Пленница пустыни

30

Говорить больше не хотелось. Закрыла дверь в спальню, достала постельное из шкафа и начала застилась диван.

– Питерса тоже здесь укладывала? Или к себе поближе?

Замерла, не поверив собственным ушам. Амир знает?! Повернулась к нему – губы сжаты, ноздри раздуваются, взгляд прожигает.

– Не думала, что ты в курсе, – ответила просто, чтобы разбавить эту давящую тишину.

– Все знаю. Даже то, что он ни один раз жил с вами. Ответь на мой вопрос, Рита.

Последнее он проговорил с явным нажимом. Сказать правду? А поверит ли? Соврать? Не задушит ли прямо здесь и сейчас?

– Да, Ричард спал на этом диване, когда приезжал к нам сюда, – продолжила стелить. – Еще что-то хочешь узнать?

– А ты? – подошел сзади, совсем близко. – Не хочешь узнать, каково мне было сидеть взаперти в пустом доме и думать о том, где вы? Получать информацию о ваших перемещениях и сомнительной компании, но не иметь возможности поехать следом?

– Ты меня в этом упрекаешь? – повернулась к нему и посмотрела в глаза негодующе. – Это не я ездила в лагерь работорговцев. Не я заинтересовала власти нескольких стран из-за незаконной деятельности.

– Почему ты сбежала? Я когда-либо обижал тебя или Эву? Сделал вам что-то плохое? Почему ты так поступила?

– Потому что не видела другого выхода. Прости.

Опустила голову. Стыд и вина за тот выбор снова свалились тяжестью на мои плечи. Не до конца понимаю, за что извиняюсь, но мне это нужно. Нужно его прощение.

– Понимаю. Питерс наверняка наговорил обо мне столько всего… Тебе следовало прийти ко мне, задать вопросы, получить ответы.

– Я, правда, сильно устала, Амир. Ложись спать, завтра поговорим.

Внутри все скрутило от напряжения. Нужно лечь и успокоиться. Сейчас главное – наш малыш, а не вопросы и ответы.

Перед дверями спальни я все же остановилась. Нерешительно обернулась. Амир так и стоит, где стоял. Смотрит пристально, расстроенно, просяще. Нет, дать ему, что хочет, я не могу. Не сейчас, не готова. Но могу сказать правду. Ту правду, что он даже вслух не потребовал.

– У меня с Питерсом ничего не было. И ни с кем другим. Никогда. Спокойной ночи.

Прикрыла за собой дверь и выдохнула. Странно, раньше я порой пыталась вызвать ревность Амира, но он обычно не реагировал. А теперь, очевидно, ревнует и сильно, а я не чувствую никакой радости от этого. Наоборот, хочется клясться в верности. Почему?

Несмотря на переживания дня, уснула я моментально. Видимо, усталость взяла свое. А проснулась от радостного щебета Евки из соседней комнаты. Посмотрела на часы – поздно как. Я проспала и завтрак, и утренние занятия английским. Зато вроде выспалась и чувствую себя отлично. Есть как хочется… Потянулась, предвкушая завтрак. Тихонько встала, накинула халат и подкралась к двери. Осторожно выглянула в большую комнату. Ева и Амир играют в куклы, сидя на ковре. Муж тоненьким голоском говорит за свою куколку, а мне охота засмеяться на весь дом. Умора!

– Доброе утро, Рита.

– Мамочка!

Пока хихикала, пропустила, как меня обнаружили. А ураган по имени Ева уже несется в мою сторону. Присела и поцеловала шалую от счастья дочь. Как же она рада… И я, кажется, тоже.

– Доброе утро, – улыбаюсь Амиру через плечо дочери.

Какой же он непривычный в таком виде – футболка и джинсы. Совсем другой. Но не менее притягательный…

Два дня пролетели незаметно. Порой меня посещало острое чувство дежавю… Все было ровно так, как я запомнила – смеющаяся Евка, заботливый, внимательный муж и ощущение полнейшего счастья. К неприятной теме мы не возвращались – я так и не смогла набраться храбрости и задать накопившиеся вопросы, а Амир не лез ко мне с этим. И хорошо.

