Поперчить посахаренное

Три щепотки

— Джинни, я ничего не делала, правда, я не знаю, почему он такое выкинул, — прошептала на ухо подруге, немного подуспокоившись, Дохи. Та пренебрежительно помотала головой:

— Зачем ты передо мной оправдываешься? Он мне никто. Если тебе понравилось, то хорошо.

— Мне теперь страшно, — притихла девушка, нажав на телефон, чтоб он показал время. — Бобби сказал «до перемены». Стоит начинать прятаться или это шутка?

— Так тебе не понравилось? — почему-то почти обрадовалась Джинни.

— Понравилось, — разочаровала её Дохи. Теперь не было причин, если что вдруг, подколоть Бобби неумением! — Но я же говорю — мне страшно. Это… это как-то слишком! На меня все смотрели! Кто-то даже фотографировал, по-моему.

— Ну, зато ты, наконец, поцеловалась, поздравляю с первым разом, — потрепала её за щеку Хёна.

— Я до последнего надеялась на БиАя, — отмирая, возвращала Дохи свой привычный юмор. — Но ничего не попишешь, Бобби, так Бобби. Вообще-то мог бы уж и Роберт Дауни-младший подсуетиться.

— Да, что-то он теряет сноровку, ещё Железным человеком называется! — улыбнулась Джинни. — Смотри-ка, а ты ведь всё-таки придумала, как прекратить поползновения Бобби. Ты взяла его на себя.

— Ну, разумеется, это был мой секретный план Б.

— Только… Дохи, ты несерьёзно по поводу того, что влюбилась в него?

— Что значит несерьёзно? А у тебя какие чувства были к парню, с которым ты впервые поцеловалась? — Джинни опять вспомнила Хосока. Что-то он зачастил в её жизни за два дня.

— Влюбленность… но это быстро прошло, потому что я начала встречаться с Юнги! Вот и ты найди нормального.

— Ага, они же очередь за Бобби заняли и поджимают, — печально надула губы Дохи. — Я не хочу нормального, я хочу обалденного, а таких в университете не так уж много. Если быть точной — пять штук. Юнхён встречается с Борой, Чжинхван пока с Джимин, БиАя оставляем за Хёной…

— Хватит мне его впихивать! — растерялась девушка. Да, она его поцеловала, и он её не отстранил от себя, но что с этого? На этом всё и кончилось. Она всю ночь опять думала о нем, а он наверняка нашёл какую-нибудь давалку для утех и расслабился, забыв о поцелуе.

— Да я впихну невпихуемое! — заверила оптимистично Дохи и указала на свои брюки. — Видишь это? Оно на два размера меньше моего, но я влезаю, чтобы выглядеть потоньше. Я мастер, понимаешь? Золушка один раз смогла натянуть хрустальную туфельку сестре на ногу, а я каждое утро загоняю жир в загон.

— Значит, если Бобби не отстанет, ты реально станешь с ним встречаться? — вернулась к обсуждению Джинни. — Даже если будешь понимать, что это очередная их временная забава?

— Я именно что буду это понимать. Поэтому когда всё закончится — не расстроюсь. Я буду наслаждаться процессом, пока Бобби будет пересиливать себя и кому-то что-то доказывать. Кому в итоге хуже? — Джинни улыбнулась.

— Ты права. Он думает заставить кого-то страдать, а тем временем дарит сразу двум людям счастье. Тебе отношения, а мне спокойствие, пока я жду возвращение Юнги.

— Раз Бобби записался в Санта-Клаусы, может он мне БиАя подарит? — вставилась Хёна. Пойманная на своём желании взглядами подруг, она спешно замахала руками. — Да нет, не нужен он мне! Не нужен!

Со звонком все три студентки насторожились. Сидевшая сегодня посередине Дохи в немой агонии не отводила взгляд от двери. Она отказалась выходить из аудитории, и подруги её поддержали. Наконец, в проходе показался Бобби. Не думая ни секунды, Дохи, как ныряльщик, слетела со стула под стол и, прикрывшись, как щитом, своим рюкзаком, затаилась там. Нашедший Хёну и Джинни глазами Чживон поискал с ними рядом третью и, уже собираясь выйти, заметил что-то подозрительное под партой, какой-то крупный куль в тени ног девушек. Улыбнувшись, Бобби подошёл к их парте и, не смотря на Джинни, опустил взор и постучал по столешнице. Там сохранялась тишина вселенной до изобретения звуков. Бобби постучал громче, уже не костяшками, а кулаком побомбив сверху по дереву.

