Под маской порока

Глава 11

Сознание возвращалось медленно и неохотно, словно после тяжёлого сна на грани пробуждения, когда не совсем понимаешь, спишь ли ещё или уже проснулся. В голове, к счастью, тихо и никаких посторонних голосов и песен, из внешних звуков — птичьи трели да вкрадчивый шёпот листвы.

— Ева? — к моей щеке прикоснулись осторожно, погладили.

Я замычала протестующе и попыталась отвернуться.

— Я же сказал, что скоро очнётся, — раздался где-то сверху деловитый голос Арлеса. — Тут главное — вовремя разорвать контакт, а дальше уже от степени восприимчивости зависит. Организм молодой, здоровый, крепкий, да и где это видано, чтобы сирена повелась на чужое завлекающее пение?

Полагаю, некоторое время назад мужчины чуть не стали свидетелями исключения из всем известных правил — заворожённая песней сирена.

— Е-ева, — Гален склонился к самому моему лицу — я чувствовала его дыхание на своей щеке, — открывай глаза, радость ты моя бестолковая, я знаю, что ты пришла в себя.

— Не буду, — ответила я и из вредности глаза не открыла.

— Придётся.

— Не буду, — повторила я упрямо. — Вот умру и радуйся тогда, что легко отделался.

— Боюсь, эту мою «радость» окружающие не оценят. Да и ты ещё Вэйда не видела, когда он не в настроении. Думаешь, он всегда такой вежливый, предупредительный и всем нравящийся симпатяга? Отнюдь.

— Точно, — с неожиданным недовольством согласился демон.

— Вот, можешь потом у Арлеса спросить, он с этой стороной Вэйда знаком не понаслышке.

Я всё-таки открыла глаза и обнаружила себя в объятиях Галена, у него на коленях. Сам мужчина сидел на земле, прислонившись спиной к стволу осины, слева прохаживался по тропинке демон, справа машина Галена с распахнутыми с нашей стороны дверцами. Похоже, меня отнесли обратно к автомобилю, подальше от болота.

Арлес приблизился к нам, открыл и протянул маленькую коричневую флягу, которую держал в руке. Гален взял, поднёс к моим губам, но я выпрямилась и перехватила флягу сама. Ещё бы с ложечки меня покормил, будто я ребёнок или тяжелобольная. Сделала глоток и сразу же закашлялась — содержимое вполне натурально обожгло горло.

— Много не пей, тебе вредно, — Гален забрал у меня флягу и вернул демону. — И скажи-ка мне вот что — ты хорошо знакома с человеческой магией?

— Ну… — я вытерла тыльной стороной ладони губы и вдруг опустила взгляд на собственную грудь. Вернее, на продолговатые чёрные пятнышки на лифе платья, вдоль ряда пуговиц. — Леди Идэна нам рассказывала, — слегка оттянув ткань, я опустила голову, ощущая слабый запах крови. И раз запах ещё есть, значит, пятна свежие, не успели полностью высохнуть.

— Подробно?

— В общих чертах.

— Да, это твоя кровь, — пояснил Гален, наблюдая за моими растерянными действиями. — Пошла из носа. Пустяки, сосуд лопнул, когда эта тварь начала тебя усыплять, — мужчина улыбнулся безмятежно, даже ласково, но мне отчего-то эта улыбка не понравилась. Арлес одарил меня сочувственным взглядом и отвернулся, с повышенным вниманием изучая деревья по обеим сторонам тропинки. — Ты, кстати, знаешь, что было бы потом? Ты бы повернулась и, как сомнамбула, отправилась прямиком в то милое уютное болотце, где и упокоилась бы на радость местному болотнику. Эти духи, знаешь ли, просто страсть как любят чужой энергией питаться, пока тело разлагается себе тихо и кормит само болото и его живых обитателей. Тем более целая молодая сирена с полным источником и регенерацией, позволяющей ей продержаться куда дольше какого-нибудь пьяного незадачливого человечишки! Представляешь, какой роскошный фуршет из тебя получился бы?

Не уверена, что хочу воображать подобную, несомненно, вдохновляющую картину. Я попыталась высвободиться из объятий Галена и встать с его колен, но мужчина крепче сжал руки, не давая мне подняться.

— Сидеть, я ещё не закончил, — произнёс Гален вроде и негромко, но так непреклонно, что я покорно застыла, испуганно глядя в холодные голубые глаза, словно затянутые тонким слоем льда. — Вернёмся к человеческой магии. Ты в машинах разбираешься?

При чём здесь машины?!

Однако на всякий случай я отрицательно помотала головой.

— Хорошо. И если, допустим, моя машина заглохнет посередь дороги, полезешь ли ты под капот выяснять, что там не так?

Я снова покачала головой. Нет, конечно! Для меня все эти железки, моторы, болты, гайки, или что там ещё бывает, — лес дремучий!

— Замечательно, — похвалил Гален сдержанно. — То есть ты уступишь эту честь мне, как тому, кто понимает в возникшей проблеме больше твоего, так ведь?

Кивнула неуверенно.

— И ты подтверждаешь, что твои познания в области магии людей не столь широки, как мои?

— Гален, если ты хочешь услышать, что я была не права, то да, я была не права, — признаться, хождение вокруг да около начало надоедать. — Мне не следовало лезть к пологу и так безрассудно открываться. Не следовало вообще обращаться к своему источнику, даже не попытавшись защититься от возможных внешних воздействий. Да, я знаю, что регулярное использование капища со временем превращает его в своеобразное место силы, которая привлекает всевозможных астральных сущностей и духов. Знаю, что они реагируют на сильные источники, знаю, что для них источник без защиты это непреодолимый соблазн, фактически брошенный посередь дороги мешок с деньгами, как сладкое для ос или свет для мотыльков. Всё я знаю!

