Последний цветок Эринхейма (СИ)

ГЛАВА 1

— Ну что, как прошел день? — улыбнулась я своим мальчикам, ловко раскладывая по тарелкам ужин и не забывая об особенностях каждого.

Так Арчи предпочитал веганский суп-пюре с магией (я отварила и размяла ему овощи вилкой, пустив в кашицу крупицу магии с пальцев), в тарелку Виски добавила меда, наш фей был жуткой сладкоежкой, даже если это было мясное блюдо или рыбная уха, как сейчас, а для Гуччи выловила из котелка рыбью голову — фамилиар их просто обожал.

Себе же положила по-простому и с хлебушком, которым нас пару раз в неделю снабжала добросердечная мельничиха. Не просто так, естественно, а за амулеты против речной нечисти, которая повадилась пакостить на мельнице, а к концу месяца я обещала сделать ей мазь от ревматизма. Тем и живем.

— Был у диких пчел, что на гречишное поле летают, договорился на три крынки меда к концу недели, — похвастал достижениями Виски, с наслаждением облизывая ложку и аккуратно стрясая пыльцу с крыльев на предусмотрительно разложенное полотенце, чтобы я потом могла добавить ее в нужные зелья. — С липовыми тоже общался, но они только на одну согласились, у них самих еще колония маленькая, только-только разрастаются. В общем, хватит и нам, и на медовуху. Хмель собрал, в сенях сушится, за нужными травами завтра отправлюсь, сегодня уже не успел, путь неблизкий.

— Ар-рч-ч… Ч-чр-ра, — похвастал наполовину связанной шалью арахн, не прекращая трудиться даже за столом, тем более делал он это в основном задними лапками.

И нет, я никогда не говорю своим покупателям, из чего связаны эти удивительно мягкие пуховые шали тончайшего волокна.

— Рыбалка сегодня удалась, — фыркнул мой фамилиар, на секунду отрываясь от ужина. — Мелочь вялиться развесил, щука на заднем дворе коптится, а форель ты и сама видела. Еще денька два такой рыбалки и можно будет в город ехать, лишнее продавать. Картошку окучил, морковку прополол, зонтики укропа собрал, Юльку вычесал. У тебя как? Все удалось, что хотела?

— Почти, — кивнула удовлетворенно, не забывая сюпать чудную уху. — С лесовиком встретиться не получилось, белки передали, что на дальних опушках подозрительных путников морочит, зато с водяным отлично вышло: обменяла мазь от подагры на три лилии.

— Опять всю ночь колдунствовать будешь? — нахмурился Гуччи и покачал головой. — Ох, загонишь ты себя, Вилька… Может не надо?

Виски сочувственно нахмурился свои солнечные бровки и Арчи тоже прощебетал что-то ворчливое.

— Надо, мальчики, надо, — я осталась непреклонна.

Слишком живы были в памяти те бесконечно холодные и голодные дни прошлой поздней осени, а затем и зимы, когда я перебивалась с хлеба на воду и обратно, только-только забредя в эту глушь без единого гроша в кармане и перспектив, но огромным желанием найти работу хотя бы травницы.

И казалось бы, надо было плюнуть на гордость и вернуться к опекунам и мужу-вдовцу, но я всегда отличалась ослиным упрямством и веру в лучшее, с детства зная, что могу положиться только на себя. И мне начало везти. Сначала, правда, не очень: я заблудилась в лесу и едва не утопла в болоте. Там на меня и наткнулся полумагический зверь лоцуннар, немыслимым образом почуявший во мне юную ведьму и только поэтому спасший.

Так я обрела фамилиара, которого звали Гучварундий, но он согласился отзываться на Гуччи.

Через пару недель странствий и рыбной диеты мы уже вместе с Гуччи забрели в деревеньку Запрудино, где мне второй раз улыбнулась удача — староста, благодаря наличию фамилиара признав во мне одаренную, предложил поселиться в пустующем доме ведуньи, которая померла от старости пару лет назад. Старенький, приземистый, но в целом добротный дом мы с Гуччи отмывали два дня, а на третий, отправившись на чердак, я познакомилась с Арчи.

