Под маской порока

Глава 9

Остаток вечера мы с Вэйдаллом провели вместе. Иногда к нам присоединялись мои подруги или подходила Вивиан. Сирены прибегали, сияя радостными улыбками, делились впечатлениями и результатами охоты и убегали, Вивиан старательно развлекала меня болтовней на отвлечённые темы. Несколько раз я замечала Идэну с Эдвардом, замечала быстрые оценивающие взгляды супругов, обращённые в мою сторону, — даже держась на расстоянии от нас, лорд и леди Тарранси ухитрялись присматривать за подопечными. Вэйдалл и вовсе не отходил от меня ни на шаг, а присутствие Галена я ощущала постоянно, пусть и не видя его самого. Всё же бал можно было с полным основанием считать безнадёжно испорченным, настроение у меня упало не хуже, чем у Галена, и беседы с Вивиан совершенно не отвлекали от мрачных дум. Я пила бокал за бокалом, перейдя с шампанского на красное вино и жалея, что на приличных балах не подают чего покрепче, и перебирала возможных недоброжелателей, вернее, недоброжелательниц. Самое печальное, что я искала и не находила других кандидатов, кроме Беатрис. Ну, как вариант, кто-то ещё из моих одноклассниц. Но это же насколько надо мечтать избавиться от соперницы или от удачливой выскочки, чтобы вызвать демона с целью изнасиловать объект? Не убить, не сжить со свету, не увести кавалера, а именно изнасиловать. О чём вообще думала заказчица, замышляя подобное? Как может одна женщина пожелать такой ужас другой и, того хуже, хладнокровно воплотить его в жизнь?!

Это страшно, мерзко, отвратительно. Даже я, сирена, не смогла сразу избавиться от ощущения собственной беспомощности, липкого, поглощающего всякий намёк на спокойствие и здравомыслие. А каково было бы обычной человеческой девушке на моём месте? А если бы не было привязки, удержавшей Арлеса в относительных пределах разумного? И почему, в конце концов, демон? Разве мало в Тирсе сомнительных личностей вполне человеческого происхождения, которым достаточно заплатить — и куда меньше, чем демону, — и они без малейших угрызений совести выполнят любую грязную работёнку? Тем более всего-то надо подкараулить объект в тёмном уголке да отыметь по-быстрому. Повсеместно на женщин нападают, женщин избивают, унижают, не говоря уже о тех варварских странах, где рабство до сих пор одобряется законом, и порой, как бы дико, страшно это ни звучало, сексуальное насилие над женщиной не считается за серьёзное преступление, а насильникам уж точно за их дела не платят. Или заказчица побоялась связываться с людьми и предпочла вызвать демона?

По крайней мере, очевидно одно — о привязке она не знала. Хочется надеяться, что Арлес не станет делиться с ней этим нюансом.

— Мы каждый год ходим на один и тот же пляж на озере, — я слышала веселый голос Вивиан, но смысл беззаботных слов девушки доходил до меня с трудом. — Плаваем, загораем, играем в разные игры, а вечером разжигаем костёр и, как в старину, прыгаем через огонь. Если хотите, присоединяйтесь к нам.

— Не уверен, что наше присутствие будет уместным, — возразил Вэйдалл.

— Вэйдалл, это не официальное мероприятие и не светский бал. Мы собираемся маленьким кругом, никого из старших.

— Поэтому я и не уверен — не хочу выглядеть в глазах ваших друзей строгим дядей-надзирателем.

— Вы прекрасно знаете, что выглядите не старше многих моих ровесников. Некрасиво с вашей стороны так откровенно напрашиваться на комплимент, — Вивиан шутливо погрозила мужчине пальчиком, и Вэйдалл улыбнулся обезоруживающе.

— Виноват. Вы раскрыли мой замысел, Вивиан.

— Женевьева, приводите ваших подруг, — повернулась девушка ко мне. — Уверяю, не все из нас циничные снобы и закостенелые консерваторы, презирающие тех, кто не имеет родословную, восходящую к северным лордам.

— Что, простите? — уточнила я, не совсем уловив, чего от меня хочет леди.

— Вы же посетите летние гуляния в Тирсе? — спросила Вивиан терпеливо.

— Да… наверное.

— Официальная часть закончится около часа пополудни, после можно посетить ярмарку, а затем мы с друзьями отправимся на озеро, купаться и веселиться без надзора старших. Я пытаюсь заманить к нам Вэйдалла, вас и ваших подруг, а Вэйдалл говорит, что он уже якобы слишком стар для таких развлечений…

— Неправда, я этого не говорил.

Погружённая в свои размышления, раньше я не прислушивалась особо к беседе Вэйдалла и Вивиан, зато теперь, признаться, пожалела, что прислушалась. Если бы я собственными глазами не видела влюблённого взора Вивиан, обращённого на Галена, то решила бы, что леди флиртует с Вэйдаллом. Я попыталась поискать истину или хотя бы немного успокоения в вине, но бокал оказался пуст.

Если уж не везёт, так во всём.

— Прошу прощения, — извинилась я и отошла к находящемуся неподалёку столу с лёгкими закусками и напитками.

Поменяла бокалы, пригубила содержимое нового, обернулась к гостям.

Бал тёк неспешно, размеренно и довольно скучно. Собравшиеся танцевали, беседовали, совершали променады по залу, многие удалились в сад, заполнив прежде пустынные аллеи и дорожки. Может, и уединяться по кустам начали, сомневаюсь, что знать ничем подобным на балах не занимается. Галена по-прежнему не видно и его сугубо незримое присутствие начинало понемногу раздражать. Вроде и знаешь, что он рядом, и в то же время не чувствуешь поддержки, будто Гален — бесплотный дух, призрак, наблюдающий за мной издалека.

— Ева, — Вэйдалл приблизился, кивнул кому-то из проходящих мимо людей. — Я знаю, что алкоголь действует на вас слабее, но другим о том неизвестно.

Я равнодушно пожала плечами. Чужое мнение в данной ситуации волновало меня в последнюю очередь.