— Никого нет! — раздалось из-под стола.

— Можно оставить сообщение на автоответчик? — оперся Чживон о стол.

— Говорите после сигнала. Пип! — пропищала снизу Дохи.

— Привет, моя сладкая девочка, я заходил к тебе, но, к сожалению, не застал на месте. Моя печаль была так велика, что пропал аппетит и опустились руки, в голову не шли уже никакие лекции. Я безумно хотел тебя увидеть и огорчился, подумав, что ты, быть может, намеренно меня избегаешь, — Джинни смотрела на Бобби почти в упор, видя, как он уставился в стенку и, абстрагировавшись от окружающего чего бы то ни было, будто читал по листку, как иногда в школе декламируют какое-нибудь произведение. — Пожалуйста, не заставляй меня мучиться, и встреться со мной. — Бобби закончил и, скользнув взором по стенке, опустил его на угол парты. — Хомячок, шоколадку будешь? — Из-под парты неуверенно протянулась рука. Парень достал из кармана плитку и вложил её в ладонь. Быстро сомкнувшись, рука исчезла вместе со взяткой. Перегнувшись через стол, Бобби заглянул под него, наконец. Скукожившись, Дохи сгруппировалась так, что руки, коленки, лицо и носки кедов были примерно в одной точке. Но в пальцах была зажата шоколадка. — Если я выложу из конфет дорожку до своей кровати — это тоже сработает?

— Я и без конфет согласна, — заверила Дохи.

— Лгунья! — засмеялся Бобби и, оттолкнувшись, пошёл прочь. — И трусиха! — добавил уже выходя.

— Он ушёл? — спросила девушка снизу.

— Ага, — ответила Хёна, с удовольствием пронаблюдав всю эту сцену. Ей нравились манеры Чживона, так несвойственные БиАю. У того всё было жестче, однозначнее, всегда с сексуальным подтекстом. И только когда никто его не видел, он становился другим. А тут наоборот, столько милости! Может, Бобби тогда наоборот без свидетелей становится грубее? Джинни помогла Дохи вылезти из-под стола.

— Что творит, что творит! — отряхивая коленки, запыхалась от неудобной позы студентка.

— А ты ещё не поняла, что у Бобби талант вытворять?

— Как же ты не купилась? — посмотрела на подругу недоумевающее Дохи. — Нет, правда? Как? — Джинни пожала плечами. В сотый раз объяснять всем, что когда любишь своего парня, то чужие проделки нипочем? Потому и не повелась. Потому что любит Юнги. Но разве не хотелось ей хоть на миг представить, что бы случилось, если бы она сказала Бобби «да»? Девушка закусила губу. Всё кончилось бы некрасиво и печально. Но если бы отсутствовали такие вещи, как совесть, утечка информации и стыд… Хотелось ли бы ей? Да, Бобби, спасибо, захотелось.

Дохи стояла впереди подруг в очереди к кассе. Набрав полный поднос еды, она заготовила в кармане подаренную шоколадку на десерт. Хёна и Джинни всегда пропускали её первой, потому что она захватывала много блюд и ей нужно было больше времени на покушать. Буфетчица осмотрела все салаты, второе блюдо, первое и чай и, посчитав всё, назвала сумму. Дохи полезла в кошелек, когда возникла рука с деньгами. Обернувшись, она увидела Бобби. Положив деньги на специальный квадратный поддонник, парень выставил ладонь стоп-сигналом, показывая, чтобы не считали сдачу.

— Не надо… — растеряно задрожав, протянула Дохи. — Бобби, забери немедленно… — продолжила она погружение в свой кошелек. Молодой человек вырвал его у неё из рук и, расстегнув молнию её рюкзака, швырнул бумажник туда, после чего застегнул снова. Он взял её поднос и развернулся. — Куда ты?

— За наш столик, — двинулся он туда, где сидел БиАй и остальные. Джинни с Хёной в прострации и столбняке наблюдали всё чуть позади.