Никогда не страдая арахнофобией, тогда я знатно перепугалась и прооралась, благо Гуччи был поблизости и спас меня от инфаркта, быстро объяснив, что серый лохматый паук размером с кота не причинит мне вреда. Потому что прежде всего не животное, а нечисть, прикормленная бывшей хозяйкой дома, в во-вторую, питается не мясом глупых ведьмочек, лазающих по чужим чердакам, а магией. И не прочь стать мне верным другом, если я буду изредка подкармливать его своей магией. В общем, все разрешилось наилучшим образом и я назвала арахна Арчи, потому что чаще всего он издавал именно эти звуки.

Виски прибился к нам в середине зимы.

Я только-только училась зарабатывать на что-то большее, чем хлеб, молоко, овощи и яйца (деревенские предпочитали расплачиваться продуктами), денно и нощно штудируя родовой гримуар на предмет полезных заклинаний и зелий, когда с подледной рыбалки вернулся Гуччи, кроме рыбы неся в самодельно сплетенной корзине странную сосульку.

Растаяв, сосулька превратилась в хорошенького медового фея с пчелиными крылышками, золотыми локонами и глазами цвета виски. Ростом всего сантиметров десять, паренек, одетый в тунику из травинок, неохотно признался, что загулял на осеннем празднике равноденствия, а когда протрезвел и очухался, то оказалось, что все фейские поляны уже впали в спячку и скрылись под магическими пологами подальше от лихого люда, так что ему больше ничего не оставалось, как надеяться на себя и чудо, пытаясь пережить зиму в чьем-нибудь дупле или норе. И вроде даже нашел подходящее местечко без хозяина, но что-то пошло не так и сначала нору затопило дождем, а ночью прихватил мороз и фей стал сосулькой.

Проникшись печальной историей крошки с личиком херувима, но характером прожженного дельца и ловеласа, тем не менее сразу дала понять, что нахлебника и алкоголика в своей избушке не потерплю. Объяснила и собственное умерено бедственное положение, зябко кутаясь в осеннее пальто, потому что дров было до критичного мало, даже с учетом ежедневно собираемого валежника в лесу, и домик я топила поскольку-постольку.

На удивление фей оказался не глупым и благодарным парнем и, обзаведясь именем под цвет своих глаз и увлечение алкоголем, сходу закидал меня советами, как поправить наше бедственное положение, а по весне втянулся и остался жить с нами, аргументировав это тем, что чтит долг жизни и вообще, с нами интересно.

Первым делом фей научил Арчи вязать, рассказав нам, что знаменит не только своей любовью к алкоголю, но и различными знакомствами. Например, с лесными арахнами Заповедной чащи, что славятся на весь магический мир своими шелками и шалями, которые вяжут из собственной паутины. По правде говоря, я не думала, что из этой затеи выйдет что-нибудь толковое, но, когда через два дня Арчи, стеснительно посвистывая, протянул мне белоснежную пуховую шаль, по виду невероятно похожую на знаменитый оренбургский платок, а на ощупь нежнее нежного и совсем не липкую, я минут пять приходила в себя, а еще десять благодарила ребят за подарок.

С того вечера не проходило и дня, чтобы Арчи не вязал, самостоятельно выдумывая различные узоры и орнаменты, а еще иногда разнообразя ассортимент варежками, жилетами, шапками и шарфами, а Виски не выдумывал способ заработка.

Копченая рыба, ягодные взвары, медовуха, домашняя утварь из дерева, лозы и глины, снадобья и крема с пыльцой фей, плотное сотрудничество с нечистью округи — мы осваивали все, что могло облегчить наш быть и помогало заработать монетку-другую. И если с нечистью и деревенскими у нас происходил в основном натуральный обмен на продукты и те же дрова-семена-козу (весной мы вспахали огород и засадили его всем, чем смогли, а дойную козочку презентовал староста в благодарность за успешно принятые роды у супруги), то весенняя поездка в город (три часа на телеге) помогла обогатиться кое-какой наличностью и завязать нужные знакомства с аптекарем, модной лавкой мадам Декстон и трактирщиком — при необходимости Виски мог договориться с кем угодно и продать снег даже эскимосам.