— Ты знаешь, что собой представляет этот контракт демонов? — спросила я. Я пересказала Вэйдаллу разговор с Арлесом, опустив лишь момент с попыткой изнасилования, однако затем мы сразу вернулись в зал, и после рядом постоянно был кто-то третий, и отнюдь не Гален, при котором можно не замалчивать данную щекотливую тему.

— Фактически контракт демонов — это устное соглашение, скреплённое магией, разновидность временной привязки. После того, как заказчик и исполнитель обговорят все условия и достигнут соглашения, создаётся печать на крови обеих сторон, которая связывает их на время действия контракта, чаще всего, пока демон не выполнит свою часть сделки, а заказчик не выплатит требуемое либо, в некоторых случаях, не расторгнет договорённости досрочно. После заключения контракта демон обязан так или иначе выполнить заказ и не может причинить какой-либо вред заказчику, убить в том числе.

— То есть заказчик неприкосновенен?

— Да, — подтвердил мужчина. — Полагаю, именно этот факт и вынудил Арлеса обратиться к нам — пока действует контракт, сам он не может избавиться от заказчика.

И я догадывалась, почему наёмник предпочёл подойти сначала ко мне — он-то не знает, что я замолчала некоторые детали нашей с ним ночной встречи, и думает, что Вэйдалл с Галеном первым делом оторвут ему голову или что пониже за покушение на честь их пары, а уж потом вопросы задавать станут.

— Интересно, и кто изобрёл такую полезную для человечества штуку, как этот контракт?

— Мы.

— Вы?

— Мы, — повторил Вэйдалл. — Когда-то люди могли вызывать демонов и удерживать их в защитном круге, правда, недолго и с переменным успехом. Иногда демон соглашался на сделку, иногда вырывался и тогда призвавший заканчивал плохо. Есть разница, когда демон нанимается на работу сам и когда его принуждают.

А безнаказанно принуждать можно только слабых и беззащитных, с сильными же оно чревато последствиями всякими.

— Затем братство создало контракты-печати и с тех пор большинство демонов… недолюбливает орден.

И есть за что.

— Но Арлес не посмеет прикоснуться к тебе и пальцем, — добавил Вэйдалл.

— Вы будете с ним встречаться? — уточнила я.

— Придётся.

— Думаешь, это действительно могла быть Беатрис? — даже сейчас в причастность Беатрис верилось с трудом.

— Не знаю, Ева, однако пока предпочту воздержаться от бездоказательных обвинений, — ответил мужчина уклончиво.

Мимо нас, сопровождаемая какой-то дамой в летах, прошла Аннет, и мы оба, умолкнув, улыбнулись вежливо хозяйке дома. Аннет кивнула любезно Вэйдаллу, смерила меня холодным неодобрительным взглядом и отвернулась, словно увидев нечто, оскорбляющее её взор.

Похоже, мне на покровительство старшей леди Дарро можно уже не рассчитывать.

Бал оказался не только скучным, но и долгим. Когда наконец его объявили законченным и пришла пора покидать поместье, я ощутила и облегчение, и разочарование. Почему-то я ждала большего — волшебной сказки, танцев чередой, веселья до поздней ночи, а вышло, что я почти всё время пила, будто запойный любитель крепкого алкоголя, и судорожно размышляла, могла ли Беатрис действительно решиться на столь дикую месть мне. Уезжали мы вчетвером — я, лорд и леди Тарранси и Тиана. Охота Стасии и Аиши прошла успешно и обе сирены, предупредив Идэну, отправились в обществе своих мужчин завершать ночь в более приватной обстановке. Вэйдалл меня провожал до поданной к парадному входу машины, Гален, сволочь такая, объявиться не соизволил.

Неужто так разобиделся, что даже выйти и сказать «до свидания» или хотя бы простое «пока» не может?

— Я стерва, да? — пробормотала я.

Лакей распахнул перед нами дверцу автомобиля и Тиана села первой. Супруги задержались у подножия лестницы, прощаясь с кем-то из знакомых, и Вэйдалл, оглядевшись, отвёл меня в сторону, к скульптуре нимфы в лёгких одеждах на балюстраде. С тихим шорохом машины подъезжали к входу, забирали гостей. Вокруг фонарей, освещающих аллею, вились беспокойно мотыльки, в воздухе разлился сладковатый, тяжёлый запах роз. Голова моя, утомлённая думами, кружилась, мысли периодически норовили то запутаться клубком, то разлететься стайкой вспугнутых воробьёв.

— Ева, всё хорошо, — заверил мужчина, но слова его и ободряющий тон нисколько меня не убедили.

— Нехорошо, — возразила я. — Гален, видишь ли, на меня обиделся…

— Гален не обиделся, тем более на тебя. Он всего лишь решил, что… ему стоит побыть немного поодаль. Пока вы ещё что-нибудь друг другу не наговорили, о чём наверняка пожалеете.

— Ты отдуваешься за всех весь вечер, хотя у тебя задание, и ты должен быть с Вивиан, а не присматривать за мной…

— Вивиан пробыла с нами достаточно долго, чтобы соблюсти видимость приличий, к тому же никто из гостей леди Дарро не верит в мои ухаживания за молодой леди. И, признаться, я уже порядком устал изо дня в день разыгрывать этот спектакль на потеху неблагодарной публике.

— Я не понравилась леди Дарро…

— На самом деле ей довольно трудно понравиться по-настоящему.

— Кто-то хочет от меня избавиться, — я подозревала, что уже канючу как маленький ребёнок, однако поток жалоб и приступ самоедства никак не желали прекращаться.

— Ни о чём не волнуйся, по крайней мере, сегодня.

— Я ещё и пьяная, да? — сообразила я вдруг. Пьяная, жалующаяся на всё подряд сирена.

Позор мне.

— Ты не совсем трезвая, — поправил Вэйдалл тактично. Идэна и Эдвард сели в машину и Вэйдалл, обняв меня за плечи, отвёл обратно к автомобилю. Поцеловал в уголок губ, помог забраться в салон и, почтительно кивнув остальным, закрыл дверцу. — Увидимся завтра, Ева.