— И всё равно сунула вилку в розетку?! — Гален вслед за мной повысил голос.

— Да, сунула! Да, я безмозглая идиотка! Доволен?! — я скрестила руки на груди и отвернулась.

Обидно. Я помочь хотела и, чего уж от самой себя скрывать, продемонстрировать Галену, что я тоже что-то могу, что я не какая-нибудь бестолковая девица, не способная и шагу сделать без веления мужа и господина.

И досадно. На себя — о необходимости защиты и духах вспомнила я лишь сейчас. И впрямь сунула столовую вилку в рабочую розетку, а теперь удивляюсь, почему в ответ током ударило.

— Ева, — Гален прижал меня к своей груди, поцеловал в висок, продолжил едва слышно, ласково: — Глупышка, я о тебе беспокоился. Ты пострадать могла, и пострадать серьёзно.

— И освободила бы вас обоих от навязанных обязательств, — пробормотала я непримиримо.

— От них уже не освободиться, никому из нас троих. И я предпочитаю быть в своём уме и с тобой, чем безумным маньяком без тебя.

Я опустила голову, действительно ощущая себя идиоткой. Привыкла думать только о себе, а о факте, что нас в связке трое и у каждого на этот счёт свои мысли и чувства есть, вспоминаю нечасто. Равно как и о том, что это Вэйдалл не против обретения пары, а Гален-то к другой жизни привык, наверняка ни в чём себе не отказывал и постоянная девушка, фактически жена не входила в его планы так же, как и в мои не вписывались нежданно-негаданно свалившиеся сомужья. И любой риск, которому я осознанно и не очень подвергаю себя, тем более смертельный, будет в первую очередь отражаться на моих связанных. Они обязаны меня спасти, а если не получится, то они сойдут с ума. По моей вине.

Шмыгнув носом, я торопливо обняла Галена за шею, уткнулась лицом в его плечо.

— Прости меня, пожалуйста, — зашептала я сбивчиво. — Я правда не хотела, просто не подумала и оно как-то вышло… случайно.

— Знаю, что случайно, — мужчина погладил меня успокаивающе по спине.

— Я больше не буду, честное слово.

— В этом я уже не так уверен.

— Гален…

— Что?

— Ты не злишься на меня? — спросила я осторожно.

— За что?

— За то, что я веду себя как скандалистка, истеричка и не слушаюсь тебя, хотя ты старше, опытнее и вообще, тебе виднее.

Ответил Гален не сразу. Я ощущала слабые, словно долетающие издалека отголоски его тревоги, страха и некоторого удивления, растерянности, будто мужчина совсем не ожидал испытать то, что испытывал, и эмоции эти оказались для него в диковинку.

— Злюсь. Ты своенравная, непокорная, временами зверски раздражаешь, и ты заставила меня испугаться впервые за два с лишним века. Испугаться за тебя, Ева. Ты не представляешь, насколько странно начать вдруг снова беспокоиться за кого-то и не за Вэйда, который давным-давно уже взрослый и способен сам справиться с большинством проблем, а за маленькую хрупкую птичку. За свою пару, дерзкую, беззащитную и желанную, — Гален неожиданно усмехнулся мне в волосы, рассыпанные в беспорядке по плечам. — Дирг побери, я уже рассуждаю как Норд. Так и знал, что это заразно. Ты смотри, скоро начну велеречивые поэмы писать в твою честь.

— Не надо поэм, — Гален-поэт мне как-то не представлялся. Вэйдалл — возможно, а Гален… нет. — Ты мне и без поэм нравишься, такой, какой есть, хотя справедливости ради замечу, что я тоже отнюдь не от всех черт твоего характера в восторге.

— Имей в виду, я предложил, ты сама отказалась. И жить идеальным было бы слишком скучно.

Минуту-две мы просто сидели молча и в обнимку, наверное, впервые с момента нашего знакомства испытывая друг к другу нежность тёплую, умиротворяющую. Нам не надо говорить об этом вслух, достаточно не закрываться, чтобы один мог ощущать эмоции другого, и мне виделась в нашем единении новая ступень, новая сторона наших отношений. Не препирательства, не взаимные обвинения, не страстный секс, а осознание, что нам может быть хорошо друг с другом и без бурных соитий где придётся, что мы можем не только ругаться. И грела приятно мысль, что я всё-таки интересую Галена в ином качестве, нежели добавка к утреннему кофе.

— Что ж, раз буря в семейном гнёздышке улеглась, то давайте перейдём к делу, — внезапно заговорил Арлес, вынуждая нас неохотно, разочарованно отстраниться друг от друга. — Не знаю, как вам, но лично мне неохота торчать тут до вечера.

Я осторожно встала с колен Галена — он больше не удерживал меня, однако посмотрел многозначительно, явно предлагая позже продолжить наше благое начинание, — поправила платье, собрат поднялся следом, отряхивая брюки.

— Ты собиралась что-то сделать с защитой? — уточнил демон у меня.

— Нет. Я надеялась, что, возможно, удастся определить по энергии полога, какое божество или существо даровало её.

— И в результате открыла сознание всем желающим, — заметил Гален неодобрительно.

— Помню боль, прежде чем я отключилась, — нахмурилась я.

— А, это, — нарочито небрежно ответил Арлес. — Надо было разорвать контакт, а у него рука бы не поднялась тебя ударить.

— Ты меня ударил?!

— Производственная необходимость, не более.

И как реагировать — поблагодарить наёмника или пока лучше не рисковать нашим с Галеном хрупким перемирием?

