Побеги божественного пламени

31 Расплата

Проходя мимо винных погребов, Руслана заметила Елисея. Он тоже её видел, но не удосужился подойти. Его форма отличалась. Кафтан в цветах риинского знамени, шапка из соболя, дорогая амуниция. Это одежда личной царской стражи. Девушка уже видела похожую в Храме Правосудия, но в летнем исполнении.

Она вообще не ожидала увидеть наёмника живым, а тут, получается, он ещё и неплохо устроился.

Не зря Елисей ей никогда не нравился.

Войско привели в боевую готовность вчера, когда царь, обратившись соколом, улетел и не вернулся. Шпионы из Сборска доложили о слухах: огненная птица упала над промышленной частью города.

Воеводы ждали, не решаясь проявить инициативу.

На следующий день, когда не вернулся и гонец, посланный Боланскому Совету, Елисей с небольшим отрядом выдвинулся на разведку. В это время королевские солдаты готовились к штурму княжеского замка. Пришлось возвращаться в лагерь за подкреплением.

Поучаствовать в боях так и не удалось.

Опоздали.

В замке риинское войско встретили лишь обугленные трупы, да несколько слуг, дрожащих по углам.

Сам царь нашёлся в крошечной мастерской вдали от жилых корпусов. Он был сильно недоволен медлительностью подданных, но больше тем, что зелья, за которым он пришёл, нигде не было.

Решено было выгрести из ведьминой халупы всё до последней колбы. Дворцовые алхимики сделают аналог или отправятся прямиком в пекло. Им решать.

Руслану вывели через северные ворота.

Незадолго до этого к девушке подбежал молодой оруженосец и вручил верхнюю одежду. Шуба, крытая восточным сукном, которую иногда, в особо сильные морозы, надевала Влада.

Какая забота.

Она встретила царя у княжеской кареты, запряженной лучшими лошадьми Избора. Заметив девушку, он отогнал от себя двух воинов в блестящих кирасах и всё внимание переключил на неё.

— Любимая Руслана, — он протянул руку в кожаной перчатке.

Она стояла столбом, убеждая себя, что не боится.

— Вот мы и снова встретились. Я ждал.

Улыбка. Такая же яркая и заразительная, как у Алоиса.

Руслана отвела глаза и сглотнула. Боится, конечно. Ещё как.

— Составишь мне компанию?

Он подошёл. Рука прошлась по спине девушки, остановившись на талии. Несмотря на толщину, шуба пропускала жар от прикосновения. Сердце заколотилось на пределе, ещё немного и выскочит.

— Милая, не стоит так переживать. Путь до Риина не близкий, но мы найдём, чем заняться, — он подтолкнул её в сторону кареты.

Золочёная дверца оказалась прямо перед носом, но девушка не спешила её открывать.

— Нет… Мы о таком не договаривались. Я обещал её спасти и спас, — вполголоса произнёс царь, — Про «отпустить» речи не было.

Руслана обернулась. Точно. Он говорил с пустотой.

— Ты его слышишь?..

В ответ опять улыбка.

— Скажи, красавица, как ведунья готовила своё зелье?.. То, которым ты напоила меня в прошлый раз, — брови его недовольно опустились, он отвёл взгляд в сторону, — я спрашиваю не у тебя, а у нашей любимой Русланы.

Продолжая слушать внутренний голос, царь потёр переносицу.

— Как же раздражает, что ты не можешь заткнуться…

Шаг вперёд.

Цепкие пальцы впились в её волосы. Она испуганно вскрикнула, но дальше — хуже. Он потянул в сторону для размаха и врезал лицом девушки в каретные козлы. Дважды. Первый удар пришёлся в висок, второй — в лоб.

От боли в глазах потемнело. Ноги обмякли. Руслана начала плавно сползать вниз, но он резко поднял её, развернул и прижал к витиеватой позолоте кузова.

Разломившееся очелье съехало на карие глаза. Булат сорвал его и бросил на снег, сказав самому себе:

— Другое дело. И стоило до такого доводить?

Дальше обратился к девушке:

— Полезай в карету.

Но Руслана в ужасе оцепенела.

— Быстрее. Думаешь, ему приятно смотреть?

Дрожащими пальцами она дёрнула за выпирающую ручку, но та не поддалась. Ресницы поймали на себе скользкую холодную каплю. Руслана боялась отвлечься и продолжала бороться с дверцей.