Машина отъехала от дома. Через опущённое стекло я махнула мужчине рукой, откинулась на спинку сиденья, сжала пальцами виски, понимая, что скоро лёгкое головокружение сменится головной болью. Сидящий напротив нас с Тианой Эдвард посмотрел на меня сочувственно, Идэна же лишь вздохнула.

— Я не понравилась леди Дарро, — повторила я, констатируя очевидный факт.

— Окончательный вердикт Аннет ещё не вынесла, но при прощании намекнула мне, что с большим удовольствием оказала бы покровительство Тиане, — ответила Идэна.

— Мне? — удивилась Тиана. — Но мне оно не нужно.

— Вдруг потребуется? — усмехнулась Идэна.

Я отвернулась к окну. Звёзды терялись за светом фонарей и широкими кронами деревьев, что тянулись плотным рядом вдоль подъездной аллеи. Иногда среди тёмных древесных стволов мелькали фигуры людей, я провожала их рассеянным взглядом, больше всего мечтая поскорее вернуться в «Гнездо» и лечь спать. И всё-таки одна пара привлекла моё внимание… наверное, странным плащом на плечах мужчины, издалека похожим на сложенные за спиной кожистые крылья. Лица стоящей рядом с ним девушки я не разглядела, но заметила длинные светлые волосы по плечам, чёрное платье с широкой юбкой.

Платья с широкой юбкой были только у меня и Аишы, у остальных сирен наряды плотно облегали тело, да и Стасия единственная из нас заколола волосы, мы же предпочли свободно распущенные. Я подалась к окну, едва ли не высунувшись из него, попыталась рассмотреть получше оставшуюся позади пару, но никого не увидела.

— Ева, что случилось? — спросила Идэна обеспокоенно.

— Тебе плохо? — уточнила Тиана. — Остановить машину?

— Нет, я… — я откинулась обратно на спинку. Я, конечно, прилично выпила, даже для сирены, но не настолько же, чтобы у меня галлюцинации начались! И среди гостей хватало женщин в чёрных платьях с широкими юбками, равно как я не могла утверждать, действительно ли увидела крылья или самый обыкновенный плащ-накидку. — Я… просто устала.

Если так пойдёт и дальше, то скоро мне крылатые демоны будут мерещиться на каждом углу.

Гален нашёлся не сразу. Всё же в особняке Дарро хватало гостиных, салонов и кабинетов, и Вэйдалл успел обойти несколько помещений, прежде чем обнаружил собрата в библиотеке, сидящем в глубоком, обитом тёмно-зелёной кожей кресле перед камином. Язычки пламени за металлической решеткой сплетались в причудливом танце, бросая рыжие отблески на лицо Галена, мрачное, сосредоточенное. На столике рядом с креслом — пустая наполовину бутылка виски, в руке собрата бокал с остатками напитка на дне.

— Никогда бы не подумал, что пить с кем-то на расстоянии так занимательно, — произнёс Гален, не глядя на приблизившегося Вэйдалла. — Это определённо новый опыт в моей жизни.

— Ева считает, что ты на неё обиделся, — заметил Вэйдалл. — Могу я узнать, что между вами произошло?

— Да так, — Гален покрутил остатки виски и допил одним глотком. — Немного разошлись во мнениях.

— Немного?

— Немного. Наивная ещё девочка, за речью и лицом не следит фактически, за эмоциями тем более, говорит что думает и я тоже в запале…

— Сказал что думал?

— Сказал не подумав, — поправил Гален и, поставив бокал на столик, взял бутылку, открыл.

— Да, водится за тобой такая слабость, — хотя Марк учил прежде всего обдумывать и взвешивать все слова и дела, какими бы они ни были.

— А кто из нас идеален? Разве что покойный Бев, великолепный Беван, как, помнишь, он сам себя называл. Мир праху его, — Гален отсалютовал бутылкой в пустоту, сделал большой глоток из горлышка. — Если, разумеется, от него хотя бы прах остался.

Тихий перестук каблучков по коридору и дверь отворилась бесшумно.

— Милорды? — леди Аннет Дарро вздрогнула, увидев незваных гостей в библиотеке, но сразу же улыбнулась по-светски сдержанно, учтиво, вошла, прикрыв дверь. — Не ожидала, что вы… задержитесь.

— Сегодня вообще вечер неожиданностей и в основном неприятных, — Гален поставил бутылку и поднялся, повернулся к хозяйке дома. — Леди Дарро, как вы оцениваете выступление юных подопечных леди Тарранси? Я слышал, милейшая леди Идэна хлопотала за своих девушек перед вами.

— Леди Тарранси могла бы не стараться, — за любезным тоном угадывалось презрение, тщательно скрываемое неодобрение. — Её подопечные определённо не воспитаны должным образом, непослушны и не воздержаны, не говоря уже, что я узнала, что у одной из этих… молодых дам есть незаконнорожденный ребёнок.

Гален посмотрел вопросительно на собрата.

— У одной из её подруг есть дочь семи лет, — пояснил Вэйдалл. — Живёт со своей мамой в замке.

— Мне очень жаль, милорд Гален, вы благоволите одной из девушек леди Тарранси, но вы должны понять, что я не могу запятнать свою репутацию, оказывая покровительство молодым особам со столь сомнительными моральными принципами…

— Да, мне тоже жаль, — перебил Аннет Гален.

Женщина вздрогнула вновь и застыла. Маска привычной, равнодушной любезности сползла, открывая искренний ужас и непонимание в расширившихся серо-голубых глазах. Аннет схватилась за грудь, попыталась сделать вздох и не смогла, давясь водой, наполняющей лёгкие. Глухие булькающие звуки вырывались из приоткрытого рта, Вэйдалл видел, как вздрагивало судорожно горло женщины, как тонкие белые пальцы стискивали красную, туго натянутую ткань на груди, царапая алыми ногтями кожу, обнажённую низким декольте.

Гален улыбался. Вэйдаллу не надо смотреть на собрата, чтобы узнать эту улыбку, ледяную, удовлетворённую, взгляд, подобный застывшей, скованной льдом реке. За столько лет доводилось видеть не раз. И не раз случалось наблюдать, как Гален переходил черту, переступал границы дозволенного братством и элементарной осторожностью.