— Кто-то тут вроде хотел к делу перейти, — напомнил Гален сухо, коснувшись моих пальцев.

— А мы и говорим о деле, — не смутился демон. — Смогла что-то определить?

— Отчасти, — я постаралась как можно точнее воскресить в памяти всё, что видела перед потерей сознания. — Болотный дух и питающая полог сила похожи, я даже решила было, что дух и есть местное божество.

— Но болотники способны лишь завлекать людей с восприимчивым сознанием и разных неопытных птичек, однако для полноценного контакта с колдуном они чересчур слабы и примитивны, — добавил задумчиво Гален. — Но раз местный беспокойник и энергия полога схожи, значит, божество так или иначе связано с болотной нежитью. Скорее всего, капище потому и устроили рядом с болотом. Надо покопаться в книгах и проконсультироваться у специалиста.

— Защиту-то ты снять сможешь? — спросил Арлес.

— Смогу. Но мне нужно ещё немного времени и желательно, чтобы никто не отвлекал.

— Ты на меня намекаешь? — не сдержалась я.

— Я на всех намекаю.

— Только заново не начинайте, — демон на секунду возвёл глаза к небу. — Поначалу вас ещё было любопытно слушать, но сейчас ваши споры утомляют. У меня созрел план.

— Неужели? — в скепсисе Галена можно было утопить любую идею, дельную и не очень.

— Выманим заказчицу, заставим её вызвать меня до окончания срока исполнения и возьмём, так сказать, на горячем, на месте преступления прежде, чем она даст мне ещё какое-нибудь не менее познавательное задание. У вас на руках сирена, способная создать портал, и вы сами, гениальные члены ордена, в теории могущие снять защиту и справиться с колдуньей.

— И как её выманивать? — растерялась я. — Мы по-прежнему не знаем, кто она.

— Демонстрируй всем и каждому, что ты счастливая недевственница.

Мы с Галеном переглянулись и по хищной, предвкушающей тени в его глазах я поняла, что он с большим удовольствием продемонстрирует, что я уже не девица, что занята, и занята определёнными мужчинами, что ко мне лучше вообще не приближаться, если жизнь дорога.

— Гален, я не думаю, что это хорошая идея…

— Детали обсудим по дороге, — перебил Гален, залез в салон машины и достал откуда-то карандаш и потрепанный блокнот. — Набросаю схему полога и дома посмотрю.

— Мы возвращаемся в Тирс?

— Да. Тебе и впрямь пора поесть.

— Но уроки…

— Скоро закончатся, так что ехать в школу уже бессмысленно.

Да, время перевалило за полдень и пока мы доберёмся до города, то занятия как раз закончатся, прогул есть прогул и возвращение за пятнадцать минут до звонка не спасёт, но…

— Ева, на носу конец года, думаешь, руководство школы начнёт теперь считать пропущенные дни? Им главное, чтобы выпускницы хоть кое-как, но сдали экзамены, они натянут вам оценки до удовлетворительного минимума, торжественно вручат аттестаты и с чувством выполненного долга дадут пинка под ваши милые попки. Поверь мне, никто не станет выгонять тебя за неделю до выпускных экзаменов. Зачем им портить себе статистику? Я на минуту, — Гален неожиданно поцеловал меня в кончик носа и смерил Арлеса угрожающим взглядом. — Даже если посмотришь на неё не так…

— Я не самоубийца.

— Надеюсь.

Гален ушёл по тропинке к капищу, и мы с демоном остались вдвоём.

— Волнуется за тебя, — заметил Арлес, едва собрат скрылся из виду. — Аж с лица сбледнул, когда почуял, что с тобой что-то не так. Всё бросил, кинулся к тебе, звал по имени.

— Ага, — и приятно, что беспокоится. Значит, не совсем уж я ему и безразлична.

— Смотрю на вас и не пойму, кто из вас кого дрессирует?

— Мы оба по очереди.

— Сочувствую Вэйдаллу.

Даже не сомневаюсь.

— Спасибо, — всё-таки поблагодарила я.

— Мы в расчёте.

— Разве? — когда это мы вообще счёт открыли?

— Ты не рассказала своим нервным повелителям о нашей… первой встрече, я внёс свою лепту в твоё спасение, — пояснил демон. — Мы в расчёте.

— А-а, — протянула я и села на заднее сиденье машины.

Лучше здесь Галена подожду. Ибо, признаться, начинаю подозревать, что, какими бы мотивами ни руководствовался наёмник, предлагая свою помощь в деле о девственной сирене, под шумок он явно собирает информацию и делает мысленные заметки. Половина его вопросов — провокация, наблюдение за нашими реакциями. И учитывая факт, что Вэйдалл упоминал о склонности Арлеса к торговле информацией, особых причин доверять демону нет.

И наёмника можно смело удалить из списка кандидатов, подходящих в постоянные партнёры для моих подруг. Аише такой кавалер точно не нужен.

Вивиан бледна, словно дух смерти. Под закрытыми глазами тени, кожа блестит от пота, волосы сосульками рассыпаны по подушке, губы шевелятся беззвучно, будто в бреду. Плотные портьеры задёрнуты, и полумрак спальни разгоняет лишь неяркий свет лампы на столике возле кровати.

Вопреки ожиданиям разительный контраст между укрытой одеялом девушкой, чьё лицо казалось белым неряшливым мазком в рамке тёмных волос, и молодой цветущей красавицей, которую Вэйдалл оставил три часа назад, удивил неприятно, болезненно. Доводилось видеть и много хуже, но даже за столько лет жизни понимание смысла страданий юной невинной души упрямо ускользало. Возможно, потому, что какого-то высшего смысла в том и не было. Не могло быть.