Несмотря на это, а может наоборот благодаря, я не останавливалась на достигнутом и работала-работала и снова работала. Собирала и сушила целебные травы, ягоды и коренья, за которыми раз в неделю приезжал мальчишка от аптекаря Грегория. Самостоятельно изготавливала ценные мази из редких ингредиентов для взыскательных леди (аптекарь выступал посредником), гарантируя результат, но не выдавая секрет рецептов, передаваемых в нашем роду от матери к дочери. Продавала творения Арчи через модную лавку мадам Декстон, которая первая оценила тонкую ручную работу арахна и осталась полностью ею довольна. А трактирщику Ышуху, который был орком-полукровкой, мы поставляли копченую рыбу и медовуху, пробная партия которой ушла на ура еще две недели назад.

Деревенские еще не считали меня своей, медленно привыкая к непривычному для местности облику (аборигены были преимущественно коренасты, черноволосы и темноглазы), но уже не шугались, когда мы с Гуччи приходили на вызов к больному вдвоем. Одна я это делать опасалась, здраво полагая, что меня могут не только обмануть, но и чего похуже. А вот рядом с Гуччи мне ничего не было страшно. Мало того, что выдр был очень крупным представителем своего вида, чуть ли не с овчарку, так еще и мог вставать на задние лапы, говорить и даже капельку магичить. И это я еще молчу о том, что он оказался отменным рыбаком, садоводом, домохозяином и просто добрейшей души существом. Но только по отношению ко мне, его хозяйке.

Я же… Просто жила, стараясь делать это не бездумно и не бесцельно. Обустраивала быт с заделом на будущее. Обзаводилась нужными связями и запасами. Копила деньги и верила в лучшее. Все равно пока мне не исполнится восемнадцать, думать о чем-то глобальном бессмысленно — по местным законам до своего совершеннолетия и принадлежу опекунам или жениху, если таковой имеется. Несправедливо, конечно: женихаться тут можно с шестнадцати, а распоряжаться своей жизнью и имуществом только с восемнадцати, но тут уже не в моей власти что-то изменить.

Так что подождем еще полтора годика, накопим деньжат побольше, а там и в какой-нибудь крупный город можно будет податься. Например, в ту же магическую академию поступить и выучиться на полноценную ведьму с дипломом, которой открыто куда больше дверей, чем необразованной деревенской знахарке. Чем не цель в жизни?

А сейчас лучше сосредоточиться на варке крема. Что там в его составе по рецепту?

Подготовка к ночному колдунству, как называли мальчики мои косметические эксперименты, прошла быстро: котелок, колодезная вода, козье масло, которое загодя приготовил Гуччи из молока нашей козочки Юльки, десяток целебных травок, пяток корешков, орешков и прочего, что значилось по списку. Во многие косметические рецепты входила пыльца фей, как обязательный ингредиент, и в большей степени именно благодаря Виски я в принципе взялась за изучение этого сложного раздела.

Не став кемарить перед работой, чтобы не сбить настрой, я вышла на улицу и в который раз прикинула фронт предстоящих работ, до которых еще не дошли руки. И забор починить надо, и сарайчик для Юльки подновить… Колодец тоже во внимании нуждается. Χорошо хоть с домом мы почти закончили: крышу подлатали, которая по весне едва не рухнула от сумасшедших куч снега, крыльцо новое сделали, погреб укрепили. Кособокий уличный туалет, который я ненавидела всей своей избалованной городской душой, тоже поправили. Были мечты о баньке, но я понимала, что это из разряда фантастики и весь год, скрепя сердце, мылась в лохани, а летом начала ходить на речку в запруду, где от любопытных глаз деревенских меня страховал Гуччи. Печку бы еще перебрать, но тут уже специалист нужен, своими силами мы не справимся — как бы ни был рукаст Гуччи, умея обращаться даже с топором, даже он признался, что ничего в этом не смыслит. И быстро это сделать не выйдет, дней пять, а то и все десять.