— Гален, — вполголоса окликнул Вэйдалл. — Если она узнает, думаешь, она поблагодарит тебя?

Аннет упала на колени, упёрлась одной рукой в пол, выкашливая, выплёвывая воду, дыша часто, поверхностно. Страх осязаем настолько, что, казалось, его можно потрогать так же, как и любой предмет в библиотеке, как можно коснуться женщины, стоящей на четвереньках на мшистом ковре. Гален шагнул к Аннет, рассматривая её с оттенком брезгливости.

— Леди Дарро, люди, по моим наблюдениям, делятся на две категории: те, кто понимают сразу, с первого намёка, и те, кому всенепременно требуется подробное разъяснение и наглядная демонстрация. И мне показалось, что вы относитесь ко второй категории. Если ошибся, то приношу свои самые искренние извинения, — пожалуй, в искренность извинений собрата Вэйдалл не поверил бы. Во всяком случае, не сейчас. — Хотя, говоря начистоту, мне лень проверять, к какой вы там категории относитесь. Вы окажете покровительство подопечным леди Тарранси и вообще любому, на кого Идэна укажет. Вы будете милы и любезны как с лордом и леди Тарранси, так и с их девушками, будете обращаться с ними как с достойными молодыми леди из уважаемой семьи и ни под каким видом не станете распространять порочащие их сведения, намекать на неподобающее поведение и происхождение и уж тем более ставить в вину факт наличия ребёнка. Надеюсь, мне нет нужды напоминать вам, леди Дарро, о последствиях в случае вашего несогласия или невыполнения данной совершенно несложной просьбы, — Гален вернулся к столику, взял бутылку и направился к двери. — Благодарю за дивный приём, а теперь позвольте откланяться. Доброй ночи, леди Дарро.

Вэйдалл подошёл к Аннет, помог женщине подняться, отвёл и усадил в кресло. Мелкая дрожь по телу и искажённые ужасом, только что пережитыми ощущениями черты бледного лица рождали жалость, привычную, неизжитую за столько лет. Жалость к испуганной женщине, несмотря на факт продажи ею собственной дочери ордену, несмотря на пренебрежительное отношение к Еве и её подругам.

Поэтому Беван и прозвал его чистюлей. За жалость, за стремление убивать лишь по необходимости, быстро, чисто.

— Прошу прощения за действия моего собрата. Порой он теряет чувство меры.

— В-вы… — взгляд Аннет затравлен, несчастен, но проступало в нём постепенно возмущение, ярость, стремление оттолкнуть руки склонившегося к ней мужчины. — Ваш собрат, он…

— Вам лучше его послушаться, — выяснять, что именно думает леди Дарро о Галене, желания не было. — И вспомнить, что от наших с вами добрых отношений зависит благополучие вашей дочери и вашего финансового положения. Спокойной ночи, — Вэйдалл улыбнулся женщине, выпрямился и вышел из библиотеки.

Гален ожидал в конце коридора, прислонившись к стене, потягивая неспешно виски из горла бутылки. Едва Вэйдалл поравнялся с ним, оттолкнулся от деревянной панели, зашагал рядом.

— Перегибаешь палку.

— Переживёт, — равнодушно пожал плечами Гален. — Задушевные беседы и возвышенные речи я оставляю тебе.

— Арлес?

— Крутился в зале, но к Еве больше не приближался и меня к себе не подпускал. Как только я его замечал, он сразу исчезал из поля зрения прежде, чем я успевал подойти к нему. Вроде и на виду держался, всегда среди людей, но попробуй дотянись. По-моему, эта головёшка попросту издевалась, играла в кошки-мышки. К концу вечера куда-то исчез, надеюсь, что убрался восвояси. Если узнаю, что он даже дышал в сторону Евы не должным образом…

— Присмотри за ней в школе. И, ради Кары, не заводи пока разговоров о привязке. Школа не самое подходящее место для обсуждений такого рода, — Беатрис или не Беатрис, но кандидатуру одноклассницы — или любого другого человека из школы — не стоило исключать.

— Что тут обсуждать? — в голосе Галена пренебрежение откровенное, насмешливое и оставалось лишь догадываться, насколько притворное. — Привязка или есть, или нет, третьего не дано. Если есть, значит, деваться некуда, мы все, образно выражаясь, повязаны. Захочешь, а с этого поезда уже не спрыгнешь. Или ты намерен обсудить нашу будущую совместную жизнь? Будем ли мы спать в трёх раздельных спальнях или всё-таки в одной уживёмся?

— Я всего лишь прошу тебя не говорить ей ничего необдуманного. Ева и так что-то скрывает.

— Да, конечно, — неожиданно сухой тон, хмурая тень во взгляде.

Тоже что-то скрывает.

Естественно, догадки имелись. И, как обычно, радовали мало.

Аиша и Стасия вернулись в замок рано утром, целые, невредимые и вполне довольные жизнью. Судя по радостным улыбкам и блеску в глазах, остаток ночи у подруг прошёл лучше, чем у меня. По приезду в «Гнездо» леди Идэна не стала ни читать мне нотаций на тему пристойного поведения в высшем обществе, ни о чём-либо расспрашивать. Пожалела, вероятно, не совсем трезвую юную сирену, так что, с помощью Тианы выпутавшись из платья, я смыла макияж и с мученическим стоном рухнула в кровать. К счастью, моя свежеиспечённая собственность в лице Вэйдалла и Галена мне не снилась, и всякие демоны мой покой не тревожили.

Утром, перед отлётом в Тирс кому на работу, кому в школу, Идэна собрала нас на кухне. Обычно вставали мы все в разное время, перехватывали на кухне что-нибудь незамысловатое на завтрак, пили кто чай, кто кофе и убегали по делам и потому по утрам встречались нечасто.