— По возвращению домой она пожаловалось на усталость и головную боль. Сказала, что полежит немного, — голос Аннет надтреснут, словно иссушённая зноем земля. — Горничная зашла к ней через час и прибежала ко мне со словами, что у леди Вивиан жар. Ей то жарко, то холодно, она жаловалась, что у неё болят глаза от яркого света. Порой она впадает в забытье и начинает бредить. Можно принять за лихорадку, но я видела нечто подобное раньше, — женщина склонилась к дочери, осторожно высвободила из-под одеяла правую руку, тонкую, безвольную. Короткая неглубокая царапина пересекала тыльную сторону ладони ниже запястья. На первый взгляд вполне безобидная, даже не кровоточила, но кожа вокруг покрасневшая, воспалённая, со следами расчёсывания. — Юность свою я провела при дворе Альсианы. Яды там издревле в почёте, да и ныне ими не брезгуют пользоваться.

— Вы знаете, что это за яд?

— Это было так давно… — Аннет беспомощно пожала плечами. — Я была молода и, как и все при дворе, интересовалась ядами, однако никогда всерьёз не увлекалась ими. Как сейчас говорят, при альсианском дворе это было модно, стыдно совсем ничего не знать о популярных среди молодёжи вещах, но не более того. Когда я вышла замуж за лорда Дарро и уехала вместе с ним в Атрию, я, естественно, оставила в прошлом все занятия, не подобающие замужней леди. Да мне и не нужны были ни эти знания, ни сами яды. Вэйдалл, вы… поможете Вивиан? — робкая надежда в дрогнувшем голосе, в обращённом на него взгляде.

Паршиво вырывать её едва ли не с корнем.

— К сожалению, леди Аннет, я тоже не разбираюсь в ядах.

— Но вы, как член братства, должны…

— Мне жаль, но даже наши возможности не безграничны. Есть базовые знания, которые вкладывались в каждого из нас, основы, которым нас учили после вступления, однако широкая практика по ядам туда не входила.

Был небольшой список литературы по теме, рекомендованный Марком к прочтению. Гален не прочитал ни одной книги. Вэйдалл прочитал все — по большей части, в силу привычного, въевшегося в кровь прилежания, — но вряд ли сейчас удастся вспомнить хоть что-то.

Зачем, если члены братства бессмертны и невосприимчивы практически ко всем видам ядов, зелий и лекарственных снадобий, как народных, так и продуктов современной химической фармакологии?

Интерес к ядам проявлял Дрэйк. Нордан, как ни странно. Рейнхарт фактически одержим. А Марк относился весьма прохладно и ученикам своим привил то же равнодушие. Все познания Вэйдалла о ядах не простирались дальше свойств и применения ядовитых растений.

Сколько Вивиан осталось? Связаться с империей он не успеет при всём желании, а если и успеет, то неизвестно, поможет ли Дрэйк.

Аннет медленно, бережно положила руку дочери на одеяло, коснулась лба Вивиан ласковым жестом и повернулась к Вэйдаллу. Черты лица заострились, в глазах ярость, презрение и затаившийся за ними ужас, отчаяние.

— Меня поражает ваше равнодушие. Одна из причин, по которой я согласилась на эту омерзительную сделку с орденом, — безопасность и здоровье моей дочери. Разве не вы угрожали моей семье не только полным финансовым крахом, но и весьма недвусмысленно намекали на несчастный случай для кого-то из моих близких?

— Не я — Рейнхарт, — поправил Вэйдалл справедливости ради.

Яд братства, дар змеиной богини? Но девушка уже отравлена, вторая доза убьёт её. Впрочем, она и так умирает, и нет гарантий, что её организм примет яд братства и сможет восстановиться.

Безумная идея. Бесполезная.

— Не суть важно, — огрызнулась Аннет. — Мне неоднократно давали понять, что Вивиан нужна вам живой и здоровой, и что же я вижу? Вы хладнокровно дадите умереть моей дочери? Нарушите приказ вашего старшего? А если бы на её месте была та белокурая девчонка, якобы невеста Галена, от которой вы не отходили весь прошлый вечер? Если бы она таяла на ваших глазах, вы столь же равнодушно наблюдали бы за её страданиями?

Удар по больному месту.

— Леди Аннет…

— Мама… что ты такое говоришь?

— Вивиан! — Аннет обернулась к дочери, и маска жесткости соскользнула мгновенно, открывая лицо матери, искажённое страхом, болью. — Не разговаривай, тебе нужно беречь силы и…

— Мама, мне надо побеседовать с милордом Вэйдаллом наедине, — голос девушки звучал тихо, хрипло. — Пожалуйста…

— Вивиан…

— Мама, я ещё не умерла. Пожалуйста, оставь нас.

— Хорошо, моя милая. Только недолго, — Аннет ободряюще улыбнулась Вивиан и вышла стремительно.

Вэйдалл приблизился к кровати.

— Это та женщина на улице, да? Она оцарапала меня чем-то острым, но я подумала, что она случайно зацепила меня ногтём, и не стала говорить вам. Зря, наверное…

— Вивиан, вы не узнали эту женщину?

— Нет. Я даже лица её не разглядела, и она была в вуали, — Вивиан неожиданно усмехнулась. — Кажется, я пала жертвой интриг, и сама не знаю каких.

Кому выгодна смерть младшей леди Дарро? Ордену она нужна, а если и нет, то несчастный случай вызвал бы меньше вопросов, нежели яд отсроченного действия. Недоброжелатели семьи Дарро? Возможно, но слухи о сделке гуляют по Тирсу и все прекрасно понимают, зачем член Двенадцати приехал в этот городок, почему ухаживал за Вивиан. Девушка права — все всё знают и в данной ситуации больше шансов, что семью Дарро пожалеют или продолжат тихо злословить, злорадствовать за спиной, чем решатся отравить и так обречённую на заклание юную леди. Или в этом всё дело?