Нда… Тяжко в деревне без мужика.

Тихо усмехнулась своим мыслям и начала прикидывать, к кому можно обратиться с этим непростым делом. К Севросию? Не стоит, у него жена скандальная, до сих пор помню, как она Алеттку за косы таскала только за то, что та пару раз на ее мужика заинтересованный взгляд бросила. Лувка алкаш, как бы переделывать за ним не пришлось. Дед Наум делает хорошо, но медленно, тетка Далила мне все уши об этом прожужжала, а у меня нет в запасе лишнего месяца, чтобы без печки хоть один лишний день прожить. К Дариушу самой обращаться неохота, больно взгляд у него тяжелый, да масляный.

А больше и нет в деревне печников. Эх…

Постояла еще немного, полюбовалась закатом, который обещал на завтра еще один погожий денек, прикинула, что придется обращаться с просьбой к трактирщику, чтобы посоветовал кого из города, а там и время колдовать подошло.

Убрала волосы под косынку, убедилась, что дров хватит на всю ночь, раскрыла гримуар на нужном рецепте… и понеслось. Что-то мелко покрошить, что-то тщательно растолочь, высыпать в котелок в определенной последовательности и варить, варить и варить, вливая в целебное варево в том числе и крупицы магии.

На самом деле не сильно сложно, но достаточно скучно и долго, да и состав не самый простой, однако стоило только рассветным лучам позолотить верхушки деревьев, как я влила в кремовую массу последнюю дозу магии, тридцать три раза помешала по часовой стрелке, удовлетворенно улыбнулась, когда загустевшее варево приобрело восхитительный золотисто-сиреневый цвет, ловко разлила пока еще относительно жидкую субстанцию по заранее подготовленным флаконам с широким горлышком (их я заказала у аптекаря), тщательно закупорила каждый, залила воском и устало опустилась на лавку, с умилением глядя на стройный рядок будущих золотых.

Ай да я! Ай да молодец!

— Молодец, молодец, — проворчал со спального тюфячка Гуччи, зевая во весь свой немалый рот. — А теперь кыш спать, а то в мешки под глаза скоро можно будет урожай картохи складывать. Во сколь разбудить?

— Не позже двух, — попросила с сонной улыбкой, уходя за занавесочку и стягивая через голову платье, чтобы лечь спать в одной нижней сорочке. — Лесовик обещался к трем на опушку подойти, может все-таки получится договориться через него насчет дров на зиму. Все экономия.

— Спи уже, экономная наша, — отозвался с окошка проснувшийся Виски и Арчи что-то согласно прочирикал. — Есть у меня одна свежая идея. Если выгорит, озолотимся. Но скажу только вечером, самому надо сначала обмозговать. Все, спи!

Хах! Ну и как теперь после такого заявления уснуть? Я ж от любопытства сейчас лопну!

Но нет, уснула как миленькая. И снились мне почему-то не выматывающие трудовые будни деревенской знахарки, а что-то воздушное и безумно приятное. Всегда бы так!

***

— Давно пора, — проворчал Гуччи, когда прокравшийся к подушке его подопечной Виски тайком смахнул немного пыльцы на девичье лицо, крепко усыпив ведьмочку. — Совсем себя умотала, девка. А ты чего нового удумал? Рассказывай.

— Нам нужен клад! — возбужденно сверкнул глазами фей, но Гуччи и Арчи лишь скептично переглянулись.

— В этой глуши? Да тут сроду никто клады не прячет. У деревенских из всех ценностей — медные кольца, рябиновые бусы, да пара серебряков на черный день, а ты «кла-ад», — расфыркался лоцуннар, впрочем не слишком громко и язвительно, потому что уже знал — Виски никогда и ничего не предлагает просто так. — Или ты что-то знаешь?

— Скажем так, слышал кое-что, — уклончиво произнес фей. — Сам знаешь, лесная живность любит посплетничать, так что только успевай ушами крутить. Вот и я вчера пока до пчел летал, кое-что интересное уловил. Как раз насчет тех людей, которых лесовик морочил.