Поведала нам Идэна о том, о чём мы с Тианой, в общем-то, уже слышали накануне. Леди Аннет мы не понравились. Прохаживаясь по залу, наблюдала она не только за мной, но и за остальными молодыми сиренами, запоминала и делала выводы, которые нам вряд ли польстят. Как выяснилось, пока я напивалась с горя в компании Вэйдалла и Вивиан, Стасия активно занималась охотой на мужчин, а Аиша была замечена в обществе неизвестного местной аристократии незнакомца. Тиане с кавалерами повезло меньше, никто внимания её не привлёк, и в результате большую часть бала сирена провела вместе с лордом и леди Тарранси, как и положено хорошей вышколенной помощнице, чем, похоже, и заслужила одобрение Аннет.

— Значит, нам отказано? — уточнила Аиша недоверчиво.

— Леди Дарро пообещала дать мне окончательный ответ на днях, — пояснила Идэна.

— И что мы сделали не так?

— Судя по намёкам Аннет, вы вели себя не так, как, на её взгляд, следовало бы вести себя подопечным невысокого происхождения.

Аиша и Стасия переглянулись растерянно. Тиана молча пила чай, я пыталась залить головную боль и разогнать общую вялость кофеином. Человеческие обезболивающие на сирен толком не действовали.

— Вроде мы вели себя вполне подобающим образом, как вы нас и учили, — заметила Аиша. — Улыбались, разговаривали любезно, выказывали почтение хозяйке дома и старшим лордам, в чужие беседы не встревали…

— Меня несколько раз пригласили на танец, но я же не одна там танцевала, — поддержала подругу Стасия. — Многие гости танцевали, большая часть молодых женщин, а иногда и не очень молодых флиртовала напропалую, рискуя выпасть из платья. Я точно знаю, что как минимум две парочки уединились в саду и отнюдь не для любования розами. Уверена, мы вели себя приличнее многих и уж определённо не делали ничего, чего бы не делало это так называемое высшее общество. Или нам надо было с постными физиономиями весь вечер подпирать стенку и разглядывать паркет под ногами, чтобы заслужить одобрение леди Дарро?

— Похоже, именно такого поведения Аннет и ожидала от вас, — вздохнула Идэна.

— Но мы не бедные сиротки! — возмутилась Стасия. — Во всяком случае, не настолько бедные, чтобы униженно и благодарно целовать подол её платья лишь за то, что высокая леди соизволила взглянуть на нас. Мы молоды, но мы не робкие трепетные пташки, только что выпущенные из клетки пансиона для леди. Почему наше более чем пристойное поведение осуждается, а то, что, например, на моих глазах в том же саду какой-то мужик в открытую лез под юбку девице, а та только жеманно хихикала, — считается совершенно нормальным?

— Политика двойных стандартов, — откликнулась Тиана.

— Ну и пусть тогда высокоморальная леди идёт в бездну морскую со своей помощью! — вспылила Стасия и, встав резко со стула, выскочила из кухни.

— Окончательный ответ Аннет всё же ещё не дала, — напомнила Идэна спокойно. — Поэтому постарайтесь не волноваться и не надумывать себе лишнего раньше срока.

Говорила Идэна ровно, уверенно, но вполне справедливые сомнения грызли меня не хуже головной боли. Прав Вэйдалл, когда сказал, что Аннет трудно понравиться по-настоящему. На балу я не особо обращала внимание на происходящее за пределами нашего импровизированного кружка, но о специфике свободных нравов знати была наслышана. Юной леди до свадьбы не позволялось почти ничего, зато после — довольно многое и в половине королевств, не отличающихся чрезмерной строгостью придворных нравов, подобное поведение даже не считалось вызывающим и скандальным. Однако, судя по всему, бедным родственницам, из милости пригретым леди Тарранси, следовало всем видом, каждым раболепным взглядом и жестом демонстрировать своё положение скромных благочестивых дев, онемевших от свалившейся на них несказанной удачи, и разве что действительно не ползать на коленях перед снизошедшей до них леди Дарро.

Ненавижу людей.

— Ева, — окликнула меня Идэна и, едва я подняла взгляд от чашки с кофе, кивком указала на дверь.

Я встала неохотно и, взяв чашку, вышла вслед за старшей сиреной в тесный коридор.

— Одно кольцо и два жениха?

— Ну-у-у…

— Это и есть второй, который из школы? — уточнила Идэна проницательно, и я смогла лишь кивнуть, подтверждая. — И оба твои женихи?

— Э-э… не совсем. Гален… он просто так… сказал, — промямлила я неубедительно. — Честно, я не знаю, зачем он это сказал. Вэйда, наверное, выгораживал.

— Зачем господину Скаю выгораживать члена Двенадцати?

— Из-за матери и дочери Дарро.

— Ева, — пристальный взгляд сирены потеплел, — на твоём кольце не написано, кто его тебе преподнёс, и Аннет едва ли может быть известно о личности твоего жениха и есть ли у тебя таковой вообще. И в свете того, что ты вошла в зал под руку с обоими, заявление господина Ская о том, что ты его невеста, выглядело несколько неуместно и двусмысленно.

Я сделала глоток остывшего уже кофе. Они это нарочно! Хотели продемонстрировать всем присутствовавшим, самцам в частности, что самка в моём лице и теле занята. Подчёркивали нашу привязку, несмотря на то, что в зале за малым исключением не было тех, кто может её почуять или увидеть. Но у Аннет сделка с орденом, и она знает правду о Галене. Что, если она сообщит обо всём старшим собратьям?

— И два жениха… — продолжила Идэна осторожно.

— Что, я уже не могу завести себе сразу парочку самцов? — не удержалась я от иронии, скрывающей всколыхнувшееся вдруг возмущение. Я свободная, взрослая сирена, разве я не могу любить кого хочу и как хочу? Кому какая разница, один у меня будет, двое или десяток? Если люди в большинстве своём не понимают и не принимают подобных отношений, то это вовсе не означает, что я немедленно должна подстроиться под чужое мнение и отдать предпочтение только одному. Если для кого-то приемлем лишь один партнёр — прекрасно, это его выбор и его решение, а меня устраивают двое, причём совершенно конкретные личности. — Из-за того, что какая-нибудь особа с повышенным уровнем морали и, скорее всего, полным отсутствием собственной личной жизни назовёт меня шлюхой только потому, что я сплю с обоими разом? — в моём голосе пробились вызывающие нотки, то ли из-за похмелья, то ли возмущение требовало выхода. — Это моя жизнь, мой выбор и мои мужчины, в конце концов. Я их не привораживала, не принуждала и силком в постель не тащила. И мне плевать, что там себе думают всякие ортодоксальные консерваторы, видящие мир лишь в чёрно-белом цвете, не различая полутонов.