Нет Вивиан — нет планов Рейнхарта по избавлению Дрэйка от привязки.

Ерунда. Дрэйку даже не известны детали его задания — Рейнхарт отдельно оговорил, что о том не следует распространяться. И Дрэйк вряд ли стал бы травить невинную девушку.

— Вы… можете проследить, чтобы моя семья продолжила получать деньги при любом исходе? — Вивиан потянула к нему руку и Вэйдалл опустился на край постели, взял хрупкие девичьи пальцы в свои. — Мама говорила, что со своей стороны орден обязался… выплачивать содержание нашей семье на протяжении пяти лет, а прошло лишь… полтора года…

— Боюсь, в случае вашей смерти обещания братства ничего не будут стоить.

— И… что станет с мамой и братьями? — девушка посмотрела встревожено, испуганно.

— Ордену нужны только вы, ваша семья, к сожалению, идет дополнением, в качестве рычага воздействия и гарантом вашего согласия.

Вивиан нахмурилась и вдруг улыбнулась робко, неуверенно.

— Господин Скай… не знала, что и вас известили о моём… недомогании. Но я рада, что вы пришли… — взгляд девушки направлен на Вэйдалла, но видела она не его, улыбаясь образу, порождённому сознанием, погрузившимся в омут лихорадочного бреда.

Ни одного мало-мальски знакомого специалиста по ядам в городе нет. Незнакомого тоже. Коринн? Она колдунья, не алхимик, не ядодел. Да и о её способностях как колдуньи Вэйдалл слышал лишь от Галена, сам не видел. И время, драгоценное время утекало водой сквозь пальцы.

А если бы на месте Вивиан и впрямь оказалась Ева?

— Гален, я… я люблю вас… вернее, думаю, что люблю. Глупо, правда?

— Вовсе нет, Вивиан, вовсе нет, — он ободряюще улыбнулся в ответ, не вполне уверенный, что девушка это увидит.

— Мама мне ничего не сказала, но я слышала немного… я умираю, да?

Бессмысленная благородная ложь? Или бескомпромиссная правда?

— Молчите… Значит, да, — девичьи пальчики вдруг слабо сжали его ладонь. — Но в какой-то степени это неплохо. Почти как в старых историях и балладах — и она, не выдержав разлуки с любимым, приняла яд. Кларисс говорила, что есть в таком финале своя мрачная поэтика и роковая предопределённость, свойственная трагическим историям любви… — Вивиан словно нехотя смежила веки, пальцы её разжались.

Вэйдалл слышал шаги Аннет за дверью — женщина нервно расхаживала взад-вперёд по коридору, готовая по первому зову вернуться к дочери. Непонимающие, растерянные перешептывания прислуги за стеной — разумеется, им тоже ничего не сказали и люди строили догадки, выдвигали версии. Тихий неровный стук сердца Вивиан, поверхностное дыхание.

Положив белую, кажущуюся полупрозрачной руку на одеяло, Вэйдалл осторожно повернул голову девушки, убрал волосы, открывая шею. Кусать людей доводилось нечасто и воспоминания о предсмертных муках получивших дозу яда братства, воспоминания о собственной иссушающей тьме заставляли медлить в нерешительности. Когда-то этот яд едва не убил его самого, несмотря на кровь и гены биологического отца, несмотря на то, что другие члены его поколения благополучно прошли вступление в круг. И легенды намекали на нечеловеческое происхождение носительниц лунной магии, Вивиан же простой человек без каких-либо примесей крови иных видов.

Но другого выхода он не видел.

— Не стоит. С вероятностью девяносто девять процентов ваш проклятый яд её убьёт.

Она стояла на подоконнике, отодвинув тяжёлую синюю портьеру. И хотя сейчас женщина одета в чёрные обтягивающие брюки и наглухо застегнутую, несмотря на жару, куртку, тёмно-каштановые волосы свободно рассыпаны по плечам, а лицо открыто взору, Вэйдалл узнал её. Она толкнула Вивиан напротив книжной лавки, оцарапав девушку.

— Лови, — женщина резко выбросила вперёд руку.

Стекло сверкнуло зайчиком в свете проникшего в спальню солнца и Вэйдалл, стремительно поднявшись и развернувшись к окну, поймал зелёный пузырёк.

— Вам привет от Лестера. Даже если вы его уже забыли, он-то прекрасно помнит и вас, и всё, что было. И, кстати, он надеется, что вы оценили случай в Тарийском княжестве трёхлетней давности.

— Кто ты?

— Я всего лишь курьер, моё дело — передать, — женщина улыбнулась со странным, неуместным оттенком игривости. — И поторопись, ей осталось где-то от десяти до пятнадцати минут, — незнакомка развернулась и шагнула из окна.

На просвет жидкость в пузырьке играла тёмными цветами болотной зелени. Противоядие это или следующая ловушка? Впрочем, какой резон продлевать мучения и без того умирающей девушки? И иного, надёжного выбора нет по-прежнему.

Вивиан дышала тихо, слабо, не реагируя на полосу яркого света, падавшего через незадёрнутую гостьей портьеру, разделившего спальню на две неравные части. Вэйдалл открыл флакон, принюхался к содержимому — запах ряски и стоячей воды — и склонился к девушке.

Я сидела на диване в гостиной дома Галена и, уткнувшись в книгу, честно старалась сосредоточиться на напечатанном на странице тексте. Увы, но мысли о собственной безопасности, личности заказчицы и благонадёжности плана Арлеса пасовали по совершенно непонятным причинам, стоило мне бросить быстрый настороженный взгляд на Коринн, склонившуюся к разложенным на кофейном столике книгам по магии, ведовству и мифологиям.

