, нарезала огурцы и помидоры. Для очень раннего завтрака как раз самое время.

Только закончила, Питерс ко мне присоединился. Поблагодарил за усилия и принялся есть. Так и жевали молча, запивая горячим кофе. Когда тишина стала ощутимо давить на нервы, я спросила, что первое в голову пришло:

– Что это за квартира? Выглядит так, будто здесь кто-то живет.

– Нет, – мотнул отрицательно головой. – Служебная. Подготовили к нашему приезду.

– Как долго мы сможем здесь оставаться?

– Сколько понадобится. Не торопись, спокойно все обдумай. Когда решишь, чего хочешь – поговорим.

– Ко мне нельзя?

– Нет. Документы для продажи уже готовы. Вещи вывезет наемная компания, поэтому их ты получишь, не сомневайся.

– Не уверена, что мне сильно что-то оттуда надо. Обходились же как-то столько времени.

– Скажешь на свалку – так и сделаем.

– Это будет понятно, когда решится, где мы будем жить дальше.

– Скорее всего, в квартире типа этой. Только озвучь пожелания к району, инфраструктуре. Подберут.

– Может, нас стоит уехать подальше от столицы?

– На твое усмотрение. Мы на этом не настаиваем.

– Хорошо, я подумаю обо всем этом. Когда немного приду в себя…

– Марго, – Ричард вдруг накрыл мою ладонь своей.

Большой, горячей, чуть шершавой. Подняла на него глаза, и сразу же второй рукой запахнула халат на груди. Его взгляд буквально прожигает насквозь. Питрес верно истолковал мой подсознательный жест и поспешил объясниться:

– Помнишь, я как-то говорил про личную симпатию? Это правда.

И мою руку не отпускает – напротив, сжимает пальцы еще сильнее. Внутри поднимается паника, чувствую, что становится трудно дышать. Халат внезапно оказывается ужасно жарким, а по щекам, похоже, разливается неуместный румянец.

Осторожно высвобождаю свою ладонь, чуть заметно улыбаюсь при этом. Не хочу обидеть Ричарда, но и оставлять недомолвок между нами не стоит.

– Понимаю, это звучит странно в свете последних событий. Не знаю, что ты думаешь обо мне, о моих поступках… Но я люблю мужа. Несмотря ни на что. И сейчас я не готова даже думать о ком-то другом. Извини.

– Ничего плохого я о тебе не думаю. И не извиняйся. Даже если бы ты не любила мужа, это вовсе не означает, что у нас бы моментально все сладилось. Ведь так?

– Да, так, – согласно кивнула, продолжая сжимать полы халата на шее. – И давай не будем к этому больше возвращаться. С моей дальнейшей жизнью полная неопределенность, а это не лучшие обстоятельства, чтобы заводить отношения. Возможно, тебе такой подход покажется странным, но случайные связи не для меня. Только нормальные полноценные отношения. Но не сейчас, разумеется.

– Не буду скрывать, что разочарован. Надеялся, что в пылу благодарности ты бросишься в мои объятья, а уж потом мы обсудим всякие неважные вещи типа отношений…

Питерс улыбается – задорно и открыто. К счастью, он совсем не сердится на меня. Наконец, отпускаю порядком измятую ткань и немного расслабляюсь. Возвращаюсь к еде и кофе, но через пару мгновений Ричард возобновляет разговор.

– Скажи, Марго… Если ты так любишь мужа, почему тогда каждую неделю я видел тебя в саду? В соблазнительных платьях, не менее соблазнительных позах. Только не говори, что не замечала моих голодных взглядов. Не поверю…

– Ты был женат когда-нибудь?

– Нет, не довелось, – заметила, как желваки заходили на его лице.

– Тогда ты не поймешь, даже если попытаюсь объяснить. В браке так бывает… Страсть немного утихает, появляются разногласия, супруги перестают слышать друг друга, отдаляются. В Москве я бы начала безобидно флиртовать на работе. А в эмиратах, сам понимаешь, не так много возможностей потешить свое женское эго.

– И как? Получилось потешить? – усмехнулся Ричард. – Ничего, что ты при этом разбила одно трепетное доверчивое сердце?

Опять дурачится – вот и пойми, серьезен он в своих признаниях или выдумывает.

– Уверена, Ричард, твое сердце закалено многочисленными любовными победами. Кстати, насчет запомнившихся слов… Ты обещал рассказать, что личного у тебя к Амиру.

– Обещал, – лицо Питерса мгновенно стало непроницаемым, а взгляд колючим и чуть злым. – Но давай не сегодня. Поздно уже.

– Хорошо, – пожала я плечами.

Даже если и не расскажет, это, в общем-то, не мое дело.

Мы разошлись по комнатам – я легла в спальне с Евой, а Ричард в гостиной на диване. Отключилась я почти моментально, сама не заметила как. А проснулась от того, что Ева завозилась рядом и потребовала отвести ее в туалет. Дочь, конечно, давно самостоятельная, но в новом месте она просто не запомнила, куда идти.

Сводила Евку пописать, обратно она уже уверенно убежала первая. А когда я пошла за ней, то проходя через гостиную, не смогла не обратить внимания на спящего мужчину. Ричард скинул плед на пол. От уличных фонарей было достаточно света, чтобы разглядеть все, что меня интересовало. Красивый, сильный, прекрасно сложенный. На груди справа заметный шрам. Изящные ладони и ступни с длинными пальцами. Рельефные, хорошо проработанные в зале мышцы. Пижамные брюки с настолько низкой посадкой, что не заинтересуется лишь абсолютно фригидная женщина.

Не знаю, сколько бы рассматривала Питерса, если бы Евка не позвала из спальни. Быстро подняла плед и накрыла, что-то пробормотавшего мужчину. Может, зря я ему так категорично отказала? Личную жизнь тоже нужно как-то налаживать… Не сейчас, но не буду же я бесконечно по Амиру страдать. А Ричард прав, он мне симпатичен с тех пор, как мы познакомились.