— А поподробнее? — нахмурился Гуччи, начиная догадываться, что никто им долгожданный клад на блюдечке не принесет. Как бы так еще не вышло, что проблемами обзаведутся, а не кладом.

— Есть по слухам в этих лесах место заповедное, — воодушевился фей, почуяв благодарного слушателя. — Настолько древнее и всеми забытое, что даже зверье не знает, чем оно ценно. Вот только люд лихой, которым лесовик вчера был занят, как раз это место и ищет. А значит что?

— Что?

— Нам надо найти его первыми!

Неопределенно хмыкнув, Гуччи задумался, а минут через пять с сомнением поинтересовался у товарища:

— А ты уверен, что это именно клад, а не что-то другое?

— Например?

— Ну, не знаю… Растение какое-нибудь ценное? Животное.

— Точно не животное, — уверенно заявил фей. — И вряд ли растение, за растениями вооруженные наемники по лесу не шастают.

— Сильно вооруженные? — напрягся лоцуннар и тревожно переглянулся с Арчи. — В какой части леса? Надо Мирку предупредить, чтобы в лес пока не ходила, не дай стихии, наткнется на них без нас.

— Пока волноваться не о чем, они в двух днях на запад рыщут, — со знанием дела успокоил друзей Виски. — Да и лесовик свое дело знает, Мира у него в любимицах, после того, как лесные ручьи от магической гнили почистила.

— Так может к нему напрямик и обратимся? — Гуччи, по его мнению, предложил наипростейший вариант. — Если этот клад в его лесу, то он точно должен знать, где это и что именно.

— Не все так просто, — с досадой поморщился фей. — Насколько я понял, это заколдованное древними фейри место, лесовику оно неподвластно. Так что максимум, что он сможет — указать примерное направление, а дальше только самим.

— Ну и с чего ты тогда думаешь, что мы вообще сумеем его найти? — снова зафыркал ведьмин фамилиар. — Если там древние фейри руку приложили, то нам точно с этим связываться не стоит. В лучшем случае проклятье пакостное подцепим, в худшем — вообще головы сложим. А мне, знаешь, ли Мира дорога. Да и самому помирать неохота.

— То есть то, что пыльца с моих крыльев способна нейтрализовать любое черное проклятье фейри для тебя не аргумент? — оскорбился фей, смешно надувая губы. — И что арахны, любимые питомцы древних фейри, лучше прочих чующие их магию, тоже? Про Миру нашу вообще молчу, ведьма не из последних, даром что самоучка. Ты в курсе, что она сегодня сварила крем по рецепту, за которое не каждая опытная магичка возьмется? А все почему? — Виски важно поднял палец. — Потому что наследственность и потенциал! И Мира его развивает, даже несмотря на отсутствие наставника и твое вечное ворчание. И я в нее верю!

— Я тоже в нее верю, — буркнул уязвленный Гуччи. — А еще верю, что чем меньше лезть в неизведанное и опасное, тем жизнь дольше и целее.

— А если лезть, то интереснее и богаче, — со знанием дела возразил опытный фей. — И вообще, ты меня за кого принимаешь? Я ж не наобум предлагаю! А сначала все тщательно взвесив и обдумав! И вообще, пусть Мира сама решает, идти или нет. Нам, между прочим, никакие деньги лишними не будут. Ей шубку на зиму надо, сапоги теплые, те же рейтузы. Баньку, сарай нормальный. Телегу свою с конем, а для того стойло и овса. Или вообще в город перебираться в свой дом добротный, а не на эту лачугу надеяться, что едва ли простоит еще год-другой. А где все это взять? То-то же!

— Ладно-ладно, твоя взяла, — тяжело вздохнул лоцуннар под неопровержимыми аргументами фея. — Но учти, никаких необдуманных «встали и пошли»! Сначала разведка и подготовка! И только потом, может быть, отправимся на поиски твоего непойми чего.