В понедельник мы отвели Еву в школу, зашли в магазин и вернулись домой. Готовили, работали, прибирались. Переглядывались, словно влюбленные подростки, обменивались игривыми улыбками. Однако я старалась держать дистанцию. Подпущу его ближе и все, пропаду моментально.

После обеда Амир отвез меня в клинику на очередной прием. Сказал, что обязательно дождется. И, кажется, я из кабинета врача слышала, как он нервно ходит по коридору. Когда вышла, встретил испуганным взглядом. А сам бледный, будто призрака увидел.

– Как ты? – подскочил ко мне. – Как малыш?

– Все хорошо, – улыбнулась ему.

Странно было видеть в таком состоянии многодетного отца. Неужели он так волнуется каждый раз? Спрашивать по понятным причинам не стала. Обратно пошли пешком – погода замечательная. До Евкиной школы как раз медленным шагом и чуть подождать.

Сели на скамейку в сквере. Амир несколько раз поинтересовался, не нужно ли мне чего. Но я не хотела ни есть, ни пить – сама была очень довольна, что прием сегодня прошел отлично.

– Поговорим? – посмотрела на мужа внимательно.

– Странное место и время ты выбрала. Может, вечером?

Он явно не ожидал и растерялся, но я все решила. Нужно просто сделать это – хватит оттягивать.

– Нет. Место и время выбрала такое потому… Если мне не понравится то, что ты скажешь, то тебе лучше не дожидаться Еву.

– Не понял, – Амир порывисто встал и заходил передо мной, словно дикий зверь в клетке.

– Все ты понял. Сходишь к нам, соберешь вещи и сразу же уедешь.

– И что ты дочери скажешь? – моментально использовал свой самый сильный аргумент.

– Придумаю что-нибудь, не первый же раз…

Амир присел передо мной, взял за руки, преданно посмотрел в глаза.

– Райхан, милая, послушай…

– Не надо, Амир, – поморщилась я. – Райхан больше нет. Я Рита. Не могу продолжать быть глупой, зависимой, наивной, влюбленной. Я теперь отвечаю за троих, и не имею права на ошибку. На этот раз решать буду разумом, а не сердцем. Извини. И за то, что сбежала, предала… Не горжусь этим. Понимаю, что причинила боль…

– Все нормально, – прошептал он, но взгляд отвел. – Когда вы уехали, я очень переживал, что можете пострадать. Но ты сберегла себя, Эву и нашего сына. И я не сержусь, правда.

Амир снова сел рядом, помолчал немного. Мы вдвоем смотрели в прозрачно-синее, осенне небо и думали, наверное, об одном и том же.

– Начну с главного, – заговорил через какое-то время. – Людьми я не торговал. Занимался только финансами. И реальность такова, что отказаться в свое время я не мог. Меня действительно отпустили, в России я абсолютно легально.

Вытащил из кармана куртки паспорт, который я раньше видела неоднократно, и продемонстрировал печати о въезде и выезде. Выглядит, и правда, железным аргументом.

– Мне это стоило недешево, да, – продолжил. – Особенность нашей судебной системы. Уверен, ты прекрасно понимаешь, о чем я. Но главное, я очень рад освободиться от этого бремени. Да, я не испытывал особых моральных терзаний. Но лишь потому, что не мог ничего поделать. Есть события, над которыми мы не властны – и это было именно оно. Как гроза, цунами или песчаная буря.

– Значит, ты оправдан и свободен… А приехал зачем?

– Затем, что хочу быть с тобой и Эвой. И нашим сыном. Рита!