— В «Гнезде» никто не назовёт тебя шлюхой и никому и в голову не придёт осуждать тебя за пару самцов сразу, — сирена улыбнулась мягко, ласково, и я смутилась. Действительно, что я говорю? Здесь все свои, понимающие, не застрявшие в человеческих предрассудках, не выдающие собственные представления о норме за единственно верные. — Меня беспокоит не количество твоих мужчин, а их качество. Один из ордена, а другой явно тёмная лошадка. И то, как Аннет смотрела на господина Ская, заставляло насторожиться. Словно он ей не нравится и вызывает… не совсем страх, скорее опасение с толикой презрения.

Вэйдалл упоминал, что, даже если бы род его приёмного отца не прервался, наследовать титул он всё равно право не имел… но выходит, титул таки был. А если был титул, то наверняка и соответствующее воспитание к нему прилагалось. Как бы там ни было, однако Вэйдалл лорд, аристократ, пусть и, возможно, только по крови матери и воспитанию. А Гален…

О прошлом Галена я как раз совсем ничего не знала. И если среди его ближайших родственников не затерялся кто-то знатного происхождения, то неудивительно, что Аннет с трудом скрывала своё презрительное к нему отношение. Фактически Гален не её круга, но он член братства, а возражать открыто Двенадцати чревато последствиями всякими нехорошими.

— Я надеялась, что ты всё же прояснишь мне эту загадочную ситуацию с двумя партнёрами и двумя женихами.

Сказать или не сказать о привязке? Но мы и между собой ещё никак не обсуждали связавшие нас узы и новые обстоятельства. Идэна наверняка начнёт расспрашивать о деталях, о которых я ничего не знаю, или о ближайших наших планах на будущее, которых нет. Я даже не знаю, нужно ли мне ещё покровительство леди Дарро, смогу ли я поступить хоть куда-нибудь или мечты о путешествиях воплотятся в жизнь намного раньше, чем я предполагала, потому как придётся срочно бежать от братства?

— Я… Мы… и сами ещё не во всём разобрались, — попыталась я найти обтекаемый ответ. — Всё произошло так быстро и неожиданно, что я… мы…

— Что именно у вас произошло? — сирена облокотилась на перила лестницы для прислуги, расположенной рядом с кухней, всмотрелась в меня, чуть прищурившись. На мгновение мне даже показалось, что леди Идэна, подобно демону, может увидеть привязку на моей ауре, хотя я знала, что ауры мы не видим в принципе. — Обычный секс, пусть и втроём, никаких обязательств не подразумевает, противозачаточное ты, надеюсь, выпила, и ты сказала «мои мужчины»…

— Идэна, у нас… всё сложно, — выпалила я. — Я обязательно расскажу вам всё-всё… как только мы сами хоть немного в этом разберёмся. Но у меня всё хорошо… ну, по крайней мере, неплохо, Вэйд действительно оберегает меня, заботится, а Гален… это Гален. Вам не о чем беспокоится, они меня не обидят и никому не позволят обидеть. А сейчас простите, мне надо собираться в школу, — и, не дожидаясь реакции сирены, я взбежала торопливо по ступенькам.

Аишу я подкараулила возле её комнат, которые она занимала вместе с дочерью. Аиша старше нас со Стасией и старше Тианы, уже много лет работающей с Идэной, и внешность её неброская — традиционные для сирен светлые волосы, ясные голубые глаза, широкое лицо без каких-либо ярких, запоминающихся черт. Приятное, но, полагаю, не каждый назвал бы Аишу даже миловидной.

Заметив меня перед дверью своих апартаментов, Аиша улыбнулась приветливо, посмотрела с искренним удивлением.

— Ева, что ты здесь делаешь?

— Хотела спросить тебя о том мужчине, с которым тебя видели на балу, — я постаралась улыбнуться как можно беззаботнее, делая вид, что всего-навсего хочу разузнать пикантные подробности о свидании подруги с новым кавалером. — Мне кажется, я тебя как раз с ним видела. Такой кареглазый брюнет, похожий на коренного уроженца Феоссии или Альсианы?

— Собственно, он был единственным моим кавалером, и я провела с ним весь остаток вечера, — улыбка Аишы стала смущённой, а щёки залил девичий румянец. — И ночь, разумеется.

— Ну, и как он? — а ведь демон упоминал, что собирается провести вечер в более приятной компании.

— Хорош, — кажется, сирена смутилась ещё сильнее. — Во всех смыслах.

— А-а, — протянула я понимающе. Хотя бы всё по взаимному согласию было, а то кто этих наёмников знает?

Аиша внимательно оглядела пустынный коридор, шагнула ближе ко мне и понизила голос:

— Он демон, представился Арлесом, сказал, что в Тирсе проездом. Мы несколько часов просто летали, представляешь? — в голубых глазах сиял восторг и практически детская радость.

С одной стороны, я прекрасно понимала Аишу — каждая сирена втайне мечтает найти того, с кем можно разделить блаженство полёта, с кем можно подняться в небесную высь, играть в догонялки, парить и кружиться до изнеможения в крыльях и сладкой усталости во всём теле. Подруги-сирены или родные это всё же не совсем то, а прочих крылатых видов не так уж и много. С другой — Арлес демон-наёмник, он чуть не изнасиловал меня недавно, и пёс с фактом, что демон выполнял заказ! Впрочем, он без малейших угрызений совести довёл бы дело до конца, если бы не моя привязка! И после всего он преспокойно соблазнил мою подругу?!

— Вы… только летали? — а я так надеялась, что ошиблась, что действительно приняла причудливый плащ за кожистые крылья.

