Портрет предателя

49. Эпилог

Год спустя.

Первые солнечные лучи робко пробивались сквозь кружевные занавески и золотили разметавшиеся по подушке темно-рыжые локоны. Себастьян невольно залюбовался своей прелестной супругой, не удержался и погладил ее по нежной щеке. Пушистые ресницы вздрогнули, Изабелла открыла глаза.

— Я тебя разбудил! Прости, любимая, — смутился Себастьян.

Жена сладко потянулась и накрыла его ладонь маленькой белой ручкой.

— Ты так рано проснулся, милый? — сонно улыбнулась она.

— Да, что-то не спится. Хочу как следует подготовиться к переговорам.

— Не волнуйся ты так. Уверена, вы сумеете найти компромисс.

Себастьян подошел к высокому окну и взглянул на блестящие крыши Кастиллы и ее могучие крепостные стены.

— Я сделаю все возможное, любимая. Пора, наконец, прекратить эту войну.

— Я верю, у тебя все получится… Ах! — вдруг вскрикнула она.

— Что случилось? — он обеспокоенно повернулся к ней.

— Опять наш малыш толкается. Ему уже не терпится появиться на свет.

Себастьян подошел к постели, опустил руку под одеяло и бережно погладил большой круглый живот.

— Погоди, дитя, еще не время, — ласково сказал он. — Подожди, пока папочка закончит войну.

— Не беспокойся, любимый, — успокоила его Изабелла. — Иди же, позаботься о нашей стране! А я позабочусь о нашем ребенке.

— Ну что ж, дорогая, тогда я пошел. А ты еще поспи, — Себастьян нежно поцеловал ее в губы. — Люблю тебя.

— И я тебя, — улыбнулась жена. — Удачи на переговорах!

Солнце ярко освещало острые шпили дворца и пробивалось сквозь витражи, мерцая в полумраке зала калейдоскопом разноцветных пятен. Себастьян сидел за большим овальным столом, обтянутым зеленым бархатом, и внимательно изучал развернутую на нем карту Монтерры.

— Я считаю, что нам нужно продолжать войну, — сказал сидящий по его левую руку генерал. — Победа уже практически в наших руках.

— Нет, — возразил сидевший справа герцог Альберди. — Себастьян прав. Хоть мы и освободили все города в Ангалонии, нам никогда не разбить хейдов на их территории. Они крепко засели в своих горах, и наши войска представляют для них легкую добычу. В таких условиях наша конница и тяжелая пехота практически бесполезна.

— Если учесть, что каждый хейд с самого детства держит в руках ружье или арбалет, то они могут продержаться так целую вечность, — подтвердил стоящий у окна маршал.

— Мы не можем больше терять наших людей, — с жаром заявил Себастьян. — Пора покончить с этой войной!

— Но что, если они потребуют независимости, ваша светлость? — поинтересовался генерал.

— Тогда они ее получат.

Присутствующие удивленно уставились на Себастьяна.

— Как? — переспросил герцог. — Сын мой, ты собираешься так просто отдать им половину территорий?

— Худой мир лучше доброй войны, — твердо заявил Себастьян. — Разумнее сотрудничать с хейдеронцами на равных, нежели погрязнуть в бесконечной бойне в попытках поработить их. Пора положить конец этому бессмысленному кровопролитию!

Повисла недолгая пауза. Все погрузились в раздумья. Ангалония была обескровлена затяжными сражениями. Поражение Шульца под Кастиллой переломило ход войны, но об окончательной победе можно было только мечтать. Хейдеронцы отступили на север и засели в горах, совершая молниеносные набеги на приграничные города. Выбить их оттуда оказалось невозможным, и ни одна из сторон не была достаточно сильной для того, чтобы победить вторую. Если отбросить спесь и амбиции, то предоставить Хейдерону независимость было бы действительно самым разумным решением.

— Ну что ж, слова не мальчика, но мужа, — наконец сказал Альберди. — Я горжусь называть тебя своим зятем, Себастьян.

Высокие двери распахнулись, и на пороге показался герольд.

— Представители Хейдерона! — торжественно объявил он, и принялся перечислять имена и титулы новоприбывших.

Себастьян не слушал его, а во все глаза уставился на вошедших. Их было около дюжины, но его взгляд привлекли трое. Впереди всех степенно шагал самопровозглашенный король Хейдерона — Бьярни Шульц, а на шаг позади него следовали Зигурд и Доминика.

Вышитые туники мужчин подпоясывали плетеные кожаные ремни, а с их плеч ниспадали тяжелые плащи на лисьем меху. На Доминике был красный с золотом сарафан и белоснежная рубаха с ярким орнаментом, а ее косу украшали алые и желтые ленты. Себастьян пожирал глазами бывшую возлюбленную. Ее лицо казалось безмятежным, а простые линии одежды придавали ее облику гармоничную умиротворенность. Их взгляды встретились, и она чуть заметно улыбнулась ему краешком губ.

— Итак, — сказал герцог Альберди, — подведем итоги! Предлагаю еще раз пройтись по всем пунктам!

Писарь развернул длинный свиток.

— С настоящего момента война между Хейдероном и Ангалонией прекращается, и ангалонские войска будут незамедлительно отозваны из Хейдерона, — нараспев огласил он.

