Пленница пустыни

Эпилог

Торопиться с окончательным решением я не собиралась точно. Зачем? Мы вместе, в безопасности, Ева только снова пошла в школу, а я наблюдаюсь в местной клинике. К тому же невероятно хотелось помучить Амира неопределенностью. Видеть, как он ждет ответа, переживает, старается угодить… Давно такого между нами не было. И это сплошное удовольствие. А учитывая, что я беременна, двойное или даже тройное. Собственно на этом муж меня и подловил, в конце концов. Видимо, устал ждать…

Раз в две недели Амир мотался в Москву. Так продолжалось до конца сентября и весь октябрь. Потом стало заметно холодней. И муж вдруг начал вести разговоры о том, что переживает о качестве медицины в маленьком городе. Плохого не говорил, но из очередной поездки привез ворох рекламных буклетов частных роддомов. Разумеется, нигде кроме столицы таких условий было не найти. И вскоре я и сама начала беспокоиться о том же…

В клинике, где наблюдалась, попросила рекомендовать хорошего врача. Созвонилась и отправилась с ним на встречу. А заодно и посмотреть на местный родильный дом. Амир довез до ворот, дальше попросила не ходить. Но и этого оказалось достаточно для удивленно- недоумевающего взгляда. Да, наши медицинские учреждения выглядят совсем не так, как Дубайские…

Поговорив с доктором, я и сама скисла окончательно. Внутри было ничуть не уютней, чем снаружи. Платных отдельных палат с санузлом просто нет – старое здание не позволяет организовать такие удобства для рожениц. Выйдя на улицу, я немного прогулялась по скверу вокруг роддома. Ясно осознала, что моего упорства Амир точно не поймет. Это ведь не только для меня, но также и для малыша. И муж имеет право принимать решения по поводу нашего совместного ребенка. Наверное, будет неправильно родить сына бен Сауда в таком месте…

В итоге, вечером поделилась с Амиром своими сомнениями и опасениями – если рожать в Москве, то нужно переезжать и побыстрее. Муж не стал демонстрировать радость или торжество, просто сказал, что организует все в лучшем виде.

На следующий день я поговорила с Евкой. Выяснилось, что Амир ее давно морально подготовил к неминуемому переезду. Наговорил столько замечательного о Москве, что после рассказов дочери мне и самой захотелось туда.

Вопросы по смене школы, клиники и оформлению документов по родам муж также взял на себя. Мне оставалось только собирать вещи, составлять бесконечные списки покупок в роддом и для малыша. Но теперь я делала это с гораздо большим воодушевлением – все же давно привыкла воспринимать кошелек Амира, как собственной. И быть уверенной, что там всегда на все хватает.

Все шло настолько хорошо, что застав мужа за воровством писем из почтового ящика незадолго до переезда, я даже не сразу вспомнила, как нужно ругаться.

– Что ты делаешь? – замерла на лестничной клетке между этажами.

Амир должен был отвести Евку в школу и вернуться. А я поняла, что закончились некоторые продукты, и собралась в магазин. И вот мы стоим в подъезде и смотрим друг на друга. Молчим.

– Отдай, – спустилась на пролет и протянула руку.

– Нет, – отчеканил и упрямо сжал губы.

Взгляд прямой, желваки ходят, но я отступать не намерена.

– Что там?

– Письмо от Питерса, – имя воображаемого соперника Амир практически выплюнул.

И сопроводил арабским ругательством.

– Письмо мне или тебе? – продолжила настаивать. – Если оно для меня, то отдай немедленно!

Мой голос зазвенел от гнева. Он же не думает, что я закрою глаза на такое? Как раз перед тем, как мы окончательно воссоединимся…

– Рита, послушай, – нерешительно улыбнулся и попытался приобнять.

– Даже не начинай, – отступила на шаг и строго посмотрела на него. – Если не доверяешь мне, зачем тогда все? Зачем переезжать? Вообще съезжаться? Или Ричард может что-то такое написать, что я изменю решение?

– Не знаю, – пожал Амир плечами. – Про меня ничего не может. Но вдруг начнет в любви признаваться, в Европу звать…

Муж сейчас действительно выглядел несколько потерянным и расстроенным. Не стала и дальше ругаться и намекать на разрыв.

– Все это уже было, – сказала спокойно и снова протянула руку.

– Что? – Амир явно не поверил своим ушам.

– Признавался и приглашал. Я отказалась.

Муж молча протянул мне конверт. Как и всегда без всяких надписей или прочих отметок. Получается, Амир знал, что искать? Не удивилась особо – он всегда все знает. Наоборот, наверное, радоваться надо – что моя жизнь его так интересует.