— По-другому и не планировал, — разулыбался великий крылатый махинатор и, перекусив чаем с тремя ложками меда и кусочком хлеба, щедро намазанного все тем же медом, вновь отправился в лес.

За свежими сплетнями.

Арчи, курлыкнув что-то на своем, паучьем, продолжил вязать шаль, для которой буквально вчера придумал новый узор, а Гуччи, немного похлопотав по хозяйству сначала в доме, отправился на рыбалку. Что бы там ни был за клад, о текущих делах забывать не стоило.

***

Несмотря на бессонную ночь, я отлично выспалась и чувствовала себя полной сил. Чуть-чуть понежилась в кровати, которая еще совсем недавно была всего лишь досками, но по весне мне удалось обзавестись матрасом с подушкой и набить их ароматными травами. Немного магии, куча упорства — и вот у меня уже есть полноценная постель, а не то гнилье, которое мы выкинули без сожалений еще во время первой уборки. Наволочку, простыню и одеяло мне связал Гуччи, потратив на это почти две недели, но оно того стоило — теперь мой ночной отдых был действительно отдыхом, а не мучением.

Потянувшись во все стороны, звонко произнесла:

— Всем добрый день!

— Ар-рч! — доброжелательно просвистел Арчи, но больше никто не отозвался, и я поняла, что остальных дома нет.

Вот и отлично!

Не став одеваться, потому что ой как не любила местную моду, предписывающую носить женщинам платья в пол (а лучше три платья!), вышла в основную комнату в одной сорочке, которая даже колени не прикрывала. Как же я соскучилась по штанам! По шортам! По нормальному нижнему белью, в конце концов!

Но нет…

Вместо трусиков — панталоны с завязками. Вместо лифчика — сорочка. Затем простое нижнее платье с высоким воротом, длинным подолом и рукавами. Поверх понаряднее, но уже без рукавов и с намеком на декольте. В идеале сверху еще платок на плечи, передник на пояс и на голову чепец, но это если женщина уже замужем. Девицам же давались кое-какие послабления и я этим охотно пользовалась. Хорошо хоть мне хватило ума прихватить перед побегом пару запасных комплектов из дома, иначе б вообще мучилась, натирая самые нежные места грубыми тканями, которые были доступны крестьянам. Но и то уже одежда начала изнашиваться и пришлось задумываться о новой статье расходов. Благо хоть с платьями мне помогла мадам Декстон, с щедрой руки презентовав кое-что из вещей своей дочери, из которых та выросла. Ничего дорогого или вычурного, обычные домашние летние платья (зеленое и голубое), но не из грубого сукна, а очень приятные телу. К тому же в городе нравы были попроще и посовременнее, а магички, насколько я слышала, вообще имели официальное право носить брюки, но я пока не рисковала, не так уж и плохо разбираясь во взглядах окружающих, в которых порой и так хватало лишнего интереса.

Тот же Дариуш, допустим. И вроде нормальный парень, рукастый, на лицо симпатичный, не женат, но как глянет порой, тут же приемы самообороны вспоминаются и сериалы про маньяков. Тяжелый у него взгляд, нехороший. Кузнец Матеуш тоже не раз намеки делал, но меня от одного его вида в дрожь бросает: огромный и лохматый, как медведь с пудовыми кулачищами, хотя глаза добрые, вот только бриться и мыться он не очень любит. Были и другие парни, все ж деревня не самая маленькая, хоть и глушь, каких поискать, но я себя совсем не видела чьей-то женой. Особенно женой кого-нибудь из местных.

Мне шестнадцать лет, в самом-то деле! Какой замуж? А только ради мужика в доме, так увольте! У меня уже три есть и пока хватает.

Хм, и чего у меня эти мысли в голове опять крутятся? Не иначе как к непогоде…

На всякий случай глянула в окошко, убедилась, что на небе ни облачка, перекусила вчерашней ухой, умылась, оделась, заплелась, сунула ноги в лапти со следиками из паутины, чтобы мозоли не натереть, прихватила корзинку с дарами для лесовика, махнула рукой Арчи и направилась на «свою» опушку, где обычно общалась с хозяином леса.