— Нет, конечно. Хотя у меня так давно не было мужчины, что я начала опасаться, что уже позабыла, как оно всё делается, — Аиша усмехнулась и нахмурилась вдруг. — Не одобряешь, да? Потому что он демон?

— Нет-нет, что ты, — покачала я головой. — Просто демон… это немного неожиданно, — я рассмеялась, коротко, нервно и наигранно.

— Не спорю. Но тут не о чем волноваться — всего одна волшебная ночь без каких-либо обязательств и он наверняка уже покинул город, а я, к счастью, давно не в том возрасте, чтобы тратить время на наивные иллюзии, — сирена беззаботно пожала плечами и повернулась к двери.

Я послушно отступила в сторону.

— Главное, что ты хорошо отдохнула, — я снова улыбнулась, преувеличенно бодро, беспечно, и направилась к своей комнате.

Наверное, не стоит Аише знать о случайном партнёре на одну ночь того, что знаю о нём я. И впрямь, иногда секс — это просто секс, удовлетворение естественных потребностей, приятное времяпрепровождение, и не более.

Едва заметив в школьном холле Беатрис, я не смогла удержаться, чтобы не начать присматриваться с подозрением к девушке, следить внимательно за каждым её движением. В ответ Беатрис хмурилась, поглядывала на меня, как на сумасшедшую, и старалась не подходить близко. У меня же никак не получалось взять в толк, что могло привести Беатрис к мысли о вызове демона и моём изнасиловании. И почему, пёс разорви, почему демон? Почему изнасилование?! Неужели нельзя было придумать что-то попроще, не столь громоздкую и во многих отношениях трудоёмкую конструкцию? Ведь обычной человеческой девушке без привязки хватило бы и какого-нибудь безмозглого крепкого парня, не устыдившегося напасть за небольшое вознаграждение на того, кто слабее, кто беззащитен перед ним.

Если только заказчица не знала, что я сирена. И не хожу поздними вечерами по тёмным улицам. Мы и в «Маску» всегда добирались порталом — зачем регулярно вызывать машину с лишним свидетелем в лице водителя или тем более идти через лес пешком? Но тогда возникает следующий вопрос — что именно заказчице известно обо мне?

— Ева, даже если это не она, то всё равно не стоит так таращиться на неё, а если она, то тем более не следует выдавать своих подозрений, — негромкий голос Галена позади меня прозвучал настолько неожиданно, что я чуть не вскрикнула самым позорным образом.

— Гален, — прошипела я, с трудом сдерживаясь, чтобы не обернуться к нему, — я тебя не услышала и не почувствовала.

— Я могу подойти к тебе и незаметно.

— Меня должно это радовать?

В холле полно народу и, хотя я стояла возле оконной ниши, наблюдая за Беатрис с Арианой, присутствие Галена рядом со мной неизбежно привлекало к нам внимание. Особенно в свете его откровенного интереса ко мне.

— Ева, нам надо поговорить.

— Прямо здесь? — опешила я. — Или опять запрёмся в раздевалке?

— Я бы предпочёл раздевалку, — парировал Гален невозмутимо. — Надо признать, я уже привык к утреннему… утренней добавке к кофе.

— Значит, я у тебя добавка к кофе? — а ещё на свой статус мальчика для секса жаловался! — Утренний десерт?

— Какой у вас первый урок? Домоводство? — кажется, моё замечание мужчина попросту проигнорировал. — Минут через пятнадцать-двадцать после звонка попросись выйти. Я буду в кабинете истории, у меня урока нет.

— Что? — начала я, но Гален уже стремительно удалился, оставив на прощание слабый, быстро таящий запах воды.

Совсем с ума сошёл?! Воображает, будто я стану послушной собачонкой прибегать по первому его зову, да ещё посередь урока?

— Доброе утро, Ева, — возле меня остановилась Кларисс, проследила за моим направленным на Беатрис взглядом. — Вы с Беа всё ещё не разговариваете?

— Доброе, — ответила я мрачно. — Мы и не начинали.

— Беа не злая, — зачем-то попыталась оправдать подругу Кларисс. — Просто ей хочется в чём-то участвовать, чем-то заниматься…

— Чужой личной жизнью, например?

— Ты же понимаешь, что далеко не все из нас могут рассчитывать на продолжение учёбы, хорошую работу, карьеру, независимость. Многие так и останутся навсегда в Тирсе, выйдут замуж, будут рожать детей, терпеть любые выходки сначала мужа, потом подрастающих отпрысков и в конечном итоге упокоятся на городском кладбище.

Насколько я знала, мать Кларисс вдовела уже лет десять и обратно замуж не торопилась. Она одна растила единственную дочь и владела книжной лавкой неподалёку от салона госпожи Нельды — предприятие не самое доходное, особенно в условиях маленького города, но вполне позволяющее сохранять финансовую независимость и оплачивать учёбу Кларисс в нашей школе.

— Намекаешь, что благодаря протекции леди Тарранси передо мной открываются иные горизонты?

— Нет, — покачала светловолосой головой Кларисс. — Я хочу сказать, что некоторые осознают, что обречены вариться в этом котле до самой смерти, но всё равно мечтают о другой жизни, стремятся к… разнообразию своего существования.

А-а, и, надо полагать, наше трио внесло массу невиданного доселе разнообразия в скучную жизнь Беатрис, её свиты и половины школы.

— И Беа твёрдо намерена получить господина Ская, — сообщила девушка вдруг.

— Галена? — уточнила я недоверчиво, словно в школе водилось два господина Ская.

— Да. Ты не знала? — Кларисс с искренним удивлением посмотрела на меня. — Она его хочет и совершенно этого не скрывает.

Я-сирена подобралась мгновенно, готовая выпустить когти и разукрасить мордашку наглой захватчицы, а после разыскать Галена и пометить как своего мужчину, и плевать, что люди этих меток всё равно не понимают, не замечают и не чувствуют.