– Потом прочитаю, – взяла письмо и убрала в сумку. – Я в магазин.

– Сходить с тобой? – Амир, похоже, не хотел расставаться сразу после ссоры.

– Пойдем, – пожала плечами.

И тут же поняла, что пожалею… В местном супермаркете муж разбил сердца всех сотрудниц. Они буквально сбегаются отовсюду, когда он приходит. И частенько Амир подтрунивает надо мной, улыбаясь и без надобности общаясь с продавщицами. Но сходили в итоге спокойно – Амир думал о чем-то своем и не вступал в разговоры. Даже не улыбнулся ни разу. Неужели так сильно переживает из-за письма?

До ночи я размышляла о случившемся, а когда Ева уснула, решила поставить точку. Принесла конверт на кухню, вскрыла при муже и сразу же прочла.

– Все, как ты и говорил, – протянула ему напечатанный на принтере листок. – Зовет к себе.

– Не буду читать, – мотнул головой Амир. – Ты права, это личное. Я поступил недостойно.

– Ричард очень злится на тебя. Его невесту похитили и…

Горло перехватило при одном воспоминании.

– Я не знал, – муж нервно забарабанил пальцами по столу. – Но как уже и говорил, в этом не было моей вины. Я не принимал никаких решений, невесту Питерса наверняка даже не видел.

– Ее убили, – прошептала едва слышно. – Несколько лет назад.

– Нет, ничего такого не припоминаю.

Не знаю, стоит ли верить ему или нет… Возможно, никогда не узнаю, соврал ли. И важно ли это? Если не мог отказаться, не мог не участвовать. Какая разница, известна ли ему незавидная судьба пленниц? Если международный суд счел его невиновным, то кто я такая, чтобы сомневаться?

– Хочу, чтобы ты знал… У меня нет возможности связаться с Ричардом. А если бы была, я бы вряд ли воспользовалась. Только в крайнем случае. Наверное, когда мы переедем, письма больше не будут приходить.

– Наверное… Злишься? – взял мою руку, поднес к губам и поцеловал каждый палец, не переставая смотреть прямо в глаза.

– Уже нет. Думаю, так бурно среагировала из-за гормонов. Да и вообще я прилично нервничаю… Снова не понимаю, что будет дальше.

– Все хорошо будет.

– Бывший муж самоустранился из нашей с Евой жизни вскоре после ее рождения. Ты и вовсе не привык быть так близко к процессу появления и воспитания детей. Боюсь, что тебе быстро наскучат пеленки-распашонки.

Если уж у нас вечер признаний… Высказала свой самый сильный страх за последнее время. Абсолютно все ушло на второй план, померкло. Оказывается, я все еще прекрасно помню, как рушился мой первый брак. Как мужчина, который совсем недавно клялся в любви, постепенно отдалялся, становился чужим, постоянно демонстрировал безразличие… Еще одного расставания с Амиром я не перенесу. Только не так, не по причине рождения собственного сына…

Муж задумчиво потер переносицу. Не бросился с восточной словоохотливостью обещать райскую жизнь – уже хорошо…

– Знаешь, Рита… Ты права. Не привык, и не представляю, как это. Странно, наверное, ведь это будет мой пятый ребенок… Но с тобой у меня многое впервые. Может, и с малышом буду водиться.

Он так тепло улыбнулся, упомянув нашего сына, что мне сразу стало легче.

– Мне бы хотелось увидеть тебя в роли папочки. С Евкой ты отлично справляешься, но она давно не младенец.

– Найму тебе помощников. И по хозяйству, и няню. А я всегда буду ждать тебя в спальне. Это могу обещать точно.

Амир хищно улыбнулся, а я опустила глаза. Мы ведь пока дальше поцелуев не зашли… Срок большой, Ева часто рядом. В двушке не особо уединишься. Хотя, если честно, думаю об этом все чаще. Скорее бы родить и упасть в объятия мужа…

Вскоре мы все-таки перебрались в Москву. Ева пошла в частную школу. Первое время я переживала, как она вольется в новый коллектив, но никаких капризов с ее стороны не последовало. Я, в свою очередь, привыкала к новым врачам. Записалась на курсы будущих мам зачем-то… В первый раз я обошлась без этого, наверное, поэтому многое и позабыла как страшный сон. Сейчас же хотелось сделать все правильно, и не сидеть целыми днями дома.