Бьярни переглянулся с Зигурдом, и оба одобрительно кивнули.

— Хейдерон отныне объявляется независимым государством, свободным от всяких притязаний со стороны Ангалонии.

Доминика поймала под столом теплую ладонь мужа, и их пальцы крепко переплелись.

— Ангалония и Хейдерон получают территории согласно нынешним границам провинций.

Себастьян обвел взглядом присутствующих. Никто не возражал. Все сочли такой раздел вполне справедливым.

— Между государствами будет установлена беспошлинная торговля, — продолжил писарь.

Все были согласны, ведь Ангалония отчаянно нуждалась в серебре, меди и лесе, а Хейдерон, в свою очередь, в вине, масле и хлопке.

— Граждане Ангалонии и Хейдерона имеют право свободного передвижения по территориям обоих государств.

Это было разумно, ведь за триста лет жители обеих провинций обросли тесными родственными связями.

Затем последовало долгое перечисление менее значимых пунктов, и после того, как писарь дочитал проект договора до конца, слово взял герцог Альберди.

— Дорогие друзья! Позвольте мне выразить радость от того, что нам удалось прийти к решению, которое, наконец, позволит нам остановить кровопролитную войну. Хейдерон и Ангалония три века жили под одним флагом, но теперь настало время пойти каждому из них своим путем. Мое сердце спокойно, ведь на престоле этих государств сидят мудрые правители, и я верю, что под их началом между нашими странами воцарятся добрососедские и даже, смею надеяться, дружеские отношения!

Себастьян и Бьярни поднялись со своих мест и крепко пожали друг другу руки. Зал огласился бурными аплодисментами.

Себастьян вышел из зала и устало облокотился о колонну. Как хорошо, что переговоры завершились ко всеобщему удовлетворению! Княжество Монтерра прекратило свое существование и вместо него на карте появились два новых государства. Что ж, теперь придется заново выстраивать отношения с Хейдероном, и постараться сделать так, чтобы эти отношения были для Ангалонии плодотворными.

Тяжелая створка распахнулась, и в галерею, держась за руки, вышли Зигурд и Доминика. Она встретилась глазами с Себастьяном и замерла в нерешительности. Хейдеронец перевел взгляд с его лица на ее, затем спросил:

— Хочешь поговорить с ним?

— Да.

— Хорошо. Подожду тебя снаружи.

Он спокойно посмотрел Себастьяну в глаза и сдержанно кивнул. Себастьян ответил ему тем же. Зигурд ушел.

— Как ты? — спросила Доминика.

В душе Себастьяна всколыхнулись воспоминания. Детство. Крепкая дружба. Игры и шалости. Он вспомнил, как они проказничали, подшучивали над старой нянюшкой, как выгораживали друг друга, когда попадались на горячем. На душе потеплело, и он осознал, что его боль давно улеглась.

— Хорошо, — ответил он. — А ты?

Доминика улыбнулась.

— У меня тоже все прекрасно.

— Счастлива?

— Очень.

Ее лицо будто озарилось изнутри мягким светом. Себастьян заметил, с какой бесконечной нежностью и обожанием она смотрела на Зигурда во время переговоров. Кажется, хейдеронец действительно сделал ее счастливой.

Себастьян был рад за нее. Когда боль от измены немного поутихла, сколько ночей он ворочался в постели, не зная где она, и что с ней! Его мучила совесть за то, что он прогнал ее, когда она так отчаянно нуждалась в его помощи. Он пытался ее разыскать, но безуспешно, она как будто испарилась, растворившись на улицах среди тысяч жителей Дюбона.

— Прости, что оставил тебя тогда без гроша, — виновато потупившись, сказал он.

— Это ты меня прости. За все, — промолвила она и добавила, — и спасибо тебе… за него. За то, что вытащил его из тюрьмы.

— Не стоит. В конце концов, ведь это благодаря ему мы с тобой остались живы.

Себастьян смотрел на свою кузину, и она казалась ему такой родной, такой знакомой. Лучистые глаза цвета весенней травы, гордо поднятая голова, расправленные плечи. Он заметил единственное украшение на ее груди — маленький кулончик из синего стекла с белой ракушкой внутри. Внезапно Себастьян узнал его.

Перед глазами встал тот летний день много лет назад. Прохладный полумрак сувенирной лавки, запах пыли и старины, шум базара за окном. Он сам выбрал для нее это украшение. Он хотел подарить ей самый красивый кулончик, такой же красивый, как она сама. Тогда она была для него самым близким человеком. Да и сейчас она не казалась ему чужой. Ведь это по-прежнему была она, его подруга детства, его милая кузина, его родная Доминика.

Себастьян проглотил комок в горле.

— Ты хранила его все это время? — дрогнувшим голосом спросил он.

Она проследила за его взглядом и бережно погладила гладкую синюю капельку. У обоих на глазах выступили слезы.

Себастьян судорожно вздохнул. Столько лет она была рядом! Столько воспоминаний! Счастливых детских воспоминаний!

— Моя дорогая кузина! — выдохнул он, и Доминика радостно упала в его объятия.

КОНЕЦ

Огромное спасибо всем, кто читал, поддерживал лайками и отзывами или просто следил за судьбами героев! Вы лучшие!