— Я не пойду к ним! — возмутилась Дохи. Бобби дошёл до края стола, поставил на него поднос и вернулся за девушкой. Положив ладонь на её талию — вернее то место, где она должна была быть, но не очень четко прорисовывалась — он толкнул её вперед. — Не пойду! Бобби, прекрати! — Но он допихал её, с усилиями, трудом и вопреки мощному сопротивлению, до стула неподалеку от Ханбина, едва не подравшись с принуждаемой. Тот удивленно обозрел наметившуюся картину.

— Бобби, ты что, посадишь её за наш стол? — «Не надо!» — шепнула держащему её парню Дохи.

— Посажу, — спокойно признал он.

— Ты что? С ума сошёл? Анжелина, давай, отчаливай к гоблинам из своего края.

— Мне тоже уйти? — серьёзно спросил Чживон. БиАй посмотрел на него, сначала со вспышкой гнева, потом досады, потом нервно дернув лицом и выжав фирменную улыбку. Он подвинулся. Бобби опустился рядом, усадив по другую руку от себя Дохи. — Приятного аппетита, хомячок, — подвинул он ей её поднос. Дохи от пережитого шока не могла заставить себя даже взять ложку. Молодой человек вложил ту ей в пальцы.

— Я сплю, я сплю, — повторяла тихо девушка, никак не принимаясь за обед.

— Ущипнуть? — спросил Бобби. Дохи посмотрела на него.

— Обычно в американских фильмах тупящие героини задают вопрос «зачем ты всё это делаешь?», или там «я тебе на самом деле так нравлюсь?», но у меня другой вопрос, единственный.

— Какой?

— Очень противно было меня целовать? — Бобби приподнял брови, растерявшись. — Не отрицай, я знаю, что БиАя тошнит от одного моего прикосновения, так что… — Ханбин сделал вид, что не слышит.

— Мне не было противно, Дохи, — остановил её парень.

— Не было? — потребовала подтверждения она.

— Не было, — улыбнулся он. — Ешь давай, а то остынет. И пора бы тебе перестать жить в фильмах. Поживи реальностью, вылези из телика и расслабься.

— Секс, наркотики, рок-н-ролл? Хм, да, тряхну стариной, — Бобби принялся есть, замолчав. Но Дохи не выдержала. — Эй, бойфренд, — он повернулся к ней и кивнул вопросительно, не успев прожевать кусок мяса. — Даже если ты расклеишь мои фото обнаженной по университету — мне будет всё равно, я буду горделиво расхаживать среди экспозиции имени меня, а смущаться и отворачиваться будут другие. Потому что это всё-таки не девочка с обложки Плейбоя, а что-то тициановское.

— Ты себя утрированно воспринимаешь, — просиял Бобби и обратился к Ханбину: — БиАй, из-за тебя меня путают с порно-студией. Как мне после этого наладить личную жизнь?

— Антенку пошевели, — покосился на него друг. — А то в передаче изображения от глаз к мозгу явно сбои, — откинувшись на спинку стула, он посмотрел на Дохи. — Анжелина, ты занялась черной магией? Признайся.

— Я рассчитываю на занятие кое-чем другим, — привычно попыталась отшутиться она, но когда встретилась глазами с Бобби, поняла, что эпоха юмора осталась позади, и она готова сделать всё, что угодно, лишь бы избежать какой-либо близости, потому что ей было страшно, страшно, страшно! Хорошо было орать о недостатке любви и отношений, когда они не светили, но когда возможность испытать что-то стоит на пороге — десять раз подумаешь, открывать ли дверь?

Последняя лекция закончилась, все вяло и потягиваясь вытекали рекой на улицу, прощаясь до завтра. Хёна посмотрела в спину БиАю, крутя на пальце ключи от машины прошедшему мимо, в сторону стоянки. Джинни притормозила, чтобы их догнала приотставшая из-за разговора с Борой Дохи.

— Бегу-бегу! — поравнялась с ними подруга. — Она тоже ничего особенного не знает про Бобби, но мне нужна о нем информация! Я не верю, что за ним не водилось никаких грешков.

— Ты ищешь причины для разочарования? — поняла Джинни. Дохи кивнула.

— Правда, она сказала, что он вроде как до третьего своего курса — ну, в смысле, он же должен был бы уже выпуститься, если б не вылетел в прошлом году, значит, его третий курс тут был три года назад, — так вот, он до него учился в другом университете, и перевелся сюда откуда-то. Может поискать, где он учился раньше?