Когда Гален сказал, что надо проконсультироваться у специалиста, я почему-то вообразила белобородого старца в остроконечной шляпе, мантии и с посохом в руках. Или пожилую колдунью, следовавшую древним традициям природной магии, седую, мудрую и окружённую десятком кошек. На худой конец какого-нибудь мужчину-мага средних лет, серьёзного и обстоятельного. Но я никак не могла предположить, что специалистом окажется экономка Галена! Более того, половину пути Гален расхваливался этого своего специалиста так, словно тот уже был архимагистром, верховным колдуном, или как там правильно зовётся высший чин у магов. Даже Арлес, когда мы приехали домой к Галену, и собрат позвал и с практически отеческой гордостью представил нам Коринн, и то начал рассматривать экономку с вполне закономерным сомнением.

По просьбе Галена Коринн приготовила нам обед на скорую руку, и пока мы с демоном, настороженно переглядываясь, ели, Гален преспокойно рассказал экономке о наших проблемах. Конечно, он знает эту женщину дольше, чем я, увидевшая её второй раз в жизни, она у него работает, и он, похоже, доверяет ей больше, чем Арлесу, однако, чем бы ни были продиктованы причины столь безоговорочного доверия, они казались выше моего понимания. Более того, Коринн явно знала, кто Гален на самом деле и откуда, а собрат разговаривал с экономкой в гораздо более вольной манере, нежели принято с прислугой — нас наставляли на уроках домоводства, как следует вести себя со слугами, а как нежелательно, — и молодая женщина не выказывала ни малейшего удивления или недоумения ни в отношении поведения хозяина, ни его слов о девственной крови сирен и ритуалах вызова демонов-наёмников. Только смерила нас с Арлесом подозрительным изучающим взглядом, особенно задержавшись на мне. И меня осенило — экономке известно о моём втором визите в этот дом, известно, зачем я сюда приходила и что мы тут делали, вместе и по отдельности. Если уж она не подсматривала через замочную скважину, то слышала точно, не больно-то я молчала. Я ответила взглядом хмурым, прямым, даже, наверное, несколько вызывающим, стараясь подчеркнуть, что я не какая-то временная пташка, прилетела, почирикала и улетела. Я здесь всерьёз и надолго, нравится это кому-то или нет.

После обеда я попросила у Галена бумагу и ручку, написала и отправила в «Гнездо» коротенькую записку, в которой сообщила, что я у Галена и в замок вернусь попозже, а может, и сразу отправлюсь в «Маску» — сегодня у меня смена. Ещё позвонила Вэйдаллу — он же наверняка начал волноваться, когда выяснил, что меня не было на уроках… и его собрата тоже… даже странно, что он не ждал нас здесь или полгорода не перевернул в наших поисках. Однако мужской голос, принадлежавший, скорее всего, дворецкому, бесстрастно ответил, что милорд срочно уехал в поместье Дарро и не предупредил, когда вернётся. Отказавшись что-либо передавать, я поблагодарила рассеянно и повесила трубку, не вполне понимая, что происходит. Получается, Вэйдалл не встречал меня и, соответственно, не хватился ни меня, ни Галена? И что случилось у леди Дарро, если он так внезапно сорвался?

Затем мы собрались в гостиной, Коринн принесла книги по колдовству из своей личной библиотеки и мы — под нами подразумевались я, Арлес и неразговорчивая экономка — засели за изучение данной литературы, ища подходящие ритуалы и пытаясь выяснить личность болотного божества. Гален же ушёл в свою спальню, дабы в вожделённой тишине и покое нарисовать новую, подробную схему полога. Из короткой и скупой вводной лекции Коринн мы узнали, что девственная кровь, как и менструальная, применялась весьма широко, начиная с защитной магии и заканчивая ритуалами по омоложению. Правда, омолаживаться желательно посредством крови нечеловеческой девицы-долгожительницы, что заметно обрадовало Арлеса — так, дескать, можно сузить круг подозреваемых — и поставило в тупик меня. Во-первых, идея омоложения исключала моих одноклассниц — рано им ещё молодиться. Во-вторых, я всё равно не могла представить, например, госпожу Олуэн, под покровом ночи призывающую демона и требующую от него кровь сирены для сохранения собственной красоты. В-третьих, так или иначе, но света на дикую идею изнасилования это предположение не проливало.

По-хозяйски устроившись в кресле, Коринн просматривала книги по магии и составляла список ритуалов и заклинаний с кровью сирены в качестве главного ингредиента. Я изучала мифологию, Арлес, нахально закинув ноги на край кофейного столика, листал со скучающим видом какой-то старый справочник по демонологии. Смысл прочитанного упрямо от меня ускользал, взгляд норовил подняться над книгой и в сто первый раз обозреть домоправительницу. Если присмотреться, то она довольно хорошенькая. Чёрные волосы заколоты в пучок, но видно, что они густые и блестящие. Тонкие черты прелестного лица и восточный разрез зеленовато-карих глаз пикантной изюминкой. Пожалуй, ей даже меньше тридцати и если одеть её поярче и поинтереснее, распустить волосы и накрасить, выделив экзотический для наших мест разрез, то будет красоткой. Впрочем, Коринн определённо не из восточных стран родом — и имя это подтверждало, — скорее метиска.

Только почему она меня так раздражает? Особенно меня-сирену? Сколько ни смотрю, никак не могу уловить причину неприязни.

Неожиданно я поймала насмешливый взгляд сидящего рядом Арлеса и, смутившись, уткнулась в книгу.