С ним мы познакомились еще осенью, когда обустраивались с Гуччи в ведьминой избушке и пытались понять, как выжить в этих местах зимой, не имея за душой практически ничего. Именно лесовик, задобренный пирогами от мельничихи (от души отрывала!), разрешил нам собирать валежник и сухостой на дрова, не путая тропки и не мороча в лесу, а когда по весне я наткнулась на зараженные странной магической заразой ручьи и без задней мысли начала их чистить, в первую очередь радуясь возможности попрактиковаться в стихийной магии, мы и вовсе сдружились, так что теперь я всегда знала, где растут те или иные нужные мне травы, ягоды и орехи. Через пару недель должны были пойти первые грибы и я ждала этого с нетерпением, желая не только разнообразить ими свой рацион, но и сделать кое-какие заготовки на зиму, а заодно и парочку новых зелий, которыми можно лечить заболевания сердца и печени.

На сегодняшнюю встречу с лесовиком я тоже возлагала много надежд, неся в дар не привычные пироги, а жилетку, которую связал Арчи, впервые добавив к своей паутине теплого пуха Юльки, нашей козы. Благодаря добавлению козьего пуха, жилетка получилась намного плотнее и теплее, чем изделия из всего лишь паутины, а лесовик уже не единожды жаловался на боли в спине, которые особенно сильны в ненастные дни. Несла я ему и мазь от ревматизма, и сдобу, так что искренне надеялась, что лесной дух не откажет мне в просьбе.

Да, можно было договориться о тех же дровах с деревенскими, но с некоторых пор я избегала общения со старшим лесорубом Янушем, случайно услышав его пьяный мужской треп о себе в не самых приличных выражениях. Мол, пока еще лето, пускай покочевряжится, нос от его внимания задирая, а как осень с холодами придут, так сама на поклон пойду и уж тогда…

Самое смешное, я даже не знала о его интересе, стараясь относиться ко всем ровно и при этом не давать повода рассматривать меня как-то иначе, чем деревенскую знахарку. С его младшей сестрой Ивонкой и матерью Юдитой у нас и вовсе вроде как почти дружба завязалась, когда я по ранней весне вылечила обеих от чахотки, но после этого стараюсь не ходить к ним лишний раз, чтобы только не видеться с Янушем.

В общем, чем больше узнаю людей, тем отчетливее понимаю: надеяться можно только на себя. Ну и немного на мальчиков. Но они нелюди, у них иное восприятие реальности.

За этими самыми разными мыслями дорога прошла незаметно и я, углубившись в лес по тропинке, которую за это время сама и протоптала, вышла на солнечную полянку, куда без дозволения лесовика так просто не попасть. Густая сочная трава с редкими для леса цветами, разноцветные бабочки, невероятный запах нагретой солнцем земли и высоченные ели-сторожа вокруг — как и в первый раз я прикрыла глаза и шумно вдохнула аромат лесной жизни, чувствуя, как по телу бежит не просто кровь, а полноценная магия.

Я лишь училась ею пользоваться, но на удивление успешно, словно переселение в новое тело одним махом сняло все барьеры с подсознания, и я ни разу не усомнилась, что действительно обладаю магическим даром и умею колдовать.

Естественно, никакие горы свернуть по щелчку пальцев у меня не выйдет, да и реки вспять повернуть не получится, но вот боль нужным шепотком заговорить, узел порчи опознать и распутать, да щедро сдобить зелья силой — это запросто. Ну и знания по медицине родного мира мне в помощь, кое-чему за два года обучения в медучилище я все-таки научилась: рваные раны чистить и штопать, вывихи вправлять, переломы грамотно фиксировать, отравления, простуду и кое-что посложнее диагностировать, подбирая для этого соответствующее лечение. По весне даже роды принять получилось, не грохнувшись в обморок. Чуть посложнее было с болезнями у животных, но и тут я старалась много читать, благо в родовом гримуаре был раздел и по зверью, так что крайне редко ошибалась и еще никогда фатально.