— Да какая разница? — вздохнула Джинни.

— Не знаю, но с чего бы ему было переводиться? Накосячил, наверняка. А ещё, оказывается, изначально он считался королем университета, но потом без лишнего базара отдал титул БиАю. Непонятный он какой-то…

— Чего непонятного? Любит эпатаж и внимание, — сестра Намджуна прищурилась на солнце. — Бобби создаёт себе имидж сорвиголовы, только благородной, но вряд ли он такой на самом деле. Почему тогда не остановит бесчинства БиАя? Почему не вправит мозги своим приятелям?

— Может, ему всё равно на это? Он похож на патологического долампочника с резкими припадками маньячества, тебе не кажется? — Джинни, пожалуй, согласилась бы с таким определением, но развивать беседу не смогла, потому что им преградил дорогу сам Бобби, подъехав на мотоцикле. Как и весь сегодняшний день, он смотрел только на Дохи.

— Поехали, подвезу, — указал он на место позади себя. Джинни вспомнила, как ехала там, робко обхватив его, сидящего спереди, как потом их встретил Хосок и Бобби стоял в стороне, тоскливо изучающий асфальт.

— Я не умею кататься на мотоциклах… — почесала затылок Дохи.

— Вообще-то за рулём буду я, — улыбнулся он.

— Не в этом смысле… на байке надо смотреться, понимаешь? Быть моделью с развевающимися флагом волосами. А я в крайнем случае выглядела бы уместно с потным американским бородачом в бандане.

— Забирайся, — похлопал Бобби по сиденью. — Я оболью свою косуху пивом, чтобы тебе стало комфортнее от погружения в атмосферу брутальных байкеров. — Дохи всё ещё сомневалась. — Или ты всё-таки трусиха? — «Как некоторые» — показалось Джинни, что хотел добавить он. Дохи посмотрела на подруг.

— Езжай, почему бы нет? — первой среагировала Хёна. Не ей было предостерегать других.

— Надеюсь, с тобой ничего не случится, — несмело добавила Джинни, понимая, что всё сказанное ею будет игнорироваться Бобби, поэтому лишний раз и рта раскрывать не хотелось. То есть, не в том смысле, в том бы она бы… «Юнги, вернись скорее, умоляю!» — заскрипели извилины девушки.

— Ладно, хорошо, за что тут держаться? — перекинула ногу Дохи и опустилась за спиной Чживона.

— За меня, естественно.

— За тебя? Окей, хорошо, ладно, — покраснев, обняла она его. Приноровившись, студентка подсела теснее и сжала руки крепче. — Я раньше не ездила на мотоциклах.

— Что ж, значит, всё в первый раз у тебя будет со мной, — с азартом сказал Бобби и нажал на газ. Сорвавшись с места, двухколесный пегас помчал от университета, оставив Хёну в задумчивости, а Джинни в недовольстве самой собой. Почему Юнги не хватает безрассудства развлекать её так же? Хосок сказал, что это от заботы. Это понятно. И отношения не должны быть сплошными развлечениями, но… но… ей едва за двадцать! Нет, разве это объяснение? Другие в восемнадцать замуж выходят и живут счастливо. Проблема в ней. И как решить эту проблему, Джинни не могла себе представить.

Дохи спросила, почему Бобби не интересуется её домашним адресом, на что он ответил, что не собирается вести её к ней домой. Замолчав, девушка не сказала ни слова против, просто притихла за его спиной, прильнув к ней щекой. Если он попытается склонить её к сексу — сама виновата, села добровольно на его байк, но такой парень вряд ли захочет её. Но если всё-таки, вдруг, хотя бы ради насмешки, он начнёт её раздевать и тащить в кровать? Дохи не могла себе этого представить, но ей казалось, что она безвольно выполнит всё, потому что такого случая может уже никогда не представиться больше, ни с Чживоном, ни с кем бы то ни было другим.