— От такого количества букв рябит в глазах и пересыхает в горле, — заметил вдруг демон и отложил справочник. — Я бы выпил. А ты, певчая пташка?

— Да, пожалуйста, — согласилась я.

Коринн выпрямилась, но Арлес остановил её жестом, снял ноги со столика и поднялся.

— Не беспокойся, добрая госпожа, я сам найду бар. Я его всегда нахожу. По запаху, — демон отошёл от дивана, и я заметила, как экономка посмотрела раздражённо, неодобрительно на наёмника, словно учительница на ученика нерадивого, отлынивающего от занятий.

Вообще дурной тон спать с прислугой, зато она всегда под рукой и с голоду чего только ни съешь…

— Проведаю-ка я Галена, — решила я, закрыла книгу и, положив томик рядом с собой на диван, встала.

— Отличная идея, — Арлес и впрямь нашёл бар сам и сразу. Впрочем, мы уже достаточно просидели в гостиной, чтобы оглядеть помещение как следует и прикинуть, какой шкафчик занят спиртными напитками. — А то он там копается так, словно строит этот разнесчастный полог заново и с нуля.

— Господин Скай велел его не беспокоить, — произнесла Коринн возмущённо.

— Ничего, пташке можно, — открыв дверцу, демон принялся поочередно извлекать из шкафчика хрустальные графины и бутылки, рассматривать содержимое на просвет и ставить на столик по соседству.

— Разве Гален не запретил тебе называть меня птичкой? — вспомнила я.

— Я называю тебя пташкой. Есть разница.

О да, большая.

Спорить я не стала и вышла из гостиной. Поднялась на второй этаж, повернула на другую половину дома, где в прошлый раз не была. Судя по дверям, на этаже две спальни и Гален занимал вторую. Я постучала, и створка распахнулась мгновенно, являя несколько взлохмаченного Галена с карандашом за ухом.

— Что-то нашли?

— Нет ещё. Решили сделать перерыв, — в глубине спальни я увидела кровать, на манер одеяла покрытую листами бумаг, исписанными и исчёрканными линиями и неизвестными мне значками. — А у тебя как дела?

— Почти разобрался, — мужчина потёр устало переносицу, поморгал.

— Тебе ведь не нужны очки, — заметила я. — Зачем тогда ты носишь их в школе?

— Для солидности, — Гален коснулся пятен крови, оставшихся на моём платье. — Если хочешь, можешь переодеться. Я скажу Коринн, чтобы она…

— Поделилась со мной частью своего гардероба? — перебила я, пытаясь сдержать взметнувшееся раздражение. Да я лучше голой похожу, чем влезу в платье этой… Коринн, которое, к тому же, мне не по размеру!

— Ты удивишься, но у нас здесь есть не только сексуальное нижнее бельё.

— Ты прав, я удивлена. Ты предлагаешь мне одежду ваших бывших любовниц?

— Ева-Ева, — вздохнул Гален скорбно, — ты на каждое моё слово будешь так бурно реагировать?

— Прости, — смутилась я. Раздражение схлынуло так же внезапно, как и появилось, оставив налёт стыда за очередную вспышку на пустом месте. — Просто я… То есть я полагала, что под специалистом-колдуном ты подразумевал… ну, действительно специалиста, а не… свою экономку и…

— Ева, — мужчина вдруг взял меня за руку, притянул к себе, вынуждая переступить порог, и обнял, — как бы тебе объяснить всё так, чтобы не напороться на твои острые коготки? Коринн, она… немного больше, чем обычная экономка. Она знает обо мне и Вэйде как о членах братства, и в некоторых вопросах я могу полностью на Коринн положиться. Она действительно неплохая колдунья, а колдунья в хозяйстве лишней не бывает. И само хозяйство она умеет вести, что вообще замечательно, потому как моя холостяцкая берлога до возвращения Коринн выглядела не лучшим образом…

Возвращения?

— Ты с ней спишь? — спросила я напрямую. А смысл ходить вокруг да около?

— Что? — Гален посмотрел на меня с недоумением настолько искренним, незамутнённым, что я как-то сразу усомнилась в собственных подозрениях. — Я с ней не сплю, с чего ты это взяла?

Я неопределённо пожала плечами.

— Опять ревнуешь? — мужчина неожиданно улыбнулся ласково.

— Я не ревную.

— Ревнуешь. Я читал, сирены страшные собственницы и могут глаза сопернице вырвать.

— Не ревную. Но да, я собственница. И мне не нравится Коринн. Она иногда так на меня смотрит…

— Как?

— Будто она не одобряет ни меня, ни моего присутствия в этом доме, — вернее, рядом с её хозяином, но, сдаётся мне, Гален взглядов экономки не замечал в упор. — Она прекрасно знает, что я здесь делала в прошлый раз, и, вероятно, не думала, что я вернусь, тем более в статусе твоей девушки.

— Птичка моя подозрительная, успокойся, — мужчина обхватил моё лицо ладонями, посмотрел мне в глаза и по чуть-чуть снисходительной нежности любящего родителя, заверяющего своего ребёнка в отсутствие чудовищ под кроватью, я поняла, что Коринн для него и впрямь больше, чем обычная прислуга, а значит, видит он её иначе и где-то может быть слеп. И ещё о чём-то недоговаривает. — Для Коринн твоё появление почти такая же неожиданность, как и для нас. Ей требуется время, чтобы привыкнуть и смириться, только и всего. И осуждать тебя она однозначно не будет.

Интересно, почему это?