Царь усмехнулся.

— И что же в ней такого особенного? — потянулся к русым волосам.

Сволочь… Дверь открылась вовремя, стукнув по подлетающей руке. Протерев правый глаз от крови, скатившейся по переносице, девушка залезла внутрь.

Булат собирался сделать тоже самое, но увидел главу личной охраны.

— Принёс?

— Здесь не много, — Елисей, где-то потерявший шапку, достал лекарский мешочек с семенами, — хватит на три дня.

Руслана узнала змееголовник.

Не считая, царь закинул в рот небольшую горсть. Алоис молчал бы и без лекарства. Мера по воспитанию была достаточно наглядной.

— Что с прислугой, всё обыскали? — спросил Булат.

— Выжило три дюжины, половина раненых. Шестеро из охраны, — ответил Елисей.

— Уже опросили?

— Большую часть, — наёмник поймал на себе возмущенный взгляд из кареты, — Ничего нового. Ведунья работала одна, никого к себе не пускала.

Царь удручённо вздохнул. Интуиция подсказывала, что гореть его алхимикам красным пламенем.

— Как закончишь, убей всех. И проследи, чтобы от этого места камня на камне не осталось.

Елисей пообещал сделать всё в лучшем виде.

Руслана не хотела верить ни ушам, ни глазам.

— Елисей! Как ты можешь? Вы же были друзьями, он доверял тебе. Почему ты служишь этой нечисти?! — выпалила она, не думая о последствиях.

— Мне показалось, или она только что назвала меня нечистью? — на лице царя отразилась брезгливость.

— Ваше Величество, не принимайте на свой счёт. Эта девушка никогда не отличалась большим умом. От неё и раньше были проблемы. Следует казнить её с остальными, — предположил Елисей.

Булат и сам так думал, поэтому не стал наказывать слугу за дерзость. Но пока у него нет формулы ведуньи, девушка полезнее в качестве заложника.

— Не задерживайся в этой дыре, — на прощание бросил царь, поднимаясь в карету.

Он сел вплотную к Руслане, которая, не отрываясь, продолжала смотреть на наёмника. И хуже всего было то, что Ал тоже всё видел.

…

Пересвет был молод, любопытен и наивен не по годам, и, уж тем более, не по статусу. Елисей назначил юношу своим оруженосцем, но лишь формально. На деле паренëк, ни разу в жизни не обнажавший меча, выполнял мелкие поручения командира, с военным или охранным делом никак не связанные.

Он отыскал в лекарском складе семена для царя и нёс их начальнику, но по пути увидел, как пара солдат пытаются затащить деревянную стремянку в винный погреб, и вызвался помочь.

На беду его, начальник именно в этот момент вышел на улицу из княжеских покоев.

Пришлось объяснять:

— Девушка… Местная. Она забралась под потолок и отказывается спускаться…

Елисей закатил глаза. Была бы не девушка, а старуха, никто бы не распинался. Направишь арбалет — сама спрыгнет.

Но посмотреть он всё же решил.

Просторный погреб с арочным потолком из глинистого кирпича почти опустел. Бочки с готовым вином вынесли, бутылки тоже. Осталось несколько повреждённых ёмкостей да дешёвые хмельные напитки.

Елисей заглянул за колонну. На шатком стеллаже действительно сидела девушка. Полулëжа. На большее места не хватало.

Пол оказался не ровным, принесённая стремянка перекачивалась с ножки на ножку.

— Нет! Не приближайтесь! — девушка дотянулась до края и попыталась опрокинуть лестницу, но вместо этого, звонко взвизгнув, полетела вниз сама.

Елисей выскочил вперёд, вытянув руки. Секундное промедление, и она расшиблась бы о каменный пол.

Крепко вцепившись в сурового наëмника, а ныне командира царской стражи, она захлопала голубыми глазами. Показалось, что он немного смутился от повисшей паузы.

— И давно ты тут сидишь? — руки, овивавшие его шею, казались ледяными. Под удивлённый взгляд Пересвета, Елисей снял шапку и накрыл голову найдёныша, при этом убрав со лба выпавшую седую прядь.

— Ты же погиб…

— Хорошего же ты обо мне мнения, — он опустил Ясю на пол, но она продолжала держаться за его рукав, перебегая взглядом от одного солдата к другому.