Бобби привёз её в те самые трущобы, куда привозил Джинни, но подруга не могла знать этого. Прислонив мотоцикл к фонарному столбу, он подал Дохи руку и повел в подъезд. Ей понравилось лететь по Сеулу, даже без шлема. Это было здорово! Немного прохладно, но так любопытно, будто крылья выросли, и дорога сама течет под ногами. Если бы не шум машин, то было бы вообще идеально! Надо в следующий раз воткнуть наушники и наслаждаться, ловя ветер и пересекая пространство. Бобби повернул ключ в замке, когда они поднялись на последний этаж казавшегося нежилым дома. Он был к тому же старым, так что не имел лифта, и всю высоту они преодолели пешком, по лестничным пролетам, слушая эхо шагов, отражающееся от обшарпанных стен.

— Проходи, — распахнул дверь Бобби и тут же стал скидывать с себя куртку. В помещении было намного теплее. Перед Дохи открылась почти необставленная квартира-студия, где спальню обозначал брошенный на пол матрас, окруженный спортивными сумками, заменяющими шкафы. Напротив всего этого была кухня, отделенная не стеной или перегородками, а боксерской грушей, свисающей с потолка, боксерской грушей, тянущейся из пола на гибкой ножке, турником, кольцами для подтягиваний, канатом и беговой дорожкой.

— Да у тебя тут спортзал домашний! — прокомментировала Дохи, обретя дар речи.

— Надо же чем-то заниматься по вечерам.

— А учеба? — спросила девушка.

— С учебой моё будущее никак не связано, — пожал плечами Бобби, подставив Дохи стул и сев возле стола. — Мне достаточно закончить как-нибудь, среднестатистически, получить на всякий случай диплом и хватит. Ты же не думаешь, что я стану финансистом или бухгалтером?

— А кем же ты хочешь стать? — присела Дохи.

— Я хочу быть человеком, — озадачил он её ответом. — В наше время каждый ассоциирует себя с какой-то специальностью, как будто она заменяет характер, ум, умение выжить, умение общаться, взаимосвязи… Что такое специалист? Человек, умеющий делать что-то. Очень хорошо делать, но чаще что-то одно. Для чего? Чтобы заработать деньги. Для чего? Чтобы хорошо жить. Для чего? Чтобы быть счастливым. — Бобби улыбнулся, закончив цепочку. — Если быть человеком, то сразу будешь счастливым, а не когда допрёт, на пенсии, ради чего всё делалось. Профессия — последнее, что меня занимает. Я хочу жить, Дохи, пока другие существуют по направлению к смерти.

— Ты неизлечимо болен? — нахмурилась она. Он округлил глаза от внезапности её вывода. — Ну, просто обычно так в фильмах рассуждают… — Бобби засмеялся, поднявшись.

— Я же просил забыть тебя о твоих киношках! Нет, я здоров, насколько могут быть здоровыми здоровые люди. А если я чем и болен, неизлечимым, то это не смертельно, а скорее наоборот — очень жизнеутверждающе, — он поманил её тоже встать. — Идём, покажу, почему я снял себе именно эту квартиру.

Бобби подвел её к вертикальной лестнице на дальней стене, которая упиралась в люк на потолке. Поднявшись по ней первым, он открыл щеколду и откинул дверцу, выбравшись на крышу. Дохи полезла за ним и, поддержанная, выползла следом. С крыши вдаль открывался вид на город, над головой распростерлось голубое небо, было чуть прохладно, и каким-то удаленным запахом жарящейся где-то пищи день напомнил девушке о том, что наступает осень. Чживон указал на старый диван и два кресла, стоящие напротив здоровенной плазмы, над которой заботливо был установлен тент, чтобы дожди не погубили технику. Рядом с одним из кресел стояли качели. Дохи засмеялась, подбежав к ним.

— Качели на крыше?! Чудо! — плюхнувшись на сиденье, она принялась раскачиваться, вытягивая и поджимая ноги. — И ты говорил, чтобы я бросила киношки? А сам тут чем занимаешься, а?

— Спортом, этажом ниже! — напомнил Бобби, указав пальцем вниз. — А ящик для тусовок, когда мы собираемся с парнями. Я не любитель смотреть что-либо.

— Весело у вас! — хохоча, набирала обороты Дохи, взмывая всё выше.

— Хочешь с нами? — спросил Бобби. Девушка перестала раскачивать качели, посмотрев сверху. — Послезавтра выиграем игру, и наверняка закатим вечеринку.

— А если не выиграете?