Продолжить мысль я не успела — Гален поцеловал меня, нежно, бережно, и я охотно отвлеклась, ответила, прильнув теснее. Обвила руками его шею, ощутила, как ладони мужчины скользнули с моего лица вниз по телу, остановились на бёдрах. Это, наверное, наш первый неторопливый поцелуй, лёгкий, с привкусом воздушного сливочного крема. Немного непривычно, но так упоительно сладко, что хотелось наслаждаться и наслаждаться…

— Прошу прощения, — Коринн умолкла выжидающе, и мы отстранились друг от друга. Экономка стояла по ту сторону порога и, хотя взгляд её ничего не выражал, а на лице застыла маска деликатного равнодушия, у меня возникло чувство нехорошее, будто прервала она нас специально. Убедившись, что внимание хозяина сосредоточено на ней, домоправительница продолжила невозмутимо: — Милорд Вэйдалл звонит.

— Вэйд? — встрепенулась я, и Коринн нахмурилась. — Могу я с ним поговорить?

— Да, разумеется, — разрешил Гален, выпуская меня из объятий. — Только не рассказывай пока о нашей сегодняшней поездке и планах. Не стоит обсуждать это по телефону.

— Конечно, милый, — согласилась я покладисто и, уступая отчасти сирене-собственнице, желающей обозначить свою территорию, отчасти проказливой человеческой натуре, ухватилась за рубашку мужчины. Притянув к себе, крепко поцеловала явно не ожидавшего такого номера Галена, отпустила и, улыбнувшись удовлетворённо, покинула спальню. Коринн же лишь поджала губы и отвернулась.

Вслед за экономкой я спустилась в холл, где на круглом столике у стены стоял телефонный аппарат. Подождала, пока Коринн вернётся в гостиную, и только затем взяла трубку.

— Привет.

— Ева? — в голосе Вэйдалла удивление. — Что ты делаешь у Галена? Я думал, он отвезёт тебя в замок лорда и леди Тарранси.

— Пришлось задержаться в городе.

— У вас что-то случилось? — удивление сменилось тревогой.

— Ничего серьёзного, — ответила я уклончиво. — По крайней мере, ничего критичного, опасного и срочного. Я тебе завтра расскажу при встрече или у Галена узнаешь, если вы с ним увидитесь раньше.

— Вряд ли. Думаю, я останусь в поместье Дарро до вечера или даже до утра… не знаю. Видно будет.

— Там что-то произошло? — обеспокоилась я. — Я позову Галена и…

— Да, кое-что произошло, но это не телефонный разговор. Расскажу вам при встрече. Сюда приезжать никому не надо. Не волнуйся, сейчас дела… несколько улучшились, и я рассчитываю на благополучный исход, — Вэйдалл помолчал и добавил: — Извини, что не встретил тебя и даже не предупредил.

— Всё в порядке, — представляю, что было бы, если бы Вэйдалл как обычно приехал за мной и обнаружил, что в школе я сегодня пробыла меньше часа, да и Гален не дольше. И мало того, что мы сбежали с уроков, так я ещё и опасности себя подвергла совершенно по-глупому.

— Я надеялся, что Гален догадается тебя проводить, раз уж у меня не получилось.

— Он сообразительный.

— Знаю. Как ты себя чувствуешь после бала?

— Хорошо, спасибо. Вэйд, — я снова оглядела холл и понизила голос: — Ты ведь… знаком с экономкой Галена?

— Коринн? Да. А в чём дело?

— Завтра расскажу. Просто я хотела спросить, ей действительно можно доверять? Гален расхваливал её как отличную колдунью и… и вообще, — трубку я держала правой рукой и взгляд мой упал на левую. Едва ли Коринн могла не заметить кольца.

И, естественно, она прекрасно поняла, что кольцо обручальное. Что вряд ли его мог подарить мне какой-то третий мужчина.

— Коринн, она… — Вэйдалл вздохнул, словно пытаясь выиграть время для поиска нужных слов. — Это тоже не телефонный разговор. Однако Коринн знает достаточно о нас, о магии и других видах, чтобы не замалчивать при ней многие специфические или деликатные вопросы.

— Она меня осуждает.

— За что?

— За вас. Она не глухая и была здесь, когда мы… сам знаешь.

— Кто-кто, а Коринн не станет осуждать тебя за… — смешок в трубке, — за сама знаешь что. С её стороны это было бы чистым лицемерием.

Это намёк на бурную молодость экономки? Да и, строго говоря, даже если Коринн выглядит моложе своих лет, а на самом деле ей уже чуть за тридцать — всё равно она несколько юна для должности домоправительницы. Гален упоминал, что прежде она была личной горничной, и вдруг сменила квалификацию? Стала фактически домработницей и кухаркой при холостом мужчине, к тому же члене печально известного братства Двенадцати, который сегодня здесь, а завтра там? Или Гален возит Коринн с места на место? А как же запрет на привязанности? Разве старшим собратьям не должна показаться подозрительной молодая женщина, постоянно находящаяся в близком окружении одного из младших?

Что-то не клеилось, какого-то элемента не хватало, но вот какого?

— Мне пора. Рад был слышать твой голос, Ева, — произнёс Вэйдалл, и я поняла, что мужчина улыбается, хотя и не видела его самого.

— А я твой.

— Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня.

— За что? — удивилась я.

— За всё, — непонятно ответил Вэйдалл. — Передай Галену, чтобы внимательнее следил за тобой и не забыл вернуть тебя в целости и сохранности в замок. А ты закрывай на ночь окно, во всяком случае, до тех пор, пока мы не разберёмся с заказчиком. До свидания, Ева.

— До свидания, — в трубке зазвучали мерные гудки, и я положила её на аппарат.

Ещё одна странность в копилку уже имеющихся. Что всё-таки произошло в поместье Дарро, если Вэйдалл заговорил вдруг о прощении?