— Но… — и как на балу Вэйдалл сумел успокоить меня-сирену? Я стиснула в руках толстую, заляпанную немного тетрадь по домоводству, пытаясь сдержать желание наброситься на Беатрис, усмирить собственнический инстинкт, требующий раз и навсегда продемонстрировать всем потенциальным соперницам, что Гален занят. Я-человек мечтала, чтобы Вэйдалл оказался здесь, рядом со мной, чтобы обнял и успокоил. — Но она же сама мне сказала как-то раз, что… господин Скай подозрительный, у него тёмное прошлое и он… нищий… то есть бедный… то есть…

— Она ведь не замуж за него собирается, — Кларисс рассмеялась, коротко, беззлобно, моей наивной недогадливости. — Замуж она выйдет за того, кого предпочтёт её отец, а господин Скай нужен для развлечения, сама понимаешь какого. Господин Овертен позволяет дочери маленькие капризы, а она, в свою очередь, когда придёт срок, безропотно выйдет замуж, родит муженьку пару-тройку наследничков, а папеньке внуков и сможет развлекаться дальше. Ох, Ева, не смотри на меня так, она нам с Арианой сама рассказала о договоре с отцом.

«Возвышенность» отношений человеческих отцов и детей изумляла меня всё больше. И после таких сделок и договоров, после купли-продажи собственных отпрысков, после принуждения своими же родными к пустым бракам, в которых заведомо никто никогда не будет счастлив, всякие снобы ещё станут осуждать меня за любовь втроём? Уж лучше втроём и по взаимному согласию, чем вдвоём и… вот так.

Беатрис обернулась, увидела Кларисс и махнула рукой раздражённо, нетерпеливо, подзывая подругу к себе, будто та прислуга, не спешившая являться пред хозяйские очи. Я заметила тень недовольства в голубых глазах Кларисс, но всё же девушка подошла послушно, на ходу изображая подобострастную улыбку.

Вскоре зазвонил колокол, и ученицы заторопились разойтись по классам. Домоводство я терпеть не могла вместе со всеми его нудными наставлениями, как должно вести дом и хозяйство, и обычно, если не было практического занятия, предпочитала вздремнуть на задней парте. Но сегодня я в нетерпении отсчитывала время, рисовала едва заметные чёрточки в углу странички, складывая минуты. Наконец, решив, что лучше раньше, чем позже, я подняла руку, попросилась выйти и, получив согласие учительницы, выскользнула из класса под подозрительные взгляды доброй половины учениц. Короткими перебежками, поминутно воровато оглядываясь и напряжённо прислушиваясь, добралась до кабинета истории и не успела я коснуться дверной ручки, как створка открылась. Я вошла, Гален, быстро осмотрев коридор, закрыл и запер дверь на ключ, повернулся ко мне. Мы потянулись друг к другу одновременно, впиваясь в губы поцелуем изголодавшимся, нетерпеливым, цепляясь друг за друга с отчаянием утопающих. Мы едва помнили, что собирались о чём-то поговорить, что я вообще-то обижена на Галена, а он на меня. Казалось, словно мы не виделись много лет, долгое время не прикасались друг к другу, не чувствовали запаха друг друга, оседающего на коже, и теперь стремились наверстать упущенное, не желая тратить драгоценные минуты на бесполезные слова.

И аккуратный стук по стеклу вкупе с деликатным покашливанием обрушился ведром ледяной воды, вылитым разом на наши головы.

— Прошу прощения, но… — услышала я голос Арлеса, и в следующее мгновение Гален резко отпустил меня и метнулся к демону.

Я обернулась и успела заметить, как чёрный силуэт смазанным пятном соскочил с подоконника, на секунду исчез из моего поля зрения и возник рядом со мной, не в облике человека — в ипостаси демона с алыми узорами по телу. Гален остановился на полпути, молниеносно развернулся лицом к нам — серебро ртути в глазах, черты искажены яростью, неприкрытой угрозой, складываются в лик не совсем человеческий, но скорее демонический, пугающий даже меня, более демонический, чем у чёрного существа справа от меня. Желание убить, странно, контрастно холодное, осознанное, на долю секунды сомкнулось вокруг меня, будто тёмные воды омута, лишая воздуха, заставляя вздрогнуть.

— Дотронешься до неё хотя бы кончиком когтя… — произнёс Гален тихо, но веско.

Я моргнула, сделала глубокий вдох, пытаясь закрыться от эмоций Галена. Слишком сильно и резко, словно и впрямь с головой в омут окунули, а набрать побольше воздуха в лёгкие не дали.

— Спокойно, — демон поднял руки. — Не в моих интересах трогать вашу птичку-невеличку. Надеюсь, она рассказала вам о моих затруднениях?

— Рассказала. И мы были глубоко тронуты твоими проблемами — ровно настолько, насколько ты позволил себе… приступить к выполнению заказа.

— Гален, я же вам говорила, что он ко мне не прикасался, — пояснила я поспешно, чем заслужила удивлённый взгляд расплавленного золота. Впрочем, удивление это появилось и исчезло без следа. — Ни вчера, ни тогда.

— Раз так, то я проявлю милосердие и постараюсь не убивать тебя слишком медленно, — заверил Гален, наблюдая цепко за каждым движением наёмника.

— Заканчивай изображать ревнивого супружника, и давайте перейдём к делу, — невозмутимо предложил Арлес. — Как вы смотрите на то, чтобы прокатиться со мной к месту вызова?

— Зачем?

— Вдруг птичка заметит что-то полезное или предположит, кто бы это мог быть? Исходя из своей практики, могу сказать, что такие… специфические заказы не делаются незнакомцами для незнакомцев, а ваша девочка птица не настолько высокого полёта, чтобы у неё была куча неизвестных недоброжелателей.

Ну, это мы и без демона знаем.

— Когда? — уточнил Гален. Лицо его разгладилось, но насторожённость, готовность броситься на Арлеса остались.

— Сейчас. Чего тянуть-то? По утрам вызовами демонов никто не балуется и, чем бы ни занималась заказчица в остальное время, сейчас она вряд ли туда отправится.

Мы с Галеном переглянулись. Если это Беатрис, то до двух часов дня она точно будет в школе и нам не помешает, но если не она…

— Так как? — на меня демон больше не смотрел, явно ожидая ответа только от собрата. — Едем или я в следующий раз зайду?

Колебался Гален лишь мгновение, а затем кивнул.