— Выиграем, — уверенно сказал Бобби. Они посмотрели друг на друга внимательно, изучающе. Он прошёлся глазами по каждой черточке её лица. — Зачем ты стрижёшься так коротко? Это подчеркивает округлость контура. Тебе стоило бы отрастить волосы, и убрать челку.

— Это не отвлекло бы внимание от толстой попы, — слезла она с качелей и пошла к люку. — Прохладно.

— Что мешает похудеть? — догнал он её и спустился за ней, потому что Дохи убегала от разговора с крыши в квартиру, словно там её никто не настигнет. — Лень?

— Да, я лентяйка! — повернулась к нему девушка. — У меня нет силы воли… даже когда я начинала ходить на аэробику, или бегала по утрам, я не могла прекратить много есть. Я всё время ем, ем, ем. Я люблю еду!

— Вкусная еда заменяет удовольствие от секса, вот и всё, — поставил руки в бока Бобби.

— Ты очень точно подметил, почему я ела и есть буду.

— Помочь похудеть?

— Что?! — прочитала в этом тот самый намек Дохи. Бобби развернул её и подвел к беговой дорожке.

— Начнёшь заниматься прямо сейчас. Потом дам скакалку. Прыжки на скакалке — самый действенный способ для сброса веса, — девушка замотала головой, упираясь и выкручиваясь из рук Бобби.

— А потом я захочу есть, как сумасшедшая! И слопаю слона!

— Попробуй найти его в моём холодильнике, — Бобби отпустил её и, подойдя к названному, открыл дверцу, показав внутренности: две бутылки воды без газов, диетические йогурты, свежие овощи с листьями салата и фрукты.

— Я дома наемся! — парень обошёл её и, когда она поняла, что он хочет сделать, тоже бросилась к двери, но Чживон был там вперед, повернув ключ и спрятав его в своём кармане. — Ты что, похитил меня?

— Нет, все же знают, с кем ты. Плохой из меня похититель.

— Ты привёз меня в пыточную?

— Я хочу помочь, Дохи. Если ты мне доверишься, то через неделю с небольшим у тебя будет минус пять-семь килограммов. Захочешь скинуть больше — продолжим.

— Зачем тебе это? Посмеяться надо мной? — Бобби покачал головой. — Я не хочу худеть! Всё что я хочу — это найти себе парня! — взгляд напротив четко сообщил ей, что это две взаимосвязанные вещи. — Ну, если не брать БиАя, то другой кто-нибудь и на пухленькую меня может посмотреть…

— Дохи, давай ты станешь той, которая сама сможет выбирать, какой с ней будет парень? — девушка недоверчиво прищурилась.

— А тебе какая с этого выгода?

— Обещаешь молчать? — студентка изумленно вытянулась. Бобби хочет доверить ей тайну? Что происходит? Что случилось в её судьбе, что она так кардинально стала переворачиваться? — Поклянись, что ни слова не скажешь своим подругам. Ни слова, Дохи, никому, но особенно им, и я помогу тебе.

— Клянусь, я не скажу ничего, но объясни же, что тебе нужно?

— Ты всем расскажешь, что мы переспали.

— Что?! — распахнула веки во всю ширь девушка. — Что расскажу?

— Что мы переспали. Что я тебя лишил невинности, выдрал, как горную козу, отутюжил, трахнул, пялил во все дыры — так яснее? — Дохи судорожно закивала, чтобы остановить его фантазию. — И с подробностями, чтобы было достоверно, ясно? Изображай восторг и пой дифирамбы.

— А на самом деле всё действительно было бы круто? — уточнила Дохи.

— Какая разница? Ты можешь сделать это?

— Для чего? Чтобы вызвать зависть девушек или недоумение парней?

— Для всего сразу. Всё будет выглядеть правдоподобно, потому что мы будем приезжать с утра вместе, ты будешь уставшая, изнуренная и худеющая. По рукам?

— Почему это мы будем приезжать по утрам вместе?

— А что, разве тебя не отпустят остаться у молодого человека, который наконец-то появился? — Бобби протянул её мобильный. Когда он успел вытащить его из рюкзака? — Звони родителям и скажи, что сегодня не вернёшься ночевать. — Поддаваясь его убеждению и не в силах противостоять напору, Дохи пожала ему руку и взяла свой телефон.