– Кстати, для вас это не означает очередного переезда, если не захочешь. В Дубай я не вернусь в ближайшие лет двадцать. Очень многих затронуло это расследование, и мне лучше осесть где-нибудь подальше. Москва подходит идеально. Я уже купил там приличную квартиру, небольшой строительный бизнес. Честно скажу, что я теперь и близко не такой состоятельный мужчина, но вы не будете ни в чем нуждаться.

– Так дорого обошлось отмыться? – не смогла не съязвить.

– Не только это, – Амир никак не среагировал на мою поддевку. – Еще я развелся. Со всеми женами, кроме тебя. И сделал это только для твоего спокойствия, прощения и надежды на возобновление отношений. Заплатил огромные отступные. Но как ты понимаешь, помогать своим детям я все равно буду.

– И как они это восприняли? – честно, я была шокирована услышанным.

– Плохо. Но деньги меняют многое. Даже принципы и чувства. Меня поддержал только Самир. Сказал, что ты стоишь и трат, и нервов. Признался, что неоднократно флиртовал с тобой. Надеялся, что ты проявишь себя как распутницу и стяжательницу. Прости, что не верил тебе.

– Ничего страшного, – промямлила, уже желая остановить этот поток откровенностей.

– И вот он я. Весь твой. Не так богат. Не живу в далекой экзотической стране. Но по-прежнему безумно люблю тебя, Рита, Эву и нашего сына. И других детей, которые еще могут родиться.

Внезапно стало жарко и душно… Не об этом ли мечтала долгими ночами, плача в подушку? Не этих слов ждала?

– Амир, расскажи, как мы познакомились? Это была случайность или… Я хочу знать.

Договорить не смогла, горло перехватило. Не хочу больше видеть эту палатку в кошмарах. А для этого нужно узнать все. До самых жутких подробностей.

– Чувствую, Питерс наговорил тебе. Конечно, имеешь право сомневаться… Но все было именно так, как я рассказал. Почти так. Единственное, что я скрыл – факт покупки. Мне пришлось заплатить за вас тому, на кого я работал. Мерзко? Согласен. Но это было лучшее решение в моей жизни. И другого развития событий я бы не допустил.

– Мы никогда не встречались до той ночи?

– Нет, Рита, никогда. Это, правда, всего лишь случайное совпадение.

– Но почему?! – воскликнула я и тут же прикрыла рот ладонью. – Я была вся грязная, заплаканная, напуганная. Что ты нашел во мне? Не понимаю…

– Разве это так уж важно? – улыбнулся Амир так, будто вспомнил сейчас нашу встречу в подробностях. – Но если хочешь… Твой взгляд, когда я вошел в палатку. Это было что-то невероятное – в глазах пленницы я увидел мольбу, надежду и угрозу одновременно. Ты готова была искать у меня защиты или растерзать, если попробую причинить вред Эве или разлучить вас. Одного мгновения хватило, и я уже не смог оставить вас там.

– Я продала обручальное кольцо, – прошептала пересохшими губами.

– Я знаю, – ответил спокойно. – По нему тебя и нашел.

Вытянул цепочку из-под ворота футболки-поло. На ней я увидела два кольца – наши обручальные. Чуть не расплакалась от нахлынувших чувств. Неужели наше счастье, и правда, можно вернуть? Только я, он и наши дети…

– Я люблю тебя, – сказала первое, что пришло в голову.

– А вот этого я не знал. Сомневался все время после вашего отъезда. Спасибо, что сказала.

Амир снял кольца с цепочки, надел мне и себе на пальцы. Покрутила металлический ободок, как всегда делала в моменты сильного волнения. Поняла, как сильно мне не хватало этого символа взаимных чувств и супружеских обязанностей.

– Давай пока не будем рассказывать Еве? Мне нужно немного подумать.

– Хорошо. Только недолго. Ты же знаешь, какой я нетерпеливый…

Он наклонился и легко поцеловал меня. А когда отстранился, я сама потянулась за его губами. Такими нас дочь и застала – целующимися и счастливыми.