— Это твои люди?.. Наши?..

— Да, можешь больше не бояться.

Самого страшного Яся и так не видела. Она спряталась среди бочек, как только воины Мастислава прорвались в замок.

— Пересвет, принеси тëплой одежды и одеяло. Вы двое, — обратился он к солдатам, — стойте у входа. Никого нового не впускать.

— Подожди… Я не пойду с тобой? Что там происходит? — опешила она.

— Пока рано.

В компании оруженосца он направился к выходу, но Яся догнала.

— Ты вернёшься?

— Я же сказал, что опасность позади. Мы тебя заберём.

— Нет. Ты. Ты за мной придёшь, — это она произнесла очень тихо. Влада учила, что мужчины очень не любят, когда женщина командует ими в присутствии других мужчин, особенно подчинённых.

Шёпот был ей к лицу больше, чем слёзы и крики. Он сам удивился тому, как быстро дал согласие.

Выйдя на улицу, Елисей увидел, как Руслану ведут на поклон царю.

— Для этой тоже что-нибудь тёплое возьми, — сказал он оруженосцу.

…

Так как члены Совета разом потеряли способность подписывать документы, наёмнику пришлось в Сборске задержаться. Нужно было проконтролировать выборы новых членов. Более живых.

Помимо основной работы было ещё одно незаконченное дело. Ночью третьего дня он спустился в застенки местного Храма Правосудия, чтобы вызволить узника, о котором, казалось, все забыли.

Ему давали воду и еду, но не объяснения. Горе-стукач мог только догадываться о том, что происходит снаружи. И каждый раз догадки были не в его пользу. Если в первый день Агний ждал, когда же за ним придут, то на третий стал этого бояться.

Лучше уж так, зато жив.

— Пора, — служитель Правосудия впустил в узкую сырую камеру тёплый факельный свет и двух помощников.

— Король принял решение?

— Нет у нас больше короля, только царь.

Ослабленного предателя вывели из храма. Оказалось, на дворе середина ночи.

В крытой кибитке его ждал Елисей. Какая ирония.

Когда плотная городская застройка сменилась разрозненными домиками в частных садах, Агний решился заговорить. Но имеют ли смысл оправдания, в которые сам не веришь?

Лошади остановились у рубленной избы с покатой соломенной крышей. Домик крайний. Дальше лес.

Любой солдат, надевая кольчугу, знает, что смерть — это не про старость, а про удачу. Знал и Агний.

Он удручëнно посмотрел на арбалет, лежащий на коленях Елисея.

Заряжен.

Обидно. Ведь он не идиот и не трус, чтобы бежать сейчас. Тогда, три дня назад — другое дело. Тогда был шанс.

Просто не повезло.

От избы исходило тепло. Агний зашёл сам, без посторонней помощи. Елисей следом.

В сенях они наткнулись на Ясю, натягивающую валенки. Завидев в окно повозку, она хотела выбежать на улицу, но не успела.

— Ты что здесь забыла? — бросил Елисей.

— Ну… Ты обещал, но не вернулся тогда… а сегодня уезжаешь…

Она смущëнно захлопала глазами, не ожидая, что сразу нарвётся на грубость.

Наëмник, не считаясь с хрупкой девичьей гордостью, схватил Ясю за талию и выставил на мороз.

— Тебе прямо, — он арбалетом указал направление Агнию.

Как только солдат переступил порог, дверь за ним с треском захлопнулась.

В глубине плохо освещённой горницы у печи стоял высокий человек. Он не стал размусоливать и выяснять отношения, а сразу достал из ножен меч.

— Ждамир, позволь сначала объяснить!

Откуда-то взялась отчаянная жажда жизни.

Мечник сделал первый свистящий замах. Лезвие прошло в вершке от груди отскочившего Агния.

— Это был несчастный случай! Знаешь же, я бы никогда не навредил ей!

Уклоняясь от второго удара, он оступился и упал на скрипучий пол.

— Влада сама пришла ко мне посреди ночи. Она разозлилась, когда я ей отказал, — рука наткнулась на деревянную ножку. Агний подкинул табуретку вверх, встретив третий удар. Сиденье раскололось надвое.

Глазах Ждамира страшно блеснули.