Да, Амир постоянно пропадал на работе. Дочь в школе и в кружках. А я… Одна в огромной квартире. Москва в ноябре – не лучшее место для прогулок, поэтому я предпочла занять себя чем-то кроме посещения соседних парков и скверов. Дневную двигательную норму я вполне выхаживала по магазинам – нужно было налаживать быть, обновить себе и Евке гардероб, докупить то, что еще осталось незачеркнутым в моих списках.

Ближе к концу декабря началось что-то невообразимое… Сначала приехал в гости Самир. И хоть муж и снял ему номер в отеле, старшенький частенько бывал у нас. И хоть недопонимание между нами было исчерпано, в последние месяцы беременности не очень хочется принимать кого-то в собственном доме… Впрочем, Амир и не рассчитывал, что я лично буду этим заниматься.

Ближе к окончанию полугодия выяснилось, что Ева не очень хорошо успевает по некоторым предметам. Проблемы начались недавно, но уже успели накопиться. Пришлось срочно подтягивать ее самой – потому что ни один репетитор не взялся бы.

Ну и на сладкое подготовка к Новому Году. Разумеется, решили, что отмечать будем дома. Дочь ждала подарков, муж усиленно ждал сына… А я мечтала выспаться на животе. И хотя бы просто выспаться, наконец!

Двадцать седьмого декабря, когда казалось, что все проблемы более-менее решены и все основное готово, я внезапно почувствовала себя не очень. Слабые периодические боли внизу живота и желание ходить из угла в угол. Первым понял, что происходит, Амир. Вернулся из офиса, закончив все дела перед праздниками, посмотрел на мое бледное лицо и лихорадочно блестящие глаза…

– Ты в порядке?

– Да, – беззаботно ответила и посильнее схватилась за косяк.

– Что-то не похоже… Рит, я однажды видел, как рожает арабская лошадь. Вот ты сейчас мне ее напоминаешь…

– Как романтично, – усмехнулась я.

А в следующее мгновение сложилась чуть ли не пополам от резкого спазма.

– Рита! – Амир подскочил ко мне. – Сумка в гардеробной?

– Да, – выдохнула сквозь зубы.

– Пошли, – взял меня за руку. – Потерпи немного, скоро все закончится.

– Может, скорую? – вяло запротестовала.

Ехать рожать было страшновато…

– Нет, сам отвезу. Тут близко.

– А Ева? – старалась дышать, как учили, но постоянно сбивалась.

– Сейчас позвоню, ее заберут. Тем более кто-то же должен сегодня приготовить нам ужин.

Весело подмигнул мне, хотя выглядел сам неважно. Да уж – пятый ребенок у него…

Амир кое-как одел меня, взял все, о чем я удосужилась вспомнить, и повел к лифту. Спустились на подземную парковку. Около машины мне стало уже даже не до разговоров. Легла на заднее сидение и постаралась не стонать. Не самое подходящее время, чтобы отвлекать мужа своими воплями…

В приемном покое муж передал медикам охающую и держащуюся за живот меня, пообещал, что присмотрит за Еквой. Кивнула, попыталась улыбнуться:

– Я люблю тебя, – прошептала.

– И я люблю тебя, Рита. И буду очень скучать эти дни.

Наклонился и нежно поцеловал. Отпускать его не хотелось, но медработники настояли, что пора прощаться. Дальше все завертелось с огромной скоростью, и буквально через десять минут врач сообщила радостную новость – не показалось, я действительно рожаю.

Оказавшись в предродовой, я вцепилась в телефон в попытке отвлечься от все нарастающих болей. Амир подбадривал меня в мессенджере – написал, что не уехал, а до сих пор на парковке рядом с роддомом. Из моего окна стоянку, к сожалению, не было видно. Попросила все же вернуться домой – Ева еще не привыкла к домработнице и няне. Вдруг испугается, что нас обоих нет.

Сын родился ближе к утру следующего дня. Смотрела на его сморщенное личико и плакала от счастья. Кажется, мое желание исполнилось – похож на мужа, уже сейчас это понятно. Отправила Амиру сообщение и фото и моментально уснула.

Проснулась через несколько часов. Из кювеза доносился тихий писк. Осторожно привстала и покачала малыша.

– Ты мой сладкий, мой хороший. Не надо плакать.

Коротко тренькнул телефон. Взяла его, а там неотвеченные вызовы, сообщения, аудио и видео. Да уж, Амир с Евой не теряли времени даром… Читать, слушать и смотреть, как сильно меня любят, ждут дома и какого отличного мальчишку я родила, оказалось невероятно приятно. Особенно понравились влажные глаза мужа – вот уж не думала, что он так расчувствуется.

Через три дня нас выписали. Амир устроил настоящий праздник – цветы, шарики, нарядная Евка, украшенная квартира. Но самый главный сюрприз оставил напоследок. Гусун! Он уговорил Евину няню приехать помогать мне ухаживать за сыном. Только увидев ее, сразу поняла, что теперь мы все в надежных руках. Правда, немного испугалась, что следующей из кухни выйдет Верда… Но нет, обошлось.

Новый Год мы действительно встретили дома. По-семейному и очень тихо. Амир буквально завалил нас троих подарками. А когда я сказала, что ничего не успела купить для него, он даже возмутился. Заявил, что сынок – лучшее, что он мог получить на любой праздник. Малыша назвали Дани. Непривычно, но мне имя понравилось. И хорошо, потому что спорить с мужем по такому вопросу я бы не решилась.

Вообще, вопреки распространенному мнению, вторые роды дались мне тяжелее. Поэтому после я в основном лежала и страдала. Но постоянно присматривала за тем, что вокруг творится. Происходило вполне предсказуемое – Амир и Евка буквально скакали над Дани. Даже когда малыш спал или увлеченно сосал грудь, они были рядом и внимательно наблюдали. Тихонько посмеивалась, но никак не комментировала.

Через полгода муж впервые надолго уехал. Сам не сказал, куда собрался, а я не стала спрашивать. И так понятно – у него еще четверо детей, и развелся он не с ними, а с их матерями. Впрочем, уверена, и с бывшими женами он увидится. Но ревности почему-то не было. Совсем. С удивлением поняла, что полностью доверяю мужу. Спокойно проводила его, а потом преданно ждала звонков, сообщений, фоток и, конечно же, возвращения.

Амир вернулся через две недели с ворохом восточных подарков и отличным настроением. Думаю, сам факт наличия бывших жен его сильно тяготит. Для мужчины его веры это не может быть простым… И он пошел на это ради меня. Какое-то время я обдумывала, как сделать сложившуюся ситуацию лучше, но ничего особенного не придумала.

– Амир, – начала разговор как-то вечером. – Когда Дани чуть подрастет, мы могли бы вместе ездить в Дубай. И оставаться там дольше. А на каникулы Самир мог бы привозить брата и сестер к нам.

Муж посмотрел на меня так, будто я ему какую-то мудреную теорему из квантовой физики выдала. Помолчал, подумал… Я начала нервничать – может, промолчать стоило?

– Рита, в Дубай вы не поедете. Желательно, никогда. Это касается и тебя, и наших детей. Мои дети и бывшие жены там тоже больше не живут. Я их перевез. Мне и самому там лучше не появляться. Но я благодарен за это предложение. Понимаю, что нелегко было принять такое решение.

– Прекрати! – немного возмутилась и легонько шлепнула его по плечу. – Я нормально отношусь к твоим детям!

– Нормально?! – усмехнулся Амир. – Да ты просто мачеха мечты.

И расхохотался. Не смогла сдержаться, тоже рассмеялась – вот ведь наглец! Знает, чем уколоть…

– Значит, ты не в Дубай ездил?

– Нет. Официально въезд мне не закрыт, но я нежеланный гость.

Вот так я узнала, что и родины Амир лишился ради меня. Захотелось плакать, но сдержалась. Не к чему делать ситуацию еще хуже.

– Мне жаль…

– Все хорошо, Рита. У меня есть ты, Эва и Дани. Мне хорошо. Буду навещать детей так часто, как смогу. Возможно, когда-то они приедут сюда, к нам. Я счастливый человек и хочу делать счастливыми близких людей.

– У тебя вполне получается, – улыбнулась ему и поцеловала.

И это чистая правда. Амир стал более спокойным после рождения сына, сдержанным, уступчивым. Изменилась и я. В целом, стало меньше скандалов, конфликтов, недопониманий. Переехав в Россию, Амир в короткие сроки завершил процедуру удочерения Евы, сейчас она давно официально его дочь. Они по-прежнему отлично ладят, хотя Евка все сильнее проявляет характер. Мой характер… Муж это заметил и периодически напоминает нам обеим, когда мы ссоримся.

А еще – Амир не попытался сбежать от пеленок, памперсов, соплей и колик. Видела, как ему тяжело, но он очень старался. Даже сбегал с работы, чтобы побыть со мной и сыном в тяжелые периоды. Такие, когда и няня не спасет, а только сильное надежное плечо рядом. Плечо любящего мужчины и заботливого отца. И мой любимый именно такой.