— Она же сама убийца. Скольких она убила, чтобы прожить так долго? — обречённый отползал назад, пока не упëрся в печную стену. — За сотню лет от неё же остались одни кости, душа истлевает вслед за телом. В ней давно не было ничего человеческого!

— Ублюдок, не тебе это говорить…

Меч, присвистнув, разрезал воздух. Агний зажмурился, перестав дышать. Но секунду спустя он был ещё жив, как и в следующую. Подняв веки, он увидел перед собой лицо Ждамира.

— Почему ты сказал про кости? — его клинок ожидал у самого горла.

Агний не понял, что именно в его словах отсрочило смерть.

— Она пользовалась телом Мерины, до этого другой…

— Нет. Почему ты сказал, что от неё остались одни кости?

— Так много времени прошло. Вряд ли в могиле сохранилось что-то ещё, — он всё ещё не понимал.

— В могиле?

— Да…

— Таких, как она, всегда сжигали.

— Нет-нет! Она точно в земле! — он не был в этом уверен, но сейчас готов был сказать что угодно, лишь бы выжить. — Я был там, видел. Руслана мне показала. Погребение, которому больше века, на нём даже цветы круглый год не вянут.

— Где? — выдавил Ждамир.

— В Прибрежном городе. Там большое кладбище. Помнишь? Мы с Русланой ездили осенью. Влада там. Почти в самом центре погребальной спирали. Единственная убранная могила, не спутать, сторож наверняка знает… — он резко замолчал, мысленно проклиная себя за то, что сказал слишком многое бесплатно.

И да. Судя по изменившемуся мечнику, информация была ценной.

Но перед Ждамиром по-прежнему был тот, кто не заслуживал второго шанса.

— Нет! — успел выкрикнуть Агний прежде чем горло его заполнилось кровью. Серые глаза, в которых секунду назад вспыхнула надежда, налились ужасом, но тут же померкли. Быстро и навсегда.

В планы Елисея не входили слезливые прощания. Тем не менее, выйдя из избы, он огляделся по сторонам в поисках седовласой девушки.

Нигде нет. Так даже лучше.

Поймав на душе странную нелогичную досаду, он пошёл к кибитке.

— Никогда не пробовала… Вот так?.. — щебетание становилось всё отчётливее.

На облучке рядом с Пересветом сидела Яся. Держа в руках вожжи, она широко улыбалась и хихикала от каждой фразы, сказанной юношей. Остроумие парнишки было не при чём. Он с трудом связывал буквы в слова в присутствии девушки.

Интерес Яси родился ровно в тот момент, когда солдаты, приставленные к ней ещё в замке, решили перемыть косточки оруженосцу командира.

Пересвет не был обычным воином, да и вообще воином не был, хотя происходил из служилой династии. Семья его решила отойти от традиций, отдав малолетнего сына, восьмого по общему счёту, в послушники Храма Всех Богов. Через тринадцать лет внезапно оказалось, что Пересвет остался единственным наследником. А наследство там было внушительное. С юноши стянули рясу, а взамен облачили в форму царской охраны. Пусть не доблестная, но всё же служба.

«Какая же ушлая лисица», — подумал Елисей.

— Я разве сказал, что ты можешь остаться? — на радость девушки вопрос был риторическим.

Наёмник ступил внутрь кибитки и расположился на сидении за спиной парочки, скомандовав:

— Трогай.

Пересвет засветился от решения командира сильнее самой Яси. Опыта общения с прекрасным полом он не имел совершенно. Храмовым послушникам было запрещено отвлекаться на волю плоти, а проститутки, обычно сопровождавшие любую армию, его откровенно пугали своей вульгарностью.

Тканевая дверца между кабиной и облучком была приподнята. Когда кибитка отъехала, Яся, обернувшись, спросила:

— Это ведь ты написал в замок то письмо? Правда?

Естественно, это был он. Но вместо ответа Елисей снял с головы девушки свою дорогую меховую шапку, а взамен бросил ей ту, в которой пришёл сам: стандартный армейский войлок. Слишком он расщедрился в прошлую встречу.

Бывалый наёмник достаточно быстро заметил, что новый царь бросается словом «казнить» много чаще, чем следит за исполнением приказа. Он пожелал смерти замковым слугам, потому что Руслана была рядом. Впечатление на девушку произвёл, цель достигнута.

Елисей не видел смысла в лишней крови. И так его руки были в ней по плечи.